Аин

Бремена и лета положи Отец небесный, Бог наш, во Своей власти. Несть ваше, — отвечал Господь на вопрос апостолов, любопытствовав­ших узнать время устроения царства Израилева — несть ваше разу мети времена и лета. Вре­мена и лета положи Отец во Своей власти (Деян. 1: 6, 7). Сокрыт от познания человеческо­го срок жизни мира видимого, день и час пре­вращения его; сокрыт от каждого человека срок земного странствования его, день и час пересе­ления его в загробную область; сокрыт от каж­дого кающегося срок покаяния его, день и час, в которые покаяние увенчается извещением об окончательном отпущении грехов, увенчается ясным для сердечного ощущения разрешение от уз греховных, от страстей, увенчается ясным для всего существа человеческого осенением благо­дати Божией. Благодать Божия, осенив кающе­гося, разрушает в нем царство греха, водворяет Царство Божие, соделывается достоверным за­логом на получение вечных благ. Залог, будучи об­ручением блаженства, и сам — блаженство.

Срок покаяния каждому кающемуся назнача­ется Богом по всесвятому, недоведомому суду Его. Срок этот длился для некоторых многие годы, для некоторых немногие часы. Одни понесли тяго­ту дне и вар (Мф. 20:12), другие потрудились в вертограде Сына Божия самое краткое время.

Живописно изображен продолжительный срок покаяния преобразовательными тенями Ветхого Завета: изображен он порабощением израильтян во Египте в течение четырех столе­тий; изображен он пленом их в Вавилоне в тече­ние семидесяти лет. Порабощением во Египте знаменуется состояние христианина, предназна­ченного в служение Богу, но удерживаемого ми­ром в служении миру; пленом в Вавилоне знаме­нуется вразумляющее наказание за грехи, соделанные в жизни, уже посвященной богослуже­нию. Когда израильтяне выходили из Египта, они, по повелению Божию, выпросили у египтян мно­жество золота и серебра; подобно этому служи­тель Божий, постепенно выходя из жизни по пло­ти, выносит драгоценное, опытное познание о значении мира, о падении человека, о действии в нем греха, о влиянии на него духов отверженных. Повелением Божиим, данным израильтянам, знаменуется премудрое смотрение Божие, по которому самое зло споспешествует добру в от­ношении к христианам, имеющим целью благоугождения Богу.

Грех ради ваших, ими же согрешисте пред Бо­гом, отведетеся в Вавилон пленени (Посл. Иер. 2), писал пророк по повелению Божию и от лица Божия к Иудеям, которых переселял Навуходоносор, царь Вавилонский, из Иерусалима в Вави­лон. Вшедше убо в Вавилон, будете тамо лета многа и время долго, до седми родов: потом же изведу вас оттуду с миром. Ангел бо Мой с вами есть: сей взыскует душ ваших (Посл. Иер. 6). В то время когда подвижник оставлен, по-видимому, Богом; в то время, когда, по-видимому, Бог по­крылся облаком, да не дойдет к Нему молитва (Плач. 3:43,44) бедствующего Израиля; в то вре­мя, когда, по наружности, Израиль поражен сле­потою, отринут, повергнут в среду людей (Плач. 3:45), то есть страстей и демонов, в это время по­пущения и наказания, благодать Божия, скрывая свое действие, не прекращает действия. Она дос­тавляет служителю Божию существенное преус­пеяние. Не примечая преуспеяния, особливо вна­чале, борясь с волнами и вихрями моря сердеч­ного, находясь ежечасно в опасности погибнуть в кипящей пучине, служитель Божий изощряет силы, научается искусству борьбы с грехом, нис­ходит в глубину смирения, там обретает сокро­вище духовного разума и ощущения, духовным разумом и ощущением возносится на небо.

Рабы Божии! Не унывайте, не расслабляйтесь в подвиге благочестивом. Соградите храмины в стране пленения вашего, и вселитеся, и насади­те винограды, и ядите плоды их, и поймите жены, и чадотворите сыны и дщери, и приведи­те сыном вашим, жены и дщери ваши дадите за мужи, и да рождают сыны и дщери, и умножайтеся, а не умаляйтеся (Иер. 29: 5, 6). Страждущм в воле Божией, яко верну Зиждителю, да предадят души своя во благотворении (1 Пет. 4:19). Рабы Божии! Во время попущаемых вам напастей извне от человеков, внутри от возмуще­ния страстей, предавайтесь воле Божией, укреп­ляйтесь, окрыляйтесь верою в Бога. В это блажен­ное время прилагайте особенное тщание о совер­шении всех боголюбезных добродетелей. Возде­ланная железными орудиями и удобренная согнившими веществами земля особенно способ­на к плодородию: так и сердце, возделанное скорбями, напоенное уничижением, особенно спо­собно к возвышеннейшей добродетели. Время напастей есть время преимущественного памя­тования о нас Бога; время напастей есть то вре­мя, в которое Бог зиждет души наши. Блажен не только тот, кто безвинно подвергается искуше­ниям (1 Пет. 2:20); блажен и тот, кого Господь наказует за грехи и вытесняет скорбями с широ­кого пути на путь заповедей Божиих (Пс. 83:12). Открывает нам эти глубокие, утешительнейшие тайны Божия смотрения о нас Боговдохновенное, Священное Писание.

Фи

Когда вышли израильтяне из Египта, они на­правились к берегам Чермнаго моря, к обшир­ной пустыне Аравийской. Фараон, царь египетс­кий, раскаявшись, что отпустил израильтян, и желая возвратить их в Египет и порабощение, погнался за ними, настиг их у моря. Но Бог уст­роил для израильтян путь посреди моря, а фара­она с многочисленным войском его потопил в море (Исх. 14:5—30). Израильтяне вступили в пу­стыню. Там встретили их различные лишения и напасти, которые должно было преодолевать ве­рою, потому что преодолевала их единственно сила Божия; там, на горе Синайской, Бог дал им законы и уставы для жизни гражданской и част­ной. При подошве этой горы разбойническое племя амаликов вознамерилось преградить на­роду избранному путь в землю Обетованную (Исх. 17: 8-16). "

Между Египтом и Палестиною лежит обшир­ная пустыня, по которой скитаются кочевые се­мьи Измаила. Бог не избрал пути кратчайшего по этой пустыне для Своего народа, повел его путем дальним, путем трудным, назначил ему долговременное странствование по пустыни. Нужна жизнь в пустыне, чтоб изгладилась из па­мяти жизнь в Египте, чтоб изгладились из сердца навыки Египта, чтоб не внести в землю Обе­тованную этих навыков, несродных жителям земли Обетованной. Погоня фараона за Израи­лем знаменует пристрастие человека, остановив­шего мир: эти пристрастия усиливаются возвра­тить в мир того, кто недавно оставил его. Лише­ния и скорби, встретившие израильтян в пусты­не, изображают собою те лишения и скорби, ко­торыми преисполнена жизнь подвижническая. В этой жизни деятельно преподается Богом за­кон Его истинному подвижнику, переносится из книги в душу. В пустыне подвижник научается тому поведению, тем обычаям, при которых можно хранить закон Божий ненарушимо. Пер­вый враждебный народ, встретивший неприяз­ненно израильтян и покусившийся не допустить их в данное Богом наследие, были дикие сыны Амалика. Под именем амаликов отцы разумеют помыслы, мечтания, ощущения плотские. Слас­толюбие и сладострастие первоначально высту­пают на брань против воина Христова, вновь впи­савшегося в полк иноческий. Израиль встретил Амалика избранными воинами своими под пред­водительством Иисуса, а Моисей, правитель все­го Израильского народа, в сопровождении пер­восвященника Аарона и Ора, супруга пророчи­цы, сестры и правителя и первосвященника, взошел на вершину горы, на вершину высокого Хорива, чтоб действовать молитвою на Израиля, который сражался под стопами Хорива. Когда Моисей воздевал руки горе, одолевал Израиль; когда же, уставая, он опускал их, начинал одоле­вать Амалик. Заметив это, Аарон и Ор поддер­живали руки Моисея постоянно воздетыми, и к закату солнца Иисус одолел Амалика, произвел в расстроившихся толпах его страшное кровопро­литие. Крестообразное, усиленное простертое рук Моисея изображает, что для побеждения плотских похотений необходимо распятие пло­ти. Распятие плоти сопрягается с кровопролити­ем, потому что не только плоть, но и кровь не­способна наследовать Царства Божия (1 Кор. 15:50). Распятие и кровопролитие совершаются новоначальным иноком при помощи церковных таинств, при помощи тщательной исповеди всех греховных проявлений, при помощи церковных и келейных молитвословий, как бы при помощи первосвященника Аарона; совершаются они при помощи поста, бдений, коленопреклонений и прочих благочестивых трудов, как бы при помо­щи Ора, родственного Моисею и Аарону, супру­га пророчицы Божией.

Подражая боговдохновенному правителю из­раильтян, устроившему после победы над Амаликом алтарь и принесшему жертву Господу, со-зижди таинственный алтарь, говорят отцы⁸¹², в душе твоей: приноси на нем постоянную жертву славословия и молитвы. Познай, что Господь при­бежище твое, что Он рукою тайною ратует на Амалика от рода в род (Исх. 17:15). Твой под­виг — необходим: Твой подвиг — деятельное вы­ражение твоего произволения. Но поражение Амалика и всех прочих племен иноплеменничес-ких совершается единственно силою Царя царей, Бога. Он дарует спасение тем человекам, кото­рые искренно желают получить спасение.

Цади

Томилась под игом неплодства в течение всей жизни праведная Сарра, супруга великого правед­ника, патриарха Авраама: не разрешалось неплодство Сарры, несмотря на повторяемые обетова­ния Божии даровать Аврааму многочисленное потомство. Уже состарилась святая жена; уже умерла в ней способность к чадородию: в это вре­мя обетование снова объявлено с особенною яс­ностью и с назначением годичного срока, в исхо­де которого долженствовал быть у Сарры сын. Обетование произнес Сам Господь, явившись Ав­рааму и Сарре у дуба Мямврийского, где раски­нута была их куща, явившись в образе человека, в сопровождении двух ангелов, которых вид был вид мужей. Столько несбыточным показалось Сарре обетование, что она, услышав его, рассме­ялась. Господь обличил Сарру и подтвердил обе­тование: в основательность и достоверность обе­тования Он указал на всемогущество слова Божия. У святой Сарры родился святой сын, Исаак. В ра­дости говорила Сарра: смех мне сотвори Господь: иже бо аще услышит, обрадуется со мною. Кто возвестит Аврааму, яко млеком питает Сарра, яко родих сына в старости моей (Быт. 21: 6, 7). Таинственно изображается Саррою душа, все­гда верная закону Божию. И для такой души не­обходим подвиг покаяния по причине греховно­сти, которою заражено все человечество; и такая душа часто томится в течение продолжительного времени, боримая страстями, предаваемая недо­умению и неизвестности о милости Божией к себе, о спасении своем; и такая душа оставляется надолго пред заключенными дверями в чертог бес­страстия и святости (Мф. 25:5). Тщетно молится она пред ними, тщетно плачет, тщетно стучится в них, как бы руками, различными подвигами и доб­родетелями. Уже овладевает ею безнадежие; уже видит она в себе окончательное истощение и спо­собностей и жизни; уже признает состояние бла­годатное не своим уделом, и тогда, внезапно, отверзаются двери чертога. Жених Христос являет­ся в неизреченном свете Божества, принимает в объятия невесту-душу, душу истомившуюся стра­даниями подвижничества, доказавшую постоян­ством и долготерпением верность. Тогда отбега­ет, исчезает плач; глубоко забываются воздыхания и прочие виды выражения печали: душа утопает в бесконечном Божестве, утопает в бесконечном блаженстве. Вкусив сверхъестественную жизнь, она как бы утрачивает свою, утрачивает ту жизнь, которая вместе и смерть: не преставая существо­вать, начинает жить жизнью иною, новою, жиз­нью без меры обильною и всеобъемлющею; со­старившись и измучившись в неплодстве, потом родив, сверх чаяния, духовный плод, она говорит подобно Сарре: «Смех сотвори мне Господь, то есть даровал неожиданную, неотъемлемую ра­дость — обручение вечной радости. Обновилась, яко орля юность (Пс. 102:5) моя, изветшавшая в грехах и страстях. Плоть моя, как плоть Неемана Сирианина, соделалась подобною плоти младен­цев после того, как я погрузился в Иордан Боже­ственной благодати (4 Цар. 5:1—14). Ум мой по­лучил самостоятельность: не увлекается он мно­горазличными обольщениями злохитрой и сует­ной злобы: усвоился он Богу, прилепился к Богу, углубился в Бога, и пребывает неотлучно в Боге»⁸¹³.

Ты спросишь: каким образом совершается див­ное изменение? На этот вопрос святые отцы на­ставляют отвечать так: «сказано в Писании: Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя (Лк. 1:35). Где пришествие Духа, там не ищи естественного порядка и закона. Всесилен покланяемый Святый Дух, и не удивись, если Он осу­ществляет в тебе несуществовавшее, если Он со-делывает победителем ум, доселе побеждавший­ся. Свыше грядый Утешитель над всеми есть (Ин. 3:31). Он поставляет тебя владыкою над естествен­ными движениями и бесовскими наветами»⁸¹⁴.

«Если просишь у Бога молитвою чего-либо и Он медлит, не исполняя прошения твоего, не скорби об этом: ты — не умнее Бога. Так делает­ся или потому, что настроение сердца твоего не соответствует прошению твоему, или потому, что ты не достиг надлежащей меры для принятия дара. Нам не должно стремиться в великие меры преждевременно, чтоб не злоупотребить даром Божиим, как полученным скоро. Все, полученное легко, легко и теряется; все, приобретаемое с болезнию сердца, хранится тщательно⁸¹⁵. По этой причине Бог сперва подвергает искушениям и томлению, а потом уже ниспосылает дар. Слава Господу, доставляющему нам наслаждение здра­вия крепкими врачествами!»⁸¹⁶

Коф

Спасительно для нас, убийственно для греха — воспоминание о смерти, рожденной грехом. Вос­поминание это действует и против греховных недугов: оно останавливает от впадения в явный грех каким-либо противозаконным поступком; оно, притупляя жало страстей, расстраивая обольстительные мечты, рисуемые страстями, обуздывает грех, тайно живущий в душе. Воспо­минание это охраняет духовный подвиг наш от высокоумия и превозношения, к которым так склонен падший человек, в которые удобно впа­дает он даже по причине благодатных даров; вос­поминание это содержит постоянно душу в боголюбезной печали, озабочивает ее неминуемым Судом Божиим, озабочивает ее множеством гре­хов, соделанных на поприще земной жизни в ве­дении и неведении; воспоминание это охлажда­ет ко всем суетным занятиям преходящего мира, поощряет ко всем благочестивым упражнениям, которыми приготовляется и устраивается бла­женство в вечности. При наступлении ночи оно говорит: «Не спеши предаться сну: успеешь пре­сытиться им в гробе. Пролей теплейшие молит­вы и теплейшие слезы пред Богом: постарайся преклонить Бога на милость к тебе смиренны­ми молитвами, многими коленопреклонениями, обильными слезами; постарайся облегчить ис­кренним покаянием бремя грехов, тяготеющее на раменах твоих. Вполне неизвестно, будет ли принадлежать тебе день, который настанет пос­ле этой ночи. Может быть, в эту ночь подкрадет­ся неожиданно смерть к одру твоему, восхитит тебя внезапно, как восхитила она многих. Пере­селяет она человеков в страну дальнюю, в другой мир. Там и покаяние, и плач, и молитвы, и сер­дечная болезнь не приносят уже никакой пользы: бесплодно сопровождается ими мука вечная». При наступлении дня воспоминание о смерти опять предстает делателю, предлагает вниманию его изречение Писания: Не отрецыся благотворити требующему, егда имать рука твоя помогати. Из числа требующих никак не исклю­чи себя: нуждаешься во многом, преимуществен­но же в покаянии. Не рцы пришедшему к тебе помыслу покаяния: отшед возвратися, и заут­ра дам, сильну ти сущу благотворити: не веси бо что породит находящий день (Притч. 3: 27, 28). Торопит воспоминание о смерти совершать без опущения все заповеди Божии: потому что скрыта от нас мера земного поприща нашего; по­терянное время — невозвратимо; утраченного доброго дела, утраченного подвига утрачено мздовоздаяние. Скажи мне, Господи, кончину мою, и число дней моих кое есть (Пс. 38:5). Скажи, объясни мне, каким измерением, каким исчислением Ты отмериваешь, вычисляешь, определяешь жизнь мою? Желал бы я предузнать кончину мою, что­бы извлечь из пребывания в этом мире, из стран­ствования по этой обольстительной пустыне, все­возможную пользу для себя, не растратив напрас­но или в ущерб мне ни одного дня, ни одного часа, Мера жизни человеческой на земле и число дней его есть кратковременность, есть быстрейшее мгновение, есть черта неприметная на необъят­ных скрижалях вечности. Тот получил точное све­дение о кончине своей, кто ожидает своей кон­чины на всякий день, на всякий час. Тот узнал меру своей земной жизни, тот свел верный счет дням этой жизни, кто понял, что эта жизнь — неостанавливающееся ни на минуту движение, при котором будущее непрестанно делается про­шедшим, а прошедшее непрестанно и навсегда нисходит, как в могилу, в несуществование. По­стоянное движение не допускает никакому по­ложению приобрести прочность, постоянство: все проходит своей чередою, все изменяется, все улетает. Настоящее есть грань, передвигающая­ся безостановочно, грань неуловимая, грань между будущим и прошедшим. На грани этой непрестанно претворяется будущее в прошед­шее. Тот дал истинную цену земной жизни, кто не истощает на нее внимание, не привязыва­ется к ней сердцем, кто не допускает себя быть обманутым прелестями и суетою ее, кто не при­знал постоянства в непостоянстве, положитель­ности в неумолкающем, неопределенном движе­нии, кто ведет себя и действует как странник, кто земную, временную жизнь употребляет на изучение и стяжание жизни истинной, вечной, небесной.

Состав мой яко ничтоже пред Тобою (Пс. 28:6), исповедуется Богу святой пророк Его, ис­поведуется от лица всех человеков. Тело мое не есть какая-либо неизменяемая, самостоятельная сущность: оно — странное соединение стихий, по законам, мне не известным; оно — какое-то яв­ление, явление непонятное, начинающееся рож­дением или зачатием, переходящее из состояния в состояние, кончающееся смертно. Как и когда оживился я существованием? Не помню и не знаю. Какая сила дает мне жизнь, вызывает меня в бытие из небытия? Какая сила развивает жизнь, младенца преобразует в отрока, отрока в юно­шу, юношу в мужа? Почему эта сила, развиваясь до некоторого времени, потом начинает оскуде­вать постепенно? Наконец, она оставляет тело, и тело рассыпается в прах. Какая связь между этою невидимою и непостижимою силою и видимым телом? Что — душа моя? Сущность души столько же непонятна мне, как и сущность тела. Очевид­ны силы, очевидны способности души: они удос­товеряют в существовании ее. Собственный опыт доказывает мне, что тело есть нижайшая часть существа моего, что оно, в высших силах и спо­собностях своих, есть только орудие души. Ока­зываюсь я, и по душе и по телу, неизвестным, не­постижимым для меня самого. Существованию моему на земле предшествовало небытие; и ко­нец моего существования на земле имеет образ уничтожения конечного. Состав мой яко ничто-же пред Тобою.

Утроба матери моей служила до моего рож­дения темницею для души моей и тела: по рож­дении тело служит для души темною утробою матери. Рождаюсь в вечную жизнь смертью тела. Что ж значит земная жизнь человека? Она — тень жизни, ступень к жизни, преддверие к жизни истинной; она — странствование и путешествие, одинаково краткое и для всех равное по сравне­нию с неизмеримою вечностью. Вступают в ра­венство все числа и меры, столько различные между собою, когда встанут пред бесконечною величиною, и сличатся с нею⁸¹⁷.

Не имею на земле никакой собственности и не могу иметь ее. Все дается мне на время, на подержание; все отнимается смертью. Наследую чужое; что приобрету сам, покидаю, — покидаю не когда хочу, когда и как случится. Все земные узы, узы теснейшие, узы, возлагаемые естеством и законом, разрываются беспощадно смертью; разрываются они без ведома моего и согласия — наиболее в противность моей воле, наиболее нео­жиданно, как бы безвременно. Между всеми предметами, между всеми отношениями земны­ми я — гость. Недавно очутился я между ними, недавно увидел их, никогда не видев; вскоре уйду из среды их, уйду безвозвратно, не буду видеть их никогда: покрывало, только что снятое рож­дением, — накинется смертию и разлучит меня навеки от тех, которых узнал я после бесчислен­ных веков.

Отчего же я прилепляюсь всею душою к зем­ле, к моему положению на ней, как бы постоян­ный житель ее? Отчего я нисколько не думаю, не хочу думать о вечности? Обличается этим слепо­та ума моего и сердца; обличается этим само­обольщение мое; обличается этим, что я поражен греховным недугом, поражен вечною смертью в средоточии существа моего. Глубоко — падение человека. Море слез недостаточно, чтоб оплакать страшное падение. В пропасть этого падения Гос­подь наш простирает нам всемогущую руку по­мощи, руку, досягающую дна пропасти: Он из­влекает из пропасти, возводит на небо тех человеков, которые произволяют спастись и быть уче­никами Господа. Указывая на мир, обольщаю­щий и губящий слабых человеков, указывая на убийственную заразу греховную, действующую внутри нас, Господь возвещает: Всяк от вас, иже не отречется всего имения своего, не может быти Мой ученик.. Аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матерь, и жену, и чад, и братию, и сестр, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик. И иже не носит крес­та своего, и в след Мене грядет, не может Мой быти ученик (Лк. 14: 33, 26, 27).

Реш

Посетили однажды некоторого из великих иноков братия, возлюбленные его. Нашли они инока плачущим и начали упрашивать его, чтоб он объявил им причину плача. Долго упрашива­ли они преподобного, и долго на вопросы и убе­дительные просьбы отвечал преподобный мол­чанием. Наконец он сказал им: «Духом моим сто­ял я близ распятого на кресте Господа, как не­когда стояли Богоматерь и ученик любимый.

Я стоял и плакал. Желал бы я всегда стоять у кре­ста Господня и плакать»⁸¹⁸.

Стояли при кресте Господа Приснодева Бого­матерь и девственник Иоанн как представители высшей человеческой святости и чистоты. Непод­дельная добродетель человеческая свидетельству­ется тем, что она вся во Христе, что по земному положению своему приближается к страдальчес­кому положению, которое избрал для Себя Бого­человек во время пребывания Своего на земле. И покаяние имело представителей при кресте Гос­пода. Представителем покаяния была Мария Маг­далина, из которой Господь изгнал семь бесов (Лк. 8:2); представителем покаяния был разбойник, распятый одесную Господа (Лк. 23:40—43). Греш­ники! Ободримся: и для нас есть место у креста Господня; указано и дано нам место великим че­ловеколюбием Господа. Он вочеловечился для спа­сения грешников (Мф. 9:13); Он претерпел лю­тые пытки и смерть крестную за грешников (Рим. 5:6,18). Восплачем при кресте Господа Для обиль­нейшего плача имеем два побуждения: каждое из них достойно обильнейшего плача, плача непрестающею. Когда подымем взоры горе, — пред взо­рами нашими Господь, распятый за нас; когда низведем взоры в себя, — пред взорами нашими темная, необъятная бездна нашей греховности.

Стою я пред этим сугубым зрелищем, стою с сердцем каменным. Понимаю, что плач должен быть моим достоянием, моим постоянным уп­ражнением; но я не имею его. Хладность и рав­нодушие владеют мною. Нуждаюсь в учителях для плача. Кто наставит меня плачу? Кто вложит плач в сердце мое? Наставляет плачу Сам Господь; наставляют плачу все благоугодившие Богу человек: все они взошли в жительство, угодное Богу, плачем. Плач любит пребывать в сердце одино­ким. Изгони из сердца попечения суетные и при­страстия, и явится в сердце плач сам собою. Пла­чем обнаруживает присутствие Свое в христиа­нине Дух Божий, насажденный в христианина при Святом Крещении; плачем обнаруживается оживление души для духовных ощущений, по­добно тому, как знаменуется рождение каждого младенца плачем его. Плач — начало жизни.

Господь мой! Господь мой! Ты ублажил плач, обетовал ему утешение (Мф. 5:4): Ты и даруй мне блаженный, утешительный плач. Как мог бы плач быть блаженством, будучи естественно следстви­ем несчастья, как мог бы он быть утешением, бу­дучи естественно плодом огорчения, если б не был проникнут Твоим благодатным действием, запо­веданный Тобою плач покаяния? Возникает та­кой плач из нищеты духа, как образуется дождь из сгустившихся облаков. Нищета духа является от зрения и сознания грехов и греховности своей.

Господь мой! Господь мой! Даруй мне зрение грехов и греховности моей; даруй мне зрение согрешений, совершенных мною на самом деле помышлениями, ощущениями, словами и теле­сными действиями; даруй мне зрение падения моего, общего всем человекам, падения, служа­щего источником всех согрешений человеческих. Устрани от меня мое поверхностное, холодное воззрение на бедственное состояние мое: при этом воззрении я провожу жизнь, как бы без­грешный, не нуждающийся нисколько в покая­нии. Даруй мне воззрение правильное, чтоб оно ввело меня в жительство, соответствующее мое­му бедственному состоянию, чтоб оно ввело меня в плач. Даруй мне встать всем существом моим при кресте Твоем; даруй мне неотступно стоять при кресте Твоем постоянным памятованием о нем, постоянным сочувствием ему. Даруй мне восплакать и плакать при кресте Твоем.

Увы, Господь мой! Ты на кресте: я утопаю в наслаждениях и неге. Ты подвизаешься за меня на кресте, вися между небом и землею; Ты прон­зен гвоздями; Ты прободен копием; Ты весь ис­терзан муками, предварившими распятие; Ты увенчан терновым венцом; уже увенчанный венцом терновым, Ты взошел на престол победы и владычества, на кресте; с престола этого руками, пригвожденными ко кресту, Ты связал духов воз­душных; ногами, пригвожденными ко кресту, Ты попрал смерть: я — лежу в лености, в расслабле­нии, ищу повсюду и во всем спокойствия, убегая лишений и распятия, пребываю в вечной смер­ти. Тебя, распростертого и подъятого на кресте, Тебя, совершающего на кресте искупление и воз­рождение человеков, осыпают поношениями и насмешками славные и сильные земли, злосло­вит весь народ, народ ослепленный, обезумлен­ный обаянием, злобы: я стараюсь уловлять сует­ные похвалы и одобрения человеческие, жажду их ненасытно; лишаемый их, предаюсь скорби; едва донесется до моего слуха какое-либо нич­тожное, обидное слово, как и закипает во мне неистовая ярость. На кресте Твоем Ты неупустительно исполняешь волю соестественного Тебе Отца Твоего и Твою Божественную волю, единую с волею Отца, покоряя Божественной воле волю страждущего Твоего человечества: я стремлюсь постоянно удовлетворять моей поврежденной воле, воле, враждебной закону Божию; с упор­ством защищаю мою волю, с ожесточением и гневом препираюсь о ней. Страдая на кресте, Ты молишься о распинателях, о убийцах Твоих; в облегчение вины злодеев, Ты представляешь неведение их: я, пользуясь благоденствием, посто­янно подвергаюсь ропоту, выражаю недоволь­ство, с огорчением ратую не только против не­другов моих, ратую против друзей моих, обма­нываемый моим порочным сердцем, моим по­рочным воображением. Умирая на кресте, Ты предаешь в руки Отца человеческий дух Твой, хотя, достоинством равный Отцу, Ты имеешь равную с Ним и единую власть над человеческим духом Твоим, хотя по человечеству Ты приял власть от соединенного в Тебе неслитно с чело­вечеством Божества, власть и положить душу Твою, и восприять душу Твою: я, омрачаемый плотским мудрованием и неверием, ищу во всех случайностях жизни устроить себя моим немощ­ным разумом, моим соображением, по внуше­ниям плотского мудрования и лукавства; я не хочу предать себя деснице Бога моего, не хочу призвать этой десницы в помощь себе, хотя все­сильная десница Божия содержит меня полнов­ластно, объемлет отовсюду. Когда один из вои­нов, представитель враждебного Богу человече­ства, пронзил копьем Твое всесвятое тело, уже ос­тавленное душою, тогда умершее тело Твое, про­должавшее жить в Боге и чудодействовать, исто­чило из себя струю крови и струю воды. Воду Ты дал в омовение врагам Твоим, кровь — в питие; истерзанное тело Твое предлагалось врагам Тво­им, как закланная, приуготовленная к употреб­лению снедь. Всемогущий и Всеблагим! В то вре­мя как человеки истощались в злодеяниях над Тобою, Ты весь истощился для спасения их, все­го Себя отдавал им, чтоб претворить врагов и убийц в сынов и друзей, чтоб избавить врагов Твоих от вечных мучений в пропастях адских, чтоб доставить им вечное блаженное жительство в селениях неба. Еще прежде распятия распинатели сняли с Тебя одежду, оставили обнаженным: ризы Твои они разодрали на части, и разделили между собою; о нешвенной срачице Твоей, при­влекшей особенное внимание их, метнули жре­бий. Обнаженного, они возвели Тебя на крест. Все, все отдал Ты человекам: они как бы исчерпа­ли всю твою благость. Совершалось это по свя­тейшей воле Твоей, хотя человеки и действовали по свободному произволению своему: они дела­лись слепыми орудиями воли Твоей, не понимая того, — делались орудиями воли Твоей по беско­нечной премудрости, по беспредельной власти Твоей.

Господь мой! Господь мой! Даруй мне уразу­меть значение Креста Твоего; привлеки меня к кресту Твоему судьбами Твоими; возжги во мне любовь креста Твоего; сподобь меня отречься у подножия креста Твоего от порочных пристрас­тий к миру и ко мне самому; открой очи мои, как открыл Ты их блаженному разбойнику, чтоб я усмотрел в Тебе Господа и Бога моего; пошли плач в сердце мое, чтоб я мог постоянно плакать у креста Твоего; пошли молитву в сердце мое, чтоб я, распятый на ней одесную Тебя, пребывал постоянно устремленным к Тебе всем существом моим и, упоенный памятованием Тебя, забыл даже о существовании мира и греха; истекшею из ребр Твоих водою очисти скверны души моей и тела; руки Твои, распростертые на кресте, да примут меня, овцу заблудшую, в объятия Боже­ства Твоего. Допусти меня к Твоей дивной тра­пезе напитав Твоею всесвятою плотью, напоив Твоею всесвятою кровью, исполнив Твоим Свя­тым Духом, соедини меня с Собою воедино на­веки.

Шин

Господь мой! Господь мой! Приходил Ты на землю в смиренном образе раба, в уничиженном образе немощного создания Твоего, человека; приходил Ты на землю, чтоб спасти погибших человеков (Мф. 18:11), чтоб принять на Себя их язву, чтоб уничтожить эту язву Собою (Ис. 53: 5—8). Открыл Ты человекам подробно волю Божию в заповедях и учении Евангелия; принес Ты Себя Богу в умилостивительную жертву за пре­ступное человечество; удовлетворил Ты правосу­дию Божию, отъял преграду (Еф. 2:14), препят­ствовавшую благости Божией изливаться на че-ловеков в обилии безмерном. Ты придешь снова, придешь уже как Судия вселенной, придешь в неприступной славе Божества, потребуешь от человеков отчета в употреблении Твоих благоде­яний. Восстанут из гробов все поколения челове­ческие, оживленные Твоим творческим голосом и повелением (Ин. 5:25); предстанут пред Тобою все человеки в несметном сонме, предстанут в страхе, в трепете, предстанут на суд беспример­ный и неподражаемый. Такого суда не было ни­когда и, по совершении его, не будет никогда. Никому невозможно уклониться от него: все по­влекутся к нему силою непреоборимою (Мф. 25:32). Не нужны на этом суде исследования, ули­ки, взаимные обвинения и оправдания; не может возникнуть на нем никакое недоумение; лукав­ство, запирательство, обман не могут иметь ни малейшего успеха, ни места. Судия, по неогра­ниченному совершенству Своему, видит все тай­ны человеческие,  и все согрешения всех человеков хранятся без малейшего упущения в памяти Его, как бы записанные в книге. Обличителем и обвинителем каждого подсудимого будет со­весть его, внезапно исцеленная от слепоты, от обаяния грехом, внезапно одаренная тончайшим самовоззрением. Обширный суд произведется с быстротою и удовлетворительностию, соответ­ствующими совершенству Судии. Приговор произнесется решительный: им определится участь каждого навеки. Живые, разумные сосуды Божии вознесутся на небо для вечного блаженства; жи­вые плевелы, сосуды разумные и свободные, про­извольно претворившие себя в сосуды греха, ввергнутся в пещь, горящую, неостывающую и неугасающую чрез всю вечность.

На этот суд, в среди бесчисленного собрания человеков, предстану и я. Какой запас мыслей и слов, какой отчет приготовлен мною? Что ска­жу я о себе, о моей жизни земной? Отнимаются у меня и мысль, и слово от одного представле­ния в слабом и тупом воображении моем нели­цеприятного и Страшного Суда; от одного пред­ставления этого суда ясно ощущаю, что лишь предстану на суд, как и поступлю весь в неогра­ниченную власть Судии. Земное странствование мое совершил я как безумный, как умоисступ­ленный. Отнималась сперва основательность у разума и деятельности неведением; потом отнималась она поверхностным знанием; наконец, поколебалась деятельность и неразрывно соеди­ненный с нею образ мыслей произвольными со­грешениями по увлечению; ниспровергнуты, извращены они окончательно грехом смертным. Значительнейшая часть земного странствования совершена мною. Уже когда уклонился я от ис­тинного христианства в дальнее и страшное рас­путье, уже после тяжких потрясений и проти­водействий с величайшим трудом или един­ственно по неизреченной милости Божией, уз­нал я подробнее, точнее о значении христиан­ства, об обязанностях христианина. Познание это приводит меня в недоумение, в ужас. Свя­тым Крещением я встал, независимо от меня и не ведая того, в священном храме, величествен­ном, как небо, в христианстве; почти столько же независимо от меня, неведомо мне, очутился я вне этого храма, в пустыне страшной. Превра­щение совершено жизнью, по стихиям мира, жизнью, враждебною христианству, жизнью, ко­торою ныне живет все человеческое общество, по крайней мере большинство и цвет его. Вижу себя на широком пути, ведущем в пагубу! Вижу себя в навыках, обычаях, усвоениях греховных, как бы в оковах, в цепях железных! Вижу себя мертвецом, давно лежащим во гробе и могиле, мертвецом смердящим (Ин. 11:39)! Камень при­вален ко гробу: ожестело подобно камню мое сердце.

Господь мой! Господь мой! Един Ты, Всемогу­щий, можешь спасти меня. Всеблагий и Всемо­гущий! Спаси меня. Восхить меня с пути, с пути пустынного в город и страну иноплеменнические⁸¹⁹, с пути служения греху; поставь меня на путь, ведущий в Твое царство (Пс. 118:29,30,32, 33, 38). Я оставил Тебя: Ты взыщи меня. Скита­ясь среди гор бесплодных, каменистых, порос­ших колючими волчцами, изрытых стремнина­ми и пропастями, я истратил силы, измучился от голода и жажды; я покрыт бесчисленными рана­ми, я пришел в совершенное изнеможение: Ты, сошедший с неба на землю ради меня, возьми меня на рамена Твои, возврати к стаду пасомых Тобою. Я умертвил себя безумием моим, греха­ми моими: Ты, будучи источник жизни и сама жизнь, оживи меня источающеюся из Тебя жиз­нью. Скажи душе моей, утопающей в горести и безнадежии, те утешительные, сладчайшие сло­ва, которые Ты произнес Марфе, сестре воскре­шенного Тобою, друга Твоего, Лазаря: воскрес­нет брат твой (Ин. 11:23). Укрепи мое немощ­ное мудрование: оно, из немощи своей, осмели­вается пререкать Тебе, Всесильному, и противопоставлять Тебе, Которому возможно все, возра­жение в возможности воскресения для мертвеца. Господи, уже смердит мертвец мой: четверодневен бо есть (Ин. 11:39), говорила Марфа Спасителю мира о умершем и погребенном Ла­заре. Подобное этому суждение слышится в душе, научившейся вере только из Писания (Ин. 11:27), не сподобившейся еще научиться вере из святых опытов, не сподобившейся еще приять от Бога веру живую, веру Божию (Мк. 11:23). Ты, Спаситель мира, отвечал колеблемой сознанием и недоумением Марфе: Аще веруеши, узриши сла­ву Божию (Ин. 11:40). Ты, Всеблагий, назвал сла­вою Твоею воскресение человеков. Воскресение человеков есть вторичное сотворение их, — и яв­ляешься, Ты, Спаситель мира, в воскресении че­ловеков Творцом и Богом их. Ты сотворил нас из ничего, воскрешаешь из рассыпавшегося праха, воскрешаешь в чудной, нетленной новизне, вос­крешаешь в нашем собственном естестве и вме­сте в естестве измененном, переплавившемся в огнь тления из состояния плотского в состояние духовное (1 Кор. 15:42—44). Спаситель мой! На­сади в меня веру, веру живую, доказываемую де­лами, всем поведением, чтоб я соделался способ­ным к воскресению в духе моем. Воскреси меня, Господь мой, в тайне души моей: оживотвори меня Святым Духом Твоим, воскреси меня су­щественным, спасительным воскресением, вос­кресением духа моего, воскресением, соверша­ющимся от осенения духа человеческого Духом Божиим. Предвари этим святым воскресением мою видимую смерть, которою разлучается душа от тела; предвари этим воскресением мое воскре­сение телом, которым воскреснут одинаково все человеки. Даруй мне умереть уже воскресшим; даруй воскреснуть телом по воскресении духа, чтоб дух мой не взошел мертвым в воскресшее тело. Горе мне, если дух, при разлучении с телом, окажется умерщвленным вечною смертью! Горе мне, если дух, будучи в состоянии мертвости, вой­дет, при общем воскресении, в воскресшее тело! Тогда и воскресшее тело соделается вместе с ду­хом жертвою вечной смерти; тогда усугубится вечная смерть оживлением тела, соединением воскресшего тела с духом, который не умирал подобно телу и не оживотворился свойственным себе воскресением.

Господь мой! Господь мой! На конце земного странствования моего, исполненного горестей, страданий, страхов, воскреси меня вожделенным воскресением в духе моем. Блажен и свят, иже иматъ часть в воскресении первом: на них же смерть вторая — вечная жизнь в отвержении от Бога и в муках адских — не имать области, но будут иереи Богу и Христу, и воцарятся с Ним. (Апок. 20:6): провозгласил это сын громов, из­бранный из апостолов, нареченный Богословом. Получив залог спасения вечного, я возрадуюсь радостью духовною, неизреченною, неведомою и непостижимою для состояния плотского и ду­шевного. Радость эта — предвкушение радости и наслаждения райских. Претворенный десни­цею Вышнего, без смущения увижу приходящую ко мне телесную смерть; скажу в сретение при­шедшей ко мне смерти слова пророка: Бог прав­ды моея в скорби распространил мя ecu (Пс. 4:2). Десница Господня вознесе мя, десница Господня сотвори силу. Не умру вечною смертию, но жив буду, и повем дела Господня. Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя (Пс. 117:16— 18). Знаменася на нас свет лица Твоего, Господи, дал ecu веселие в сердце моем (Пс. 4: 7, 8). От­верзите мне врата (Пс. 117:19)! В мире вкупе усну и почию усну сном временной смерти во гробе, вкупе почию душою в тех горних обите­лях, в которых все служители Божии ожидают общего воскресения. Разлучив тело от души, в дольний гроб телом, в горнюю обитель душою, Ты, Господи, на уповании вечного блаженства все­лил мя ecu (Пс. 4:9).

Фав

Возлюбленный брат! пригласил ты друзей тво­их, пригласил любящих тебя, чтоб они вспомни­ли о тебе, посетили тебя, приняли участие в по­стигшей тебя скорби, чтоб принесли тебе утеше­ние не из смертоносной чаши чарований, кото­рою утешает мир, упоявая самозабвением и при­готовляя скорбь неисцелимую и вечную, чтоб принесли утешение из животворящего слова Божия. Основательно твое приглашение: одобряет­ся оно Священным Писанием и святыми отца­ми. Спасение есть во мнозе совете (Притч. 11:14) для всех вообще подвижников; в особенности совет, наставление, руководство необходимы для того, кто вознамерился перейти от плотской жизни к жизни благочестивой, из порабощения греху к духовной свободе. Так боговдохновенный Моисей оказался нужным для извлечения изра­ильтян из Египта, для указания им пути чрез пу­стыню в Обетованную землю⁸²⁰. Многочислен­ным братством населена святая обитель ваша. В среде его усмотри отца, обогащенного в духе словом Божиим, ведущего жительство, согласное этому всесвятому Слову, произносящего учение не из себя, — из всесвятого слова Божия⁸²¹. Тако­му отцу открой состояние души твоей и ежед­невно открывай ему мысленную брань твою, все видимые и невидимые покушения греха и духов злобы против тебя. Ничто, ничто не помогает столько к получению исцеления от язвы, нане­сенной грехом смертным, как учащаемая испо­ведь; ничто, ничто не содействует столько к умер­щвлению страсти, гнездящейся в сердце, как тщательная исповедь всех проявлений, всех дей­ствий ее.

Пожелал ты моего участия, участия деятель­ного; пожелал ты личной беседы со мною. Не могу прийти к тебе, удерживаемый на месте жительства моего обязанностями моими: прихо­жу к тебе этими скудными строками. В них из­ложил я то, чему научило меня Писание Священ­ное, чему научили меня мужи и старцы, провед­шие жизнь в служении Богу.

Все смертные грехи, кроме самоубийства, вра­чуются покаянием. Покаяние тогда только при­знается истинным и действительным, когда по­следствием его бывает оставление греха смерт­ного. Без этого последствия покаяние — бесплод­но. Если же при покаянии смертный грех не ос­тавляется по привязанности к нему, не оставля­ется по произволению; если кающийся не удаля­ет от себя причин греха или и сам не удаляется от них произвольно, то покаяние такое — пока­яние слабое, двоедушное, поверхностное — причисляется к деяниям лицемерства. Оно — гибель­ная попытка обмануть и Бога и себя.

Покаяние — село, на котором скрыто бесцен­ное сокровище спасения. Человек, стяжавший это познание, возрадуется о приобретении познания существенно нужного. Воодушевляемый радос­тью и ревностью, в которых таинственно действу­ет призвание Божие, он идет, и вся елика имать, продает, и купует село то (Мф. 13:44). Только за такую цену продается село покаяния! Только за такую цену покупается оно! Необходимы, не­обходимы для вступления в подвиг истинного покаяния отречение от мира и отречение от себя, от своих похотений и пристрастий. Малая сква­жина отнимает у сосуда способность удерживать вливаемое в него миро, и ничтожным пристрас­тием отнимается у покаяния все достоинство, вся сила его.

Истинно кающиеся соделываются истинны­ми рабами Божиими. Покаяние переплавляет, перерождает их. Вступившие в пещь, в утробу покаяния рабами, выходят из нее сынами и дру­зьями Божиими. Господь наш, Иисус Христос, называет христиан, удовлетворивших воле Божией, очистившихся истинным покаянием, озарив­шихся истинным богопознанием, Своею братиею (Ин. 20:17). Все Ангелы Божии, все святые Божии радуются о вступившем в правильный подвиг покаяния. По причине такого покаяния, которым заблудшая овца возвращается в стадо (Лк. 15: 6, 9) и потерянная драхма в хранивший ее ковчег (Лк. 15:6,9), учреждается на небе праз­дник: глаголю вам, говорит Спаситель, радость бывает пред Ангелы Божьими о еднином греш­нице, кающемся (Лк. 15:10). Стяжи покаяние, и соделаются твоими братиями и друзьями все бла­женные небожители. Святые ангелы низойдут к тебе невидимо, принесут тебе помыслы и ощу­щения преподобные; святые человеки, предсто­ящие лицу Божию в обителях рая, вступят в бе­седу с тобою посредством оставленных ими на земле священнолепных писаний. Утешится, уми­ротворится, усладится, исцелится сердце твое беседою благодатною. Снимется для тебя с этих писаний непроницаемое покрывало, которым закрывался святой смысл их, святая красота их, от умов ослепленных плотскою, греховною жиз­нью. Снимается покрывало покаянием; снима­ется покрывало смирением, рождающимся от покаяния; снимается покрывало духовным разу­мом, рождающимся от смирения, разумом, всту­пившим в постижение значения, данного Богом сверхъестественным, христианским добродете­лям: покаянию и смирению.

Падение в смертный грех служителя Божия, увлеченного немощью, стечением обстоятельств, потом покаявшегося во грехе, причисляется к по­пущениям Божиим для вразумления, а не к ко­нечному оставлению Богом за обдуманную зло­намеренность. Бесконечным различием различились между собою падения двух апостолов, Пет­ра и Иуды, хотя по наружности отречение близ­ко подходит к предательству. Возстах покаяни­ем и еще есмъ с Тобою (Пс. 138:18), говорит по­раженный удивлением, говорит падший в тяж­кие грехи и покаявшийся Давид, — говорит, уви­дев в себе, сверх чаяния, присутствие и действие Святого Духа, которое, по совершении греха, ког­да разлились по всему существу падшего челове­ка дым и смрад греховный, сокрылось, которое, может быть, признавалось потерянным навсег­да. Бог, имеющий возможность, по неограничен­ному совершенству Своему, уничтожать грех, который, как недостаток и повреждение добра, насажденного неразумных тварях Богом, не, мо­жет быть уничтожен никаким существом огра­ниченным, — Бог, вземляй грехи мира (Ин. 1:29) по бесконечной благости и силе Своей, прини­мает на Себя причины попущений Своих, попу­щений, соединенных с падениями человечески­ми. Что может быть успокоительнее, что может быть радостнее этой вести! Господь, свидетель­ствует Священное Писание, мертвит и живит, низводит во ад, и возводит. Господь убожит и богатит, смиряет и высит, возставляет от земли убога, и от гноища воздвизает нища (1 Цар. 2: 6—8). Той болети творит и паки воз­ставляет: порази, и руце Его исцелят. (Иов. 5:18)⁸²². Приведенный в недоумение продолжи­тельным гневом Господа, причем тяжкие нака­зания часто последуют одно за другим, как звена в цепи, рече Сион — служитель Божий: остави мя Господь, и Бог забы мя. На этот отзыв, испол­ненный глубокой печали, раздается с небес от­вет от Господа чрез великого пророка: Егда забу­дет жена отроча сбое, еже не полшловати исча­дия чрева своего ? аще же и забудет сих жена, но Аз не забуду тебе, глаголет. Господь. Се на руках Моих написах стены твоя: крепость твоя сосре­доточена и хранится во всемогуществе Моем. Ты предо Мною ecu присно, и вскоре возградишися, от нихже разорился ecu: опустошившии тя стра­сти и лукавые духи изыдут из тебе (Ис. 49:14— 17). В мире будет дом твой, жилище же храми­ны твоея не иматъ согрешати. Внидеши же во гроб яко пшеница созрелая, во время пожатая, или яко стог гумна, во время свезенный (Иов. 5: 24,26). Грозно обращает речь свою боговдохновенный пророк к иноплеменникам, к врагам рода человеческого, к духам отверженным, к духам, низверженным с неба, попранным в персть зем­ную, к духам, приписывающим попущения Бо­жии действию своего могущества и своей муд­рости, к духам упоенным безумием и гордостью, неразумеющим, что они служат бессознательно орудиями Богу в наказаниях и искушениях, ко­торым Он подвергает служителей Своих. С нами Бог! — возглашает пророк. Разумейте языцы, и покаряйтеся! услышите даже до последних зем­ли, могущии, по собственному, ошибочному мне­нию о себе, покаряйтеся! Аще бо паки возможе­те, паки побеждени будете! И иже аще совет совещаете, разорит Господь, и слово, еже аще возглаголете, не пребудет в вас: яко с нами Бог (Ис. 8:9,10)⁸²³.

Статья третья

Статья третья

Заключение