Подобно сребролюбию и корыстолюбию, тщеславие уничтожает веру в сердце человечес­ком; подобно им, оно делает сердце человека не способным для веры во Христа, для исповедания Христа. Како вы можете веровати, говорил Гос­подь современным ему представителям иудейс­кого народа, славу друг от друга приемлюще; и славы яже от единаго Бога не ищете (Ин. 6:44). Многие из важнейших иудеев уверовали в Гос­пода, но, свидетельствует евангелист, Фарисей ради не исповедоваху, да не из сонми изгнани будут: возлюбиша бо паче славу человескую, неже славу Божию (Ин. 12:42,43). Иудеи сдела­ли постановление, которым воспрещалось уча­ствовать в собраниях синагоги всякому, испове­дующему Богочеловека обетованным Мессиею (Ин. 9:22). Тщеславие питается похвалою чело­веческою и преимуществами, изобретаемыми плотским мудрованием и возникающими из на­шего падения. Оно питается богатством, знатно­стью рода, громкими именами, которыми увенчиваются служение и угодливость миру, и про­чими суетными почестями. По такому свойству своему слава земная и человеческая прямо про­тивоположна славе Божией. Начала славы чело­веческой и пути к ней совсем другие, нежели на­чала славы Божией и пути к достижению ее. На­чала тщеславия и славолюбия основываются на ложных понятиях о мнении и силе человеческих, суетных, кратковременных, переменчивых, нич­тожных. Путь искателя славы человеческой — постоянное и разнообразное человекоугодие. Правильно или неправильно, законно или безза­конно это человекоугодие, до того дела нет иска­телям человеческой славы, лишь бы оно достига­ло своей цели. Начало вожделения славы Божи­ей и стремления к ней основываются на живой вере во всемогущество Божие и в неизреченную милость Его к падшему человеку. Падший чело­век посредством покаяния и исполнения еван­гельских заповедей может примириться с Богом, стяжать у Бога, выразимся так для ясности, бла­гое о себе мнение, как сказано в Писании, от лица Божия человеку, которого дела оказались угод­ными Богу: Добре, рабе благий и верный, о мале Ми был ecu верен, над многими тя поставлю, вниди в радость Господа твоего (Мф. 25:23). Со­образно начальной причине своей, деятельность  человека, желающего стяжать славу Божию, зак­лючается в тщательном и постоянном богоутож-дении, или в последовании Господу: с крестом своим на раменах, в угождении ближним, допус­каемом и установляемом евангельскими запове­дями. Такое угождение отнюдь не удовлетворя­ет и даже приводит в негодование сынов мира, которые ищут и требуют неограниченного угож­дения страстям своим и своему самообольще­нию, за что и награждают земною славою человекоугодника, враждебного Богу и истинному благу ближних. Аще кто Мне служит, сказал Гос­подь, Мне да последует, и идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет: и аще кто Мне служит, почтит его Отец Мой (Ин. 12:26). Между прочими нрав­ственными правилами Богочеловека, чертами Его всесвятого характера находится отвержение сла­вы человеческой. Славы от человек не приемлю, сказал Господь о Себе (Ин. 5:41). Хотя Он — Царь царей, но царство Его несть от Мира сего (Ин. 18:36). Когда народ хотел провозгласить Его ца­рем, то Он удалился в пустынную гору, научая и нас, по объяснению, блаженного Феофилакта Болгарского, убегать почестей и славы (Ин. 6:1 5). Когда во время собеседования после Тайной Ве­чери ученики сказали Господу: ныне вемы, яко веси вся, и не требуеши, да кто Тя вопрошает: о сем веруем, яко от Бога изшел ecu: тогда Господь не выразил никакого сочувствия к этим словам, заключающим в себе похвалу человеческую и одобрительное мнение человеческое. Напротив того, ведая близкое малодушие учеников и научая необновленного человека не уповать на свое пад­шее естество, способное к неожиданной, внезап­ной переменчивости, Он возразил им: Ныне ли веруете? Се грядет час, и ныне прииде, да разыдется кийждо во своя, и Мене оставите единого (Ин. 16: 30, 31, 32). Христос, принявший на себя человечество, страданиями и крестом взошел, по человечеству, во славу Свою (Лк. 24: 26, 46), ко­торая по Божеству, всегда была Его славою (Ин. 17:5). Мы должны последовать Христу: исполне­нием заповедей и терпением всех попускаемых нам скорбей соделаться причастниками славы Христовой в сем и будущем веке. Христос Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечес-тем. быв, и образом обретеся якоже человек, сми­рил себе, послушлив быв до смерти, смерти же крестныя. Тем же и Бог Его превознесе, и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене. Да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных, и земных и преисподних: и всяк язык исповесть, яко Господъ Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2: 6—11); так и мы должны смириться извне и внутри себя, чтоб соделаться причастника­ми славы Христовой в сем и будущем веке. Зало­ги славы, даруемые Богочеловеком последовате­лю Его во время земного странствования, состо­ят в различных дарах Святого Духа; в будущем веке Божественная слава обымет последователей и учеников Христовых и извне и внутри в такой полноте и в таком величии, каких ум человечес­кий представить себе не может (1 Кор. 2:9). По этой причине преподобные отцы наши, святые иноки, старались избегать, как смертоносного яда, всего, что приводит к тщеславию, доставля­ет человеческую славу. Самый Божественный Промысл, как это со всею ясностию можно ус­мотреть из жизнеописаний угодников Божиих, не попускает избранным Божиим во время их земного странствования пребывать в отраде, в по­стоянном земном благополучии и в земной сла­ве. Земное странствование их всегда преиспол­нено скорбей вольных и невольных. Как сладкая пища, постоянно употребляемая, повреждает желудок, так слава человеческая, нерастворенная скорбями, повреждает душу. Как от постоянной ясной погоды, непрерываемой дождями, увяда­ют и сохнут хлеб и травы, в плодах заводятся чер­ви, так от постоянного земного счастья слабеют и уничтожаются в человеке добрые качества, зарождаются в его сердце самомнение, гордыня и блудные вожделения. Святой Исаак Сирский сказал: «Едва ли найдется человек, который мог бы понести честь, а может быть, и вовсе не най­дется такого: это происходит от способности ско­ро подвергаться изменениям»⁶⁸⁰. Способность скоро изменяться, доказанная опытами⁶⁸¹, слу­жит причиною, что Бог, уготовавший рабам Сво­им вечную, непременяющуюся честь и славу на небеси, не благоволит, чтоб они в сем непосто­янном и превратном мире были почитаемы по­стоянно суетным и временным почитанием, как заметил блаженный Симеон Метафраст в жиз­неописании великомученика Евстафия Плакиды⁶⁸². Те из святых мужей, которым Бог, сообраз­но их значительным естественным способностям и духовному преуспеянию, предоставил высокое служение в Церкви, подвергались особенным го­нениям, бесчестиям, поруганиям, озлоблениям, страданиям: в этом удостоверяют жизнеописа­ния и Афанасия Великого, и Григория Богослова, и Василия Великого, и Иоанна Златоустого, и дру­гих светильников Церкви: Попускаемые им на­пасти предохраняли их от душевного поврежде­ния, которое легко могло бы появиться от вели­чия сана и почитания человеческого⁶⁸³. «Прилеж­но внимай себе, сказал преподобный Исаия Отшельник, чтоб тебе удаляться желания власти, чести, славы и похвалы как язвы, смерти и поги­бели душевной, как вечной муки»⁶⁸⁴. Если посмот­реть внимательно на себя и на человечество, то невозможно не убедиться в справедливости со­вета, преподанного святым отшельником, невоз­можно не увидеть, что стремление к славе чело­веческой и к человеческим почестям сводит ино­ка с тесного спасительного пути, проложенного Богочеловеком и пройденного всеми последова­телями Его. Мало этого! Самое учение о тесном и прискорбном пути делается для сочувствующих человеческой славе странным, диким, безрассуд­ным; они насмехаются над ним и над возвещаю­щими его, как насмехались фарисеи, будучи ми­ролюбцами, над учением Господа о самоотвер­жении. Но Господь дал это учение как необходи­мое врачевство и пособие в стране изгнания и самообольщения для освобождения нас от лжи, от пленивших и пленяющих нас посредством лжи (Лк. 16:14). Нет иного ключа, который бы отверзал врата в Царство Божие, кроме креста Христова. Ключ этот подается десницею Божией тем, которые произволяют войти в Царство Бо­жие, и они сами стараются приобрести его, о при­обретенном радуются и веселятся как о залоге вечного, неизреченного блаженства. Говорит преподобный Симеон, Новый Богослов: «С несомнен­ною верою в Бога отрекшийся мира и всего при­надлежащего миру, верует, что Господь щедр и милостив, приемлет приступающих к Нему с по­каянием, воздает почесть рабам своим чрез бес­честие, обогащает их посредством нищеты, про­славляет при посредстве досаждений и уничиже­ний и соделывает их причастниками и наследни­ками вечной жизни посредством смерти. Верую­щий спешит, как жаждущий елень, восходит сими ступенями к бессмертному и горнему началу, как по лестнице, по которой восходят и нисходят ан­гелы, на вершине которой — человеколюбивый Бог, ожидающий от нас посильного подвига и тщания, не увеселяясь зрением труда нашего, но желая дать нам мзду, как заслуженную»⁶⁸⁵.

Возлюбленные братия! Будем убегать тщесла­вия и славолюбия как отречения от креста Хрис­това. Отречение от креста Христова есть вместе и отречение от Христа: иже не носит креста сво­его, и вслед Мене грядет, не может мой быти ученик (Лк. 14:27), сказал Господь. Падшие чело-веки! Мы не можем иначе познать и исповедать Христа с искренностью, деятельно, как с креста нашего, познав и исповедав наперед наше паде­ние им необходимость крестного пути для дос­тижения неба и хранимого в нем вечного блаженства. Будем убегать всех поводов к тщесла­вию и славе человеческой, как убегали их святые отцы, чтоб не утратить сочувствие к учению Хри­стову, не соделаться гробами повапленными, хри­стианами по наружности, отступниками в сущ­ности. Малая пылинка, попавшая в глаз, наруша­ет правильность зрения: ничтожное по видимо­му пристрастие лишает правильности разум, по­вреждает, изменяет образ мыслей подвижника. Сильные духом и телом отцы боялись малейше­го греха, малейшего уклонения от евангельского учения, тем более мы, немощные по духу и телу, должны страшиться греха, который имеет на­дежное пристанище и пособие в нашей немощи, который, входя в нас, принимает вид ничтожной мелочи, а вошедши, превращается в страшное чудовище⁶⁸⁶. Не без причины святые отцы наблю­дали крайнюю простоту в одежде, в келейных по­требностях, в монастырских зданиях, в строении и украшении самых храмов⁶⁸⁷. Мысль и сердце слабого человека сообразуются, что непонятно для неопытных и невнимательных, с его наруж­ным положением. Если на иноке блестящие одежды, если келия убрана тщательно, со вкусом и роскошью, если даже храмы монастыря вели­колепны, сияют золотом и серебром, снабжены богатою ризницею, то душа его непременно тщеславна, исполнена самомнения и самодоволь­ства, чужда умиления и сознания своей грехов­ности. Упоенная тщеславным удовольствием, представляющимся ей духовною радостию, она пребывает в омрачении, самообольщении, оже­сточении и мертвости, как бы среди торжествен­ного празднества. Напротив того, когда одежда на иноке проста, когда он, подобно страннику, живет в келии как бы в шатре или куще, когда в этой кущи имеется одно необходимое, когда храм Божий служит для него местом молитвен­ного исповедания и плача, не развлекая и не вос­хищая его своим блеском, тогда душа его заим­ствует от наружной обстановки смирение, отде­ляется от всего вещественного, переносится мыс­лями и чувствованиями в предстоящую всем че­ловекам неизбежную вечность; душа старается покаянием и исполнением евангельских запове­дей благовременно приготовить себе в вечности прием благосклонный. В скромную келию, убран­ную просто, входит наравне с вельможею про­столюдин; в келию, тщательно убранную, нет вхо­да для простолюдина, могущего приходом сво­им нарушить отчетливость убранства в келии. В лице убогого простолюдина, часто богатого в вере, отвергается Христос (Иак. 2:1 —6). Пагубно собственное тщеславие: тем пагубнее слава че ловеческая. Слава инока от чад мира и плотского мудрования есть признак, что этот инок — со­суд, отвергнутый Богом, так как, напротив того, поношения и гонения от человеков составляют для инока верный признак избрания его Богом. То и другое засвидетельствовано Самим Госпо­дом: Горе, сказал Он, егда добре рекут вам вси челобецы: по сим бо творяху лжепророком отцы их. Напротив того, блаженни будете, егда возне­навидят вас челобецы, и егда разлучат вы и по­носят, и пронесут имя ваше яко зло Сына чело-веческаго ради. Возрадуйтеся в той день и взыг­райте: се бо мзда ваша многа на небеси. По сим бо творяху пророком отцы их (Лк. 6:26,22,23). Последуем вышеприведенному совету свято­го отшельника! Если же по судьбам Божиим ино­ку придется носить тяжкое бремя земных санов и почестей, то да умолит он прилежными и слез­ными молитвами Бога, чтоб земное величие не имело влияния на образ его мыслей, не вселило в его душу гордыни, не доставило ему высокого ока на ближних, от чего предостерегал и предосте­регает Господь учеников Своих: Блюдите да не презрите единого от малых сих: глаголю бо вам: яко Ангели их на небесех выну видят лице Отца Моею небесного. Прииде бо Сын Человеческий всыскати и спасти погибшаго человека. Он пролил за всех и каждого бесценную кровь Свою и тем установил для всех человеков одну, одинако­вую, равную цену, одно равное значение (Мф. 18: 10,11.Слич. 1 Кор. 6:20).