Наука доказала, что Бога нет

Это утверждение не имеет под собой никаких основа­ний и является чисто пропагандистским. Научного доказа­тельства небытия Бога не только не существует, но и принципиально не может существовать по меньшей мере по следующим причинам.

Во-первых, наука, естествознание в целом, по определе­нию⁶⁵, занимается изучением этого, посюстороннего мира⁶⁶. Поэтому основная религиозная истина — существование Бо­га—в принципе не может быть предметом научного опро­вержения.

Во-вторых, иметь наиболее достоверное знание о том, что доказывает и что опровергает наука, могут, естественно, люди науки, ученые. Поэтому факт наличия огромного чис­ла крупнейших ученых, верующих в Бога и во Христа, явля­ется самым убедительным свидетельством того, что наука не опровергает бытия Бога. Достаточно привести имена лишь некоторых всемирно известных верующих ученых: каноник Н. Коперник ( 1543), совершивший переворот в астроно­мии; И. Кеплер ( 1630), обосновавший гелиоцентрическую систему; Б. Паскаль (l662) — физик, математик, религиоз­ный мыслитель, основоположник классической гидроста­тики; И. Ньютон ( 1727) — физик, математик, астроном; М. Ломоносов ( 1765) — ученый-энциклопедист; Л. Гальвани ( 1798) — физиолог, один из основоположников учения об электрическом токе; А. Ампер ( 1856) — основоположник электродинамики; А. Вольт ( 1872) — также один из осно­вателей учения об электричестве; Г. Мендель ( 1884) — августинский монах, основоположник генетики; Ж. Дюма (l884) — основоположник органической химии; С. Кова­левская (1891) — математик; Л. Пастер ( l895) — отец со­временной микробиологии и иммунологии; А. Попов (1906) — изобретатель радио; Д. Менделеев ( 1907) — со­здатель периодической системы химических элементов; И. Павлов (1936) — отец физиологии; П. Флоренский (1*1937) — священник, богослов, ученый-энциклопедист; Э. Шредингер ( 1955) — один из создателей квантовой ме­ханики; Б. Филатов (1956) — офтальмолог; Л. Бройль ( 1987) — один из создателей квантовой механики; Ч. Та-унс (1988) — один из создателей квантовой электроники и многие, многие другие.

В-третьих, «на любом уровне развития цивилизации наши знания будут представлять лишь конечный островок в бесконечном океане непознанного, неизвестного, неиз­веданного»⁶⁷. Научные знания никогда не смогут дать чело­веку возможность охватить все бытие в целом, следова­тельно, никогда в принципе нельзя будет и научно утверждать о небытии Бога, даже если бы Бога не было. Атеизм, утверждающий обратное, оказывается концепци­ей, прямо противоречащей одному из самых элементар­ных научных выводов.

 

Его никто не видел

 

Это утверждение по меньшей мере наивно. Мы верим в существование очень многих вещей и явлений, которых никто из людей не только не видел, но и видеть не может, например, субатомный мир, бесконечную Вселенную, свой собственный ум (в существовании которого, тем не менее, едва ли кто сомневается) и т. д. Бог же есть Дух, Который «видится» не глазами, но духом — бесстрастным умом и чи­стым сердцем (Мф. 5, 2). Фактов такого видения Бога исто­рия сохранила бесчисленное множество.

 

Библия содержит в себе много противоречий      

 

Наличие противоречий в Библии могло бы иметь зна­чение для отрицания ее богодухновенности, но никак не для решения вопроса о бытии Бога. В Бога верят не одни христиане. К тому же подавляющее большинство из этих т.н. противоречий или надуманы, или обусловлены про­стым непониманием текста и причин разночтений. Отдельные же формально противоречивые места (напри­мер, один или два было гадаринских бесноватых; один или два раза пропел петух, прежде чем Петр трижды от­рекся от Христа и др.), не только количественно ничтож­ны, но, напротив, являются важным подтверждением под­линности евангельских свидетельств. При этом все эти разночтения нигде не затрагивают главного — основ ве­ры и жизни, в силу которых лишь Библия и является Свя­щенным Писанием.

 

В мире много страданий

 

Множество страданий, несправедливых и невинных, происходящих в мире, — не достаточный ли аргумент для от­рицания веры в существование Бога? Это одно из наиболее часто встречающихся возражений. Вызвано оно непонима­нием христианского учения о любви Божией, свободе чело­века, природе греха.

Характер взаимоотношений Бога и человека в христи­анском богословии описывается понятием «синергизм» (от греч. — содействие, сотрудничество). Синергизм означает, что ни человек не может спасти сам себя, ни Бог — спасти человека без воли самого человека. Спасение совершается Богом, но только при условии, что человек пожелает и сде­лает все возможное, чтобы стать богоподобным по своим духовным и нравственным свойствам. Эти свойства даны в Евангелии в образе Христа и в Его учении. Душу злую Бог не может насильно ввести в Свое Царство любви. Требует­ся ее изменение. И пока она не изменится, будет мучима тем злом, которое пребывает в ней. Страдания человека по­рождает дисгармония духа человека с Богом, являющимся «Законом» нашего бытия (как нарушение закона тяготения приводит прыгающего с третьего этажа к печальным по­следствиям). В этом заключается основная причина всех бед человеческих.

Очень ясно причины человеческих страданий и харак­тер их зависимости от Бога показывает преподобный Ан­тоний Великий (IV в.): «Бог, — говорит он — благ и бесстра­стен, и неизменен. Если кто, признавая благословенным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает, однако же, как Он (будучи таковым) о добрых радуется, злых от­вращается, на грешников гневается, а когда они каются, яв­ляется милостив к ним; то на это надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вре­дить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом — по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяем­ся от Бога — по несходству с Ним. Живя добродетельно — мы бываем Божиими, а делаясь злыми — становимся от­верженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу вос­сиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы раз­решение во грехах, то это не значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость:так что сказать: Бог отвращается от злых, — есть то же, что казать: солнце скрывается от лишенных зрения»⁶⁸.

Так же объясняют причину скорбей человеческих («на­казания» Божии) и другие отцы.

«Грех есть беззаконие» (1 Ин. 3, 4). Поэтому грех в са­мом себе несет болезнь, наказание человеку. Страдания являются следствием грехов. На некоторых из страстей причины страданий очевидны, например: пьянстве, нарко­мании. На других, особенно душевных, это сложнее заме­тить, но они поражают человека не менее жестоко. Что только не сделали зависть, самолюбие, алчность и т. д. Не они ли порождают ссоры, вражду, убийства, войны и т. п.? Апостол Иаков так и говорит: «Бог... не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью» (Иак. 1,13-14).

С другой стороны, цель земной жизни человека, по христианскому учению, состоит в подготовке к вечности. И как ребенку для будущей сознательной жизни, так и каж­дому человеку для подготовки к жизни вечной необходи­мы труд, терпение, сочувствие, любовь к людям, подвиг борьбы со злом, возникающим в его уме и сердце. Необхо­димы и скорби, которые напоминают человеку о времен­ности и бессмысленности этой жизни самой по себе. Они воспитывают человека. Апостол Павел пишет: «Всякое на­казание в настоящее время кажется не радостью, а печа⁵⁸ Добротолюбие. 4-е изд. Т. 1. М, 1905. С.90. § 150.

лью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12, 7, 10-11). А святой Исаак Си­рин предупреждает: «Кто без скорби пребывает в доброде­тели своей, тому отверста дверь гордости»⁶⁹; «Не дух Божий живет в тех, которые пребывают в покое [без скорбей], но дух дьяволов»⁷⁰.

Несколько иную природу  имеют страдания детей. Их страдания являются жертвенными, поскольку обусловлены они в основном не их личными грехами, но грехами «ближних» (Лк. 10, 25-37). Ибо, как в живом теле здоровые члены сострадают больным и восполняют, насколько это возможно, их функции, так и в живом организме человече­ского общества происходит подобный же процесс исцеля­ющего сострадания (хотя детьми еще и неосознанного на земле) духовно здоровыми его членами больным. Исцеля­ющее действие этих страданий носит духовный характер. Сами дети в данный момент его не осознают. Но в жизни вечной им откроется, что Бог через их страдания совершил для их близких, какое благо приобрели они сами этим ак­том любви. И они вечно будут благодарить Бога за эти страдания.

Не всем детям даются и они, но тем, которые окажутся способными принять их как дар Божий, как исключитель­ную возможность пострадать за любимых. Действительно, этими страданиями они помогают очиститься своим ближ­ним, опомниться. Множество людей благодаря страданиям своих детей задумались о смысле этой жизни, вспомнили о неминуемой смерти, пришли к вере в Бога.

Что любовь сильнее смерти — известно. Но истинная любовь жертвенна, и к ней способны лишь наиболее чис­тые в духовном отношении люди, среди которых дети — прежде всего. Их страдания подобны тем «невинным» стра­даниям, на которые идут самоотверженные люди, полагая свою жизнь за других, или отдавая свою кровь, свои здоро­вые органы, чтобы спасти пострадавшего. Эти люди, охва­ченные порывом любви, жертвуют, даже не спрашивая, ви­новен ли пострадавший в своем несчастье, или нет, и справедливо ли страдать за него. Истинная любовь не зна­ет подобных вопросов. Ее цель одна — спасти человека. Идеал такой жертвенной любви мы находим во Христе, Ко­торый, «чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных» (1 Пет. 3,18).

Смысл невинных страданий может быть понят только при вере в то, что со смертью тела оканчивается не жизнь, но лишь серьезный подготовительный этап к веч­ной жизни, и что ни одно страдание за других не остает­ся без великого и вечного вознаграждения Божия. Апос­тол Павел писал: «Нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая от­кроется в нас» (Рим. 8, 18).

Глубокое духовное объяснение смысла скорбей, болез­ней, страданий, которым подвергаются праведники, дают святые отцы. Основную их мысль отчетливо выразил св. Исаак Сирин: «Потому попускает Бог, чтобы святые Его ис­кушаемы были всякой печалью... что вследствие искушений приобретают мудрость»⁷¹; «Если вожделеваешь добродетели, то предай себя на всякую скорбь. Ибо скорби рождают смирение». И большинство, страдающих невинно (по-че­ловечески) в действительности как золото огнем, очища­ются от последних теней грехов и страстей и приобретают еще большее духовное совершенство. Это совершенство духа наполняет их такой любовью и радостью, что они го­товы бывают на любые страдания. История христианских подвижников и мучеников — яркое тому подтверждение.

Преп. Исаак Сирин, например, передает: «Агафон ска­зал: «Желал бы я найти прокаженного и ему отдать свое те­ло, а себе взять его», Вот совершенная любовь»⁷². Сам же преп. Исаак, будучи спрошен: «И что такое сердце милую­щее?», сказал: «Возгорение сердца человека о всем творе­нии, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о вся­кой твари... и не может оно вынести или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпевае­мых тварью. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит мо­литву... с великою жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу»; «Достигших же со­вершенства признак таков: если десятикратно в день пре­даны будут на сожжение за любовь к людям, не удовлетво­рятся сим»⁷³.

Отсюда можно видеть, что вопрос о т.н. невинных стра­даниях, свидетельствующих на первый взгляд против бы­тия Бога-Любви, происходит из непонимания природы этих страданий и попытки их осмысления с правовой, юридической точки зрения, с позиции их «незаконности», «несправедливости». В действительности же данный во­прос уясняется лишь с признанием любви в качестве высшего закона жизни и веры в вечную жизнь. Они открывают глубокий смысл всех человеческих бед, нравственное вели­чие страданий друг за друга, и особенно страданий правед­ника за неправедных.

Напротив, если нет Бога, нет вечности, то каков смысл всех этих невинных (!) страданий? Игра слепых сил приро­ды, случайность, стечение обстоятельств, безнаказанный произвол человеческой жестокости? Какой, спрашивается, смысл имела жизнь этих невинных страдальцев и их часто жестокие, бесчеловечные мучения? Атеистический ответ, по-видимому, только один — никакого!⁷⁴

Таковы наиболее часто встречающиеся возражения против бытия Бога. Недостаточность их аргументации, ко­нечно же, очевидна. Но каждый ищущий человек должен сам убедиться — есть Бог или нет Его. Христианство пред­лагает конкретные средства проверки своих утверждений. Атеизм же не только не имеет таковых, но и в принципе не может иметь. Ибо для того, чтобы узнать о небытии Бога, необходимо познать все бытие в целом. Но это исключено ввиду бесконечности познаваемого мира. Поэтому на цен­тральный для атеизма вопрос: «Что должен сделать чело­век, чтобы убедиться в небытии Бога?» — атеизм не имеет ответа! Он может лишь одно предложить: «Иди тем путем, который указывает... религия, и тогда убедишься, есть ли Бог». Другого пути нет.

Замечательно, что и религия, и атеизм вместе (!) пред­лагают один и тот же ответ на важнейший для человека во­прос, и он призывает к личной практической проверке ре­лигиозных условий богопознания

О БЫТИИ БОГА

БОГА НЕТ, ПОТОМУ ЧТО...

БОГ ЕСТЬ