Замечание учеников о величии и красоте хра­ма, с ответами на них Учителя. — Беседа с ними на Елеоне о судьбе Иерусалима, о последних днях мира и будущем пришествии Мессии. — Опреде-леннейшее предсказание Его о Своей смерти.

 

Уклонившись от народа, Богочеловек не остал­ся и в храме, а пошел вон из города, обыкно­венным Своим путем, юго-восточными вра­тами, ведущими на дорогу в Вифанию. Уче­ники следовали за Ним, исполненные различных, боль­шей частью, печальных мыслей, главным предметом ко­торых, по обыкновению, были они сами и их будущая судьба в царстве Мессии — их Учителя. Сообразно все­общему народному верованию, им не могло не пред­ставляться, что апостолов Мессии ожидают в будущем венцы, слава и богатство; что если в этом звании и неиз­бежны какие-либо лишения, трудности, жертвы, то все это большей частью уже сделано ими и перенесено: и вот, внезапно слышат они, что из этих апостолов одни будут распяты, другие убиты, все подвергнутся лютому гонению и мукам, и что ряд этих ужасов и бедствий еще не начинался!.. Пусть бы, по крайней мере, в награду за это, ускорено было открытие славного царства Мессии! И эта надежда, казалось, уничтожалась чрезвычайно

трудным условием, до исполнения которого Учитель ре­шился не являться в храм. После всего случившегося, думали, возможно ли, чтобы первосвященники и книж­ники, сами и добровольно, вышли когда-либо навстре­чу Ему с восклицаниями: «Благословен грядый во имя Господне!» По крайней мере, явно было, что такому ус­ловию не исполниться долго, очень долго. Страшная уг­роза, изреченная Иисусом Христом против храма, также не могла радовать душу израильтянина и отзывалась чем-то ужасным для учеников. Несмотря на распростра­нившееся ожидание великих бедствий перед пришес­твием Мессии, к числу которых некоторыми из книж­ников присовокуплено было даже разрушение храма, иудей никак не мог привыкнуть к этому ожиданию; вся­кий старался давать ему смысл как можно легче и бла­гоприятнее: особенно в отношении к храму, понятие ко­торого в уме иудея неразрывно соединялось с понятием всего святого и неприкосновенного, с благоденствием народа иудейского, с целостью веры, со славой Самого Иеговы. И этому-то самому храму предсказано теперь запустение, предсказано Самим Мессией, Который притом оставил его навсегда!..

Великолепное и прекрасное здание теперь казалось ученикам Его еще лучше и огромнее. Каждая примеча­тельная вещь, мимо которой они проходили, останавли­вала на себе их взоры. Один из учеников (Петр) (Мк. 13, 1) не мог удержаться, чтобы не выразить даже вслух сво­его удивления величиной камней и прочностью всего здания. Другие (Лк. 21,5; Мф. 24, 1) начали указывать Учителю на дорогие украшения, богатые вклады и дары, которыми украшены были столбы и стены многочис­ленных притворов храма. Некоторые из даров, кроме их ценности, были примечательны тем, что присланы были из отдаленных стран царями и вельможами. Ученики не говорили прямо, почему они теперь именно так озабо­чены этими вещами и для чего хотят обратить на них внимание Учителя; но слова и самый вид их показывал, что это происходит от тайного сожаления о храме, осуж­денном за несколько минут на запустение, от некоторо­го недоверия если не к предсказаниям Учителя, то к правильности собственного разумения слов Его, нако­нец, от искреннего и прямого, хотя и детского желания, чтоб Учитель вместо ужасных предсказаний и гнева на храм обратил поболее внимания на его богатство и вели­колепие, спас его, если можно, от разорения и, как Мес­сия, принял потом в Свою собственность. Господь оста­новился, посмотрел на предметы, которым особенно удивлялись ученики; казалось, Сам разделяя их мнение о чрезвычайной прочности, богатстве и величии храма (Мк. 13, 2); но в ту же минуту, вопреки их ожиданию, еще сильнее и яснее подтвердил прежнюю угрозу: «аминь, аминь глаголю вам, не имать остатися здесь ка­мень на камени, иже не разорится!..»

Решительность и сила, с какими произнесены были эти слова, отзывались непреложным приговором веч­ных судеб. Ученики не смели более нарушать безмолвия Учителя, Который Своими беседами и действиями за­ставил размышлять целый Иерусалим и Сам не менее других погружен был в размышление. Молча прошли водяные ворота, молча перешли поток Кедрский, молча взошли на одну из вершин Елеона, которая была прямо против храма (Мк. 13, 3).

Тем сильнее работало воображение учеников! Самая страшная сторона в ожидании народном, которой доселе они или не верили, или верили, но по-своему, с ограниче­ниями, слабо, — представлялась теперь во всей своей ужасной действительности! «Если храм подвергнется та­кому разрушению, то что останется целым? Значит, все должно испытать величайшую перемену, быть разрушено до основания». Мрачность подобных мыслей озарялась одной надеждой, — что во времена Мессии все потери бу­дут вознаграждены стократ, явится Иерусалим новый, храм великолепнейший, Богослужение чище и святее. При такой надежде даже можно было желать, чтобы не­избежное зло совершилось как можно скорее, чтобы ско­рее явилось и ожидаемое добро. «Пока не будет разрушен этот злополучный храм, Учителю нельзя взойти на пре­стол Израильский. Когда же это будет?» Таким вопросом, естественно, оканчивались все предположения и догад­ки. Любопытство, тем живейшее, чем казалось оно за­коннее, овладело особенно Петром, Иаковом, Андреем и Иоанном, которые, привыкнув издавна быть свидетеля­ми самых сокровенных деяний Учителя, более других пе­реживали, если не понимали в Его беседе что-нибудь.

Когда Учитель, взойдя на гору, сел отдохнуть на лю­бимом месте Своем, эти четыре ученика, пользуясь от­далением прочих, отдыхавших по разным пригоркам, завели с Ним разговор о беседе Его и тотчас перевели речь на храм, который был прямо напротив них и пред­ставлялся отсюда во всем величии и красоте. «Скажи нам, когда последует разрушение храма, Тобой предска­занное? Какое знамение Твоего пришествия и кончины века?» События эти, по мнению учеников, согласно на­родным верованиям, должны были последовать однов­ременно или весьма скоро одно за другим.

Несмотря на то, что желание знать будущее было в учениках следствием более любопытства, нежели дей­ствительной нужды, Учитель нашел полезным преподать им некоторое наставление. Уже наступало время разлуки, после которой апостолам надлежало сделаться во­ждями многочисленного общества верующих, которое во всех поступках своих, особенно в перенесении страда­ний, одушевлялось, как известно из истории первобыт­ной Церкви, ожиданием скорого пришествия Иисуса. Не зная ничего определенного о времени этого события, а потому не имея верных правил для своего поведения, первые христиане непрестанно находились бы в опас­ности быть увлеченными в обман каким-либо лжехрис­том, в каких не было тогда недостатка. Одно ошибочное мнение, что второе пришествие Мессии последует тот­час после разрушения Иерусалима, не будучи обличено и опровергнуто, послужило бы источником многих бедст­вий для христианской Церкви и, может быть, повергло бы ее в сильное смятение. Потом несбывшееся ожидание могло бы охладить веру, погасить надежду, поколебать самое основание христианства. По всем этим причинам нельзя было оставить без ответа недоумения касательно последних дней мира, хотя ответ в настоящих обстоя­тельствах был крайне затруднителен: ученики многого еще не могли понести.

Следующая беседа Иисуса покажет, однако же, что трудность эта не существовала для Того, Кто ведал все будущее, как настоящее. Мы найдем в ней полный ответ на все три части великого вопроса, предложенного уче­никами; на первую часть — касательно разрушения хра­ма, ответ весьма определенный, даже в хронологико-топографическом отношении, хотя без численных указа­ний; на две последние части — касательно кончины ми­ра и всемирного суда, ответ не полный, но совершенно достаточный. Чтоб лучше понять смысл и дух этих отве­тов, нужно постоянно иметь в виду цель, с которой от­крывается теперь ученикам будущее. Она состояла не в удовлетворении праздного любопытства, не в хроноло­гическом определении будущих событий, а в том, чтобы истребить ложную и опасную мысль, будто второе при­шествие Мессии последует тотчас после разрушения Иерусалима, предостеречь их во время смутной и гроз­ной эпохи от обольщений, укрепить надежду и терпение тех, которым нескорое пришествие Спасителя могло ка­заться замедлением, а вместе с тем повернуть всех буду­щих последователей Своих от духа пытливости — каса­тельно кончины мира — к бдению, молитве, делам люб­ви и преданности в волю Отца Небесного.

Кроме того, при чтении следующей беседы Иисусо­вой нужно вспомнить свойства языка пророческого, на котором отдаленнейшие, по времени, события кажутся нередко современными, и все, как в перспективе, пред­ставляется на одной поверхности, пока не будет найде­на истинная точка зрения. По местам, где нужно, мы бу­дем указывать эту точку, не препятствуя впрочем, со­бственному мнению каждого и не выдавая видимого на­ми в предмете за самый предмет.

— Вы не напрасно заботитесь о будущем, — как бы так начал Господь Свою беседу с учениками, — по раз­лучении со Мной вас, действительно, ожидают многие искушения и соблазны. Берегитесь особенно, чтобы кто-либо не обольстил вас словами о пришествии Мес­сии. Ложь и обман усилятся до того, что многие приидут под Моим именем и будут говорить «я — Христос! наста­ли времена Мессии!» Найдется немало таких, которые поверят им и прельстятся: но вы не ходите в след их, бе­регитесь! Услышите также о различных войнах и междо­усобиях: как бы ни были страшны эти слухи, не ужасай­тесь! Всему этому должно быть; и однако же еще не вдруг за этим конец (храму и городу). Придут бедствия еще большие: народ станет восставать на народ, царство на царство; за всеобщим междоусобием явятся по раз­личным местам голод, язва и землетрясения. Самое не­бо даст знамения в страшных и необыкновенных явле­ниях. Но и эти ужасы (которые многими почитаемы бу­дут за решительный признак пришествия Мессии) — только начало болезней рождения.

Вместо напрасных ожиданий кончины века ваше внимание всецело должно быть обращено на  вас самих и ваше дело. Ибо вам особенно угрожает опасность (Лк. 21, 12): еще до начала всеобщих бедствий вы успеете ис­пытать на себе все роды злоключений. При всей вашей невинности на вас обратится ненависть всех народов, злоба иудеев и язычников. Вас будут преследовать, за­ключать в темницы, подвергать бесчестию, мучениям и смерти. В слепом исступлении от предрассудков самые близкие сродники, родители, братья, друзья сделаются вашими гонителями, предателями и убийцами. Многие из вас положат за Меня душу свою. Но не унывайте! Среди всех бедствий над вами будет промысл и любовь Отца Небесного; без Его всемогущей воли не упадет с вашей главы ни одного волоса. В то время не раз дове­дется вам давать ответ и в отечественных синагогах, и в чужеземных судилищах, свидетельствовать о имени Мо­ем перед царями и правителями. На все подобные слу­чаи положите себе за правило — не заботиться наперед о том, что и как вам говорить, ибо будете говорить не вы, а Дух Святый, Кого вы Приимите. Я дам вам тогда такие уста и такую премудрость, против которых не устоит ни один из ваших противников.

Чувствительнее и опаснее всех гонений будет то, что (по причине испорченности нравов), ослабнут узы люб­ви даже между своими; откроются разделения и вражды, явятся изменники и предатели даже между присными по вере; восстанут лжепророки и лжеучители из среды ва­шего общества. Взаимное доверие умалится, дружество и любовь охладеют, самая вера подвергнется затмению. Будут времена тяжкие: но вы, кто на те времена избран Мной, должны искуплять души терпением. Кто претер­пит до конца, тот спасен будет (Лк. 21, 19; Мф 24, 13).

Сколько бы и кто бы ни преследовал вас, дело Божье не может быть остановлено или замедлено. Гонимое Евангелие царствия успеет быть проповедано всем на­родам, прежде нежели решится судьба Иерусалима и на­рода иудейского.

Наконец, когда увидите Иерусалим, окруженный войсками, то знайте, что приблизилось время его разру­шения. Особенно же когда мерзость запустения, предре­ченная Даниилом пророком, станет на месте святом, тогда каждый должен оставить надежду на спасение оте­чества и думать только о своей собственной безопаснос­ти. Находящимся в Иудее всего лучше бежать тогда на горы; ибо на ровных местах не будет убежища. Даже ес­ли бы кого застигло это ужасное время на кровле, то пусть бежит прямо и не сходит вниз, что-либо взять из дома⁸⁸. И кто будет на поле, пусть не возвращается в го­род, даже за самой нужной вещью, а бежит прямо. Для всех будет одно спасение — бегство скорейшее. Это дни исполнения угроз пророческих, ужасные дни суда и воз­даяния небесного. Горе тогда будет беременным и не­давно родившим: молитесь и просите Бога, чтоб несчас­тье это не случилось, по крайней мере, зимой или в суб­боту... Я говорю вам, что тогда будет скорбь, какой не было от начала мира и доныне и не будет. Многие долж­ны пасть от меча, еще более отведется в плен во все на­роды. Иерусалим будет лишен покрова небесного и от­дан в попрание язычникам, имеющее продолжаться до­толе, пока не исполнятся времена языков (Лк. 21, 24)... Если бы не сократились эти злосчастные дни, то не спаслась бы никакая плоть, но ради избранных сокра­тятся те дни...

Между тем как Богочеловек беседовал таким обра­зом, прочие ученики (Мк. 13, 37) — один за другим — подходили к Нему и начинали слушать Его беседу, кото­рая для всех была равно поучительна.

— Тем осторожнее в то время, — продолжал Иисус, — должно быть вам; ибо тяжесть бедствия усилит ожидание обетованного Избавителя до того, что расположит ве­рить всякому известию о Нем, а это даст случай сынам погибли злоупотреблять именем Мессии. Смотрите, не верьте никому, кто будет говорить: «вот здесь Христос, или вон там!» Не обольщайтесь самыми чудесами лжеп­ророков. Некоторые из них совершат такие странные и необыкновенные дела, что, если б возможно, ими оболь­стились бы самые избранные. Потому-то Я и сказываю вам наперед все это, чтобы вы тверже стояли против об­мана (Мк. 13, 23). Еще повторю, смотрите, если кто ска­жет вам: «вот Он (Мессия) в пустыне!» — не выходите; или: «вот Он сокрывается во внутренних комнатах!» — не верьте! Не таким образом придет Мессия, когда Ему при­дти должно. Он не будет иметь нужды в указателях. Как молния исходит от востока и вдруг блистает до запада, так будет (в свое время) и пришествие Сына Человечес­кого (неожиданно, мгновенно). А где будет труп (Мес­сия), там (сами собой, ведомые неведомой силой) собе­рутся и орлы (истинные последователи Мессии.)

Богочеловек умолк (Лк. 21, 10). Ученики ожидали продолжения речи, потому что еще не было сказано о второй — столь же важной части их вопроса — о кончи­не мира и времени пришествия Мессии.

— После скорби дней оных (когда, впрочем, окон­чатся уже времена язычников) (Лк. 21, 24), последуют ужасные явления на земле и на небе. Солнце померкнет, луна не даст света; звезды спадут с неба, и силы небес­ные подвигнутся: везде нарушится чин и порядок. На земле будет, как перед бурей: везде уныние, недоумение, боязнь и трепет. Море восшумит и возмутится. Ожида­ние бедствий сделается ужаснее самих бедствий. Вся природа будет в болезнях рождения. Тогда явится знаме­ние Сына Человеческого. Увидя его, восплачутся все племена земные о своих грехах и нечестии. Но для ис­тинных последователей Моих время это должно быть временем надежд и утешения. Они спокойно могут вос­кликнуть тогда и поднять главу. Наконец (после всех этих событий), явится Сам (столь многими и так долго неузнаваемый) Сын Человеческий, явится перед лицом всех людей на облаках небесных, со всем величием и славой, окруженный воинством небесным. По манове­нию Его сонмы ангелов полетят от одного конца вселен­ной до другого с трубным гласом и соберут избранных его от всех четырех ветров. И тогда наступит кончина мира и начало славного Царствия Божьего на земле.

При таком величественном и утешительном изобра­жении второго пришествия Мессии, и ныне способном произвести самое сильное и отрадное впечатление на всякое доброе и благочестивое сердце, — любопытство учеников Иисусовых касательно времени этого собы­тия, естественно, должно было усилиться до высочай­шей степени. «Когда же, когда будет все это?» — сказано, вероятно, тогда было не одним Петом. Так, по край­ней мере, заставляет предполагать ход беседы.

— Важнейшие события, — отвечал Богочеловек, — в Царстве Божьем, подобно как в царстве природы, сами себя предсказывают: только надо быть внимательными. Посмотрите на смоковницу и на все прочие деревья (Лк. 21, 29) и возьмите с них пример для себя. Когда ветви их становятся мягки и начинают пускать листья, то, видя это, вы сами (Лк. 21, 30) (без всякого пророчества) гово­рите, что скоро будет лето. Так, когда увидите все это (что Я прежде сказал) сбывающимся (над народом иу­дейским), то знайте, что наказание близко (Мф. 24, 33; Мк. 13, 29), суд при дверях. Да, оно близко, — прибавил Учитель, возвысив голос, — истинно говорю вам, не прейдет еще настоящее поколение людей, как в Иеруса­лиме не останется камня на камне. Небо и земля пре­йдут, а слова Мои не прейдут!..

Неизъяснимое Божественное величие отражалось в этих словах Иисуса. Каждый из слушавших чувствовал, что слышит не простую угрозу, что в самом деле небо и земля готовы выйти из своего чина только бы дать мес­то их исполнению.

— Что же касается, — продолжал Богочеловек, — пос­леднего дня и часа всего мира (Мф. 24, 36), то его никто не знает — ни ангелы небесные, ни Сам Сын (Мк. 13,32), а Отец один. (В наставление ваше можно сказать только, что) в пришествие Сына Человеческого будет, как во дни Ноевы: как перед потопом ели, пили, женились — до са­мого того дня, когда Ной вошел в ковчег, никто не думал о будущем, не предвидел никакой опасности, пока не пришел потоп и не истребил всех; так будет и в пришест­вие Сына Человеческого (та же беспечность, роскошь, безверие и разврат). По чрезвычайной внезапности дня

того, — продолжал Господь, — может случиться, что два человека будут на поле: один будет взят, а другой остав­лен; две женщины, мелющие в жерновах: одну возьмут, а другая останется. При такой неизвестности всякий до­лжен смотреть за собой, чтобы ни у кого сердце не отяго­щалось объядением или пьянством, чтобы не было слиш­ком предано заботам житейским. Ибо день тот застигнет внезапно — как сеть, захватит всех живущих на земле (Лк. 21, 35). Всем надо поступать тогда, как поступил бы хозя­ин дома, если бы видел, что к нему в неизвестное время придет тать. Он вовсе не спал бы, чтобы не дать подкопать дома своего. Тем более тогда не должно спать; ибо в кото­рый день не думают, Сын Человеческий приидет.

Ожидание пришествия Его можно сравнить еще с ожиданием слуг их домовладыки. Представьте, что кто-либо, отправляясь в путь, оставил дом свой в управление слугам своим, назначив каждому свое дело. Как хорошо тому рабу, которого господин, вернувшись, найдет пос­тупающим как приказано! Ей, он над всем имением сво­им поставит его! Напротив, тот негодный раб, который, по злобе своей, начал бы рассуждать сам с собой: «Мой господин придет не скоро, может быть, никогда», — и стал бы злоупотреблять властью, ему данной, бить и му­чить товарищей своих, расточать имущество господина, есть и пить с пьяницами. Что, наконец, будет с этим ра­бом, когда в день, в который он не ждал, придет госпо­дин его? Он подвергнет его великим мукам, предаст на заключение в одно место со злодеями, где будет плач и скрежет зубов. Бдите убо и молитеся на всякое время; потому что не знаете, когда приидет хозяин дома, вече­ром или в полночь, в пение петухов или поутру, чтобы, придя внезапно, не застал вас спящими. А что вам гово­рю, то говорю всем последователям Моим, бдите! Немного помолчав, Богочеловек опять начал речь, чтобы как можно тверже напечатлеть в сердце учеников те истины, о которых беседовал.

— В то решительное время произойдет то же, что произошло с десятью девами, которые в день брака, по обыкновению⁸⁹, должны были выйти со светильниками навстречу жениху. Пять из них были мудры, и пять юро­дивы. И последние запаслись светильниками, но были так глупы, что не взяли с собой масла. Мудрые, напро­тив, приготовили то и другое. Поскольку жених несколь­ко задержался, то все неприметно задремали и уснули. И вот в полночь вдруг раздался вопль: «Жених грядет! Вы­ходите навстречу!» Все встали и начали зажигать све­тильники. Глупые девы увидели теперь, что у них нет масла. «Дайте нам масла, — говорили они мудрым, — светильники наши угасают». «Но, — отвечали мудрые, — таким образом может недоставать масла у вас и у нас, идите лучше к продавцам и купите себе». Глупые пошли. Между тем, в то самое время пришел жених. Мудрые де­вы встретили его с горящими светильниками, проводили его и вошли с ним на брачный пир, после чего двери бы­ли тотчас затворены. После пришли и глупые девы и на­чали просить жениха, чтобы отворил им. Но жених, видя их глупость, отвечал, что он вовсе не знает их. Видите, — сказал Господь ученикам, — как нужна бдительность и благоразумие: будьте всегда готовы; ибо не знаете ни дня, ни часа, в который Сын Человеческий приидет!

Кроме главного совета о бдительности, ученики должны были уразуметь из предложенной притчи еще две новые важные истины: а) что пришествие Мессии

будет весьма не скоро, так что самые мудрые, как бы утомившись от долгого ожидания, могут предаться сну, то есть не ожидать во всякое время жениха; б) что до­бродетель христианина должна быть совместна с бла­горазумием и духовным просвещением, равно как глу­пость может вести к пороку и развращению, и что, сле­довательно, христианин обязан пещись о просвещении своего ума и избегать невежества, в каком бы виде оно ни представлялось.

— Хотите ли, — продолжал Учитель, — знать, как поступит Сын Человеческий по Своем пришествии и как должно поступать вам, ожидающим Его прихода? Он поступит подобно человеку, который, отправляясь в дальний путь, препоручил имение рабам своим. Зная хо­рошо их свойства и способности, он дал каждому из них, сколько нужно: одному — ревностнейшему — пять та­лантов, другому — два, третьему — один — и отправил­ся. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел на них еще пять талантов. Так же точно поступил и получивший два таланта: он приобрел дру­гие два. Получивший же один талант пошел и закопал его в землю, скрыв без всякого употребления серебро господина своего.

Господин долго был в отсутствии, наконец, возвра­тился и потребовал рабов своих к отчету. Получивший пять талантов явился первый, он принес, кроме них, еще пять талантов и сказал: «Господин, ты дал мне пять талантов, вот я приобрел на них другие пять талантов, возьми!» — «Хорошо, добрый и верный раб, — отвечал господин, — поскольку ты был верен в малом, то я пос­тавлю тебя над многим; войди в радость господина тво­его!» Явился также и получивший два таланта и сказал: «Господин, ты дал мне только два таланта, но я приобрел на них другие два — возьми!» — «Хорошо, добрый и верный раб, — отвечал господин ему, — ты был верен в малом, получишь больше: раздели и ты радость госпо­дина своего!» Явился наконец и тот, кому дан один та­лант. «Господин, — сказал он грубо, — я хорошо знал те­бя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и со­бираешь, где не расточал. После этого что мне остава­лось делать с моим одним талантом? Я пошел и скрыл его в землю; вот тебе твое, ни более ни менее, как сколько дано мне!» — «Раб лукавый и ленивый, — отве­чал господин, — когда ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не расточал, то тем более надлежало тебе отдать серебро торжникам, чтобы я, возвратившись, мог получить его с прибылью. Возьмите у него, — ска­зал господин прочим слугам, — талант и отдайте имею­щему десять талантов; ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего возьмется и то, что имеет. А непотребного раба бросьте в самую глубокую и мрачную темницу, где плач и скрежет зубов».

— Когда, — продолжал Богочеловек, — Сын Челове­ческий приидет во славе Своей, в сопровождении св. ан­гелов, тогда Он сядет на престоле славы Своей, и собе­рутся перед Ним все народы, и Он весь род человечес­кий разделит на две части, как пастырь отделяет овец от козлищ. Первые (добрые, кроткие, смиренные сердцем) будут поставлены на правой, а последние (злые и раз­вращенные) на левой стороне. Стоящим по правую руку скажет Он: «Приидите, вы, благословенные Отцом Мо­им, наследуйте Царство, уготованное вам от сотворения мира! Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы на­поили Меня; был странником и вы приняли Меня в дом; был наг, и вы одели Меня; болен был, и вы посети­ли Меня, в темнице, — и вы пришли ко Мне». Праведные удивятся этому и скажут: «Господи, когда было все это? Когда мы видели Тебя алчущим и напитали? или жаждущим и напоили? Когда также мы видели Тебя странником и приняли? или нагим и одели? Никто из нас не помнит этого. Когда также видели мы Тебя боль­ным или в темнице и посещали Тебя?» — «Истинно го­ворю вам, — скажет Царь, — все это вы сделали Мне, потому что все доброе, что вы делали для кого-либо из братьев Моих меньших, Мне Самому сделали».

После того Царь обратится и к тем, которые будут стоять на левой стороне: «Подите, — скажет Он им, — от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаво­лу и ангелам его! Потому что вы не дали Мне есть, когда алкал Я; вы не напоили Меня, когда жаждал Я; не при­няли в дом, когда был странником; видели Меня нагого и не одели; слышали, что Я болен и в темнице, и не по­сетили Меня». И грешники также, подобно праведным, удивятся и спросят Господа, когда они видели Его алчу­щим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице и не послужили Ему? Но Гос­подь скажет им: «Вы, действительно, не сделали этого: потому что если вы не сделали ничего подобного брать­ям Моим меньшим, то это все равно, что вы не сделали Мне Самому».

— И пойдут, — заключил Господь, — праведные в жизнь вечную, а грешные в вечное мучение».

Окончив беседу, Богочеловек вдруг обратил речь к предмету, вовсе неожиданному для учеников. «Вы знае­те, — сказал Он, что через два дня Пасха, ведайте же и то, что Сын Человеческий в это время предан будет на распятие». Такое решительное и определенное указание на род и день смерти Своей заключало в себе нечто крайне печальное, ужасное, чего не было во всех прежних предсказаниях Господа о Своей смерти. Но вооб­ражение учеников, наполненное множеством разных предметов, ими виденных и слышанных в продолжение целого дня, ослабло до того, что они не в состоянии уже были слишком трогаться самыми важными вещами: страшное предсказание Учителя о Своей смерти не про­извело на них, сколько можно судить по обстоя­тельствам, особенного впечатления и не возбудило ни­каких вопросов, затерявшись, так сказать, в общем неопределенном ожидании печальных проис­шествий, которыми умы их давно были пре­исполнены. Лучи заходящего солнца, до­горая на золотой вершине храма, на­поминали о покое ночном. Все склоняло   к   отдохновению. Учитель и ученики еще раз взглянули на храм и го­род и пошли далее — в Вифанию.

VIII ЗАКЛЮЧЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННОГО СЛУЖЕНИЯ ИИСУСОВА В КАЧЕСТВЕ МЕССИИ

IX БЕСЕДА С УЧЕНИКАМИ О СУДЬБЕ ИЕРУСАЛИМА И ПОСЛЕДНИХ ДНЯХ МИРА

X ВЗГЛЯД НА (ОБРАЗ) ИСПОЛНЕНИЯ ПРОРОЧЕСТВ О СУДЬБЕ ИЕРУСАЛИМА, С ПРИМЕЧАНИЯМИ КАСАТЕЛЬНО (ОБРАЗА) ИЗЪЯСНЕНИЯ ПРОРОЧЕСТВ О ПОСЛЕДНИХ ДНЯХ МИРА