О жизни преподобного Иоанна Дамаскина известно очень мало. Его житие, написанное спустя столетие после его смерти, изобилует легендарными подробно­стями. Дамаскин родился около 675 года, умер в 749 году. Он был родом из христианской семьи, жившей на оккупированном мусульманами Ближнем Востоке. Христиане жили среди мусульман, как в гетто, и зако­ны Корана на них не распространялись. Делами христианских общин распоряжались назначенные хали­фом чиновники-христиане. Таким чиновником был отец святого Иоанна Сергий, и его высокую должность впоследствии унаследовал и Иоанн. Биограф называет его арабским именем Мансур (что в переводе означает «победный»), однако никаких сведений об арабском происхождении Дамаскина не имеется. Арабского язы­ка он, по всей видимости, не знал, и творения его на­писаны по-гречески в прекрасном византийском стиле. Его карьера при дворе халифа в Дамаске оборвалась, когда Иоанн, отпустив на волю всех своих рабов, уда­лился в монастырь святого Саввы в Палестине. В 734 году он был рукоположен в сан священника.

Творения преподобного Иоанна Дамаскина

1. «Источник знания», книга, состоящая из трех ча­стей: а) "Диалектики", содержащей изложение философии Аристотеля; б) «Списка ересей», включающего 103 названия; в) «Точного изложения православной веры». Эта последняя  часть представляет собой первый в сво­ем роде опыт систематического изложения христиан­ского богословия. В течение многих веков эта книга служила учебником богословия. В X веке она была пе­реведена на славянский язык, в XII - на латынь. Ниче­го оригинального в ней не содержится: это всего лишь компиляция святоотеческих понятий и мыслей, принад­лежащих авторам первых веков христианства.

2. «Три слова против порицающих иконы» написанны в 730 году, в самом начале иконоборческого спора, немедленно после запрещения икон императором Львом III Исавром. Тот факт, что Иоанн немедленно опубликовал свои послания, свидетельствует о значи­тельной духовной свободе, которой он несмотря на арабскую оккупацию располагал вдали от византий­ской столицы.

3.          «Священные параллели» (известные под латин­ским названиием Sacra Parallela), собрание цитат и из­речений из Священного Писания на моральные темы, не представляющее особенной богословской ценности.

4.          Несколько коротких полемических сочинений про­тив монофизитов, несториан и манихеев.

5.       Церковные песнопения - исключительно ценнаячасть наследия святого Иоанна Дамаскина. Написан­ные им лично или же совместно с другими монахамиего монастыря его гимны сразу же начали пользовать­ся популярностью. Ему приписывается авторство и вве­дение в употребление канонов, совершенно изменившихстрой утрени. Раннехристианские монахи сопротивля­лись введению гимнов, предпочитая псалмопение. При Юстиниане святой Роман Сладкопевец популяризовал свои знаменитые кондаки, то есть поэтиеские проповеди, сопровождаемые припевом, исполняемым всеми верными. Кондаки Романа были длинными гимнами, состоявшими из 24 икосов, и, по-видимому, заменили собой пение библейских текстов (преимущественно псалмов), составлявших обычный богослужебный цикл.

6.     Этому воспротивились монахи, традиционно не любив­шие замену Слова Божия обычной поэзией. Результа­том их оппозиции был своеобразный компромисс. Со­чиненные палестинскими монахами каноны состояли из ветхозаветных гимнов, чередующихся с поэтическими тропарями. Каноны часто отличались сложностью и поэтической утонченностью, не всегда понятной боль­шинству. Не следует забывать, что в этот период ви­зантийская мысль находилась под сильным влиянием Дионисия Ареопагита и параллельно с возникновени­ем атмосферы таинственности, окутывающей богослу­жение, происходило и усложнение литературных форм. В своих канонах Иоанн Дамаскин использовал уже су­ществовавшие греческие поэтические формы, как, на­пример, ямбические триметры. До него нам известны каноны святого Андрея Критского, но именно Дамас­кин ввел эту форму песнопения в широкое употребле­ние. Нужно заметить, что в те времена всякая поэзия обязательно сопровождалась музыкальным распевом, но так как записи византийской музыки расшифрова­ны лишь начиная с XII века, мелодии, написанные Дамаскиным, нам неизвестны.

Предание приписывает Иоанну Дамаскину сочине­ние Осьмогласника, или Октоиха, состоящего из цикла служб в течение восьми последовательных недель, по-ющихся в восьми различных «гласах» или мелодийных системах. Он также считается автором многих празд­ничных песнопений, в том числе пасхального канона, канонов на Рождество, Преображение, Успение, Возне­сение и множества стихир, тропарей и кондаков, по­священных различным праздникам и святым.

Изучение богословской мысли преподобного Иоан­на Дамаскина требует в первую очередь знакомства с его основным трудом «Источник знания». Первая часть книги, «Диалектика», имеет вводный и методоло­гический характер, показывающий, что «Логика» Ари­стотеля признавалась в Византии основной «школой мысли». В богословском отношении много интересно­го можно найти во второй части, представляющей собою каталог ересей. Первое, что бросается в глаза, это некая, по нашим стандартам, странность подхода к са­мому понятию «ересь». Первым в списке стоит «вар­варство», за ним «скифство», «эллинизм» и иудаизм. Очевидно, у византийцев VIII века логика рассуждения была совершенно иная, нежели у нас, отражая их специ­фическое греко-римское умонастроение. Понимая ересь²⁶ в буквальном смысле слова (по-гречески отра­жающего «разделение»), они считали «варварами» и «скифами» всех тех, кто не принадлежал к империи, то есть к божественно установленному единству.

В этом каталоге мы также находим такую ересь, как «гносимахию», или «вражду к познанию». Под номе­ром 81 стоит знакомая христологическая ересь, афтар­тодокетизм, а под номером 101 - ислам, описание ко­торого свидетельствует о том, что с мусульманством Дамаскин знаком не был и даже Коран, по-видимому, читал только в отрывках. Ислам в его представлении -это, с одной стороны, «предрассудок измаилитов», но помимо этого и ужасный бич христиан. Магомета он называет «антихристом». Объяснение различных слов и понятий часто связано с сомнительной этимологией. Так, слово «сарацины» Дамаскин толкует как означа­ющее «Саррино лишение». Молитву «Аллах акбар» («Велик Аллах») он объясняет в терминах поклонения Афродите. В целом каталог ересей свидетельствует не только о том, что в те времена понятия об интеллекту­альной добросовестности весьма отличались от наших, но и что духа религиозной терпимости тогда не суще­ствовало ни у мусульман, ни у христиан. Всякое от­клонение от принятой истины неизбежно считалось просто мошенничеством или безнравственностью.

Третья часть «Источника знания» в основном пред­ставляет собрание отеческих учений. В изложении дог­мата о Святой Троице Дамаскин следует учению каппа­докийцев, в Христологии - Халкидонскому учению. Его изложение Халкидонской Христологии отличается четко­стью и ясностью: средоточие спасения  заключается в ипостасном единстве природ во Христе. Следуя преподобному Максиму Исповеднику, из двойства природы Дамаскин выводит двойство воль и учение об «обще­нии свойств» (communicatio idiomatum). Святой Иоанн заканчивает книгу изложением христианского догмата Обожения, то есть участия членов Церкви в обоженном человечестве Христа (в частности, через Евхаристию). Таким образом, «Изложение православной веры» явля­ется удобной сводкой церковного предания.

В своих «Словах» в защиту икон Дамаскин исхо­дил из понимания иконоборчества как христологиче­ской ереси. Иконоборцы основывали свои возражения на ветхозаветном запрете кумиротворчества, игнори­руя Боговоплощение. В ответ святой Иоанн пишет следующее:

В древности (то есть в Ветхом Завете) Бог, бестелес­ный и не имеющий вида, никогда не изображался. Те­перь же, когда Бог явился во плоти и жил среди людей, мы изображаем видимого Бога... Я видел человеческий образ Бога, и спасена душа моя. Созерцаю образ Божий, как видел Иаков, и иначе: ибо он очами ума видел неве­щественный прообраз будущего, а я созерцаю напомина­ние о Виденном во плоти.

(«Три слова против порицающих иконы»)

Дамаскин говорит о материи как о творении Бога, а не как о чем-то презренном и низком: «... А с тех пор, как в нем вселилось Слово Божие, вещество стало достохвальным, а потому вещественные образы необхо­димы и имеют положительный смысл».

В полемике против обвинений в идолопоклонстве Иоанн Дамаскин проводит различие между служением (λατρεία,  латриа)²¹, подобающим лишь Богу, и поклоне­нием (προκύνησις, проскинесис)²⁸, оказываемым тварным вещам, к каковым относятся и иконы. Это терминоло­гическое различие было утверждено Седьмым Вселен­ским Собором. «Слова» Дамаскина против иконобор­цев, несомненно, являются его самым большим вкла­дом в православное предание.