Этапы возрождения личности, которые мы искусственно выделяем здесь, имея пропедевтические задачи — это лишь некоторые моменты в стихии движения души к Богу. И важнейшим, центральным моментом такого движения является покаяние.
Покаяние — это сердце духовной жизни, т. е. перемена к лучшему. Покаяние — это одно из самых трудных дел на земле. Об этом написано сотни страниц.
Надо отличать покаяние от раскаянья, т. е. сожаления о своих грехах. Покаяние — это сокрушение о своих падениях в Боге, пред лицом Божиим.
Надежда Мандельштам говорит странные, на первый взгляд, слова: «Чувство греховности — основное богатство человека». Имеющий уши да слышит. Покаяние—это не разовое эффектное «прости, Господи». Это — собственно сама жизнь. Это покаянный дух самой жизни. Это иго, это бремя! Но это то, о чем говорит Господь в Евангелии: возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдите покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 29—30).
Вместе с нашим личным греховным произволом, в наших падениях запечатлеваются и грехи рода, фамилии. И поэтому одна из важнейших духовных задач христианина есть задача выпрямления пути рода через личное покаяние.
За все, за всякие страданья,
За всякий попраный закон,
За темные отцов деянья,
За темный грех своих времен,
За все беды родного края,—
Пред Богом благости и сил,
Молитесь, плача и рыдая,
Чтоб Он простил, чтоб Он простил.
Это стихи замечательного русского философа А. С. Хомякова.
ПЛАЧ О ПОТЕРЯННОМ И ЗАБЫТОМ БОГЕ
Господи! Ты пришел к жителям самаринским, и увидев Тебя, они сказали: сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос (Ин. 4, 42). Господи! Как они, никогда не видев Тебя, узнали? Это потому, что Ты уже был в их сердцах, они ждали Тебя, Мессию, и им легко было узнать Тебя, уже любимого ими ...
Но я ищу Тебя в своем сердце и не нахожу. Мгновениями, минутами я чувствую и узнаю Тебя, и тогда великая радость и покой в душе моей. Но потом опять пустота, холод и нечувствие ... Как я устал от бесконечной сутолоки жизни! С каждым днем, месяцем у меня все больше суеты и все меньше Тебя. Я хочу остановиться, но не могу, могу только тосковать по Тебе, живущему в душе моей, но забытому мной.
Только в храме, во время молитвы я опять узнаю Тебя в себе; тогда хочется завязать вечный узелок, сделать вечную зарубку о Тебе в своей памяти. Но как быстро меняюсь! Только что было святое в душе, был Ты, и вот уже совсем другое — скверное, греховное, постыдное ...
Я Каин, убивший брата, Хам, опозоривший отца, Петр, предавший тебя той ночью, Я гордец и блудник, завистник, нерадивый. Это про меня сказано:
Так завистью пылала кровь моя,
Что, если было хорошо другому,
Ты видел бы, как зеленею я
(Данте. Божественная комедия. Ад. 14, 2)
Вижу, узнаю себя в толпе, которая от праздности злобно кричала: «Распни!».
Когда я вновь оживаю словно от обморока и вспоминаю о Тебе, мне стыдно, и я мог бы совсем отчаяться, если бы не помнил о Твоей любви ко мне и ко всем людям! По временам я чувствую, как мало этой любви во мне, и тогда мне страшно.
У каждого человека есть желание помнить свой род: мне нравится говорить о своих предках, помнить их, нравится смотреть на старые, пожелтевшие фотографии родных, наверное, у всех нас есть желание помнить свои истоки, свой корень. Но мой род —хорош он или плох — не может сделать меня лучше. Ты — мой Живоносный Источник, Господи, Ты — корень.
Я радуюсь и благодарю Тебя за то, что Ты даровал людям и мне Церковь Свою. Каждый Твой праздник — это память о Тебе, память о Твоей жизни и смерти, о Воскресении. В эти святые минуты в храме я опять приближаюсь к Тебе и тогда вновь Ты близко — Ты во мне!
Моя лукавая память временна, непрочна: я лишь человек, Ты — Бог! И память Твоя не оскудеет. Поэтому я вслед за разбойником с надеждой на безмерную милость Твою взываю: Помяни меня, Господи, во Царствии Твоем. Аминь.