Мы все тяготимся осквернением нашей природы. Заходим в реку и, вместо того, чтобы на-слаждаться прохладой воды, сразу же вспоми­наем: совсем недавно ближайший лакокрасочный за­вод был оштрафован за отсутствие надлежащих очи­стительных сооружений ... Берем в руки спелый по­мидор, но опять приходит мысль: сколько же в нем нитратов! Полил теплый дождичек, и ты нечаянно для самого себя назвал его «кислотным». И так далее, и тому подобное.

Тех или иных экологических проектов предлагает­ся сейчас множество. Но есть ли фундаментальный способ спасения рек, лесов, земель, природы в це­лом? Ведь не можем мы приставить охранника к каж­дому директору «вредного» предприятия. Хотя, без­условно, контроль и наказание за нарушение совер­шенно необходимы. Но все это лишь косметический, а не радикальный путь. Радикальный же путь — принципиальное измене­ние духовной ситуации в стране. И начинать надо прямо с себя.

Нам надобно написать на скрижалях своего серд­ца слова Спасителя: Ничто, входящее в человека из­вне, не может осквернить его; но что исходит из не­го, то оскверняет человека ... Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодея­ния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, зло­ба, коварство, непотребство, завистливое око, бого­хульство, гордость, безумство, (Мк. 7, 15, 21—22).

Поэтому-то центральным органом, оскверняющим нашу страну, являются, как это ни покажется вам странным, сердца людей, живущих в ней. И в этом смысле нашим главным деланием является покаян­ный плач о собственных грехах. Это и есть то глав­ное, что потребно сейчас российскому интеллигенту. Покаяние — это не только проливание слез перед иконой, как представляется некоторым. Покаяние — это дело всей жизни человека. Оно должно содер­жаться в любом поступке, любой мысли. Покаяние рождает чувство раскрепощенности, очищения. Оно не только не унижает достоинство человека, но вос­станавливает природу личности.

Сейчас очень многие, считая себя православны­ми, свою принадлежность к учению Иисуса Христа выражают только тем, что по великим праздникам за­ходят в храм и ставят свечку перед иконой. Этим все и кончается. А жизнь так и проходит без молитвы и без внутреннего подвига, без исповеди и причаще­ния, без осознания во Христе своих грехов и скорбей. Однако каждый когда-то должен ответить само­му себе на вопрос: кто для него Христос — живой Бог или, в лучшем случае, «историческая личность», яв­ление которой ни к чему не обязывает.

Интеллигенцию нашу раздирают склоки и полити­ческие амбиции. Не успев выбраться из идеологиче­ских пут, российская интеллигенция тут же раздели­лась сама в себе по всем признакам, которые только можно помыслить. Это ли не новый позор просве­щеннейших людей?!

До сих пор и к Церкви многие относятся как к че­му-то чуждому и пристальнейшим образом, в микроскоп разглядывают ее недостатки. Между тем их ни­кто и не скрывает. Недостатков много. Так войдем же вместе в Храм и станем постепенно наводить в нем порядок — и внешний, и внутренний. Но наведение порядка  — дело трудное, а задача сегодняшней ин­теллигенции, как и до революции по-прежнему осоз­нается ею как героическая борьба с врагами. Это следствие полного непонимания того, что есть дух безбожного диссидентства, с одной стороны, и по­движничества во Христе, с другой.

Большинство наших интеллигентов так и не смог­ли подняться выше бытового недовольства властями, выше уныло-гневливого отношения к собственной стране и восхищения «закордонной» жизнью. Так и не смогли понять подлинные духовные причины на­шего кризиса.

Нам не надо спасать Церковь, так как Церковь — это Тело Христово. Сам Господь созидает Русскую Церковь вот уже тысячу лет. Нам не надо спасать Россию. Россия —дом Пресвятой Богородицы. И Ма­терь Божия по молитвам святых выведет Россию из бездны. Нам, братья и сестры, надо не спасать, а спасаться. И спасая себя — мы, по слову преподоб­ного Серафима Саровского, спасем тысячи людей. Надо ли меня понять так, что мол, бросим свою ра­боту и станем лишь молиться. Нет. Я этого не ска­зал. Но занимаясь своим ремеслом, будем везде, где можно наполнять его благодатным духом Христо­вым. Благодать — слово, мало знакомое современ­ным людям. Описать это так же трудно, как описать вкус заморского фрукта. Это — таинственное состоя­ние души, возникающее в результате искреннего об­ращения к Богу. Оно переживается молящимися как чувство необычайной радости, надежды, желания по­служить людям.

Не будем пребывать в бездействии, пугая себя предсказаниями астрологов, становясь рабами и за­ложниками созвездий Тельца, Рыбы или других. Это — все ложная эсхатология, уводящая от молитвы и по­каяния. Вспомним лучше евангельских волхвов, кото­рые по звезде пришли в Вифлеем и положили дары к ногам Богомладенца Христа, и поклонились ему, сложив таким образом к Его стопам всю восточную мудрость. Любые катаклизмы не являются случайными. Они прямо связаны с духовным состоянием народа. Поэ­тому-то займемся, помимо своей профессиональной деятельности, духовным деланием, и, видя нашу чис­тую жизнь, Господь добавит и дней, и лет народу на­шему. Аминь.

Какими же видятся сегодня пути подлинной профес­сионализации психолога и одухотворения самого психо­логического знания?

Первый вопрос — это характер отношения психо­лога к другому человеку.

Психолог-практик, психолог-теоретик и психолог-экспериментатор — все они, приступая к человеку, должны культивировать в себе чувство, которое пока совершенно чуждо большей части нашей ученнейшей публики. Даже само это слово, можно сказать, неиз­вестно. Но я дерзну его произнести. Это чувство бла­гоговения. Благоговению перед человеком чужда сен­тиментальность. Каждый, любой человек (даже чело­век «последний») является обладателем великого сокровища — святыни души, образа Божия, который неуничтожим принципиально.

У психолога такое знание о человеке может поя­виться только тогда, когда он отыщет и в своей ду­шевной тьме свет, образ и подобие Божие. Путь воз­рождения души для каждого триедин:

— обогащение сознания духовными смыслами («расширение семантического поля») в процессе са­мопознания;

— покаянное чувство в Боге (не надо путать с обычным раскаяньем или сожалением о содеянном);

— восстановление личного благочестия. Проще го­воря, направление своей жизни в добрую сторону. Скажем, если пил, то перестал пить, блудил — пере­стал блудить. И не просто перестал, а обрел семью и т. д. Все эти «уровни» понятно взаимодействуют и пе­ресекаются. Сам же семантический потенциал еще вовсе не гарантирует этого заветного, самого трудного шага к себе — покаяния в Боге. Это лишь некое усло­вие, благоприятная почва для осуществления нравст­венного действия. Ведь можно всю жизнь стремиться «понимать»   и   осознавать   себя,   а   в   нравственном смысле и перстом не шевельнуть.

И если первое — смысловое обогащение является лишь предтечей возрождения, то второе и третье — это и есть то самое нравственное действие, о котором упомянул в своем приветственном слове Епископ Анастасий. Именно второе и третье — покаяние и личное благочестие, являются собственно волевыми и одновременно нравственными акциями в Боге ...

Один святой сказал, что благоговение состоит из двух начал: страха и радости. Страха, опасения, как бы не навредить душе этого человека. Ведь этот чело­век имеет свой путь жизни. Поэтому сначала «не вре­ди», а потом «помоги». И второе — радость, радость от того, что сейчас между двумя людьми произойдет встреча.

Два слова о так называемой психологической по­мощи. Здесь все просто. Если психолог может «по­мочь» самому себе, то он (в той или иной мере, ко­нечно) может помочь и другому, «клиенту», как сей­час любят выражаться. Если же внутренняя и личная жизнь самого психолога несостоятельна, то не надо и браться помогать другим. Врач! исцели самого себя (Лк. 4, 23). Все вышесказанное годится и для священнос­лужителей тоже.

Я знаю только два пути определения — могу ли я «помогать» людям. Это получить благословение свое­го духовника или спросить свою совесть. (Последнее проблематичней, ибо человек может и обмануться в самом себе.)

Второй вопрос — онтологический. Если мы, про­трезвев после угара рационалистического экстремизма начнем сначала принимать, а затем и изучать мисти­ческий опыт, в том числе и христианства, то для это­го необходимо концептуальное примирение двух ос­новополагающих понятий: проблемы и тайны. На мой взгляд, это уже осуществлено русскими мыслителями: В. Соловьевым и И. Ильиным в философии и В. Лос-­ским в богословии. В православной же аскетике чув­ство реального в духовной жизни задается через по­нятие трезвения. Но это совершенно особый разговор.

И третий вопрос нравственный или — энергетиче­ский. Сегодня, открыв для себя мистическую и оккульт­ную реальность, после десятилетий запретов и замал­чиваний, психологи бросились во все тяжкие медити­ровать и аккумулировать в себе всяческие «энергии». И это тоже следствие грандиозной необразованности и одичания. Православная Церковь целые столетия потратила на выработку охранительных средств, на создание науки духовной гигиены и профилактики. Это и есть аскетика. И мой долг священника предуп­редить сегодня: будьте осторожней, коллеги!

Дело в том, что нет энергии вообще. Каждая энер­гия имеет свой источник. А каждый источник имеет свою нравственную индикацию, если так можно выра­зиться. И источников духовной энергии, проводни­ком которой может быть сам человек, три: Божест­венная, т. е. благодатная энергетика, затем — демони­ческая, и собственно человеческая энергия. Ибо и сам человек является обладателем самобытной, «своей» энергии. Но, как правило, человеческая энер­гия не существует автономно и тяготеет либо к высо­кой, Божественной энергии, либо к демонической. При этом, как правило, демоническая энергия рядит­ся в энергию Света. Этот обман в аскетической тра­диции носит название прельщения. Поэтому прежде чем человек не научился различать духов, ему не ре­комендуют культивировать у себя особые виды психо­технических премов, связанных с изменением созна­ния и пр.

Знаю, что многие не услышат! Но надеюсь, даст Бог, после того, как насытятся этим «добром» и «пре­ткнутся» — тогда, может быть, все же вспомнят и проявят интерес к своему, родимому, к тому, что со­всем рядом.

ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ  О СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОЛОГАХ

ЖИВАЯ ВОДА, ИЛИ СЛОВО К ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

В ПОМОЩЬ УНЫВАЮЩЕМУ АТЕИСТУ