это были японцы. Около двадцати мужчин и женщин — все в бе­лом — они выстроились в несколько ровных рядов перед приземи­стым пожилым человеком. На превосходном арабском руководитель группы звучно читал первую главу Корана. Место действия — Карачи, комната отдыха транзитных пассажиров пакистанского международно­го аэропорта; время действия — сезон мусульманского паломничества, когда правоверные со всего мира совершают свой путь в Мекку (Аравия). Небольшая группа японских мусульман ожидала посадки на самолет, летящий в Джидду — порт на Красном море, являющийся «воротами» в священный город Мекку. Японцы молились в неболь­шой мечети, расположенной в терминале рядом с магазинчиками беспошлинной торговли и стойками с прохладительными напитками.

Мусульман, как этнических японцев, так и лиц других националь­ностей, в Японии немного. Однако те, которых я видел молящимися в Карачи, были, безусловно, японцами, об этом свидетельствовали язык, поведение и внешность. И в то же время в них было нечто. Это «нечто» — тот особый стиль, тип поведения и манер, который отличает исполняющих предписания своей религии мусульман от других людей, вне зависимости от их этнической, языковой и расовой принадлежности.

Эта работа призвана познакомить читателя с характерными черта­ми ислама как религиозной традиции, в то же время предоставив в его распоряжение информацию о различных мусульманских народах. Ис­лам — всеохватывающий образ жизни, включающий в себя верования и обрядовую практику, которые находят свое место в широком контексте регулируемых общественных отношений, экономических обязанностей и привилегий, политических идеалов и преданности своим общинам. Мусульмане обитают по меньшей мере в двух культурных сферах. Одна из них — врожденная и впитанная с молоком матери местная культура родной страны, этнического окру­жения, другая — приобретенная и осознанная принадлежность к исламу, всей мусульманской культуре. Обычно эти сферы тесно взаимосвязаны в мусульманских общинах, давно и прочно обосновав­шихся на Среднем Востоке, в Африке, Южной и Юго-Восточной Азии. Однако культуры и субкультуры этих огромных регионов обладают также весьма ярко выраженными особенными элементами и характеристиками, которые издавна сочетаются в них с исламскими верованиями, ценностями и нормами поведения. В регионах, где присутствие ислама практически не ощущается или его приверженцы составляют незначительное меньшинство, контраст между общей куль­турой и тем, что будет описано нами как культура ислама, выступает куда более зримо. Нередко в Северной Америке и Европе правовер­ным мусульманам приходится делать нелегкий выбор, особенно когда речь заходит об общественных и семейных отношениях, питании, одежде (особенно для женщин) и развлечениях, так как здесь налицо конфликт между предписаниями исламских учений и нормами доми­нирующей   культуры.

Но даже в таких странах, как Индонезия, где преобладающая часть населения является мусульманами, ситуация весьма сложная, так как во взаимодействии с остальными измерениями национальной жизни находят­ся несколько разновидностей исламской культуры. Так, например, на густонаселенном индонезийском острове Ява мусульманская община под­разделяется на три общепризнанные группы. Крупнейшая из них — абанган (abangan) — состоит преимущественно из рабочих, которые синкретически соединяют исконные яванские верования и обычаи с исламом. За ней следуют прийайи (priyayi) — потомки старояванской придворной бюрократии, они мусульмане, но гордятся туземными аристократическими традициями и принимают близко к сердцу их символы и толерантный стиль. Третья группа — сантри (santri) — правоверные мусульмане, точно следующие Корану и учениям Мухаммада (Сунна) и отвергающие традиционные яванские культурные и религиозные верования и практику, которые, по их мнению, несо­вместимы с чистым исламом. Существует большое сходство и сильное чувство общности между мусульманами сантри Индонезии и ортодок­сальными мусульманами других регионов Во время своих путешест­вий по мусульманским странам Среднего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии я всегда немедленно мог распознать, что нахожусь в обществе мусульман типа сантри, вне зависимости от того, к какой национальности они в действительности принадлежали, — по их твердой ортодоксальной вере и особому типу поведения.

 

Религиозный путь ислама

писавшие об исламе иногда настолько заостряли внимание на его религиозной доктрине, что полностью вырывали ее из человеческого контекста, в котором она становилась предметом веры, и обходили молчанием практику, которой она подкреплялась и освящалась. Цен­тральные верования и благочестивые обязанности религии «покорно­сти» Богу (ислам) заучить нетрудно — с такой же легкостью можно представить себе план какой-нибудь конторы, изучив ее чертеж, но и после того, как вы запомните наизусть его элементарные внешние черты, ислам как живая реальность будет сокрыт от вашего взора до тех пор, пока вы не научитесь видеть, каким образом верования и практика становятся интегральными частями общественной и личной жизни в специфических культурных контекстах. Мусульмане — те, что «предали себя» Богу, — не перестают объяснять интересующимся иноверцам,  что  их религия является  «цельным образом жизни»,  неделающим различий между религиозным и светским и не исключаю­щим ни одного предмета из сферы действия авторитета и предписа­ний ислама.

Ислам и христианство добились заметных успехов в распростране­нии своих учений среди народов всевозможных культур и географических регионов. Среди религий азиатского происхождения самое широкое рас­пространение получил буддизм. Ислам — это единственная авраамическая традиция (как и в иудаизме и христианстве, этот великий еврейский патриарх фигурирует в мифах ислама, который, как и обе вышеуказанные религии, провозглашает веру в единого Бога и завет (договор) с ним), которая оказала на Азию настолько мощное воздействие, что в некоторых ее областях завоевала доминирующее положение. Ислам сохранил более последовательную систему фундаментальных верований и практики, чем любая другая мировая религия, включая и иудаизм. Хотя в исламе и имеются сектантские группировки, они возникают главным образом в результате политических разногласий и не содержат в себе, за исключе­нием незначительных деталей, отступлений в сфере культа и обрядовой практики.

Так как ислам является религией закона и не признает сколько-нибудь принципиального различия между религиозным и светским, все вещи рассматриваются им как подпадающие под Божественное законо­дательство. Не все жизненные проявления относятся к ритуалу, но все они имеют назначенную им исламским законом ценность, разместившись на шкале с отметками «запрещенное», «безразличное», «обязательное». Свя­щенное право известно под названием Шариат, от арабского слова shari'a, обозначающего «путь». Шариат не значит буквально «закон», скорее, он означает предначертанный Богом истинный путь для своих верных созданий, путь, включающий в себя собственно право. Понятие Шариат близко соответствует еврейской концепции Торы.

Мусульмане любят повторять, что «у человечества нет прав, есть только обязанности». Это неприкрытое убеждение чуждо мышлению американцев, воспитанных на Декларации о независимости и Билле о правах. Но исламская преданность пути покорности единому высшему Богу отнюдь не является зловещим тоталитаризмом. Мусульмане на­стаивают на том, что единственно правильное отношение людей к Бо­гу — это отношение рабов к своему господину. Но Бог сотворил этот мир ради правой цели, и он не только справедлив, но и милостив. Бог даровал творению своих рук — людям — свободу наряду с такими божественными атрибутами, как разум, воля и речь.

Служение Всемогущему должно быть свободным деянием, наградой за которое в этом мире является ответственность. Человек, боящийся только Бога, поднимается над остальными, мелкими страхами и обре­тает способность вести свободную и активную жизнь халифа, или «заместителя» Бога. Таким образом, обязанности, налагаемые исламом, принимаются добровольно и фактически, согласно представлениям ве­рующих, приносят подлинную свободу от рабства человеческой алчно­сти, беспокойства, стремления к изменению своего положения в обще­стве и прочих вещей, до которых люди, будучи существами несовершен­ными, столь охочи. Для мусульман служение Богу не означает унижения своего человеческого достоинства; оно освобождает от низменных стрем­лений и наполняет жизнь смыслом. Это убеждение разделяют все три авраамические традиции, ибо их общая забота — жизнь, исполненная поклонения и послушания своему единственному истинному божеству.

 

Ислам и история

принадлежность к мусульманам определяется не только религиоз­ным образом жизни и окружающими их культурными формами, но также и тем историческим развитием, которое привело к их появле­нию Точно так же как иудеи и христиане находят в понимании собственной истории образец для своей религиозной жизни, мусуль­мане видят в понимании истории ислама ту модель, которая помогает им сохранять личностную и общинную идентичность Жизнь проте­кает на плоскости истории, в которой Бог, по представлениям верующих, окончательно явил свою волю через посредничество про­роков, знамений и чудес Природе присущи изменчивость и теку­честь, но люди не могут фаталистически принимать все, что бы ни случилось, их поведение должно быть осознанным, что подразумева­ет, как одно из условий, принятие критических решений. Благопри­ятные возможности появляются и иногда остаются без последствий — им нет возврата. Жить ответственно — значит постоянно совершать трудный выбор. История в библейской и исламской традициях — это необратимый процесс, судьбоносные последствия которого суть пло­ды завета Бога с человеком или (что чревато опасностями) результат пренебрежения этим заветом.

Мусульмане изучают свою историю для того, чтобы действовать в настоящем, согласуясь с ее учениями о провиденциальных актах Бога. Стать мусульманином — значит подчиниться этой истории и быть сформированным ею. Как иудаизм и христианство, эта религия одной из своих сторон обращена в будущее, веря, что цель истории — в руках Бога. Таким образом, история становится мерилом поступков в жизни, которая представляет собой промежуток между совершивши­мися событиями первоначального обустройства и развития религиоз­ной общины и конечной целью истории, Судным днем, когда Бог призовет все человечество к последней расплате и спросит каждого заего деяния. Согласно всем трем авраамическим религиям, откровение в виде Писания как руководства к действиям исходит от Бога. Хотя в жизни природы и наличествуют некоторые циклы и повторяющиеся модели, как, например, времена года и периодически сменяющиеся поколения растений, животных и людей, историческое существование по своей сущности однонаправленно и в силу этого полно новизны и неизвестности. Совокупная история прошлого содержит жизненно важные указания и уроки, как, впрочем, и разубеждения. Исламская священная история отчасти совпадает с библейским преданием: как и Библия, она помнит об Аврааме, Моисее, Соломоне, Марии, Иисусе и других образцовых личностях. Во всех авраамических религиях исторические события подаются и интерпретируются как манифеста­ция Божественного провидения и целей, к которым оно ведет чело­вечество. Летопись происхождения и развития ислама содержит чудес­ное для мусульман предание о Божьем народе, рассказанное на их языке и повествующее о событиях, личностях и странах их культур­ного мира. Краткий обзор этой истории будет дан в следующей главе.

 

Умма

исламская община известна под названием Умма. Содержание этого древнего термина, принятого в арабской религиозной общине, охва­тывает сферу религии, разделяемых всеми ценностей и общих инте­ресов. Иногда Умма приобретает культурное значение, однако она никогда не обозначает «нацию»-, «род» или «народность», по крайней мере в тех случаях, когда в полной мере проявляется ее главное значение — «мусульманская община». Согласно Корану, всякая рели­гиозная община есть Умма. Мусульманская Умма — это совокупность мусульман, живущих во всем мире в настоящее время, а также чувство причастности к истории ислама, унаследованной от прошлого.

Умма не является какой-либо частной исламской культурой, хотя вес арабского элемента всегда был в ней особенно велик. Скорее, Умма — это семья взаимно совместимых, обладающих общим насле­дием и дополняющих друг друга культур, принадлежащих мусульман­ским народам, населяющим множество стран. Эта транснациональная исламская «культура» обеспечивает единство и сохранение Уммы именно потому, что она черпает силы и специфические качества из многих отдельных культур, являющихся ее составляющими.

Существует несколько важных синонимов Уммы. Один из них — арабское слово джамаа («община»), которое выступает как доминантная группа. К родственным арабским словам с тем же корнем относится и слово джами («собиратель», «сборщик»), которое в сочетании со словом маеджид («мечеть») означает соборную мечеть, где осуществляется пятнич­ное моление всех мусульман. Другой синоним — слово иджма («консен­сус», «согласие»), являющееся одним из главных источников исламской юриспруденции. Соотнесенность иджмы с Уммой наглядно выступает в знаменитом заявлении Мухаммада: «Поистине, никогда не сойдется моя Умма на ошибочном». Согласно этому утверждению, решение Уммы является непогрешимым.

Еще один важный синоним Уммы — Дар ал-Ислам («Обитель покорности»), обозначающий территории и народы, находящиеся подполитической и правовой властью ислама. В этом понятии наличест­вует правовое и административное измерение, которого нет в поня­тии Уммы. Понятию Дар ал-Ислам противоположно понятие Дар ал-Харб («Обитель войны»), обозначающее немусульманские страны и народы. Под «войной» подразумевается как предполагаемое качество таких территорий с точки зрения мусульманина (а именно, отсутствие на них безопасности и порядка, обеспечиваемых Шариатом, и как следствие этого — война всех против всех), так и необходимость джихада («усилия») по распространению истинной веры, в том числе и с оружием в руках. Одно дело — насильно обращать в свою веру, что запрещено Кораном, другое — покорить враждебную территорию во имя Бога и, с мусульманской точки зрения, ради благополучия народов, которые будут облагодетельствованы дарованием им свя­щенного закона. Религиозные меньшинства, особенно приверженцы иудаизма и христианства, ставятся Шариатом в положение защищаемых групп, однако на их деятельность накладываются некоторые ограниче­ния, одно из которых — запрет их членам заниматься прозелитизмом.

 

Ислам как ортопраксическая религия

в последние годы среди ученых, занимающихся сравнительным рели­гиоведением и изучающих ислам, широко распространилась тенден­ция подразделять различные религии на «ортодоксальные» и «ортопраксические». Эти термины происходят от греческих слов ортос («правый», «правильный») и докса («мнение») или праксис («практи­ка»). Разумеется, все религии состоят из обоих этих компонентов — учений и практики: их предметом являются как доктринальные вопросы — понятия, символы, вероучения и богословские системы, так и вопросы деятельностные — ритуал, право, благочестивая жизнь. Таким образом, называя ту или иную религию ортодоксальной или ортопраксической, мы только подчеркиваем присущую ей тенден­цию — деятельностную или доктринальную.

Иудаизм и ислам являются ортопраксическими религиями, по­скольку каждая из них придает особое значение закону и регулиро­ванию общинной жизни, — иудеи согласно Торе, мусульмане соглас­но Шариату, аналогичным установлениям, основывающимся на от­кровении и интерпретируемым уважаемыми знатоками закона. В противоположность им, христианство — религия ортодоксальная, ибо оно традиционно придает наибольшее значение вере и ее разумному структурированию в рамках вероучения, катехизиса и богословской системы. Антизаконническая тенденция христианства, в частности, в том виде, как она была провозглашена апостолом Павлом в Послании к Римлянам, привела к возникновению значительно более децентра­лизованной системы культа и жизни христианской общины, несмотря на мощные и длительные усилия католицизма, особенно в его рим­ской форме, навести порядок в учениях и обрядовой практике христианской церкви. Христианская ортодоксия простирается также и на вопросы культа и жизни общины, однако именно догматика является ее краеугольным камнем, будучи главным выражением опыта откровения. Ортодоксальные иудейская и, исламская традиции также крайне озабочены правильностью мышления своих приверженцев и четкой формулировкой своей веры, но знать истину и не поступать по истине — это суетность. В действительности истину нельзя просто знать, т.е. находиться в состоянии ее мысленного созерцания; полное знание подразумевает осуществление истины в поступке.

Ортодоксия и ортопраксия на самом деле могут противопостав­ляться друг другу только аналитически, а поэтому эти понятия следует использовать исключительно в качестве обобщения. В любой религии вера и практика, а также их человеческий контекст являются инте­гральными измерениями совокупной системы символов и действий. И все же чрезвычайно примечательно, что иудаизм и ислам не имеют общепринятых положений веры, обнаруживая в то же время порази­тельное единообразие литургической и юридической практики. Хри­стианство же породило разнообразные символы веры, один из кото­рых (Апостольский) и поныне оглашается в чрезвычайно разнородных инстуциональных и литургических контекстах римскими католиками, восточными православными и протестантами.

 

Мусульманский мир  сегодня

сегодня внушительные мусульманские общины существуют в Афри­ке, на Среднем Востоке, в Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии (рис 1). Во многих из этих регионов мусульмане составляют большинство населения. На Западе, особенно в Северной Америке, издавна бытовало убеждение, что исламский мир состоит главным образом из арабов, хотя в наши дни в него включают обычно также турков и иранцев. Справедливо, что арабский язык, история и культура сыграли решающую роль в истории ислама (которая будет рассмотрена в следующей главе), однако ислам является мировой религией, которая соперничает с христианством, если не превосходит его, в способности распространяться в чрезвычайно далеких друг от друга культурах и регионах.

Крупнейшая в мире исламская община существует в Индонезии, из 191 млн населения которой приблизительно 90% исповедуют ислам. Вторая по численности национальная исламская община находится в Пакистане — около 97% из 113 млн; на третьем месте Бангладеш — 85% из 118 млн и на четвертом Индия — 11,5% из 850 млн. Другие крупные мусульманские общины существуют в бывшем Советском Союзе (около 45 млн) и Китае (здесь численность мусульманской общины оценивается в 14 млн, что, вероятно, сильно занижено).

Эти данные свидетельствуют о том, насколько широко распростра­нены и многочисленны мусульмане в Азии и что сфера их распростра­нения не ограничивается арабским, турецким и иранским Средним Востоком. Арабы — это все, для кого родным языком является араб­ский, а не только обитатели Аравийского полуострова. Они живут в странах Среднего Востока и Северной Африки. Всего на арабском языке говорит более 160 млн человек, 90% которых являются мусульманами. Из 55 млн. жителей Ирана по меньшей мере 93% — мусульмане, а из 55 млн жителей Турции не менее 98% исповедуют ислам. Схожие данные могут быть обнаружены в большинстве других стран Среднего Востока и Северной Африки. В африканских странах, расположенных южнее Сахары, проживает как минимум 100 млн мусульман.

Указать сколько-нибудь точную численность мусульман во всем мире достаточно трудно, однако, согласно общему убеждению, она приближается к миллиарду¹. Только христианство может притязать на большее число своих приверженцев. Впрочем, статистические данные о численности религиозных общин страдают от несовершенства мето­дик и отсутствия согласия относительно того, кого считать истинным мусульманином.

Важным фактором при оценке численности современных и будущих мусульманских общин является ежегодный процент прироста. Из двадцати пяти государств мира, имеющих самый высокий прирост населения, в одиннадцати большинство составляют мусульмане (например, Пакистан, Бангладеш, Саудовская Аравия, Египет, Сирия, Марокко и Ирак), а в остальных — весьма значительную его часть (например, Нигерия, Танза­ния, Нигер). В других странах с преобладанием мусульманского населения, особенно в Турции, Чаде и Индонезии, процент прироста значительно выше средней общемировой цифры, составляющей 1,7%.

Впервые в своей истории ислам становится религией значительной части населения в странах Запада, особенно во Франции (более 2 млн), Великобритании (более 2 млн), Западной Германии (более 2 млн), Канаде (500 тыс.) и Соединенных Штатах Америки (около 5 млн). Более 10% населения бывшей Югославии составляли мусульмане, а Албания традиционно была почти полностью мусульманской страной. Хотя большинство мусульман на Западе имеют корни в традиционных исламских странах, все стремительнее растет число обращенных в мусульманство коренных жителей западных стран.

 

Ислам как история, религиозный путь и культура

ИСЛАМ — это религия, одной из самых насущных забот которой является община. Умму можно сравнить с треугольником, один из углов которого представляет историю, другой — религиозный путь, а третий — культуру². Можно начертить множество таких треугольни­ков, отражая относительное преобладание одного из трех аспектов. Так, например, в отдельные периоды истории в некоторых странах мусульмане придавали куда большее значение доктрине и ритуалу, чем культуре и истории, как в некоторых проявлениях опирающегося на Писание фундаментализма. В другие эпохи в отдельных регионах решающее значение приобретала культурная идентичность. Были и такие времена, когда мусульмане выдвигали на передний план в качестве идеала определенные исторические эры ислама, возможно, надеясь вернуть себе былую силу и славу. Три указанных измерения являются неотъемлемыми частями Уммы и в конечном счете сущест­вуют как взаимно поддерживающие друг друга элементы той таинст­венной реальности, узы которой для мусульманина сильнее всего на свете.

Настоящее введение в ислам как всеобъемлющий образ жизни начнется в главе 25 с очерка его возникновения и исторического развития. Центральное значение в истории ислама принадлежит араб­ским традициям, символам, персонажам, этическим идеалам и социаль­ным отношениям. Эти элементы были сохранены арабским языком во время  миграций  арабов.   Мы  увидим,   что   с   приходом   ислама   на Аравийский полуостров старые арабские обычаи в некоторых случаях были отброшены, однако в остальном трансформировались таким обра­зом, чтобы встать на службу новой религии. Средоточием нарождающе­гося ислама явились Пророк Мухаммад и послание, которое, как верят мусульмане, было дано ему в Божественном откровении, — Великий Коран. Вплоть до наших дней они были вдохновителями и руководите­лями непрерывного развития полного жизненных сил ислама. Таким образом, определяющую роль в формировании исламской истории сыграли его Пророк и Писание. Мухаммад мыслится совершенным воплощением идеальной человеческой жизни, а Коран — совершенным посланием, сообщенным на чистейшем арабском языке, на котором, по представлениям мусульман, говорят Бог и ангелы

Вслед за описанием исторического измерения ислама мы в главе 26 рассмотрим устоявшиеся верования и обрядовую практику данной рели­гии, определяющие структуру мусульманской жизни. Оба аспекта зада­ны непреложными заповедями и правилами, данными в Коране, и тесно связанными с ними наставлениями и примером жизни Мухаммада. Коран учит мусульман требованиям, которые Бог предъявляет своим верным слугам, и шаг за шагом приоткрывает его природу как Творца, Вседер­жителя, Господа и Судьи мира. Наставления и пример жизни Мухам­мада, известные как его Сунна, являются образцом того, как люди должны принимать, впитывать и применять послание Бога. Таким образом, Коран, в сущности, сообщает людям, во что верить, а Сунна учит их тому, как верить и действовать.

Глава, посвященная догматам и практике ислама, выйдет за пределы простого описания основных положений религии и коснется тех способов, при помощи которых они структурировались и применялись в праве, теологическом созерцании и взаимосвязанных духовных дисциплинах, известных под названием суфизма. Мы увидим, что над мусульманами довлеет священный закон, особенно если речь заходит об осуществляемой им защите и регулировании имеющих всеобъемлющее значение обществен­ных аспектов жизни. Однако интеллектуальное определение и объяснение также являлись важными видами религиозной деятельности как в юрис­пруденции, так и в систематическом богословии. Еще более важным явлением был и остается суфизм — мистический путь ислама, который иногда привлекал к себе даже больший интерес мусульман, чем религи­озное право. Он придает особое значение любви и сердечному интимному отношению к Богу и мусульманину-единоверцу. Суфизм облекся в устойчивые институциональные формы региональных и международных орденов, каждый из которых стремился к духовному озарению и мисти­ческому единению с Богом на своеобычный лад

В действительности ислам — это не только история и религиозный образ жизни, но и культура. Мусульмане образуют множество разнооб­разных культур, которые тем или иным способом согласованы с идеа­лами и практическими требованиями Шариата, особенно с двумя его самыми авторитетными источниками — Кораном и Сунной. Исламская культура, стоящая над местными культурами, конечно же, существует. С течением времени местные культурные влияния, которые были всегда, во все большей степени способствуют тому, что Умма, оставаясь духовно единой, становится все более многообразной и пестрой. На протяжении всего очерка мы будем уделять внимание культурным аспектам Уммы, описывая специфические мусульманские общины и их обычаи и демон­стрируя возникающее от случая к случаю напряжение между ортодоксальным-ортопраксическим исламом и теми региональными формами и практикой, включающими иногда народные верования и обычаи, с которыми он входит в столкновение. Как бы то ни было, религия, столь глубоко пронизывающая все аспекты человеческого бытия, как ислам, неизбежно будет обладать существенными культурными характеристика­ми, часть которых мы рассмотрим в главе 27, посвященной описанию динамики отдельных мусульманских институтов.

Данное введение в ислам заканчивается главой об исламе и мусуль­манах в современном мире. Темы, которые нам придется признать центральными для исламской традиции: краеугольное положение Корана, парадигматический образ Мухаммада — руководителя верных, арабский язык как средство откровения и обнимающая всю Умму сила, цементи­рующая ее прочность и понятийный аппарат, Шариат как Божий закон для мусульман всего мира и неослабевающая приверженность мусульман справедливому социальному порядку в. гармонизированной и дисциплини­рованной общине, в которой отсутствуют перегородки между духовным и светским, — эти и другие темы, как мы увидим в дальнейшем, по-прежнему вдохновляют и регулируют мусульманские модели веры, пове­дения, общения с другими людьми, благодаря им судьба мусульманина — это служение Богу. По существу, рассказ об исламе — это рассказ о длящемся «предании себя» трансцендентному идеалу — милостиво предо­пределенному Богом пути человечества в этой жизни и после нее — и осуществлению этого идеала в истории.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. Ислам и мусульманская община. 24 Введение: исламская Умма — община, определяемая историей, религиозным образом жизни и культурой

25 Возникновение и историческое развитие ислама