Воскресение Христово

С прочтением Евангелия праздничная радость молящихся достигает своего зенита и изливается уже не в просто воскресных, а в чисто пасхаль­ных песнях. После Евангелия полагаются на воскресной утрене два песно­пения из службы Пасхи: «Воскресение Христово Видевше» и «Воскрес Иисус». Правда, из пасхальных песней это самые сдержанные по радости: они 6-го гласа, гласа в тропарном и канонном напеве наиболее грустного, а в стихирном, каким поются настоящие песни, гласа тихой, едва высвобо­дившейся из-под скорби, радости.

И по содержанию песнь «Воскресение Христово», начинаясь словами, очень идущими к моменту (при чтении Евангелия верующие духовно виде­ли с апостолами Воскресшего), более останавливается на обратной стороне воскресения — распятии. Песнь не столько ликует о воскресении (ср. пас­хальный канон и «Пасха священная»), сколько сосредоточенно размышля­ет о значении события для Христа (показало Его Божество и безгрешность) и для нас (обрадовало мир, уничтожив смерть), будучи, таким образом, дог­матического содержания, и приглашает к прославлению события (имеется в виду длинный ряд дальнейших песней в честь его: канон). Вместе с тем это самая большая из пасхальных песней и самая полная, всесторонняя, почему заменяет на Светлой седмице все предначинательные псалмы. Она состоит из 7 строф, связанных между собою не столько грамматически, сколько единством мысли; каждая из этих строф могла бы быть (а может быть, и бы­ла) самостоятельною песнью (ср. Свете тихий, выше, с. 558), как и служит такою песнью одна из строф («Кресту Твоему покланяемся...»).

 

Древнее употребление

О древности песни «Воскресение Христово» говорит присутствие похо­жего текста в латинской Церкви на литургии Великой пятницы: «Кресту Твоему покланяемся, Господи, и св. воскресение Твое хвалим и славим, се бо Крестом прииде радость всему миру». Песнь «Воскресение Христово» упоминается в известном пасхальном иерусалимском «Последовании» IX в. в качестве не только пасхальной песни, но и обыкновенной воскресной после Евангелия: на Вербное воскресение здесь вместо «Воскресение Хрис­тово» назначается особая пародическая <т. е. подобная ей> песнь. — Песнь «Воскресение Христово» носит явно иерусалимский колорит, имеет в виду, должно быть, храм Воскресения («поклонимся св. Христову воскресению») и Креста за ним (частое упоминание о Кресте). Но и древнейшие ркп. Студийск. уст. имеют ее на воскресной утрене, хотя непосредственно после Евангелия здесь был прокимен: «В нощех воздежите руки ваша» со стихом: «Да благословит тя Господь от Сиона» (Пс. 133: 2, 3). — При Арсении Су­ханове на Востоке песнь «говорили на оба лика поделяся по строкам», как и 50 пс. с его конечными припевами (Слава, И ныне, Молитвами, Помилуй мя Боже, Воскрес Иисус), делая в песни 6 таких строф. Не служили ли строфы ее первоначально тропарями к стихам 50 пс? По нынеш. греч. Евхологию, «Воскресение Христово» «говорит предстоятель или учиненный монах», по Иератикону — архиерей или в хоре стоящий иерей.

 

50-й псалом

Псалтирная часть утрени близится уже к самому концу, и ей тут нужен сильнейший и вместе выразительнейший аккорд, естественнее всего в фор­ме одного из псалмов, которыми наполнена вся эта средоточная часть важ­нейшей из суточных служб. Едва ли поэтому можно было сделать удачнее выбор, как поместив сюда 50-м псалом. Ни один псалом не написан в таких исключительных и потрясающих обстоятельствах, как этот; ни один более, чем этот, не отвечает основному настроению христианина — покаянному («покайтеся, приближибося Царство Небесное»), и не выражает его с та­кою силою. А контраст, в котором он стоит к предшествовавшему длинному ликованию, еще увеличивает это впечатление; это как бы череп, внесенный на пиршество.

 

Способ исполнения

В способе исполнения 50-го пс. на утрене Типикон, по-видимому, не де­лает разницы с «Воскресение Христово»: «посем (после Евангелия) глаго­лем Воскресение Христово Видевше и псалом 50». Притом эта песнь, как и припевы «Слава: Молитвами апостолов» и т. д., равно как и песнь «Воскрес Иисус», имеющая припевом 1-й стих псалма, стоят с ним в такой тесной связи, что естественнее всего петь и его, и конечно, на глас этих окружаю­щих его песен, т. е. 6-й, глас скорби и покаяния. Пение, как и для других поемых псалмов, должно быть антифонное, по стихам между двумя ликами.

 

Всегдашнее употребление его на утрене

Уже при Василии Великом 50 пс. составлял существенную, заключи­тельную, часть утрени (Вступ. гл., 148). В древнейших редакциях устава Великой Константинопольской церкви — это важнейшая, и тоже вторая, часть утрени (там же, 340). Первоначальные списки Студ. устава (Ипоти­посис и Диатипосис) не отменяли его и для пасхальной утрени. Имеют его и почти все инославные утрени: абиссинская, маронитская, несторианская, древняя латинская; армянская и нынешняя латинская имеют его только в будни (последняя на Laudes — там же, 299—319), но на 1 часе всегда ряд стихов из этого псалма. По уставу Вел. Конст. ц. он пелся на утрене с при­певом тропаря к стихам — одного или нескольких (там же, 340). Греч. ркп. Иер. уст. о 50 пс. выражаются: «говорится», нек. слав. ркп. XIV в. о «Вос­кресение Христово», «Слава...» «глаголется», «на гл. 6» (о втором), о 50 пс. глухо, а о «Воскрес» — «поем». По «Чину» патр. Филофея «50 пс. с пени­ем». При Арсении Суханове на Востоке псалом, как и Воскресение Хрис­тово, «говорят на оба лика поделяся по строкам», делая таких строк в псал­ме 18 (стихов в нем 19), а в будни его «говорит псаломщик». По нынеш. греч. Евх. его поют братия мелодически, по Иератикону — хоры. В Киево-Печ. лавре читают.

 

Припевы к 50-му псалму

Скорбный характер этого псалма для воскресной утрени достаточно смягчается окружающими его воскресными, даже прямо пасхальными, пес­нями (Воскресение Христово и Воскрес Иисус), которые по идее должны служить припевами к каждому его стиху. Вместе с тем и он, врываясь своим покаянным тоном в самую светлую часть бдения, умеряет радость ее. Что­бы смягчить переход от скорби этого псалма к радости следующей затем песни «Воскрес Иисус», возвращающей этот ряд песней к их началу («Вос­кресение Христово»), припевами к заключительному славословию псалма служат не воскресные стихи, а молитвенное обращение в духе псалма мыс­лью к главным свидетелям воскресения и участникам его радости — апосто­лам и Богородице: «Слава: Молитвами апостолов Милостиве, очисти мно­жество согрешений наших», «И ныне: Молитвами Богородицы...». Припевом же к повторяемому здесь 1-му стиху псалма служит тропарь 6 гл. «Воскрес Иисус...», с силою в своей сжатости и какою-то победоносностью в выраже­ниях и напеве (самогласен 6 гл.) рисующий внешнюю и внутреннюю сторо­ны празднуемого события.

 

История их

Настоящее исполнение 50 псалма — самый цельный остаток древней­шего способа пения для каждого псалма, когда требовалось каждый псалом заключать славословием Св. Троице и к каждому стиху припевать что-ни­будь (Вступ. гл., 157). По 12 пр. 4 Толедского Собора 633 г. «в конце всех псалмов говорим: Слава и честь Отцу и Сыну и Духу Святому во веки ве­ков» (ср. Вступ. гл., 217). Так и ныне на римско-католическом богослу­жении. Что касается припевания тропарей к стихам псалмов, то в уставе Великой Константинопольской церкви такие припевы особенно употреби­тельны были для 50 пс. (Вступ. гл., 340). Песнь «Воскрес Иисус» не упоми­нается в Иерусалимском «Последовании» IX в. подле «Воскресение Хрис­тово». В слав. уст. XIV в. после «Воскрес Иисус»: «Слава. В церкви славы Ти, Господи, на небесех стояние мнимся. И ныне. Богородице Дево, двере небесная, отверзи нам двери милости Твоея». Старообр. уст.: «Молитв ра­ди... помилуй нас, Боже Спасе мой»: в «Воскрес» «живот и мир». В Киево-Печерской лавре: «Молитвами святых апостолов...», «Молитвами Пресв. Богородицы...».

 

Целование Евангелия

На 50 пс. с окружающими его песнями происходит целование Еванге­лия. Это сильное и вместе с тем детски простое выражение радости, когда целуют и неодушевленный предмет, обрадовавший нас. Но св. Евангелие не такой лишь предмет: оно представляет собою, как и крест, Самого Господа, выносом своим из алтаря, как из гроба, знаменуя явление Его по воскресе­нии. Посему целование Евангелия, как и поклонение ему, «восходит к Пер­вообразному» и служит как бы приветствием Спасителя с воскресением. Впрочем, и здесь радость не выходит из границ и не поднимается до беспре­дельности пасхальной радости, выражающейся и во взаимном лобызании верующих.

 

Возникновение обычая

По Синайскому Канонарю IX—X в., на пасхальной утрене после чтения Евангелия иерей выносит последнее к народу и приветствует его; все целу­ются. По одной Триоди XIII в. на пасхальной утрене указано: «и целуют св. Евангелие и ектения и отпуст», следовательно, пасхальное христосова­ние здесь сводилось к целованию Евангелия, как ныне на обыкновенной воскресной утрене.

 

Чин целования

Типикон подробно излагает чин целования Евангелия. Евангелие изно­сится чрез св. двери (в знак прославления Христа, тогда как на входах — чрез северные двери в знак уничижения, — так и крест, и плащаница) свя­щенником, а не диаконом; как на входах, — в опущенной фелони (см. выше, с. 551), причем Евангелие священник держит при персях (диакон, как низ­ший, выше — пред лицом) — в знак любви к Христу. Священнику предше­ствуют, как и на всех входах, два подсвечника со свечами. Священник оста­навливается среди храма; подсвечники ставятся по бокам его, чтобы, горя пред Евангелием, не препятствовали целованию его. К Евангелию сначала подходит предстоятель, — в противоположность остальной братии, подхо­дящей попарно, — один и делает Евангелию два поклона пред целованием и один после, не до земли, замечает Типикон в скобках, но малые поклоны, наклоняя голову настолько, чтобы коснуться рукою земли, потому что в не­делю, Владычние праздники и в Пятидесятницу всю колен не преклоняют (имеется в виду 20 пр. 1 Вселенского Собора). После поклонения Евангелию предстоятель делает легкий поклон («образ поклона») сначала к левому ли­ку, потому что он сам стоит на правой стороне и может поклониться право­му лику, «отходя на место свое». За настоятелем подходят к Евангелию братия попарно («два два») по старшинству («по чину») и кланяются Еван­гелию так же, как предстоятель, а вместо поклонов ликам — поклон насто­ятелю. Целование устав предполагает заканчивающимся вместе с 50 пс: пе­ние целого псалма дало бы для этого достаточно времени.

 

Развитие чина

Груз, и др. греч. ркп. лишь упоминают о целовании (ασπασμός) Еванге­лия. Поздн. греч.: «ему же (50 пс.) глаголему, целуют Евангелие, сначала предстоятель один, творя поклоны (поклон?) пред ним, держимым от иерея стоящего на омфале; затем братия по чину два два, творя подобным обра­зом и они поклоны (поклон?) пред целованием, другой (же) по целовании и на два лика по одному. И после этого, благословившу иерею народ Еванге­лием, говорится... Спаси Боже». Слав. ркп. XIV в.: «по целовании же Еван­гелия иерей или диакон кадит Еванг. и оба лики». По «Чину» патр. Фило­фея и нынеш. греч. Евхол., «иерей, опустив фелонь и неся св. Евангелие пред грудью, исходит и останавливается среди храма, и чтец или евтаксий (см. выше, с. 492, прим. 1), становится направо его, держа подсвечник с лам­падой устроенной и бывает целование св. Евангелия от братии по обычаю;в другие же праздники не бывает целования, только в воскресенье». По нек. ркп. уст. XVI в. Евангелие полагалось на аналое. По нек. пам. XVI в. пред целованием делали земной поклон с молитвою: «Со страхом и любовию приступаем Ти, Христе, и веруем словесем Твоим; страхом убо греха ради, любовию же спасения ради»; после целования молитва: «Веруем, Господи, во св. Ев. Христе Боже, помози нам и спаси души наша». Др. ркп. уст. XV и XVI в. не дают чина целования. — Служ. П. Мог., как наш устав, о выносе Евангелия, но о целовании: «по обычаю». Моск. Служ. 1602 (= старообр.) и 1647 г.: «целует Евангелие первие игумен един и творит метание пред Еван­гелием 2 до полу, держиму иереом Евангелию, стоящу пред св. дверми, диа­кону же стоящему со свещею по страну иерея, и по целовании 1 поклон до полу и по крылосом по единому поклону до земли полагает»; о братии, как ныне, но: + «аще несть настоятеля, творят и братия по единому поклону по крылосом». Старообр. уст.: «целует Евангелие первое игумен един, сотво­рив метание пред Евангелием, держиму Евангелию иереом, стоящу пред св. дверми, и посем братия два два, творяще и тии поклон един преже цело­вания и по целовании един поклон точию и на оба лика по единому — и по целовании благословляет». По Иератикону, после Евангелия архиерей, ес­ли он присутствует, благословляет народ крестом при пении испола; когда лики в пении 50 пс. дойдут до ст. «Се бо истину возлюбил...», иерей выно­сит Евангелие на середину храма и подносит для поклонения архиерею или присутствующему иерею и по порядку всему народу, а затем полагает его на проскинитарий и входит в алтарь; причем при целовании Евангелия архи­ереем 1 лик поет испола, 2-й указанный стих медленно, и архиерей благо­словляет народ десницей.

 

Спаси Боже

Каждый псалом или группа псалмов должен иметь после себя молитву в форме ектении или другой форме. 50-й псалом, соответственно своему ис­ключительному положению на этой части утрени, имеет и молитву после себя в своеобразной форме — усеченной литийной ектении. Такой молит­вою, так идущей и к этому месту утрени — концу (ср. на вечерне) одной из ее частей, — служит молитва «Спаси Боже», которая, как ектения, произно­сится диаконом «на обычном месте» и имеет возглас священника. На эту краткую «литию» ответ, естественно, не десятки раз «Господи помилуй», а только 12. И возглас здесь («Милостию и щедротами и человеколюбием») более простых ектений взывает к милости Божией, называя последнюю, по-добно возгласу на святейшей части литургии (после Отче наш), тремя сино­нимами (только здесь «милостию», а там — ввиду совершающегося таинст­ва — «благодатию») и с особою раздельностью именуя Лиц Св. Троицы. Молитва, как и возглас, дерзновенно обращаются прямо к Богу Отцу во имя Сына Его.

 

По старым уставам

Вместо молитвы «Спаси Боже» нек. груз. ркп. Евхологии XVI в. назна­чают после Евангелия и 50 пс. целую ектению (остаток древнейшей практи­ки). Так, Евхол. Тифл. церк. муз. № 450 указывает здесь следующую ек­тению: «Миром Господу помолимся. О помиловании нашем Господу помолимся. О еже проститися нам всякому прегрешению вольному и не­вольному. О утренюющих, поющих и славословящих. Заступи. Пресвятую. Возглас: Милостию...». Евх. Имп. Публ. б. № 208: «Миром Господу помо­лимся. О свышнем мире. О мире всего мира. О св. храме. Яко да Господь Бог помилует нас. О избавитися нам. И о всех. Заступи. Пресвятую. Милостию и щедротами». Ектении — покаянного характера соответственно 50 пс. и литийным молитвам. В первом из названных Евхологиев есть отдел: «пра­здничные ектении, произносимые на утрене по прочтении Евангелия»; каж­дое прошение на этих ектениях предваряется прославлением Бога за празд­нуемое событие, например на Рождество Христово: «Христе Боже, от Девы рождейся»; они положены для 12 праздников, не совпадающих с нашими 12. Произносить молитву «Спаси Боже» груз. ркп. назначает диакону, греч, ркп. иерею, поздн. из них: «внутри алтаря или пред св. дверьми», слав. ркп. XIV в. — иерею или диакону пред св. дверьми, поздн. — иерею; чин патр. Филофея: «диакон на обычном месте велегласно». Служ. Моск. 1602 и 1647 г.: «диакон став пред св. дверми (1602: + велегласно) — аще несть ди­акона, глаголет сам иерей, пред престолом стоя»; Служ. П. Могилы: «диакон на амвоне»; Моск. Служ. 1658 г. и старообр. уст.: «диакон». Нынешний греч. Евх. — диакон, Иератикон: иерей. + «Хоры: Господи помилуй 12 раз по трижды». Слав. уст. XIV в. — Кирие елеисон.

ЕВАНГЕЛИЕ

ОТ ЕВАНГЕЛИЯ ДО КАНОНА

КАНОН