ПРАЗДНИЧНОЕ И БУДНИЧНОЕ БОГОСЛУЖЕНИЯ

Святая Церковь, излагая в Типиконе порядок богослужения на каждый без пропусков день года и располагая отдельные службы так, что не успеет кончиться последнее богослужение предшествующего дня, как уже начинается богослужение следующего (60), тем самым внушает своим мадам помнить заповедь апостольскую о непрестанной молитве (61). Она хотела бы, чтобы они непрестанно радовались (62). Но непрестанная молитва и непрестанное радование — это теперь счастливый удел блаженных небожителей, в радости день и ночь служащих Господу (63). Обладал некогда и человек способностью непрестанно служить Господу, непрестанно радоваться. Теперь чело­веку приходится нудить себя на молитву. Теперь непрестанная радость для человека перестанет быть радостью, непрерывный праздник пере­станет быть праздником. И Церковь, снисходя к нашему настоящему несовершенству, располагает свое богослужение так, что значительную часть его отделяет как повседневное, будничное, правда, всегда умилительное и стройное, но не всегда одинаково торжественное, а иногда даже нарочито скорбное, покаянное. Зато тем сильнее чувст­вуется радость в особо выделенные по торжественности богослужения в праздничные дни. И среди так называемых треб — одни просты, кратки, несложны, другие — окружены многими обрядами, про­должительны, торжественны.

 

ТОРЖЕСТВЕННОСТЬ ЗАУПОКОЙНЫХ ПОСЛЕДОВАНИЙ

Заупокойные последования, если не могут быть относимы к числу радостных последований, то, во всяком случае, в большинстве своем это суть не заурядные, вседневные, будничные последования, а пос­ледования торжественные.

Церковь, изукрасившая свое богослужение, особенно праздничное, различным образом: и «пестротными» песнопениями, и разнообразными напевами, и многочисленными знаменательными священными действиями и обрядами, обрядила (64) и заупокойное богослужение, по праздничному убрала его. Заупокойные моления, поминовение усопших — это скорбь только для живых. Для Церкви же это торжество (65), как и для умерших — радость (66).

 

КАЖДЕНИЕ ПРИ ЗАУПОКОЙНЫХ БОГОСЛУЖЕНИЯХ

Из числа торжественных обрядов при заупокойных богослужениях очень часто употребляется каждение. У нас, в особенности в интеллигентном обществе, сложилось убеждение, что каждение есть по преимуществу обряд заупокойный, принадлежность грустного, скор­бного, печального богослужения. Но с точки зрения Устава церковного, наоборот, каждение есть признак торжественности, праздничного ха­рактера богослужения, выдающегося значения соответствующих частей его, важности момента.

При ежедневном богослужении каждение употребляется в важ­нейшие моменты. Совершаемое неоднократно за будничным бого­служением, оно умножается и усиливается в праздники. И чем больше праздник, тем обильнее воскурение фимиама. А в пасхаль­ную утреню не только почти беспрерывное каждение (67), но сверх того еще устрояются сосуда два со уголием горящим, один в алтаре, на горнем месте, другой — посреди храма, и в них влагается фимиама много благовонного, да исполнится церковь вся благовония (68).

Каждение вообще совершается в торжественнейшие моменты бо­гослужения. Оно непременная принадлежность всех торжественных шествий, перенесения и встречи святынь. Каждением встречают святителя со славою шествующего к богослужению. Каждением встре­чают высоких особ, торжественно приходящих в храм. По уставу каждением должен начинаться чин обручения, по уставу в предшествии иерея с кадилом торжественно вступают в храм жених и невеста (69) для венчания(70). В древней Руси многократным каждением от пере­менявшихся священнослужителей сопровождались торжественнейшие «действа» летопроводства и страшного суда(71). Одной из особенностей этих действ, как и других торжественных молебнов, было то, что на них последнюю торжественную «большую» сугубую ектению про­тодиакон возглашал С КАДИЛОМ (72). По действующему в настоящее время уставу с каждением от протодиакона возглашается ектения при торжественном чине воздвижения Креста 14 сентября. С каждением возглашает диакон: «Господу помолимся, рцем вси» во время торже­ственных ходов при остановках и осенений от предстоятеля крестом на четыре стороны.

И в заупокойных последованиях многократные и обильные каж­дения — прежде всего признак особой торжественности этих последо­ваний, выдающейся важности их (73). Но вместе с тем обильное каждение при заупокойных последованиях имеет и свой особый, на­рочитый смысл.

Иногда при гробе только что скончавшегося умножают курение ладана ради того, чтобы заглушить тяжелый трупный запах. А Святая Церковь, обильно воскуряя фимиам при гробе умерших и при зау­покойных службах, имеет в виду обратить нашу мысль к воспоминанию о «СМРАДЕ ГРЕХОВНОМ», который (выражаясь грубо) может быть заглушен фимиамом молитв Церкви и братий. В старых потребниках помещается особая молитва кадилу перед заупокойными службами, с таким обращением ко Господу: Помяни, Боже наш, преставльшегося раба Твоего (имя рек) брата нашего и избави его ОТ СМРАДА ГРЕХА благоуханием Твоея святыни.

 

ВОЗЖЖЕНИЕ СВЕТИЛЬНИКОВ ПРИ ЗАУПОКОЙНЫХ БОГОСЛУЖЕНИЯХ

Обильное возжжение светильников при заупокойных последо­ваниях — также признак торжественности этих последований, своеоб­разной праздничности их.

Устав церковный —и в двух специальных главах Типикона (74), и попутно при изложении как последований общественного богослу­жения, так равно и последований треб, — дает частые указания, когда, какие и сколько светильников возжигать. Даже за одним и тем же богослужением не во все моменты одинаковое освещение. При наивысшей степени торжественности возжигаются не только все, име­ющиеся в храме светильники, но и все молящиеся получают горящие свечи (75). Со свечами стоят новопосвященные после кре­щения, со свечами приступают к таинству брачующиеся, со свечами стоят верующие при торжественном освящении воды святых Богояв­лений. В возжженными свечами были молящиеся при торжест­венных прославлениях и перенесениях святых мощей новопрослав­ленных угодников Божиих. С возжженными свечами присутствовали молящиеся в Успенском соборе при торжественном настоловании патриарха Тихона 21 ноября 1917 года. Со свечами в руках присут­ствуют богомольцы и при главнейших заупокойных последованиях, как при службах важных, торжественных, своеобразно праздничных.

 

ВОЗЖЖЕНИЕ СВЕТИЛЬНИКОВ НА КАНУННИЦЕ

В память усопших у нас обычно обильно возжигаются светильники на так называемой кануннице, перед находящимся на ней изобра­жением Господа, распятого на кресте.

Крест — знамя нашего спасения, знамя победы над грехом, над злом, над смертью. Крест осеняет православного христианина во всю его жизнь. Возложенный на перси его при крещении он сопровождает его до смерти, он сходит с ним в могилу. Крест увенчивает и могильный холм православного христианина. Поэтому и при заупокойном бого­служении крест употребляется в качестве своеобразного «праздника», «иконы праздника», и перед ним, как всегда в праздники перед праздничной иконой, возжигаются многие светильники. Све­тильники эти горят не только перед крестом и Распятым на нем, но как бы и пред самыми могилками (76) поминаемых (77), подобно тому как при погребении, кроме светильников пред крестом и иконами, поставляются особые светильники окрест гроба, пред телом усопшего.

 

КРЕСТ НА МОГИЛЕ

Из глубокой дохристианской древности идет обычай отмечать место погребения устройством над ним холма, большого или малого. Христианство, когда с прекращением гонений это стало возможным, украсило могильный холм победным знамением нашего спасения, святым крестом, начертанным на надгробии или особо устроенным и поставленным над надгробием (78), осенившим места упокоения сораспявшихся Христу (79).

Практика первых христиан погребать тела своих усопших в ка­такомбах — не только в галереях, но и в криптах — подземных храмах, послужила основанием тому, что когда начали строить открытые надземные храмы, стали в них погребать святителей и других лиц, оказавших значительные услуги Святой Церкви или данному храму. Этот обычай получил широкое распространение и на Руси. У нас тела усопших иногда полагались в каменные гроба, которые, плотно за­мурованные, поставлялись или в специальных нишах в стене, или поверх церковного помоста. Иногда гроба опускались в землю и над местом погребения (вместо могильного холма и для того, чтобы могила не была попираема ногами) устроялось подобие гроба, надгробие, напоминавшее могильный холм.

На гробницах и надгробиях в храме практически неудобно было ставить такие большие кресты, как на могилах вне холма, на кладбищах. Поэтому в храмах осмиконечный крест обычно высекался на верхней плите надгробия или вышивался на покровах, возла­гавшихся на надгробия.

В древней Руси в дни памяти усопших панихиды обычно совер­шались «туто, где кто лежит» (80). При этом на самую могилу или надгробие ставились в кружке мед и на блюде кутия с крестом на ней из сладких овощей (81). А так как крест всегда святыня, как бы и где бы он ни был изображен (82), то и перед изображением его на кутии возжигается свеча.

Когда предстояло совершить в храме панихиду по погребенным не в этом храме или вне храма, то для кутии и кануна и для свечи поставлялся особый стол, прилично украшенный (83). На нем и поставлялись кутия, мед и возжженные светильники, как бы на самой могилке. А как погребенных вне храма больше, чем погребенных в храме, и значительно чаще приходилось служить панихиды не над могилами, то являлась необходимость иметь особый специальный стол для поставления кутии. Но большой стол (84) в наших малых храмах занимал бы много места. Поэтому для кутии стали поставлять не­большой четвероножец, квадратный столик на четырех ножках.

Когда поминовение совершается на месте погребения, там неко­торой святыней является самая могилка, на которой и свечи возжига­ются, вокруг которой и каждение совершается, подобно тому как совершаестя оно окрест предстоящего гроба. При поминовении не на самой могилке, некоторой святыней, напоминающей гроб, становится кутия, устрояемая в виде небольшого холмика, напоминающего могильный холм и украшаемая сверху крестом, сложенным из сладких овощей и напоминающим надмогильные кресты или те кресты, которые в древности устроялись на верхних досках надгробий.

В древней Руси кутия была обязательной неотъемлемой принад­лежностью всякого заупокойного богослужения. С течением времени, с нашим охлаждением к уставу, с охлаждением к соблюдению древних отеческих традиций, кутия стала все реже приноситься на поминальные службы, хотя поминовение усопших русские люди любят совершать очень часто. Один столик не мог быть святыней, перед которой должно совершать каждение. Поэтому явилась необходимость украсить этот столик священным изображением и, конечно, тем, каким украшается напоминаемый им могильный холм — святым крестом с изображением на нем Господа. Так явился в храме постоянный поминальный столик с утвержденным на нем Распятием и шандалами для свечей. Поставление его при заупокойных службах посредине храма, подобно тому как для полиелея или праздничного молебна поставляется на средине икона праздника, сделало канунницу как бы своеобразным заупокой­ным «праздником», перед которым православные по любви к усопшим и в память их обильно возжигают свечи не только во время заупо­койных служб, но и в другое время, подобно тому как перед чтимой иконой возжигаются свечи не только в праздник ее. Так как поминаль­ный столик предназначается главным образом для поставления на нем заупокойного «кануна» — кутии и меда — , то он получил название канунницы.

 

ЦЕРКОВНЫЕ ОБЛАЧЕНИЯ

Святая Церковь, изукрасившая, обрядившая свое богослужение дивными песнопениями, и умилительными напевами, и знаменатель­ными священнодействиями, обряжает его и в буквальном смысле этого слова, облекая и священнослужителей и некоторые церковные утвари особыми величественными одеждами, совершенно непохожими на обычные светские, мирские одежды, устрояя церковные одежды и из особых тканей, большею частию в житейском обиходе не употребля­ющихся.

Как все в богослужении, так и богослужебные одежды изменяются в строгом соответствии с различной степенью торжественности, величием и знаменованием праздников.

 

ЦВЕТ  ЦЕРКОВНЫХ  ОБЛАЧЕНИЙ

Это соответственное степени праздников изменение облачений вы­ражается не только в материальной ценности и в большем или меньшем великолепии их, но и в цвете облачений. Каждому празднику приличе­ствует облачение соответствующего цвета.

Но в отношении облачений священнослужителей наш Церковный устав дает лишь очень краткие указания, отмечая только, когда иерей должен быть в одной епитрахили и поручах (85), когда в епитрахили и фелони, и когда во всех священных одеждах. При этом само собой предполагается, что чем больше праздник, тем лучше, богаче, велико­лепнее и богослужебные одежды.

О цвете богослужебных одежд в уставе дается еще менее указаний: о перемене облачений одного цвета на облачение другого цвета упоминается при изложении чина литургии Великого Четверга (86) и Великой Субботы (87). Пред изложением Пасхальной утрени устав отмечает, что иерей облачается во весь СВЕТЛЕЙШИЙ сан. В пос­ледовании крещения указывается, чтобы готовящийся к совершению таинства иерей облачался во священническую одежду белую.

Такая недостаточность указаний Церковного устава относительно облачений объясняется, во-первых, тем обстоятельством, что при со­вершенно одинаковой до мелких деталей, строго определенной форме церковных облачений, употребляемой начиная от будничных дней до великих праздников, невозможно предъявить каких-либо безусловных и решительных требований ни в смысле материала, ни в смысле разнообразия цветов. Одинакового количества и разнообразия обла­чений не может быть во всех храмах. А, во-вторых (и это основное в вопросе о цвете облачения, как и о всем, что касается богослужения), Церковный устав предполагает, что церковные люди вообще, священ­нослужители в частности, воспитанные в духе Православной Церкви, внимательно, вдумчиво и с любовью непрестанно изучающие не только букву Устава, а старающиеся понять его дух и проникнуться им, что такие участники и совершители богослужения, руководствуясь освя­щенной веками традицией, сами более или менее безошибочно решат, какой ценности и какого цвета священные одежды будут наиболее приличны и соответственны духу Церковного устава для того или иного праздника.

За последние полтора-два века, когда наше богослужение все более и более становится шаблонным, однообразным, и в отношении обла­чений у нас вошло в практику употребление для них парчи почти всегда одного желтого и иногда белого цвета, затканной мишурою или нитями даже из кованного золота или серебра. В различные праздники употребляется облачение только большей или меньшей ценности и разных рисунков, оставаясь почти всегда одного и того же желтого цвета.

Раньше уже было сказано, что Церковный устав не терпит одно­образия, шаблонности, что даже одну и ту же часть богослужения, при разных случаях употребления ее, он разнообразит способом ее исполнения (88). Это должно относиться и к цвету облачений. Там, где не только знали, но и понимали Церковный устав, где берегли церковные традиции (это было главным образом в строгих обителях), там знали, в какой праздник какого цвета должны быть облачения.

 

ЦВЕТ ОБЛАЧЕНИЯ ПРИ ЗАУПОКОЙНЫХ БОГОСЛУЖЕНИЯХ

При заупокойных богослужениях в древней Руси употреблялись обычно облачения «смирных» цветов, т. е. не ярких, не кричащих, более или менее темных, но отнюдь не черных (89). Наоборот, иногда даже употреблялись облачения белого цвета (90).

В настоящее время при заупокойных богослужениях по большей части употребляются облачения шаблонного желтого цвета, а по местам и черного. Но гораздо более соответствует церковному взгляду на смерть, церковному отношению к усопшим и церковному пониманию заупокойных молений распространяющееся в последнее время обыкно­вение совершать заупокойные последования в белых ВОСКРЕСНЫХ (91) облачениях, что соответствует поминовению тех, кои почили в на­дежде ВОСКРЕСЕНИЯ. Сверх того, светлый, белый цвет скорее, чем черный, успокоит, если уже не утешит, скорбящих и горюющих (92).Торжественное праздничное богослужение непременно соединяется с совершением литургии. Без литургии не будет полного праздничного торжества. Излагая на всякий случай порядок праздничного богослу­жения без литургии, Церковный устав даже и для праздников средней торжественности — полиелейных — отмечает, что это может быть толь­ко коея ВЕЛИКИЯ ради нужды (93). И основное, главное поминовение усопших всегда соединяется с литургией.

 

ЛИТУРГИЯ ЗАУПОКОЙНАЯ

Когда литургия совершается специально для поминовения и когда на ней возносятся нарочитые моления об усопших, у нас обычно усваивается ей наименование ЛИТУРГИЯ ЗАУПОКОЙНАЯ.

Литургия — важнейшая из служб. Она завершение, венец круга суточного богослужения. На ней совершается величайшее таинство. Устав церковный, устанавливая чин и порядок литургии, имеет в виду прославить на ней, как службе всеобъемлющей и завершительной, еще раз все священные памяти данного дня, но сделать это с наиболь­шей краткостью, чтобы не задерживать надолго на этих воспоминаниях молящихся, чтобы не отвлекать его от важнейшего на литургии: «Твоя от Твоих» и «Святая святым». Поэтому на литургии, кроме чтений из Священого Писания, которых не может быть больше чем по два из апостола и Евангелия (94), и предваряющих их кратких стихов из Писания же (прокимнов и аллилуариев), употребляются лишь важнейшие и притом почти всегда сравнительно краткие (95) песно­пения — только тропари и кондаки, да в некоторые дни на блаженных краткие же или нарочитые стихи или тропари (иногда и ирмосы) канона (96). При указании того, что из изменяемых песнопений может быть допущено на литургии, Устав еще более точен и определенен, чем в других случаях. В частности это должно сказать о заупокойных песнопениях. Лишь в две вселенские субботы — мясопустную и Пятиде­сятницы — на блаженных полагаются все тропари заупокойные из канона триоди, и по входе поется в качестве тропаря и кондака «дне» тропарь «Глубиною мудрости» и кондак «Со святыми упокой», за­ключаемые   своим  богородичным   «Тебе   и   стену».   В   три  другие поминальные субботы Великого поста, как не имеющие такого исключительного характера, равно как и вообще в субботы «егда поется аллилуия» — блаженны уже не нарочито заупокойные, а суб­ботние из октоиха рядового гласа, где всего один заупокойный тропарь из шести, и по входе поется тропарь «Помяни Господи», а не «Глубиною мудрости», ибо последний является тропарем «дне» только для двух вселенских суббот, и в других случаях ни на вечерне, ни на литургии не может быть употребляем. В обыкновенные субботы, когда нет праздника минеи, и когда поется октоих, сохраняется лишь один заупокойный стих на блаженных. Заупокойный тропарь «Помяни Господи» в субботы при «Бог Господь» не поется, за исключением того сравнительно редкого случая, когда в минее совсем нет тропаря святому. Во все остальные будничные дни ни заупокойных блажен (даже и одного стиха), ни заупокойного тропаря на литургии Устав совсем не допускает. Лишь в дни, когда на повечерии полагается кондак «Со святыми упокой», поется он и на литургии. Соответственно и заупокойные апостол и Евангелие могут быть присоединяемы на литургии к рядовым лишь тогда, когда на ней уставом разрешается вообще присоединение заупокойных песнопений, в частности заупо­койного кондака. Апостол и Евангелие праздника или святых всегда находятся в связи с соответствующими службами, в частности с тропарями и кондаками. Как норма, уставом не допускается чтение на литургии сверх рядовых апостола и Евангелия еще и особых, не имеющих никакого отношения к службе данного дня и к бывшим на вечерне, утрени и литургии тропарям и кондакам (97). В частности, если на литургии читаются апостол и Евангелие, то должны быть пропеты и соответствующие тропарь и кондак или хотя бы один последний. Если же их не было или почему-либо НЕ МОЖЕТ БЫТЬ — НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ и соответсвующих апостола и Евангелия (98). Ни для каких нарочитых поминовений, ни для каких «заупокойных» и «заказных» литургий Устав церковный не предусматривает возмож­ность делать какие-либо отступления в сторону умножения заупокой­ных молитвословий. Литургия становится заупокойной не от пения на ней заупокойных тропаря и кондака, не от чтения заупокойных апостола и Евангелия, не от возглашения заупокойной ектении. Литургия бывает заупокойной тогда, когда она соединяется с молитвен­ным трудом священнослужителей и мирян, подъятым ради усопшихи по любви к ним, когда она сопровождается милостыней, творимой в память поминаемых. Понимаемая так заупокойная литургия может быть и в великие праздники, и в первый день Пасхи, хотя ничего заупокойного на ней не будет возглашено.

 

РАННЯЯ ЛИТУРГИЯ

У нас нередко делают различие между так называемыми «ранней» и «поздней» литургиями. Ранняя литургия, совершаемая даже в вос­кресные и праздничные дни, обычно рассматривается как литургия не торжественная, будничная, могущая быть заупокойной даже в смысле внесения в нее заупокойных песнопений, заупокойных апостола и Евангелия и гласного поминовения усопших.

Строго говоря, Устав церковный не знает двух литургий в одном храме в один день (99). По словам св. Игнатия Богоносца, «у нас один епископ, один престол, одна Евхаристия» (100). Соответственно этому в одном храме может быть в один день только одна литургия. Ранняя литургия — это не другая литургия в одном храме, а первая и единственная для данного дня литургия в другом храме (101).

Поэтому всякая праздничная литургия, совершается ли она в главном алтаре, или в так называемом придельном, всегда остается праздничной литургией и не может быть иной. Литургия, как завер­шение всего круга суточных служб, уставом не мыслится без пред­варения ее этими последними, изолированно от них. Более того, со стороны изменяемых частей она находится в тесной связи и органиче­ском соответствии со всеми богослужениями данного дня. Праздничные вечерня и утреня — праздничная литургия. И наоборот: будничная литургия может быть только при предварительно совершенных будничных вечерне и утрени. Если теперь по тем или иным причинам вошло в обыкновение в одном храме, имеющем несколько престолов, совершать в данный день одну вечерню и утреню и несколько литургий, то все литургии данного дня должны быть совершенно однородны по составу изменяемых частей и быть в полном соответствии с вечерним и утренним богослужением этого дня. Различие будет только в присо­единении в каждом приделе своих храмовых тропаря и кондака и в поминовении на отпусте имен храмовых святых данного придела, разумеется, в те дни, когда то и другое разрешается Уставом. Другие различия могли бы быть допущены только тогда, когда были бы совершены в каждом приделе и различные по своему составу вечерня и утреня (102).

Что касается тех дней, когда, как в воскресные и великие праздники, решительно воспрещается все заупокойное, ничего заупо­койного не может быть допущено и на так называемых ранних литургиях.

 

ЗАУПОКОЙНЫЕ ПРОШЕНИЯ НА ЛИТУРГИЙНОЙ ВЕЛИКОЙ ЕКТЕНИИ

В молитвослове иерейском имеются особые заупокойные прошения для литургийной великой ектении. Но молитвослов иерейский, сложившийся на Украине, под несомненным влиянием латинского ритуала, и отражающий местную южно-русскую практику, во многих случаях не соответствует основным богослужебным книгам, употреб­ляемым Православною Русскою Церковью (103). Поэтому указания этого молитвослова вообще не могут считаться общеобязательными. В частности, это должно сказать и о заупокойных прошениях для литургийной великой ектении. Даже на утрени вселенских суббот Типикон, Триодион и Пентикостарион не указывают заупокойных дополнений к великой ектении. Не положена заупокойная великая ектения ни в одном из современных последований погребения. Ни одним намеком не говорит Церковный устав и о возможности присо­единения заупокойных прошений на великой ектении на литургии ни во вселенские субботы, ни, тем более, при других случаях поминовения усопших. Где полагается особая заупокойная великая ектения — на панихиде, там она и указывается, и в октоихе полностью печатается в субботы 1-го и 5-го гласов.

 

«ВО БЛАЖЕННОМ УСПЕНИИ» НА ЛИТУРГИИ

В некоторых местах на литургии после заупокойного кондака делается возглашение: «Во блаженном успении» и поется «Вечная память». Делается это в подражание многолетствованию на этом месте живых (выкличка), бывшему в прежнее время при архиерейской литургии, а теперь сделанному отличием только патриаршего слу­жения. Обычай возглашения на литургии Вечной памяти по местам был уже в начале XVIII столетия (104), когда с петровских времен у нас началось охлаждение к строгому руководству Типиконом. А так как в нашем действующем Церковном уставе нет и намека на воз­можность возглашения на литургии «Вечной памяти» (105), то должно избегать и этого антиуставного дополнения (106).

 

НЕСКОЛЬКО ЗАУПОКОЙНЫХ ЕКТЕНИЙ НА ОДНОЙ ЛИТУРГИИ

Иногда на одной литургии произносится две и более заупокойных ектений. Церковный устав не предполагает чего-либо подобного. Если у христиан всегда и везде, а в храме Божием по преимуществу, не должно быть лицеприятия и выделения одних из ряда других, то в особенности не должно быть этого при поминовении тех, которые уже предстали Господу ВСИ В РАВНОМ ДОСТОИНСТВЕ (107).

Нередко заявляются со стороны богомольцев претензии поминать их усопших отдельно от всех других, за особой ектенией на литургии, за особой панихидой. Претензии эти основываются если не на эгоизме, то во всяком случае на непонимании, в чем истинная польза усопших. Как для живых особенно сильны и действенные общие и согласные молитвы, ибо самим Господом нашим обещано двема или трием согласующимся о имени Его прошения подати (108), так и для усопших особенно полезны и отрадны ОБЩИЕ ЖЕ И СОГЛАСНЫЕ МОЛИТВЫ не только в смысле согласия и объединения живых, возносящих молитву, но и в смысле согласного, братского объединения поминаемых усопших, когда имена их возносятся не по одиночке, каждое в отдельности, а вместе со всеми другими о Христе братиями. В этом и выразится братское общение, братская христианская любовь, особенно усиливающая как всякую вообще молитву, так, в данном случае, молитву об усопших. Сверх того, кто знает, может быть среди поминаемых есть уже угодившие Богу неведомые миру праведники, получившие дерзновение молиться о других? Своим предстательством ко Господу они усилят молитвы живых о поминаемых вместе с ними.

Лишь в том случае, когда по какому-либо поводу совершается нарочитое поминовение особо достопамятного для данного прихода или для Церкви усопшего, — например, духовного отца всех мо­лящихся, архипастыря или подвижника благочестия, тогда лучше к этому одному или немногим именам не присоединять других имен ичтения частных помянников. Но это единственно ради того, чтобы отличить, чтобы сильнее оттенить торжественное общецерковное (хотя бы для данной церковной общины) всенародное поминовение всем известного лица в нарочитый день и по нарочитому поводу, от повсе­дневного обычного поминовения усопших, совершаемого по просьбе отдельных прихожан и, кроме родственников, мало кому из богомоль­цев известных. Равным образом может быть выделено одно имя и тогда, когда поминовение совершается около находящегося в храме гроба с телом поминаемого. Такое выделение одного и при исключительных обстоятельствах ни для кого не будет обидным, ибо это совсем не то, что выделение некоторых имен по человекоугодию или, тем более, за «соответственную» плату.

 

ПОМИНОВЕНИЕ УСОПШИХ НА ВЕЛИКОМ ПОХОДЕ

Молитвослов иерейский в помещаемой в конце его службе за упокой указывает совершать поминовение усопших на великом входе. На Востоке по местам это практикуется, но наш современный слу­жебник, как и архиерейский чиновник, определенно и точно назначает в данном месте гласное поминовение ТОЛЬКО ЖИВЫХ, и ни они, ни какие другие основные богослужебные книги Православной Русской Церкви не дают права делать здесь какие-либо заупокойные добав­ления. Все это, конечно, потому, что и при заупокойной литургии самым главным остается то, что она есть «ЛИТУРГИЯ», а не то, что она «ЗАУПОКОЙНАЯ» служба. Лишние прошения на великой ектении, «Вечная память», многие заупокойные ектении с долгим перечислением многих имен, поминовение на великом входе, — все это отвлекало бы мысль молящихся от самого главного на литургии — от величайшего таинства Тела и Крови Христовых больше, чем это возможно, больше, чем это имеет в виду Устав церковный (109).

 

СЛУЖЕНИЕ ПАНИХИДЫ ПОСЛЕ ЛИТУРГИИ

У нас установился обычай, по которому панихида в большинстве случаев совершается непосредственно по отпусте литургии. Обычай этот не имеет оснований в Уставе. Типикон не предусматривает возможности совершения тотчас после литургии еще каких-либо бо­гослужений (ПО).

Литургия — завершение всего круга суточного богослужения. Все остальные службы подготовляют верующих к участию или к присутствию при совершении таинства Евхаристии. Настроение христианина, начиная с вечерней службы и проходя через нощное и утреннее богослужение, постепенно все повышается. На литургии же, при «Твоя от Твоих» и «Святая Святым» оно достигает высшей степени. Здесь радость христианина выше всякой праздничной радости, здесь торжество выше всякого праздничного торжества. Это ежедневная пасха христианина (111). Большего утешения, большей радости и торжества для христианина быть не может. Вот почему почти непос­редственно за совершением таинства Тела и Крови Христовых оканчивается весь круг суточных служб, причем даже заключительная служба 9-го часа здесь не совершается, а относится на вечер. Церковь хочет, чтобы верующие вышли в домы свои, благодаряще Бога, с пасхальным настроением, чтобы с ним приступали к трапезе, с ним шли на дело свое. После соприсутствия и созерцания великого Таинства обращаться хоть бы к друзьям Спасителя нашего (Ин. 15, 12) —это уже понижать настроение, пасхальную радость заменять просто праздничной радостью. А совершать непосредственно после литургии продолжительные моления об усопших еще менее соответствует зна­чению литургии и показывает только, что мы не в достаточной мере понимаем, недооцениваем значение этой божественной службы и со­вершаемого на ней великого Таинства, как нашей Пасхи божественной.

Устав церковный предполагает, что всякие моления, какие только могут быть в данный день, должны быть окончены до литургии или отложены до окончания вечерни. После всего суточного круга служб молящиеся нуждаются в отдыхе, в подкреплении трапезой. В конце литургии может быть только чин над кутией в честь праздника или в память усопших. Но, во-первых, это очень краткое моление, а во-вторых, это уже как бы предначатие трапезы, часть трапезы.

Древняя Русь совершала множество разнообразных молебнов и после вечерни, и после утрени, и перед литургией, множество крестных ходов и так называемых действ. Но все это заканчивалось до литургии. Даже так называемые царские молебны в дни тезоимств и рождений совершались накануне после вечерни (112).

Относительно того, что по окончании литургии не может быть никакого другого богослужения, церковный Устав дает определенное и точное указание. Непосредственно «по отпусте божественных, литургии исходит настоятель и братии последующим по нем два (два, т. е. попарно) и глаголют псалом 144... Достигше же в трапезу, и кончену бывшу псалму, глаголем молитву трапезы «Отче наш.» (ИЗ).

В другом месте, при изложении чина панихиды в пяток вечера, следующего непосредственно за отпустом вечерни и потому не име­ющего обычного начала (114), замечается: «Во ино же время КРОМЕ ВЕЧЕРНИ И УТРЕНИ бывает начало по обычаю» (115). Это заме­чание говорит о том, что устав допускает возможность совершения панихиды или во «ино время», вне всякой связи с общественным богослужением, или только после вечерни или утрени, но отнюдь не после литургии (116).

Совершение панихиды пред литургией практически было бы полез­но и в том отношении, что тогда сравнительно легко можно было бы разгрузить литургию от чтения множества помянников на литургийной заупокойной ектении. Все помянники были бы вслух прочтены на панихиде пред литургией, на литургийной же ектении можно было бы ограничиться общей формулой и теми немногими именами, для которых данный день есть действительно поминальный день, о которых по особому случаю бывает приношение (117).Совершение панихиды после литургии в качестве дополнения к общественному богослужению несоответственно и по времени. Самое название «панихида» по переводу с греческого означает службу все­нощную. Поэтому она может быть после вечерни, как всенощное бдение должно быть после малой вечерни. Она может быть во время, предназначенное для утрени или близкое к нему, так как панихида по своему строю есть сокращенная утреня. Но как совершать панихиду — СЛУЖБУ «ВСЕНОЩНУЮ» в обеденное время, близкое к полудню, около которого должна оканчиваться литургия, «обедня», предобеденная служба? (118)

 

ЗАМЕНА НА ЛИТУРГИИ ПОЛОЖЕННОГО ПО УСТАВУ ЗАУПОКОЙНЫМ

Как ради поминовения усопших на литургии не может и не должно быть никаких дополнений, кроме разрешаемых уставом, так, с другой стороны, и на заупокойной литургии обязательно исполнение всего положенного на данный день по уставу. Поэтому совершенно незаконно наблюдаемое нередко опущение всех тропарей и кондаков и замена их только заупокойными, изо дня в день повторяемыми; опущение рядо­вых апостола и евангелия и замена их также из недели в неделю повто­ряемыми заупокойными шестью зачалами из апостола и пятью еван­гельскими. О таком порядке (или, вернее, беспорядке) можно сказать то, что Типикон говорит о чтении изо дня в день апостолов и евангелий вместо рядовых только святым по месяцеслову: «СИЕ ОТ СВОЕГО НЕ­РАЗУМИЯ, А НЕ ПО ЦЕРКОВНОМУ УСТАВУ» (119). То, что поло­жено по уставу в качестве обязательного на данный день, и на заупо­койной литургии должно быть исполнено в первую очередь неопустительно и точно. А заупокойное, когда это разрешается, может быть присоединено в качестве дополнения к основному и обязательному. Да­же при исключительно заупокойных службах в субботы мясопустную и Пятидесятницы, заупокойные апостол и евангелие поставляются на втором месте, присоединяясь к рядовым, а не заменяя их. Так же и в три поминальные субботы Великого поста. Тем более во всякое другое время заупокойное не может назначаться в замену рядового, дневного.

 

ПОМИНОВЕНИЕ УСОПШИХ В ВЕЛИКОМ ПОСТЕ

О поминовении скончавшихся в Великом посте церковный Устав дает такое указание. Подобает ведати, яко аще будет брату нашему отыти ко Господу во святых сих днех посреде Седмицы, не бывают третины его даже до пятка вечера, тогда бо совершается панихида его: подобно и в субботу литургия его. Во грядущую же субботу бывают девятины его, аще случится, еще ли ни. Четыредесятницы же его бывают, егда число дней его исполнится. Приношения же и памяти его начинаются от Новыя недели, даже до исполнения дней четыредесяти (120). Таким образом, поминовение 3-го и 9-го дней по кончине должны совершаться в две субботы, ближайшие ко дню кончины, независимо от того, будут ли эти субботы третьими или девятыми днями (121). Хотя общее поминовение усопших в будничные дни Великого поста совершается почти ежедневно на так называемых обычных литиях, нарочитое поминовение с совершением полной литургии может быть только в первые четыре субботы (122). Поэтому и уставное предписание о поминовении в Великом посте только к этим четырем дням приурочивает поминовение 3 и 9 дней скон­чавшихся в Великом посте. В одну из этих суббот может быть совершено поминовение и 40-го дня скончавшихся до начала поста (123). Применительно к этому порядку должны совершаться и всякие другие нарочитые поминовения, например по случаю именин, го­довщины, — они должны быть переносимы на ближайшие будничные дни, когда может быть заупокойная литургия, а в самые памятные дни должно ограничиваться только тем поминовением, какое тогда разрешается, т. е. поминовением на проскомидии, когда бывает полная литургия, или на литии, когда она совершается. Сорокоустное же поминовение скончавшихся в Великом посте начинается с поне­дельника Фоминой седмицы и продолжается пока не исполнится 40 литургий (124).

Поминовение усопших в будничные дни Великого поста невозможно потому, что в эти дни не может быть полной литургии. Но есть и еще причина, препятствующая совершению литургии в эти дни. У нас по доброй старой традиции, имеющей основание в церковном Уставе, поминовение усопших всегда сопровождается устройством поминальной трапезы, более или менее полной и обильной. Уже было отмечено, что с точки зрения Устава трапеза является продолжением богослужения, завершением дневного и вечернего богослужения. По­этому, как вообще всякая трапеза православного христианина, так и поминальная в частности, должна быть в строгом соответствии на этот счет.

В Великом посте наш устав в некоторые дни совершенно отменяет трапезу или разрешает только сухоядение. Употребление в пищу елея, кроме суббот и воскресений, он разрешает лишь в редких случаях при праздниках не ниже полиелейных и совсем не разрешает даже при полиелее на 1 -й и 7-й седмицах и в среды и пятки всех остальных седмиц.

Церковный устав, воспрещая совершать в будничные дни Великого поста освящение храмов, мотивирует это, между прочим, тем, что в будничные дни Четыредесятницы не может быть праздничной тра­пезы, приличествующей торжеству освящения (125). Тем более не должна быть поставляема в будничные дни Великого поста полная поминальная трапеза. Доброе дело поминовения усопших не должно соединяться с нарушением Устава церковного, и устроителям помино­вения не следует брать на себя грех соблазнителей. И как торжество освящения храма отлагается до другого времени, между прочим и ради того, чтобы в седмичные дни Четыредесятницы не было ослаб­ления поста, так следует и поминовение усопших перенести на «ин день», один из тех, когда оно может быть совершено без нарушения не только правил церковных, касающихся великопостного богослу­жения, но и без нарушения правил великопостного пощения.

 

ПОЛНАЯ ЛИТУРГИЯ В БУДНИЧНЫЕ ДНИ ВЕЛИКОГО ПОСТА

Если нарушением Устава является внесение в чин литургии не­положенных молений, то тем более ничем не оправдываемым гру­бейшим нарушением узаконений Святой Церкви будет совершение ради поминовения усопших полной литургии в те дни, когда совер­шение ее запрещается церковным Уставом. Для будничных дней Великого поста запрещение совершать полную литургию делается с такою решительностью и безоговорочно, что оно не отменяется даже ради храмового праздника, торжественность которого Уставом приравнивается к великим. Для совершения полной литургии в будничные дни Великого поста совсем нет устава ни в Типиконе, ни в других богослужебных книгах.  Исключение делается для одного

Благовещения, как праздника Боговоплощения, а Сретение, праздник Богородичный, по нашему Уставу с понедельника Великого поста переносится на предшествующее воскресенье. При совпадении одной из великопостных поминальных суббот с праздниками, заупокойная служба, как мы видели, опускается совсем, а не переносится на ин день, подобно тому, как это бывает, например, при совпадении субботы мясопустной с храмовым праздником или Сретением. Это потому, что в Великий пост с субботы более и некуда перенести заупокойное богослужение, так как ни в какой другой день Великого поста не может быть полного поминовения усопших с принесением в память усопших очистительной жертвы Тела и Крови Господних на божест­венной литургии. Тем более не может быть допущено в будничные дни Великого поста совершение полной литургии ради поминовения усопших или погребения. Церковный Устав дает определенные ука­зания о поминовении в Великом посте, в которых совсем не предпо­лагается возможности и не допускается мысли о совершении литургии в иные дни, кроме тех, когда она полагается, и о совершении помино­вения в иное время, кроме того, когда оно разрешается. Поэтому и для поминающих будет безопаснее и для поминаемых утешительнее, когда будут следовать указаниям Церкви.

 

«ЗАУПОКОЙНАЯ» ЛИТУРГИЯ ПРЕЖДЕОСВЯЩЕННЫХ

Не может быть также совершаема в неположенные дни Великого поста так называемая заупокойная литургия Преждеосвященных. Это не только противно Уставу, но и не имеет никакого оправдывающего такое отступление смысла. Самое выражение «заупокойная литургия Преждеосвященных» бессодержательно и бессмысленно, так как на этой литургии не только не может быть важнейшего литургийного поминовения на проскомидии, но и не может быть вообще никакого заупокойного поминовения. В иных местах на литургии Преждеосвя­щенных допускается пение «Со святыми упокой», «Вечная память», чтение заупокойных апостола и евангелия, произнесение заупокойной ектении. Все это делается лишь явочным порядком и самочинно. Для кондака вообще нет места на литургии Преждеосвященных. Даже в праздники полиелейные и храмовые на сей литургии не поется праздничных ни тропаря, ни кондака. Относительно чтения апостола и Евангелия чин литургии Преждеосвященных делает определенное ограничение. Только АЩЕ ПРАЗДНУЕТСЯ СВЯТОМУ (126) ИЛИ ХРАМОВОЙ ПРАЗДНИК ПРИЛУЧИТСЯ... ЧТЕТСЯ АПОСТОЛ И ЕВАНГЕЛИЕ (127). Относительно заупокойной ектении совсем нет упоминания в чине литургии Преждеосвященных.  Не благоговейно думать, что св. Церковь, которая так много заботится о том, чтобы отметить всякий случай, когда только возможно поминовение усопших, в данном месте, как и в литургии Василия Великого, упустила из вида возможность присоединения здесь заупокойных молений. Недаром же церковный Устав относит поминовение новопреставленных в Великом посте не к среде или пятку, а только к субботе.

Таким образом не только нельзя совершать ради поминовения усопших в неположенные дни литургии Преждеосвященных, но если бы даже было заявлено желание в среду или пяток Великого поста совершить поминовение усопших, или в эти дни было бы погребение усопшего, — в литургию Преждеосвященных не должно вносить никаких заупокойных молений.

 

СОВЕРШЕНИЕ ЛИТУРГИЙ В БУДНИЧНЫЕ ДНИ МАЛЫХ ПОСТОВ

Совершение литургий в будничные дни малых постов воспрещается не с такой категоричностью, как в Великом посте. Но все же с почти забытым у нас предписанием Типикона о службе «со аллилуией» необходимо считаться, тем более, что для Русской поместной Церкви оно подтверждено Священным Собором 1917—1918 годов.

К отсутствию литургии в седмичные дни Великого поста у нас привыкли. Отмена же литургии в другие посты нередко вызывает неу­довольствие и протесты со стороны усердных богомольцев: «как это лишают возможности подать свои помянники на проскомидию?» Пох­вально само по себе усердие поминать на проскомидии живых и усоп­ших. Но послушание Святой Церкви угоднее Господу и отраднее усоп­шим. Поэтому в те дни, когда согласно Уставу должна быть служба «со аллилуией» и когда, следовательно, литургии не бывает на соборе (128), тогда не должно совершать ее и ради поминовения усопших. Последнее, в соответствии с указанием Типикона о перенесении поминовения ус­опших в Великом посте, следует также перенести, но не непременно на субботу, а вообще на ближайший день, когда возможно совершение литургии с гласным поминовеним усопших. Если есть особая усы­пальница со св. алтарем или другой храм, поминовение может быть перенесено туда (129), причем там должен быть совершен полностью весь суточный круг служб по будничному чину с Бог Господь.

Лишь в день погребения, ввиду утвердившегося у нас во многих местах обычая вносить тело усопшего в храм и в предстоянии гроба совершать для усопшего последнюю на земле литургию (130), в малые посты, если никак нельзя отложить погребение до другого дня, с благословения настоятеля (131) служба со аллилуией может быть за­менена будничной службой с Бог Господь.

 

ЗАУПОКОЙНЫЕ ТРОПАРЬ И КОНДАК НА ЧАСАХ

При совершении заупокойных литургий у нас нередко на часах читаются заупокойные тропарь «Глубиною мудрости» и кондак «Со святыми упокой». Это находится в решительном противоречии с церковным Уставом, по которому на часах могут быть только те самые тропари, которые были в тот день в качестве дневных, «праздничных» на вечерне и утрени, и только те кондаки, которые были на утрени. Никакие другие кондаки, даже из числа тех, которые были на повечерии или имеют быть на литургии, — на часах не могут быть употребляемы. Тропарь «Глубиною мудрости» назначается Ус­тавом в качестве тропаря дня только для двух суббот — мясопустной и Пятидесятницы (132). Тогда он должен быть и на часах. В другие поминальные субботы в качестве тропарей дня назначаются два тро­паря: всем святым — «Апостоли, мученицы и пророцы» и за упокой — «Помяни, Господь, яко благ» — оба они тогда должны читаться на часах. Кондак «Со святыми упокой» назначается в качестве дневного как для вселенских, так и для остальных суббот, в которые он и употребляется на часах. Во всех же других случаях на часах не может быть заупокойных тропаря и кондака, и даже при так называемых заупокойных литургиях на часах должны быть только минейные тропари и кондаки.

 

ЗАУПОКОЙНЫЕ ПЕСНОПЕНИЯ НА ВЕЧЕРНЕ И УТРЕНИ

Заупокойные песнопения на вечерне и утрени, как было уже сказано, могут быть лишь в поминальные субботы. При этом, тогда как в субботы мясопустную и Пятидесятницы не только почти все изменяемые песнопения исключительно заупокойные, но и во многих случаях обычная малая ектения заменяется заупокойной, в другие поминальные субботы заупокойных песнопений совсем немного, — преобладают песнопения миней и не-заупокойные песнопения октоиха; реже употребляется и заупокойная ектения. Если даже в поминальные субботы, кроме двух вселенских, так ограничивается привнесение заупокойного в последования вечерни и утрени, то тем более во всех других случаях оно не должно быть совсем допускаемо, и совершение так называемых заупокойных вечерни и утрени, кроме точно указы­ваемых в Уставе дней, невозможно без серьезного нарушения Устава.

Продолжeние главы II

Продолжeние главы II

ГЛАВА III. НАРОЧИТО ЗАУПОКОЙНЫЕ ПОСЛЕДОВАНИЯ