Видимая сторона греха наших прародителей состояла в нарушении запретительной заповеди Божией, выражен­ной в следующих словах: "От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь" (Быт. 2, 16 - 17).

Нарушив эту заповедь, прародители  впали в грех прямо­го ослушания или неповиновения Богу, и таким образом нарушили в самом основании весь нравственный закон, ко­торый есть не что иное как благая и совершенная воля Бо­жия (Рим. 12, 2). Но нарушая закон Божий, человек как существо разумное и ответственное за свое поведение ста­новится существом преступным и виновным пред Богом.

"Пусть никто не думает, - говорит Блаженный Августин, -будто грех первых людей мал и легок потому, что состоял во вкушении от древа, - заповедью требовалось повиновение, такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюстительница всех добродетелей.

По внутренней же сущности прародительский грех пред­ставлял собой целый комплекс греховных действий. "Там есть и гордость, так как человек восхотел подчиняться больше себе, чем Богу; и поругание святыни, так как не поверил Богу; и че­ловекоубийство, потому что подвергнул себя смерти; и духовное прелюбодеяние, потому что непорочность человеческой души была погублена обольщением змия; и воровство, потому что че­ловек воспользовался запрещенной снедью; и алчность, потому что он домогался большего, чем нужно было". В одном из своих творений Блаженный Августин назвал грех Адама "неизъясни­мым отступничеством".

"Как только совершилось нарушение заповеди, тотчас, - гово­рит Блаженный Августин, - оставила праотцев благодать Божия". В человеке, первоначально чистом и невинном, явилось новое, не­свойственное и чуждое ему прежде греховное настроение и внут­ренняя замкнутость от общения с Богом, Источником жизни.

"Наиболее коренная и существенная перемена, - пишет епископ Гурий, - произошла в области сердечной жизни... Божество, ранее воспринимаемое как благая полнота вну­тренней жизни, теперь стало восприниматься как внешний объект и, как таковой, возбуждает уже в сердце не волнение любви, а чувство страха. Это чувство страха му­чительно для человека, он трепещет перед Богом, пытает­ся скрыться от Лица Божия... По неизбежным законам психической жизни, это Божество сознанием человека бу­дет все более и более удаляться от человеческого сердца, человек все более и более будет стремиться скрыться от Лица истинного Бога и станет создавать себе ложные ку­миры, более доступные изменившемуся его внутреннему существу...".

Если до грехопадения в природе человека царила полная гармония и равновесие между душой и телом, так что, ког­да душа свободно устремлялась к Богу и повиновалась Ему, тело послушно повиновалось и служило ей самой, то с гре­хопадением совершенно поколебались и нарушились эта гармония и равновесие. Наказанием за неповиновение души Богу явилось неповиновение тела душе человека. При этом тело не только перестало повиноваться душе, но даже взяло верх над нею, так что в падшем человеке вместо закона ума воцарился закон похоти, и жизненным началом вмес­то духа стала плоть, отвлекающая его от всего духовно­го и влекущая к чувственности и греху, и таким образом из дочери греха становящаяся матерью греха.

Последствием грехопадения явилась и телесная смерть. "Как известно христианам, держащимся истинно кафоличес­кой веры, - пишет Блаженный Августин, - смерть телесная постигла нас не по закону природы, потому что Бог не со­творил для человека смерти, - но вследствие греха".

Православный Катихизис митрополита Филарета в разде­ле, посвященном III члену Символа веры (о воплощении Сына Божия), констатирует как несомненный факт следую­щее: "Как от зараженного источника естественно течет зараженный поток, так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естественно происходит за­раженное грехом, и потому смертное потомство".

Эту же мысль можно передать так: все люди как потом­ки родоначальника человеческого рода Адама, хотя и сотво­ренного по образу Божию, но совершившего тяжкое грехо­падение, рождаются с греховным наследственным повреж­дением своей духовно-телесной природы. Эта прирожден­ная греховность (αμαρτία) со времен Блаженного Августи­на известна под именем первородного греха (peccatum originale).