63.1. Природа государства с точки зрения церковного пра­ва. Церковь, как Богочеловеческий организм, имеет не только небесную природу, но и историческую составляющую, вхо­дящую в соприкосновение и взаимодействие с «миром сим», в том числе с государством. Государство, существующее для ус­троения мирской жизни, со своей стороны соприкасается и взаимодействует с Церковью, ибо призвано регулировать дея­тельность любой юридически оформленной общественной структуры, а также ограничивать зло и поддерживать добро, в чем оно находит естественного союзника в лице Церкви.

По учению Священного Писания, государство - богоустановленный институт. «Государство, как необходимый элемент жиз­ни в испорченном грехом мире, где личность и общество нужда­ются в ограждении от опасных проявлений греха, благословля­ется Богом. В то же время необходимость государства вытекает не непосредственно из воли Божией о первозданном Адаме, но из последствий грехопадения и из согласия действий по ограни­чению господства греха в мире с его волей. Священное Писание призывает власть имущих использовать силу государства для ограничения зла и поддержки добра, в чем и видится нравствен­ный смысл существования государства (Рим. 13, 3-4). Исходя из вышесказанного, анархия - отсутствие надлежащего устроения государства и общества, - а равно призывы к ней и попытка ее установления   противоречат   христианскому   миропониманию (Рим. 13, 2)» (Социальная концепция. III. 2).

Первоначальной ячейкой человеческого общества является семья. В результате сложного исторического развития, кото­рым руководит Промысл Божий, усложнение общественных связей привело к образованию государств. По словам еписко­па Никодима (Милаша), «для направления человеческих за­конов... к цели, предначертанной Промыслом Божиим, Бог даровал, как и первому главе семьи, государственной власти силу, чтобы она рукою, вооруженною мечом правды и спра­ведливости, вела людей во имя Его благим путем»⁴⁸⁹.

Ветхий Завет знает три высших служения: первосвященническое, пророческое и царское. Но в эпоху от исхода из Егип­та до воцарения Саула Израиль знал единственную в истории человечества подлинную теократию, богоправление, и только вследствие умножения грехов и беззакония, вследствие удале­ния от послушания Богу как своему единственному Царю, израильтяне захотели иметь, подобно иным народам, земного повелителя. Господь принял выбор богоизбранного народа и в то же время устами пророка Самуила выразил сожаление об этом выборе:   «И сказал Господь Самуилу:  послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе, ибо не тебя они отвер­гли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними... Итак послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними». Саул получил через Самуила Божие благословение на царство. При этом, освящая царское служение в лице первого царя Израильского Саула, Господь, как это видно из всего контекста Священно­го Писания, благословил государственную власть как таковую, независимо от формы правления. Но благословение дано было Саулу под условием исполнения воли Божией. Когда же Саул преступил заповеди Господни, Бог отверг его (1 Цар. 16, 1), велев Самуилу помазать на царство другого избранника Свое­го - Давида, сына простолюдина Иессея; от царя Давида по плоти произошел Спаситель.

Господь Иисус Христос, владычествуя землей и небом, в Своей земной жизни подчинил Себя земному порядку вещей, повиновался Он и носителям государственной власти. Распинателю своему Пилату, римскому прокуратору в Иерусалиме, Господь сказал: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19, 11), - этими словами обозначив Небесный источник всякой земной власти. В ответ на искусительный вопрос фарисея о позволительнос­ти давать подать кесарю, Спаситель сказал: «Отдавайте кеса­рево кесарю, а Божие Богу» (Мф,  22, 21).

Развивая учение Христа о правильном отношении к госу­дарственной власти, Апостол Павел писал: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему про­тивящийся власти противится Божию установлению. А про­тивящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо началь­ствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они, Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак, отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь» (Рим.  13, 1-7).

Ту же мысль выразил и Апостол Петр: «Итак, будьте по­корны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посы­лаемым для наказания преступников и для поощрения дела­ющих добро, - ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, де­лая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, - как свободные, не как употребляющие свободу для прикры­тия зла, но как рабы Божии» (1 Пет. 2, 13-16). Апостолы учили христиан повиноваться властям независимо от их от­ношения к Церкви. В апостольский век Церковь Христова была гонима и местной иудейской властью, и государствен­ной римской. Это не мешало мученикам и другим христиа­нам тех времен молиться за гонителей и признавать их власть. Церковь поэтому не только предписывает своим ча­дам повиноваться государственной власти, независимо от убеждений и вероисповедания ее носителей, но и молиться за нее, «дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте» (1 Тим. 2, 2).

Однако Господь поставил и предел повиновению государ­ственной власти. Когда иудейский синедрион хотел воспре­тить Апостолам проповедь учения Христа Спасителя, святые Петр и Иоанн сказали: «Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога?» (Деян. 4,  19).

63.2. Отношение Церкви к разным формам государствен­ного устройства. В теории государственного права типология форм государственного правления основана на классической классификации Аристотеля, который различал монархию, когда государственная воля и власть принадлежат одному лицу, аристократию, когда власть принадлежит нескольким лицам, и политию, когда власть принадлежит всем свобод­ным и полноправным гражданам. От этих правильных форм правления, при которых власть служит общему благу, он от­личал неправильные, когда каждый из сформулированных им принципов правления действует в извращенном виде, а носители власти преследуют личные цели. Таковыми он счи­тал тиранию, олигархию и демократию.

Современные теоретические построения носят более диффе­ренцированный характер, учитывают большее число факто­ров, определяющих тип государственного устройства, и они, разумеется, предлагают разные классификации государств в зависимости от разных мировоззренческих и методологичес­ких предпосылок той или иной теории. Более или менее об­щеупотребительно деление государств по формам националь­ного или территориального устройства на унитарные, федеративные или конфедеративные, по полноте суверенитета - на суверенные и с ограниченным суверенитетом (составные час­ти конфедераций) вассальные государства, протектораты, до­минионы, колонии, автономии; по формам правления - на монархии и республики, причем монархии могут быть как абсолютными, так и ограниченными, которые обыкновенно называют конституционными, хотя классическое государство этого типа - Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии - как раз конституции и не имеет. Ог­раниченные монархии, в свою очередь, могут быть представи­тельными (какой была Россия в эпоху между 1905 и 1917 годами), когда исполнительная власть принадлежит монарху, и парламентскими, когда правительство формируется пар­ламентским большинством. В свою очередь, и республики могут быть президентскими (например, США), в которых исполнительная власть принадлежит президенту, парламент­скими (в частности, современные Италия или Германия) или смешанными, когда в формировании правительства участву­ют и президент, и парламент (Россия, Франция).

Государства различают также по политическому режиму на демократические, авторитарные (абсолютная монархия, военная или полицейская диктатура) и тоталитарные, для которых характерна монополия не только на власть, но и контроль за всеми сторонами общественной и экономической жизни со стороны правящей партии, обычно единственной легальной, построенной на идеократическом и часто вождистском принципе (фашистская Италия, нацистская Германия, коммунистические государства, в том числе в прошлом Со­ветский Союз, ныне - Северная Корея). Тоталитарные госу­дарства могут рассматриваться как своего рода квази-государства, поскольку в них обычно не соблюдается принцип вер­ховного суверенитета государства, которое ставится в подчи­ненное положение по отношению к правящей партии, власть которой осуществляется помимо юридических форм. Суще­ствуют и переходные формы политических режимов, напри­мер, так называемые «управляемые» демократии, которые могут считаться переходными от авторитаризма к демокра­тии. Совершенно особым типом политического устройства является теократия, хотя единственной истинной теократией было ветхозаветное судейство, но теократическими принято также называть и такие политические режимы, при которых власть принадлежит духовным лицам (церковные государства средневековой Европы, современный Ватикан, Иран в эпоху Хомейни, а до известной степени и ныне).

Русская Церковь выразила свою оценку разных форм го­сударственного устройства в   «Основах  социальной  концеп­ции»:   «Формы и методы правления во многом обусловлива­ются духовным и нравственным состоянием общества. Зная это, Церковь принимает соответствующий выбор людей или, по крайней мере, не противится ему. При судействе - обще­ственном строе, описанном в Книге Судей, - власть действо­вала не через принуждение, а силой авторитета, причем ав­торитет этот сообщался Божественной санкцией. Чтобы такая власть действенно осуществлялась,  вера в обществе должна быть весьма сильной. При монархии власть остается богодан­ной,  но для  своей  реализации использует  уже  не  столько духовный авторитет,  сколько принуждение. Переход от су­действа к монархии свидетельствовал об ослаблении веры, отчего   и  возникла  потребность  заменить   Царя   Незримого царем видимым.  Современные демократии, в том числе мо­нархические по форме, не ищут Божественной санкции вла­сти. Они представляют из себя форму власти в секулярном обществе,   предполагающую   право   каждого   дееспособного гражданина на волеизъявление посредством выборов» (III. 7). Относительно перспектив перемены форм правления Ар­хиерейский Собор 2000 года сформулировал в  «Основах со­циальной концепции» следующий принципиальный подход: «Изменение властной формы на более религиозно укоренен­ную без одухотворения самого общества неизбежно выродит­ся в ложь и лицемерие, обессилит эту форму и обесценит ее в  глазах  людей.   Однако  нельзя  вовсе  исключать  возмож­ность такого духовного возрождения, когда религиозно более высокая форма государственного устройства станет естествен­ной» (III.  7),