а) в учении о Св. Духе

И в Духа Святаго, Господа Животворящего, Иже от Отца исходящего» — так преподал нам, Церкви Своей Сам Христос, так засвидетельст­вовали самовидцы Слова, апостолы, утвердили Все­ленские соборы.

Начиная с XI века Римо-Католическая Церковь исповедует, что Св. Дух «от Отца и Сына исходит»: в Никео-Цареградский Символ Веры, не обсудив во­проса на Вселенском соборе, односторонне, Рим­ский епископ внес добавку: «и от Сына».

Как это случилось? Учение о происхождении Св. Духа от Отца и Сына впервые появилось в начале VI столетия в Испании, во время борьбы Испанской Церкви с арианами-вестготами. Ариане не только умаляли Личность Сына Божия, но и отрицали Его единосущие Богу-Отцу, признавая в Нем сыновство лишь по благодати, а не по единосущию, признавая в нем совершенное творение. Возможно, что, защищая евангельское учение о Сыне Божием, сформулиро­ванное в Никее, испанские епископы добавлением в Символ Веры «и от Сына исходящего» хотели под­черкнуть равенство Лиц Пресвятой Троицы, а имен­но: единосущие Сына Отцу. Эта вставка выражала частное мнение отдельных епископов Испании. И лишь в VIII веке мысль о вечном исхождении Св. Ду­ха и от Сына начали открыто обосновывать и защи­щать ученые Франции и Испании, а в начале IX ве­ка (809) состоялся под личным председательством Карла Великого в Аахене Собор, специально рас­сматривавший этот вопрос. Ввиду разногласия участников отцы Собора не пришли к согласию и оста- вили 8-й член Символа Веры неизменным. Но Карл  Великий, первый из западных императоров оконча­тельно оторвавшийся от императора византийского, желая подчеркнуть свою независимость от Византии и свое значение в Церкви, обратился к папе Льву III с просьбой утвердить «недавно появившее­ся» учение о Св. Духе и внести его в Никео-Цареградский Символ Веры. Папа Лев III отверг просьбу императора Карла Великого, и, чтобы предотвра­тить в будущем возможность искажения Никео-Цареградского Символа Веры, Лев III приказал выре­зать текст Никео-Цареградского Символа Веры на двух серебряных досках— на одной по-гречески и на другой по-латыни и положил эти доски при гроб­нице апостолов Петра и Павла с надписью: «Я, Лев, ПОЛОЖИЛ ЭТИ ДОСКИ ПО ЛЮБВИ К ПРАВОСЛАВНОЙ ВЕ­РЕ И ДЛЯ ОХРАНЕНИЯ ЕЕ». Эти меры противодейст­вия произволу в деле охранения чистоты веры, к со­жалению, ни к чему не привели: при содействии им­ператора Карла Великого и по его настоянию в ему подвластных странах новый догмат стал быстро рас­пространяться.

Внесение в Никео-Цареградский Символ Веры «и от Сына» осудил и папа Иоанн VIII, признав, что добавление это сделано по безрассудству (879 г.), а уже его преемник Адриан III, личный враг Констан­тинопольского Патриарха Фотия, учение об исхож­дении Св. Духа «от Отца и Сына» возвел в степень догмата. Так, под влиянием мирской власти и чело­веческой страстности новый догмат к концу X столе­тия распространился по всему западу, кроме города Рима. В самом Риме было внесено формально «и от Сына» в Никео-Цареградский Символ по настоянию германского императора Генриха I папой Венедик­том VIII в 1014 году.

Какие же основания приводят римо-католики в оправдание этого добавления в Символ Веры? В свя­щенном Писании нет для сего оснований. Единствен­ным основанием были умозаключения западных бо­гословов, склонных к рационализму.

В §16 «Пространного катехизиса» свящ. Т. Тыш­кевича, на стр. 62, читаем: «Нигде в Св. Писании нет указаний на то, будто Дух Святой исходит только от Отца... зато исхождение Его от Отца и Сына под­тверждается многочисленными местами Еванге­лия», — но автор катехизиса не указывает в своем труде этих мест Евангелия.

Обратимся и мы к Евангелию. «Егда же приидет Утешитель, Егоже Аз послю вам от Отца, Дух Исти­ны, Иже от Отца исходит» (Ин. 15, 26). Спаситель го­ворит о том, что 1) Св. Дух будет послан Им апостолам и 2) что Дух Святой исходит от Отца. Здесь указаны два разных состояния, два разных явления: исхожде­ние Духа Святого и посольство Его в мир. Но римо-ка­толики, обращая внимание на слова «Иже от Отца ис­ходит», говорят, что эти слова не только не исключа­ют исхождение Св. Духа и от Сына, но напротив, заключают в себе эту мысль, потому что Отец и Сын  единосущны, и все, что имеет Отец, имеет и Сын.  Это — умозаключение, и только. И никак нельзя признать подобное умозаключение основанием для нового догмата; римо-католики допускают в данном слу­чае смешение двух понятий: единства по существу и различия свойств Лиц Св. Троицы. Римское умоза­ключение может привести к слиянию Лиц Пресвятой Троицы, ибо, если придерживаться их логики, приме­няя ее к словам «Иже от Отца рожденна», можно прийти к абсурду, а именно: что Сын рождается от Самого Себя и от Св. Духа, так как они единосущны.

Нельзя не обратить внимание и на время, в кото­ром говорит Христос: «Иже от Отца исходит» (на­стоящее время) и — «Его же Аз послю»; эта Самим Христом подчеркнутая разница времени указывает ясно на свойство Третьего Лица Пресвятой Троицы — на исхождение от Отца (настоящее время) и посоль­ство Его в мир чрез Сына для освящения мира и рас­крытия Истины, Сыном от Отца миру преподанной.

Ссылаются римо-католики и на слова: «Он (Дух Святой) от Моего приимет и возвестит вам» (Ин. 16, 15); «Посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша» (Гал. 4, 6), и «вся елика имать Отец, Моя суть». «От Моего приимет» — что примет Дух Святой из того, что принадлежит Спасителю — Сыну Божию? Ответ на этот вопрос содержится в словах «и возвестит вам». Кто без предубеждения прочитает весь цитирован­ный текст XVI главы Евангелия Иоанна, стихи 12-15, не усомнится в том, что слова «от Моего приимет» от­носятся к учению, которое преподано нам от Отца Христом Спасителем. «Еще много имам глаголати вам, но не можете носити ныне, — говорит Христос, — егда же приидет Он, Дух Истины, наставит вас на всяку Истину... от Моего приимет и возвестит вам».

Таким же домыслом веет и от толкования лати­нянами слов «вся елика имать Отец, Моя суть». И здесь римо-католики смешивают два догматических момента — догмат личных свойств Ипостасей и с ним связанный догмат единосущия Лиц Пресвятой Троицы. «О Духе Святом говорится, что не от Сына или чрез Сына Он имеет бытие, но что Он от Отца исходит, свойственен же Сыну, как именуемый едино­сущный с Ним», — говорит блаж. Феодорит. Итак, Дух Святой единосущен Отцу и Сыну, Он есть Дух Отца и Сына, ибо Бог есть Троица единосущная и не­раздельная. Эта Истина, получена нами от Самого Искупителя, запечатлена апостолами и преподана нам вселенскими соборами. От нее удалились своим мудрованием, римо-католики.

 б) О первородном грехе

Извратили римо-католики и учение о первород­ном грехе. В то время как Православная Кафоличе­ская Церковь искони УЧИТ, ЧТО 1) «Бог сотворил че­ловека безгрешным по естеству и свободным по во­ле: без-грешным не потому, что он был недоступен      для греха, ибо одно лишь Божество грешить не может, но потому, что согрешить зависело не от его природы, а от его свободной воли. При содейст-вии благодати Божией, он мог быть и преуспевать в доб­ре; при своей свободной воле, при попущении Божи­ем, мог отвратиться от добра и быть во зле» (прп. Ио­анн Дамаскин); 2) «первый человек вышел из рук Творца совершенным, чистым и невинным, чистый умом и невинный по телу» и «надлежало, чтобы че­ловек, получивший бытие, возрастал, затем — му­жался, мужая — укреплялся, усовершаясь — про­славлялся, прославляясь — удостаивался видеть Бога» (св. Ириней Лионск.); 3) для этого укрепления в добре и духовного роста дано было человеку сред­ство: заповедь послушания. А римо-католики учат, что Бог, создав человека из двух противоположных и потому немогущих не противоборствовать одна другой частей (из души и тела, разума и чувственно­сти), устранил этот дуализм тем, что особым от тво­рения актом сообщил праотцам сверхъестественный дар «благодатная праведность», который до падения и удерживал душу и тело в их гармонии, устраняя между ними естественный раздор. Источник раздо­ра  заключался в чувственности, в похоти, но этот ис­точник парализовался до падения действием благо­дати. «Первый человек, — говорит римо-католик кардинал иезуит Беллярмин, — утратил первобыт­ную правоту, которою, как бы некоею уздою, удер­живались страсти; совершенства первого человека не были внедрены и вложены в его природу в каче­стве даров естественных; напротив, они были привиты и приданы ему в качестве даров сверхъесте­ственных, чисто внешним образом...» Итак, римо-ка-толики учат, что состояние первых людей было сверхъестественным, что с падением человек ли­шился лишь благодати как узды, что природа чело­века осталась неповрежденной, в то время как Свя­щенное Писание, вс. соборы и св. отцы учат, что пер­вый человек вышел из рук Творца совершенным как по душе, так и по телу (Быт. 1, 31), что падение по­влекло за собой не только лишение благодати, но и порчу природы, повреждение сил души (Быт. 3, 7-13), помрачение в них образа Божия.

Если, как учат римо-католики, Сам Бог поддер­живал в первых людях равновесие между низшими и высшими стремлениями, если сверхъестествен­ный дар благодати, подобно узде, удерживал плоть в повиновении духу, то отчего же в нем низшие силы одержали верх над высшими? Неужели благодать, направляющая волю человека к добру, оказалась бессильною продолжать дальше свою деятельность? Или она оставила человека, предоставив его самому себе? Почему? Все это несовместимо ни с библей­ским учением, ни с понятием о Боге как существе всемогущем.

Римо-католическое учение, доведенное до логи­ческого конца, приводит к мысли, что Сам Бог явля­ется виновником зла в мире, т. е. их учение о перво­родном грехе приводит к абсурду.

в) Непорочное зачатие Пресвятой Девы Марии

Учение о первородном грехе, сказавшемся в от­нятии у прародителей и всего человечества «сверхъ­естественного дара благодати», привело к догмату о «непорочном зачатии Девы Марии». Этот догмат был провозглашен во второй половине XIX века.

Римо-католики учат: чтобы быть достойной стать Матерью Христа Спасителя, Пресвятая Дева Мария, в виде исключения — «привилегии», была освобож­дена при зачатии Своем от первородного греха: полу­чила сверхъестественный дар благодати, дар «перво­бытной праведности» и была тем уподоблена Еве до ее грехопадения. Официальное римо-католическое учение о догмате «непорочного зачатия» гласит так: «Учение, которое содержит, что Преблагословенная Дева Мария от первого момента Своего зачатия по особой благодати и преимуществу от Всемогущего Бога, ввиду заслуг Иисуса Христа, Искупителя чело­веческого рода, была сохранена от всякого пятна пер­вородного греха, — есть учение, открытое Богом, и потому должно быть твердо и решительно исповеду­емо всеми верными». «Пресвятая Дева, — пишет римо-кат. священник Тышкевич в своем «Простран­ном катехизисе», — была предохранена от оскверне­ния первородным грехом... в мгновение сотворения Ее души и соединения ее с зачатой плотью. Творец не до­пустил, чтобы Пренепорочная, хотя бы только в пе­риод Ее утробной жизни, пребыла лишенной благода­ти и как бы под властью греха» (стр. 52). «Мария была сохранена от всякого пятна первородного греха с пер­вого момента Ее одушевления, и освящающая благо­дать была дана Ей ранее, чем грех мог произвести ка­кое-либо действие на Ее душу... сущность первород­ного греха была исключена, она никогда не была в Ее душе. Одновременно с изъятием от греха состояние первородной святости, невинности и праведности... было возложено на Нее, каковым даром каждое пят­но и порок, все поврежденные душевные искривле­ния, страсти и немощи, по существу принадлежащие первородному греху, были исключены», — говорит римо-кат. богослов Улларторн.

«Творец не допустил, чтобы Пренепорочная хотя бы только в период Ее утробной жизни пребыла ли­шенной благодати» — странно звучат слова этого но­вого учения. Разве лишил Господь ищущих Его и к Нему в ветхозаветном.периоде стремившихся благо­дати Своей? Да, первородный грех повредил, искри­вил человеческую природу, сделав ее неспособной к выполнению Божиего замысла о человеке, однако и

после этой испорченности грехом в природе челове­ческой оставалось нечто доброе, что дало возмож­ность покаяния Адаму и Еве, вследствие чего были возможны и в Ветхом Завете примеры великой свя­тости и, наконец, явление Пресвятой Девы. Да и про­роки, и ветхозаветный царственный псалмопевец свидетельствуют, что и после грехопадения не ли­шил Господь человечество Своих даров благодатных. «Духа Твоего Святого не отыми от мене», «Духом Владычним утверди мя», «От чрева матере моея Ты еси мой покровитель» — слышим мы из уст ветхоза­ветных мужей, и наряду с зачатием Пресвятой Девы чтит Церковь и зачатие Иоанна Предтечи.

Будучи всецело, и душою и телом, дщерью Ада­ма, оставаясь причастной к первородному греху — ибо он неотделим от ветхозаветной природы челове­ческой, Дева Мария сделала первородный грех в Се­бе лично бесплодным, чем и посрамила дьявола.

Возможность оснований для догмата «непороч­ное зачатие» отвергается и словами ап. Павла: «Еди­ным человеком грех в мире вниде и грехом смерть, тако смерть во вся человеки вниде, в нем бо вси согрешиша» (Рим. 5, 12). Не имеет оснований этот дог­мат и в тех местах Св. Писания, на которые ссыла­ются римо-католики. Да и цитированный нами римо-кат. богослов Улларторн «признает недоста­точность ссылок на Св. Писание и в заключение сво­его толкования этого догмата откровенно заявляет, что из Св. Писания нельзя вывести этот догмат», и не этим ли объясняется, что в официальное определе­ние этого догмата папа Пий IX не включил никаких ссылок на Св. Писание.

Для обоснования догмата «непорочное зачатие» приводят обычно следующие места Св. Писания: «Вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим, и между семенем ее. Оно бу­дет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». Это слова Творца, сказанные Им змию-ис­кусителю. В слове «женою» римо-католики видят Пречистую Деву. Они говорят: «Нельзя допустить, чтобы Та, через Которую должна быть сокрушена глава змия, Сама подвергалась тлетворному уязвле­нию его, будучи причастна первородному греху». Но это место Св. Писания с самых древнейших времен, начиная с учителей церковных первых веков, Цер­ковь никак не относила к Пресвятой Деве Марии, разумея под «женой» Еву, ибо говорит здесь Творец «о вражде» не как об однократном действии, а как о длительном историческом процессе борьбы между потомством Евы и семенем сатаны (змия).

«Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благо­словенна Ты в женах». Нельзя допустить, говорят римо-католики, чтобы ангел приветствовал словом «Благодатная» ту, которая причастна к первородно­му греху. Римо-католики не замечают, как, старясь возвысить Пречистую, они умаляют Ее достоинство и заслуги. Действительно, ЧТО выше в смысле нрав­ственном и религиозном: достижение непорочности Девы в результате Ее личного подвига жизни в Боге, в результате совместного действия Ее свободной во­ли и Божией благодати, ИЛИ ЖЕ получение Пресвя­той Девой непорочности в результате механическо­го действия на Нее «сверхъестественных даров бла­годати»?

«Обрела еси благодать у Бога», — сказал архан­гел Пречистой. Обрела подвигом чистой и непороч­ной жизни. «Обрела» — что значит это слово? Это значит: приобрела, достигла, заслужила. А наитие Святого Духа («Дух Святый найде на Тя») совер­шенно освятило недра Девы Марии для воплощения Бога Слова.

За догматом о непорочном зачатии последовало провозглашение в 1950 году догмата о воскресении и вознесении Девы Марии, и этот новый догмат явил­ся логическим выводом из догмата о непорочном за­чатии, ибо если Матерь Божия была изъята из об­щего закона первородного греха, то Ей, естественно, даны и дары сверхъестественные— праведность и бессмертие: Она, подобно прародителям до грехопа­дения, не должна была подлежать закону телесной смерти.

 г) Римское учение о папе и Церкви

О собое ударение вкладывается римскими бого­словами в учение о папе и папской власти. Здесь с особой силой выявлена печать законнического по­нимания, понимания юридического благодати и сущности Церкви. Извращение Христово-апостольско-вселенских соборов и святоотеческого учения о Церкви особенно отчетливо и решительно отделяет Рим от православного вероучения.

Учение о папской власти, о видимом главе Церк­ви, «заместителе и наместнике Христа», является фундаментом всего учения, всей догматики римо-католичества. Но это учение противоречит основам евангельского и апостольского учения и о Церкви, и о жизни Ее, и о познании Истины.

Постановление Ватиканского собора 1870 года гласит: «Твердо держась предания, дошедшего до нас от начала Христовой веры (?!), мы, во славу Бога Спа­сителя нашего, к возвышению католической религии и ко благу христианских народов, с согласия священ­ного Собора, учим и определяем как богооткровенное учение (?!): что, когда римский первосвященник гово­рит со своей кафедры, т. е. когда, исполняя свое слу­жение как пастырь и учитель всех христиан, он, в си­лу своей высшей апостольской власти (?), определяет учение о вере или нравственности, которое должна со­держать вся Церковь, он, через Божественную по­мощь, обещанную ему в лице блаженного Петра, об­ладает тою непогрешимостью, которою Божествен­ный Спаситель благоволил наделить Свою Церковь, для определения учения относительно веры и нравст­венности, и что поэтому такого рода определения рим­ского первосвященника сами по себе, а не с согла­сия Церкви, неизменны. Если же бы кто дерзнул противоречить этому нашему определению, от чего да хранит Господь, — то да будет анафема».

В «Своде канонического права», опубликован­ном в 1917 году папой Бенедиктом XV, читаем: «Рим­ский первосвященник, преемник в примате блажен­ного Петра, не только имеет первенство чести, но высшую и полную власть юрисдикции над всей Цер­ковью как в вопросах, касающихся веры и нравст­венности, так и в тех, которые касаются дисциплины и управления Церкви, разветвленной по всему миру». А еще раньше римские папы писали: «Мы объ­являем, утверждаем, определяем, провозглашаем, что подчинение римскому первосвященнику являет­ся для человеческого существа совершенно необхо­димым условием спасения» (Бонифаций VIII, булла от 18.11.1302). «Мы объявляем также, что святой апо­стольский престол и римский первосвященник обла­дают верховенством над всем миром, и что этот рим­ский первосвященник есть преемник блаженного Пе­тра, князя апостолов, и истинный наместник Христа, а также глава всей Церкви и отец и учитель всех христиан, и что ему, в лице блаженного Петра, пере­дана Господом нашим Иисусом Христом полная власть пасти Вселенскую Церковь, руководить и уп­равлять ею» (папа Евгений, 6.07.1439). А папа Па­вел IV в булле от 15 февраля 1559 года писал: «Рим­ский первосвященник, который является на земле заместителем Бога и Господа нашего Иисуса Христа, обладает полнотой власти НАД ПЛЕМЕНАМИ и ЦАРСТ­ВАМИ, И ВСЕХ СУДИТ...» Так звучит римское учение о Церкви и о папе, чуждое и Св. Писанию, и апостолам, и древней Церкви.

По учению Св. Писания и отцов Церкви, Церковь есть единый живой организм— Тело Христово, и все мы, члены Его, призваны к живому — органи­ческому — участию в жизни Церкви, дабы, дер­жась единого Главы — Христа, все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, росло возрастом Божиим (Кол. 2, 19). «Христос — Глава Церкви, — говорит ап. Павел в своих посланиях, — а мы, живые камни, поставлены на разные служения для созидания Церкви — Тела Христова». «Тело Церкви, — говорит апостол, — созидает себя самого в любви, при действии в свою меру каждого члена». И далее: «Все покорил Бог под нозе Его (Христа), и поставил Его выше всего, Главою Церкви, Которая есть Тело Его, полнота, наполняющая все во всем» (Еф). Итак, Церковь есть Полнота Его (Главы, Хри­ста). «Таким образом, — говорит св. Иоанн Злато­уст, — только тогда Глава достигает совершенной полноты, только тогда получится совершенное в полноте Тело, когда все мы будем объединены и теснейшим образом связаны друг с другом».

И познание Истины, по апостольскому учению, дается братьям, «укорененным и утвержденным в любви... со всеми святыми». «Дабы вы, укорененные и утвержденные в любви, вместе со всеми святыми, могли постигнуть, что широта, и глубина, и высота, и уразуметь превосходящую всякое разумение Лю­бовь Христову, дабы вам исполниться всею полно­тою Божества», — говорит ап. Павел.

А вот римо-католики, устами пап и Ватиканско­го Собора утверждают, что познание Истины дается папе самостоятельно, лично, вне связи с Церковью («определения учения относительно веры римского первосвященника неизменны сами по себе, а не с согласия Церкви»). Нельзя не отметить: II Ватикан­ским Собором, бывшим в наши дни, постановление или формула Ватиканского Собора 1870 года о непо­грешимости была целиком повторена, вставлена в контекст той главы постановлений Собора, которая говорит о власти папы.

Учение о Церкви как о благодатном Теле Хрис­товом под единым Главою Христом заменено у римо-католиков учением о папе как едином монархе, в котором концентрируется вся Церковь. Папа не пер­вый среди равных ему по благодати епископов, бра­тьев, он — источник епископской власти, еписко­пы — его делегаты, представители папы. Папа заме­нил все тело церковное, и критерием Истины, по их учению, является не Дух Святой, живущий во всей Церкви, а голос на римском престоле восседающего епископа. На личность папы переносится то, что принадлежит Церкви, и, более того, переносится на него и то, что принадлежит только Христу. Почему? Потому что папская власть воспринимается ими ми­стически; отнятое у Церкви как живого мистическо­го организма переносится на папу, а сама Церковь воспринимается как юридический организм, деспо­тически управляемое церковное государство.

Грех папства в посягательстве на то, что принадлежит только  Богу, что принадлежит Духу Святому, живущему в Церкви.

Так, в книге епископа Буго (Bouqaud) «Церковь», изданной в 1922 году, папа приравнивается к таинст­ву евхаристии: как в таинстве евхаристии присутст­вует под покровом хлеба и вина реально Христос, так и в папе реально присутствует Христос. «В таинстве евхаристии, — говорит еп. Буго, — имеем, так ска­зать, лишь "половину" Христа, ибо Он "нем" в таин­стве евхаристии. Где же искать другую "половину" Иисуса Христа, реально пребывающего в Церкви? Она в Ватикане: она в папе. Папа есть второй способ реального присутствия Иисуса Христа в Церкви». Иисус Христос «создал Себе два способа реально­го присутствия, совершенно различных, оба неизъ яснимых, и которые, соединенные вместе, образуют полноту его вочеловечения... О, великая тайна двух покрывал, под которыми скрывается Иисус Христос в Своей целости!» «Идите к Иисусу глаголющему: иди­те к папе». «В этом и состоит тайна христианства: это чудо реального присутствия Воплощения, предло­женного и распространенного под двумя покровами. То, что Иисус Христос не положил под один из этих двух покровов, Он положил под другой; и в полноте можно обладать Им только, если уметь в горячем по­рыве сердца переходить от евхаристии к папе и от па­пы к евхаристии. Вне этих двух тайн, которые собст­венно образуют одну тайну, мы имеем лишь умень­шенного Иисуса Христа (Он Сам так установил), который недостаточен для нужд как отдельных душ, так и общества, который не в состоянии даже Сам Се­бя защитить». «Тайна веры! Вот слово, которое нужно сказать о папе после того, как мы сказали его о св. ев­харистии», ибо папа — «это Иисус Христос, скрытый под покровом и продолжающий чрез посредство че­ловеческого органа свое общественное служение сре­ди людей». «Поэтому Церковь, более чуткая, чем мы, к вещам божественным, не знает, как и говорить про папу. Никакое выражение не представляется ей слишком сильным для того, чтобы выразить это вза­имное проникновение, которое делает из Иисуса Хри­ста и из папы ее Главу, одновременно видимого и не­видимого, и ее единого Супруга. Она относит к нему всю любовь, которую она питает к Господу. Она окру­жает его тем же благоговением». «О сладость чувств, которые испытываешь перед дарохранительницей и у ног папы», в котором Иисус Христос «собрал, сконденсировал всю Церковь», и более того: Он «раньше создал папу». «Это великая тайна: Церковь есть не­престанное и постоянное творение папы». «Итак, все исходит от Папы. Он творит Церковь; и в ней и через нее он просвещает и освящает души».

Нет никаких сомнений в том, что еп. Буго отра­зил в своем труде официальное учение Римской Церкви о папе. Оповещая мир об избрании папы Пия XI, Ватикан в 1922 году писал: «Счастливый Рим: ибо он один обладает обеими дарохранительницами: дарохранительницей евхаристической, в которой Иисус Христос преподает Себя всем сердцам, и Ва­тиканом, где Иисус Христос устами папы преподает Слово Истины, неизменное и непогрешимое».

Так выглядит ров, которым Римская Церковь отделила себя от Кафолической Церкви Православ­ной, хранящей верность учению Христа и апостолов. Это учение о Церкви и о папе абсолютно неприемле­мо для нас, православных. От него веет духом нехри­стианским. Мы стоим перед опасностью замены Христа человеком, замены Церкви, этого великого живого организма, папой.

История нам ясно показала, как постепенно и на­стойчиво на протяжении веков нарастало это стрем­ление Римского епископа к главенству во вселенной, как выросла питаемая духом гордыни и плотским пониманием Церкви, питаемая интригами и полити­кой теория папства.

Свою теорию преемственной непогрешимости и главенства в Церкви римо-католики — было бы бо­лее точно сказать, Ватикан — подпирают следую­щими местами из Священного Писания:

1. Словами Христа апостолу Петру в Евангелии Матфея (26, 13-19). Спрашивает Господь учеников Своих: «За кого почитают Меня люди?», а затем: «А вы за кого почитаете Меня?» Симон же— Петр, от­вечая, сказал: «Ты — Христос, Сын Бога Живого». Тогда Иисус сказал ему в ответ: «Блажен ты, Симон, сын Ионин; потому что не плоть и кровь открыли те­бе это, но Отец Мой, сущий на небесах. И Я говорю тебе: ты — Петр (Камень), и на сем камне Я созижду Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее. И дам тебе ключи Царствия Небесного, и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах».

«На сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». Это обетование о Церкви опре­деленно связано с ап. Петром: «Ты — Петр (Камень) и на сем камне Я создам Церковь Мою». Как пони­мать эту связь между Петром и Церковью, основан­ной на камне («пэтра»), непреодолимой для адовых врат? Является ли Петр носителем непогрешимости Церкви, есть ли он тот краеугольный камень, на ко­тором основана Церковь, который делает ее несо­крушимой и непоколебимой в Истине? Цитирован­ные слова Спасителя никак не обозначают, что Петр является источником и носителем незыблемости и непреодолимости Церкви; поставим ударение на слове Я и Мою, и мы получим настоящий смысл слов Христа: Он, Сын Божий, создал Свою Цер­ковь, поэтому она и незыблема, и непреодолима. На наши вопросы отвечает и сам ап. Петр, слова кото­рого можно считать как бы комментарием самого апостола к словам Христа в Евангелии Матфея:

«Вы познали, что Христос есть Господь... Присту­пите к Нему, камню живому, человеками отвер­женному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить ду­ховные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Хри­стом. Ибо сказано в Писании: «Вот Я полагаю в Сио­не камень краеугольный, избранный, драгоцен­ный, и верующий в Него не постыдится». Итак, Он для вас, верующих, драгоценность, а для неверую­щих камень, который отвергли строители, но кото­рый сделался главою угла» (1 Пет. 2, 4-7). И ап. Па­вел также свидетельствует об основоположном краеугольном камне Церкви, дающем ей непоко­лебимость: «Итак, вы уже не чужие и не пришель­цы, но сограждане святым и свои Богу, быв утверж­дены на основании апостолов и пророков, имея кра­еугольным камнем Самого Иисуса Христа, на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в Святый храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом» (Еф. 2, 19-22); тот же апо­стол пишет коринфянам: «Никто не может поло­жить другого основания, кроме положенного, кото­рое есть Иисус Христос» (1 Кор. 3, 11).

Христос есть Глава Тела Церкви, Он и источник Ее силы и Ее несокрушимого стояния в Истине, ибо Он Сам есть Истина, Он Сам и есть краеугольный Камень Церкви. Так учат апостолы первоверховные, так учит и Сам основоположник Церкви Христос: «Неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?»

Но ведь слово «камень» применено к Симону, ко­торый стал Симоном-Петром. Как понимать эту тес­ную связь между камнем— Петром и камнем, на котором строится Церковь?

Церковь слагается из верующих во Христа как Сына Божия; из нас, как живых камней («сами, как камни живые, устрояйте из себя дом духовный»), строится Церковь, но строится «на основании апостол и пророк, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу». Зародилась Церковь в тот момент, когда ап. Петр от имени всех апостолов исповедал: «Ты Христос, Сын Бога Живого», и именно в этом великое достоинство и великая честь усвоены Петру: апостолы и пророки представляют в строении первый ряд, фундамент Церкви, ее историческое основание, и первое место в этом историческом основании Церкви принадлежит первому исповеднику Божества Христова от имени всех апостолов — пламенному Петру. Но Петр не есть основание Истины для Церкви, ибо он не источник Истины, он даже заблуждался и падал; Петр не есть и основание непреодолимости Церкви, каковая обе­щана не Петру, который после этого обетования от­рекся от Христа, а обещана Церкви, ибо сказал Хри­стос: «Врата адовы не одолеют Ее», а не «тебя, Петр». И еще сказал Христос: «Се Аз с вами (не «с тобою, Петр», а «с вами») во все дни до скончания века».

Поскольку Ватиканский Собор, провозглашая догмат примата и непогрешимости папы, говорит, что это учение о папе «всегда так понималось Като­лической Церковью», что этому «столь очевидному учению Св. Писания» противопоставляются «нечес­тивые мнения, которые, извращая строй управления, установленный Христом Господом в Своей Церкви, отрицают, что Петр один в противополож­ность прочим апостолам, взятым в отдельности или вместе, был наделен истинным и настоящим при­матом юрисдикции... утверждая, будто сие верхо­венство не непосредственно и прямо было передано самому блаженному Петру, а Церкви, и уже через нее было передано ему как служителю сей Церк­ви», обратимся за разъяснениями к св. отцам.

Авторитетнейший отец Латинской Церкви, на Западе чтимый блж. Августин говорит: «Когда все были спрошены, Петр один отвечает: "Ты — Хрис­тос", и ему говорится: "Тебе дам ключи Царствия Небесного", как будто он один получил власть вя­зать и разрешать. Тогда как и те слова один сказал от всех, когда ему было сказано: "Я даю тебе то, что да­но было всем", как бы олицетворяя собою единство. Итак, один выступает за всех, ибо единство находит­ся во всех». «Итак, — говорит блж. Августин, — эти ключи получил не один человек, а единство Церкви. Оттого и провозглашается превосходство Петра, что он олицетворил собой вселенскость и единство Церкви, когда ему было сказано: "Я даю тебе то, что дано было всем". Когда Христос обращается к одно­му, то этим указывается необходимость единства. Но неужели Петр получил ключи, а Павел их не полу­чил? Петр получил, а Иоанн и Иаков не получили, также и прочие апостолы? Или не суть сии ключи в Церкви — там, где ежедневно отпускаются грехи? Но так как по внутреннему смыслу Петр олицетво­рил в этом месте Церковь, то что ему дано, дано Церкви. И еще: "Ты — Петр, — сказал Господь, — и на этом камне, который ты познал, говоря: «Ты — Христос, Сын Бога Живого», Я воздвигну Церковь Мою, т. е. на Мне Самом, Сыне Бога Живого, воздвиг­ну Я Церковь Мою. На Мне, не на тебе"».

Самое раннее толкование слов о камне находим мы у Тертулиана. Он считает, что эти слова относи­лись к Петру лично, но никак не к его преемникам, римским епископам.

А Ориген говорит, что слово, сказанное Петру, относится ко всякому, кто исповедует Христа Сыном Божиим. «Если и мы скажем, — говорит Ориген, — как Петр: "Ты еси Христос, Сын Бога Живого", причем не плоть, не кровь открыли нам сие, но свет воссиял в нашем сердце от Отца, Который на небе­сах, то мы становимся Петром, и нам тогда может быть сказано Словом Божиим: "Ты — Петр" и да­лее. Ибо камнем является всякий ученик Христов... Если же ты думаешь, что на едином том Петре обос­нована Богом вся Церковь, то что ты скажешь об Ио­анне или о каждом из апостолов? Или неужели мы осмелимся сказать, что только Петра одного не пре­одолеют врата адовы, а других апостолов и святых преодолеют?» В словах Христа Ориген видит обето­вание, данное всем христианам, истинно верующим в Сына Божия, обетование, данное Церкви в Ее сово­купности и единстве.

Точно так же разъясняют эти слова Спасителя св. Киприан и сонм св. восточных отцов.

Св. Киприан Карфагенский пишет: «Господь го­ворит Петру: "Ты Петр" и т. д. На одном Он строит Церковь, и хотя Он всем апостолам после своего вос­кресения дал равную власть и сказал: "Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Приимите Духа Святого", "Кому отпустите грехи, отпустится ему, и кому держите, тому держатся", — однако Он, чтобы ясно показать единство, так сделал властью Сво­ею, чтобы начало этого единства велось от одного. Разумеется и другие апостолы были тем же, чем был Петр, наделенные тою же мерой чести и влас­ти, но начало ведется от единства, чтобы показать, что Церковь Христова едина». Итак, по св. Киприа­ну Карфагенскому, апостол Петр лишь символ единства Церкви, властью же и честью ап. Петр в антиохийском споре с ап. Павлом не приписывает себе первенства и не требует себе подчинения, но легко подчиняется доводам ап. Павла. И говорит св. Киприан: «Господь, основывая честь епископскую и строй Церкви Своей, так говорит в Евангелии: "Ты— камень, и на камне сем Я построю Церковь Мою..."». Отсюда вытекает посвящение епископов и строй Церкви, строй, по которому ЦЕРКОВЬ ВОЗВЕДЕ­НА НА ЕПИСКОПАХ, как первоначально она была вы­строена на «Петре, — «и всякое действие церковное управляется сими епископами», «посему никакой епископ НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ВЛАДЫКОЙ НАД ДРУГИМИ епископами», — утверждает св. Киприан.

Великий учитель христианского Запада св. Ам­вросий Медиоланский говорит: «То, что сказано Пе­тру, сказано и остальным апостолам: "Дам тебе ключи Царствия Небесного"».

И блж. Иероним, хотя и говорит, что Петра по­ставил Господь главою апостолов, признает, что обе­тование, данное ап. Петру, дано и всем прочим апос­толам. «Ты говоришь, — пишет он, — на Петре основана Церковь; это так, но в другом месте это говорит­ся и о всех апостолах, что на них она построена, и все они получили ключи Царствия Небесного... В равной мере на них всех утверждается крепость Церкви».

Итак, вопреки утверждению Ватиканского Собо­ра, с точки зрения апостольской и по учению Церк­ви с древнейших времен, КАМНЕМ, дающим Церкви силу и непоколебимость, дающим непреодолимость ее вратами адовыми, ЯВЛЯЕТСЯ ТОЛЬКО воплощен­ный Сын Божий. Все же иные лишь живые камни, из которых складывается дом Божий — Церковь, апос­толы же и пророки являются к тому и историческим основанием, на котором воздвигается Церковь (Еф. 2, 20), «и в этом историческом первом слое — основа­нии— ап. Петру принадлежит, несомненно, почет­ная и видная роль». Но Камень, дающий силу и не­зыблемость, есть только Христос один. Никто другой, даже самый великий апостол, не является для Церкви основой, незыблемой и непобедимой; по­этому «перенесение этих свойств на первого по зна­чению в тогдашней неразделенной Христовой Церк­ви Вселенской на Римского епископа есть не что иное, как перенесение на творение и ученика того, что принадлежит лишь Божественному Учителю, принадлежит Главе нового человечества — Сыну Божию», в котором Церковь укоренена так, что не одолеют Ее и врата ада, ибо основание Ее и есть Сам Победитель ада.

2. «Симоне, Симоне! Се, сатана просил, чтобы се­ять вас как пшеницу. Но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты некогда, обратившись, утверди братьев твоих» (Лк. 22, 31-32).