Здесь святой Иларий опять говорит о Духе как за­нимающем подчиненное положение чего-то вроде ис­ходящей от Христа творящей энергии. Лосский утвер­ждает, что такое понимание Духа Святого свойствен­но всему западному богословию в целом.

В заключение можно сказать, что святой Иларий был прекрасным, честным и мужественным человеком, настоящим исповедником веры. На его долю выпало неизбежное одиночество человека, в интеллектуальном смысле опередившего свое культурное окружение. Не­смотря на недостатки его богословия и ряд заблужде­ний, его можно считать первым западным богословом, всерьез обсуждавшим проблемы Троицы и природы Христа.

Святитель Амвросий Медиоланский

Святой Амвросий (333-397 гг.) был младшим совре­менником святого Илария. Он родился в знатной хри­стианской семье, принадлежавшей к политическим кру­гам, - его отец был префектом Галлии. Сам Амвросий пошел по стопам своего отца и весьма преуспел в адми­нистративной карьере, достигнув поста префекта Лигу­рии и Эмилии, со столицей в Медиолане (Милане). Как и многие его современники, он откладывал свое креще­ние и вынужден был креститься лишь по необходимо­сти, когда совершенно неожиданно он был избран епис­копом миланским. Об этом избрании существует полу­легендарный рассказ. В 374 году на выборах епископа в Милане народное собрание никак не могло найти под­ходящего кандидата: арианская смута подходила к кон­цу, и выборы епископа были делом щекотливым. В этот момент всеобщего затруднения какой-то ребенок закри­чал: «Пусть Амвросий будет епископом!» Народ увидел в этом знамение свыше, и через восемь дней, быстро пройдя все промежуточные стадии, Амвросий, бывший до тех пор видным государственным сановником, был рукоположен во епископа.

Обладая, по всей видимости, некоторой подготов­кой, он в очень скором времени прекрасно усвоил христианское богословие и сделался знаменитым проповед­ником. Его проповеди привлекали толпы народа. Из­вестно, что они произвели неизгладимое впечатление на молодого блаженного Августина.

В тот период, несмотря на расстояние и на культур­но-языковые преграды, церковное единство между Во­стоком и Западом было живой реальностью. Так, в од­ной из своих проповедей в 381 году Амвросий приво­дит цитату из проповеди Григория Назианзина, сказан­ную ранее в Константинополе. Но в своем понимании Церкви Амвросий не всегда походил на своих восточ­ных коллег. В этом отношении он как был, так и ос­тался римским государственным деятелем. Он считал, что христианство должно насаждаться в Римской им­перии в законодательном порядке и что это законода­тельство должно быть строгим и недвусмысленным.

В 380 году он употребил все свое влияние на запад­ного императора Грациана, чтобы, несмотря на проте­сты языческой части римской аристократии, из рим­ской курии была убрана статуя Свободы. В тогдашнем Риме к христианству относились как к новой, прогрес­сивной религии, а язычество, которого все еще придер­живались многие, ассоциировалось с ретроградством и консерватизмом, символом которого в данном случае и оказалась статуя Свободы. Тщетно пытался римский сенатор Симмах в необычайно красноречивой, свиде­тельствующей о широте взглядов речи защищать язы­чество и связанную с ним романтическую привержен­ность античным ценностям. В пылком ответном пись­ме императору Амвросий резко протестует и призыва­ет к полному прекращению всякой поддержки языче­ской религии.

В 388 году, когда в Осроэне, в Месопотамии, хри­стиане разрушили еврейскую синагогу и император Фео­досий  распорядился возместить убытки за счет местной христианской церкви, это вызвало резкое негодование Амвросия. В гневном письме он упрекал Феодосия в покровительстве евреям: конечно, не стоило христианам разрушать синагогу, но раз уж это произошло - не по Господней ли воле? - не следует унижать истинную веру!

Об энтузиазме миланского епископа в борьбе с ере­сью свидетельствует следующий случай. В римской ар­мии служили наемники-готы, которые были арианами. Арианская императрица Юстина стала хлопотать за них перед Амвросием, чтобы он уступил им для бого­служения Миланскую базилику. Амвросий наотрез от­казался. Его ответ сводился к тому, что собственность Бога не подлежит распоряжениям императора, что «в вопросах веры подобает епископам судить императо­ров, а не наоборот» и что «во-первых, императоры должны подчиняться своим собственным законам, а, во-вторых, закон Бога выше любого императорского закона» (Письмо 21, 4, 9-10).

В своем утверждении христианства святой Амвро­сий неизменно проявлял твердость и безграничное му­жество. Когда в Фессалониках произошло народное восстание из-за повышения налогов, Феодосий в гневе сжег город, причем было убито около семи тысяч че­ловек. Когда после этого он прибыл в Милан, Амвро­сий, согласно легенде, закрыл перед ним дверь в цер­ковь. В действительности все произошло не так эффек­тно. Предупреждая приезд Феодосия, Амвросий напи­сал ему письмо, в котором подробно объяснял необхо­димость его покаяния, поскольку император, как и всякий человек, принадлежит Церкви. В результате Амвросию не представился случай выставить Феодо­сия из церкви: тот прибыл в Милан кающимся греш­ником. Этот эпизод служит еще одним примером того, как Амвросий отстаивал превосходство Церкви над светской властью - принцип, который немного спустя воспримет и римское папство.

В своих писаниях святой Амвросий не вдается в ме­тафизические тонкости, а выступает, скорее, как чело­век практический. Его перу принадлежит небольшая книга «О должностях служителей», представляющая нечто вроде руководства для священнослужителей и содержащая беседы на моральные темы. Его другая книга «О таинствах» содержит проповеди для только что крещеных христиан. «О таинствах» - одно из че­тырех собраний катехизических бесед, написанных в IV веке четырьмя знаменитыми епископами - святыми Амвросием, Златоустом, Кириллом Иерусалимским и Феодором Мопсуэстийским, жившими в разных кон­цах империи. При сравнении этих четырех сочинений поражает удивительное единообразие традиции. У всех четырех описывается одинаковая структура обряда: троекратное погружение, троекратное исповедание веры, елеопомазание до погружения и после него. Об­ряд крещения понимается как смерть, упраздняющая всю прежнюю жизнь, и воскресение вместе с Христом к новой жизни в Нем. Вступление в эту новую жизнь знаменуется первым причастием.

Помимо этого святой Амвросий написал «Шесто­днев», трактат о Духе Святом, различные сочинения на этические темы, в их числе четыре апологетиче­ских трактата «О девстве». Этот сюжет был в моде у всех христианских писателей раннего периода. Начи­ная с Тертуллиана, каждый уважающий себя богослов почитал необходимым восхвалять аскетическую жизнь, монашество и целомудрие. В то же время о браке и семейной жизни не писал никто, за исключением свя­того Иоанна Златоуста. При этом целомудрие реко­мендовалось не только в монашеской жизни, но и мирянам, и не в качестве идеала, а в качестве стан­дартной нормы для рядового христианина. По всей видимости, такое отношение развилось как реакция на царившее в Римской империи того времени разло­жение нравов как в практике семейной жизни, так и вне ее - упадок, несомненно связанный с культами Астарты, Венеры, Вакха и прочих языческих божеств, имевших отношение к плодородию и круговращению времен.

В целом можно сказать, что в писаниях святого Ам­вросия основное внимание уделено вопросам этиче­ским, а не богословским.

Блаженный Иероним Стридонский

Блаженный Иероним родился между 340 и 350 года­ми, умер в 419/20 году. Он был родом из Далмации (Паннонии) из богатой христианской семьи. Образова­ние он получил в Риме, после чего родители отправи­ли его путешествовать. Побывав в Галлии и в Палес­тине, после многих лет странствий Иероним прибыл в Антиохию, где неожиданно принял решение стать мо­нахом. Он удалился в Халкийскую пустыню, где жил отшельником. Практикуя крайний аскетизм, ходил на­гой и никогда не умывался, отчего впоследствии мно­гие художники Возрождения изображали святого Иеронима в пещере в довольно неприглядном, хотя и вдох­новенном виде.

В пустыне у Иеронима было много свободного времени, и он выучил еврейский и греческий языки. Он был рукоположен в священника Павлином, «ста­роникейским» антиохийским епископом, враждовав­шим с тем самым Мелетием, который рукоположил Златоуста. Иероним также придерживался крайнего варианта никейского Православия, которое в после­дние десятилетия IV века поддерживалось и Римской церковью.

В 381 году он находится в Константинополе, где проходит Второй Вселенский Собор. Вместе со своим другом Максимом Циником он полемизирует со свя­тым Григорием Богословом, обвиняя его в недостаточ­но православных взглядах.

В продолжение всех этих лет он усиленно изучает Священное Писание и совершенствует свое знание гре­ческого языка. Он пишет по-латыни жизнеописания восточных монахов - одно из первых агиографических сочинений в истории. Он переводит на латынь «Хро­нику» Евсевия, а также - самое главное - проповеди Оригена на книги пророков Исаии и Иеремии. Иеро­ним на всю жизнь остался преданным поклонником Оригена и его экзегетического метода, что впослед­ствии сыграло большую роль в его жизни.

β 382 году блаженный Иероним возвращается в Рим, где проводит четыре года. Несмотря на то, что он про­должает монашеский образ жизни, вокруг него соби­рается небольшое светское общество, состоящее глав­ным образом из богатых римлянок (в основном набож­ных вдовиц и дев), любивших проводить время в уче­ных разговорах. Главными действующими лицами по­следующих событий становятся Маркелла, Фабиана и Паула, которые под влиянием Иеронима выучили ев­рейский и греческий языки, после чего общими усили­ями занялись переводом Библии на латынь. Их пере­вод Псалтири (так называемая «Римская псалтирь») лег в основу западной литургической традиции и исполь­зуется почти без изменений на протяжении вот уже ше­стнадцати столетий.

В 386 году Иероним переехал жить в Вифлеем в со­провождении помогавших ему вдов и девиц, которых он разместил по окрестным монастырям. Они продол­жают совместную работу по переводу Библии, пользу­ясь преимущественно «Гекзаплами» Оригена. Иногда, но не слишком часто, они сверяли свой перевод с ев­рейским оригиналом. Результатом их трудов явилась латинская Библия, Вульгата.

Помимо этого святой Иероним написал несколько книг об аскезе. Также, будучи непосредственным участ­ником первых вспышек оригенистского спора, он на­писал трактат «Против Руфина». Руфин был одним из учеников блаженного Иеронима. Разделяя интерес сво­его учителя к Оригену, он перевел на латынь класси­ческий труд Оригена «О началах». В своем переводе Руфин по возможности сгладил все сомнительные мес­та, сделав Оригена более православным, чем он был на самом деле. Антиоригенистские нападки святого Епифания Кипрского (того самого, который коллекци­онировал ереси) и архиепископа Иоанна Иерусалим­ского подвигли Руфина на публичное отречение от Оригена. Напротив, Иероним, прекрасно понимавший все спорные моменты Оригенова учения, остался верен его памяти и выступил с опровержением его врагов.

В целом блаженный Иероним предстает перед нами как необычайно цельная, последовательная натура, как очень симпатичный, хотя и причудливый человек, к тому же чрезвычайно трудолюбивый. Он не оста­вил нам интересных богословских трудов, но в его письмах мы находим обсуждение одного вопроса, и по сей день представляющего экклезиологический интерес, связанного с проблемой происхождения епис­копата. Здесь следует заметить, что обширная пере­писка Иеронима, адресованная в основном уже упо­минавшимся его помощницам, является драгоценней­шим источником информации о жизни Церкви в то время. Также чрезвычайно интересны его личные мне­ния, в частности нескрываемая неприязнь к еписко­пам. Блаженный Иероним, будучи сам пресвитером, был убежден, что между епископами и пресвитерами нет разницы:

Отсюда следует, что священник и епископ - одно и то же и что до того, как, подстрекаемое диаволом, в рели­гию пришло честолюбие, и люди стали говорить: «Я Павлов», «Я Аполлосов», «Я Кифин», - Церковь была одним телом и руководилась священниками.

(«На послание к Титу», 1, 1, 5)

Таким образом, святой Иероним отстаивал необхо­димость сохранения в Церкви коллективного руковод­ства пресвитеров.

В своем знаменитом письме к Евангелу Иероним из­лагает ту же самую идею о равенстве священников и епископов. Он подчеркивает утилитарный характер епископства:

Когда впоследствии один пресвитер был избран для руководства всеми остальными, это было сделано, дабы исцелить раскол и предотвратить разрывание Церкви на части различными лицами, желавшими притянуть ее к себе.

(Послание 146 «К Евангелу»)

Далее он продолжает говорить о чисто функцио­нальной роли епископа:

Даже в Александрии со времен евангелиста Марка... пресвитеры всегда именовали епископом одного, избран­ного из их числа... Ибо кроме посвящения в чем заклю­чается функция епископа, что бы не было в то же время и функцией пресвитера?

( Там же)

По весьма очевидным причинам эти высказывания святого Иеронима всегда вдохновляли протестантов, но и не только их. Когда в 1922 году украинская Церковь не пожелала признать русский епископат, группа свя­щенников, собравшись, рукоположила во епископы не­скольких священников из своего числа, осуществив как раз тот самый «александрийский» способ рукоположе­ния, о котором сообщает Иероним.

Касательно конкретного исторического случая в Александрии это письмо - наш единственный источ­ник, и притом не слишком достоверный. Неясно, гово­рит Иероним о рукоположении или же об избрании епископов пресвитерами. Кроме того, поскольку Алек­сандрия была большим городом, в ней имелось не­сколько постоянных евхаристических общин, каждая во главе со своим пресвитером, которые выполняли роль своего рода епископов. Их роль в избрании архиепис­копа, возможно, объясняется именно этим.

С другой стороны, уже в I веке, как мы находим у святого Игнатия Антиохийского, епископ председатель­ствует над собранием пресвитеров, которое действует как совещательный орган; поэтому в каждом отдель­ном месте может быть только один епископ - предсе­датель евхаристического собрания.

Очевидно, решение важной проблемы происхожде­ния епископата не может быть основано ни на личных предпочтениях блаженного Иеронима, ни на излагае­мом им отдельном и малодостоверном историческом событии.

Глава 6. Святитель Иоанн Златоуст

Глава 7. Латинские отцы Церкви.

Глава 8. Блаженный Августин.