Намеченная почти год тому назад поездка папы Римского в Турцию по мере приближения конкретной даты стала вызывать все большее напряжение в определенных религиозно-общественных кругах и - постепенно - в рядах верующих. Сменяющие друг друга события накануне поездки способствовали тому, что всеобщие ожидания визита папы на турецкую землю достигли высшего градуса накала. На фоне коллективного исламского эмоционального взрыва после сентябрьского выступления Бенедикта XVI в Регенсбургском университете многотысячные толпы гневных стамбульцев с антипапскими лозунгами, обещания турецких националистов "задушить собственными руками" самого понтифика, а заодно и главного "экуменического" советника Святого Престола кардинала Вальтера Каспера, наконец, последние слухи о намерении агентов Моссада охранять папскую делегацию - все это словно формировало фабулу модного религиозно-политического остросюжетного детектива. Соответствующие бестселлеры - о неминуемом покушении на папу в Стамбуле при обязательном участии местных спецслужб и масонов - уже были предложены публике обладающими хорошим чутьем анкарскими публицистами.

Злободневность подобного межрелигиозного детектива, казалось бы, более чем очевидна именно сегодня, когда рассмотрение всех явлений данной сферы сквозь лупу диалога цивилизаций и общих пацифистских целей мировых религий считается хорошим тоном и знанием предмета. Принципиальная холодность турецких властей и намеренно разогретое исламистскими "Серыми волками" возмущение масс как реакция на приезд Бенедикта XVI суть признаки того, что реальные исламо-христианские отношения никогда не станут безоглядно простыми и сводимыми к дипломатическим формулировкам совместных деклараций. Однако и настоящая конфликтность этих отношений лежит отнюдь не там, где представляется на первый взгляд. Обвинения папы в оскорблении ислама и пророка Мухаммеда, призванные взбудоражить массовые протесты, на деле маскируют настоящее беспокойство турецкой элиты в связи с визитом в Стамбул римского первосвященника. И причина данного беспокойства - та же, что побуждает православные Церкви в контексте всех перипетий православно-католического диалога пристально следить за итогами предстоящей встречи Бенедикта XVI с Константинопольским патриархом.

Ведь на фоне решительных заявлений главы турецкого управления по делам религий Али Бардакоглу о намерении напомнить папе о недопустимости оскорбления пророка практически незамеченными остались недавние слова главы Папского совета по межрелигиозному диалогу кардинала Пупара. О том, что вовсе не упрочение отношений между религиями на этот раз стоит в центре посещения главой Католической церкви исламского государства, но - экуменический диалог и обсуждение путей развития христианского единства. Бенедикт XVI приезжает в бывший Константинополь в первую очередь как глава Римского престола, вселенский характер экклезиологической власти которого определял политику пап на протяжении многих веков. Будущая встреча преемника кафедры апостола Петра с патриархом Константинополя в день апостола Андрея донельзя символична. И этот символизм, зачастую не отделимый в церковной политике от следующего за ним практического действия, ощутимо раздражает турецкие власти, не желающие слышать и намека на претензии Варфоломея на статус "Вселенского" патриарха православного мира.

Исламский вектор понтификата консервативного наследника Иоанна Павла II пока не определен. Ведь расценивать лекционную цитату средневековой рукописи, прозвучавшую с корректными оговорками из уст бывшего профессора-теолога как прокламацию Ватиканом "холодной войны" исламу как минимум опрометчиво. В то же время трудно предполагать, ознаменуется ли понтификат Бенедикта XVI, проигнорировавшего требования прямых извинений "за Регенсбург", столь же знаковыми и в своем роде революционными заявлениями Рима в адрес нехристианских религий, как в свое время "Nostra Aetate" на II Ватиканском соборе.

Одновременно со все большей последовательностью обозначается экуменический вектор политики Бенедикта XVI, первым заявлением которого сразу после избрания на Римский престол было обещание верно служить идее видимого единства христианских Церквей. Восточно-христианская составляющая экуменизма, вне сомнений, приоритетна для папы, месяц назад признавшегося в желании приблизить момент совместного причастия с православными греками. Однако исторически закрепившаяся многополярность православного мира потребует от Святого Престола выработки столь же многосоставной и разносторонней политики взаимодействия с поместными православными Церквами. Сентябрьское заседание православно-католической богословской комиссии в Белграде лишний раз подтвердило неприемлемость унификационных методов в диалоге римского католического Запада и полицентристского православного Востока и необходимость индивидуальных взаимных мер в каждом конкретном случае. Стамбульская встреча Бенедикта XVI с одним из православных патриархов, пусть даже более прочих готовым к компромиссу в вопросе о примате папской власти, останется встречей главы католического мира с предстоятелем Константинопольского патриархата. И мнение духовного лидера сравнительно немногочисленной греческой паствы, закрепленное им в будущей совместной декларации с папой Римским, при всем желании не превратится в свидетельство "экуменического прорыва" в сознании многомиллионного православного мира.


Елена ЖОСУЛ,
обозреватель портала "Интерфакс-Религия"