Очередной виток напряженности, возникший после принятия 23 октября Румынской православной церквью решения о "воссоздании" трех "исторических" епархий в ее отношениях с Русской православной церковью, вполне естественно, вновь актуализировал дискуссии как о сомнительной каноничности этой "митрополии", так и о роли, которую играет во всей ее пятнадцатилетней истории политический фактор.

Не нужно быть богословом, чтобы заметить, что ссылка на 34-е правило Святых Апостолов, которой оперируют адепты "Бессарабской митрополии", мягко говоря, некорректна. "34-й апостольский канон учреждает этнический принцип для организации церквей, и согласно этому принципу именно Русской церкви нечего искать" в Молдавии, заявил недавно румынской газете "Cotidianul" советник "Бессарабской митрополии" Влад Кубряков. Но так ли это?

Правило гласит: "Епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавать его как главу, и ничего превышающего их власть не творить без его рассуждения: творить же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и Святой Дух".

Очевидно, что В.Кубряков, упоминая этот канон, делает упор лишь на словах "всякого народа", имея в виду румынский народ. Однако даже при таком грубом выдергивании из совершенно иного по смыслу контекста концы с концами все равно не сходятся. Разве что если пойти на явную подмену понятий "народ" и "этнос": мол, коль скоро в Молдавии (она же, в интерпретации румынских националистов, бывшая и будущая провинция Бессарабия в составе Румынии) есть люди, идентифицирующие себя как румыны, то у них должна быть своя, румынская, Церковь. Но подобное не согласуется не только с современной трактовкой понятия "народ" (как совокупности граждан государства - так называемой политической нации), но и с тем, как оно понималось во времена апостолов (население отдельной провинции или даже крупного города). Таким образом, ни 34-е, ни другие восемьдесят четыре правила организации "единой Святой, Соборной и Апостольской Церкви" не дают оснований для опоры на этнический принцип.

Вера Христова универсальна, и ничего не мешает православным Молдавии, считающим себя румынами, ходить в храмы Кишиневско-Молдавской митрополии в составе Русской православной церкви. В них разве происходит не то же самое духовное окормление, как и в храмах Румынской церкви? Вопрос из категории риторических, потому что собственно церковных, канонических оснований для функционирования "Бессарабской митрополии" как не было, так и нет. Все с самого начала было густо замешано на политике.

Вспомним: в 1992 году, когда была восстановлена "Бессарабская митрополия", "унионистские" настроения, ориентация на объединение Молдавии с Румынией, были сильны не только среди отдельных кишиневских политиков. В Бухаресте политическая элита практически единодушно полагала, что "unirea" (рум. - "объединение") - лишь вопрос времени, а вот почву для этого удобрять надо. В силу же традиционно присущей политикам циничности не стоит удивляться, что кое-кому пришло в голову использовать в качестве "удобрения" структуру Церкви.

Внутри Румынской церкви, кстати, отнюдь не все приветствовали тогда намерение восстановить "Бессарабскую митрополию". Звучали голоса, среди тех же специалистов по каноническому праву, которые предупреждали о негативных последствиях такого шага, в том числе о неизбежном обострении отношений с Московским патриархатом. Увы, верх взяла пресловутая "политическая целесообразность", выражающаяся в необходимости возрождения "духа румынизма" на "оккупированных румынских территориях". Кем оккупированных? Империей, кем же еще - Российской в 1812 году, затем в 1940 году советской, а после распада СССР, выходит, опять Российской. Существование независимой Республики Молдова рассматривалось в рамках подобной идеологемы лишь как удобная форма для сохранения Кремлем контроля над территорией бывшей Советской Молдавии.

Все это, разумеется, - голая политика, причем националистически окрашенная, но в том-то и дело, что всю недолгую историю "Бессарабской митрополии" вплотную сопровождает вполне конкретный, можно сказать, персонифицированный партийно-политический интерес. В Молдавии функционирование этой "митрополии" отнюдь не случайно напрямую связывают с деятельностью бывшего националистического движения "Народный фронт", ныне - Христианско-демократической народной партии (ХДНП) и ее лидеров Юрия Рошки и вышеупомянутого Кубрякова. Последний не только является советником главы "Бессарабской митрополии" Петра Пэдурару и членом румынской делегации на переговорах с Московским патриархатом, но и возглавляет парламентскую фракцию ХДНП. Депутатский мандат позволяет В.Кубрякову весьма успешно лоббировать интересы подведомственной "митрополии" в самых разных инстанциях, включая и Европейский суд по правам человека, где молдавское правительство в свое время бездарно проиграло иск об отказе в регистрации этой церковной структуры. Столь явная связь "Бессарабской митрополии" с названным политическим тандемом позволяет не только наиболее ярым ее противникам, но даже вполне толерантно относящимся к ней людям считать эту "митрополию" филиалом ХДНП.

И ладно бы дело ограничивалось только этим. Ищут люди в Церкви что-то еще, кроме Христа, ставят Церковь в зависимость от этнической принадлежности, да еще в угоду корыстным политическим целям, - им этого как бы и не запретишь. Так нет - в принадлежащей Ю.Рошке газете "Флукс" систематически и методично, на протяжении многих лет дискредитируется и Русская церковь в целом, и ее архиереи. В чем только не обвиняют Московский патриархат! Здесь и "обслуживание имперских амбиций России", и "стремление играть роль духовного гегемона" в Молдавии, и прочие инвективы, призванные демонизировать Русскую церковь. Настойчиво проводится мысль, что это - "неправильная Церковь", неспособная выполнять "спасительную миссию". Другое же дело - Румынский патриархат, "настоящая Церковь", к тому же ставшая после обретения Румынией членства в ЕС "Церковью европейской".

Не думаю, чтобы члены Румынского Священного Синода искренне разделяли бы весь этот транслируемый в СМИ бред. Нужно быть либо отъявленным русофобом, либо обладать необузданной фантазией, чтобы ставить под сомнение правомерность деятельности Церкви, объединяющей две трети мирового православия. Однако в таком случае что же побудило Румынский патриархат воссоздавать в рамках "Бессарабской митрополии" три "исторические" епархии - Бельцкую (бывшую Хотинскую) с резиденцией в городе Бельцы, Южно-Бессарабскую (бывшую Белгород-Днестровскую и Измаильскую), с центром в Кантемире, и Дубоссарскую и всея Транснистрии, с резиденцией в Дубоссарах?

На самом деле буквальный перевод "Транснистрии" - Заднестровье, а вовсе не Приднестровье, как привыкли переводить. То есть, если смотреть из Румынии, это территория, простирающаяся за Днестром. Как далеко простирающаяся? А это в каком ракурсе рассматривать. Если иметь в виду международно признанную территорию Молдавии, то - до украинской границы. Если же взглянуть с позиций "исторической реконструкции" периода 1941-1944 годов, когда территория между Днестром и Южным Бугом находилась под властью Румынского государства, то можно заглянуть и подальше. Например, "митрополит Бессарабский" Петр прямо называет временным явлением деятельность воссозданных епархий на территории Молдавии - "до тех пор, пока невозможно учреждение этих епархий на территории Украины, где они существовали до 1940 года". Как долго "пока"? Оказывается, уточняет румынский иерарх, в молдавских городах резиденции епархий будут находиться, "пока не поменяются границы". Право же, нелегко заниматься "реактивацией истории" в такое "неблагоприятное" время, как наше.

Зачем же Румынской церкви понадобилось создавать иллюзию поддержки фантомных церковных структур? В отношении "Транснистрии" - уж точно фантомных. Ведь, кроме Влада Кубрякова, открыто заявившего, что "Бессарабская митрополия" якобы "имеет верующих за Днестром, и их нельзя оставлять без духовной поддержки", никто в Молдавии, ни по правую, ни по левую сторону Днестра, рассказывать подобные сказки не возьмется. Явный провокационный душок таких сказок особенно бросается в глаза тем, кто знает отношение к "возрождению румынизма", бытующее в левобережном Приднестровье.

Очередное обострение отношений между Русской и Румынской православными церквями, обернувшееся новым ударом по единству и без того не слишком сплоченного православного мира, можно считать своеобразным ответом - еще одним! - на воссоединение Московского патриархата с Русской православной церковью за границей. Подписание 17 мая в московском храме Христа Спасителя Акта о каноническом общении пришлось по вкусу далеко не всем - и в Вашингтоне, и в Брюсселе. Вот и последовал ответный удар.

И, надо полагать, удар не последний в рамках глобального цивилизационного конфликта между миром православия и антихристианским миром секулярных ценностей, конфликта между Верой и безверием, безбожным Западом и потянувшимся к Богу Востоком, медленно и трудно залечивающим нанесенные десятилетиями атеизма раны. Конфликта - при всей условности означенного разделения - по своим сущностным параметрам носящего непримиримый характер. Конфликта, быть может, не столь заметного и регулярно присутствующего в информационном пространстве, но от этого не менее напряженного и судьбоносного.

В этом конфликте, чаще всего неосознанно, на стороне противников Веры активно участвуют современные "инженеры человеческих душ" - политики, журналисты, представители творческих профессий, ученые и пр. Их антиправославный, в целом антихристианский пафос нам знаком, даже привычен. Непривычно и неприятно, когда в этом конфликте, причем по ту сторону баррикад, оказываются представители Православной Церкви-Сестры - то ли не воспринимая ведущуюся борьбу адекватным образом, то ли, что еще печальнее, воспринимая, но не находя в себе силы для достойного противостояния.

Чтобы лучше представить логику решения Румынского Синода о воссоздании трех "исторических епархий", стоит обратить внимание еще на одну деталь. В этом решении говорится и о создании Румынского православного епископата Испании и Португалии, Румынского православного епископата Северной Европы с резиденцией в Стокгольме, а также Румынского православного епископата Австралии и новой Зеландии с резиденцией в Мельбурне. Все замечательно, если бы не одно "но". В одном ряду следует создание епархий как на традиционно православной территории, правда, находящейся в чужой канонической юрисдикции, так и на территориях стран, считающихся либо католическими, либо протестантскими. И подобная установка румынских иерархов представляется отнюдь не случайной.

Румыния уже несколько лет включена в процесс европейской интеграции, с 1 января 2007 года она вместе с другой традиционно православной страной, Болгарией, вошла в Евросоюз. Если отбросить риторику о необходимости внедрять в этих бывших соцстранах "высокие" европейские стандарты, процесс их евроинтеграции можно свести к простой формуле: делать все, как на "цивилизованном" Западе. Где, как хорошо известно, во всем царит плюрализм. В том числе в православии.

Существуют же и в США, и в странах Западной Европы различные православные приходы - русские, румынские, греческие, сербские - относящиеся не только к различным епархиям, но даже к различным поместным церквям, часто даже не общающимся между собой канонически, и ничего, мир не перевернулся. Почему бы не перенести подобную практику на Восток? И переносят - ломая традиции, не желая учитывать исторические особенности - как правило, драматические, вызванные колоссальными социальными конвульсиями, то есть особенности, имеющие ненормальное происхождение - возникновения подобного "православного плюрализма" на том же Западе. Достаточно взглянуть на ситуацию с православием, например, в Болгарии или на Украине.

В связи с этим, однако, возникает вопрос, который из плоскости риторической вполне может быть перенесен в практическую. Оценивая последнее решение Румынского патриархата, управляющий делами Украинской православной церкви архиепископ Белоцерковский и Богуславский Митрофан заявил, что, "следуя логике Румынской церкви, Украинская православная церковь, например, имеет полное право открыть свои епархии на территории Румынии, где тоже есть украинские общины, которые неоднократно желали перейти под нашу юрисдикцию".

В самом деле, плюрализм - не улица с односторонним движением. Если румынские иерархи считают возможным применять этот принцип по отношению к другим православным странам, что мешает применить его и к православной Румынии - полноправному члену ЕС, обязанному во всем соблюдать европейские стандарты? Или проблема лишь в том, что священноначалие Русской церкви принципиально отвергало до сих пор метод вмешательства в дела чужой канонической юрисдикции?

Собственно, именно логикой плюрализма в отношении к православию руководствовались судьи ЕСПЧ, принимая в 2001 году решение в пользу регистрации в Молдавии "Бессарабской митрополии", а в 2003 году - в пользу так называемой "Истинно-православной церкви". Молдавское правительство, изначально отказывая в регистрации этим церковным структурам, затем, что называется, поднимало руки кверху в знак полной сдачи позиций.

Между прочим, после жесткой реакции со стороны Московского патриархата в Румынской церкви уточнили: воссоздание в Молдавии трех епархий "стало следствием" предшествующего решения Высшей судебной палаты Молдавии, признавшего "духовное, каноническое и историческое преемство" нынешней "Бессарабской митрополии" с митрополией, существовавшей здесь до 1944 года, причем вместе "с входившими в ее состав епархиями". Смешно, конечно, читать про признание светским судом "канонической преемственности" церковной структуры, но что есть, то есть. Потому-то Румынский Синод получил возможность формально заявить, что "не сделал ничего иного, кроме как принял к сведению юридическое признание соответствующих епархий Бессарабской митрополии государственными властями Республики Молдова".

И если бы уступчивость кишиневских властей ограничилась лишь проигрышами дел в Страсбурге или национальных судебных инстанциях! Настоящим ударом по Православной церкви можно считать принятый в этом году молдавским парламентом закон о религиозных культах. Закон, среди прочего, возведший в ранг правовой нормы процедуру раскола. Например, статья 6(3) этого закона дает право каждой религиозной общине "беспрепятственно и без дополнительных согласований присоединиться к любому религиозному объединению или выйти из него по свободному волеизъявлению своих членов". А если при этом соблюдены все бюрократические процедуры, Минюст в течение двух недель "выдает соответствующей составной части религиозного культа свидетельство о регистрации" (ст. 20(6)). Иными словами, если до принятия этого закона переходы священнослужителей из одной митрополии в другую трактовались как что-то, противоречащее норме, то теперь будьте любезны - молдавское государство подобные "мутации" уже стимулирует.

Молдавская пресса сообщала, что разрабатывал закон о культах все тот же активист "Бессарабской митрополии" Влад Кубряков. Однако за его принятие проголосовало и парламентское коммунистическое большинство - то есть партия, которой бессменно руководит нынешний молдавский президент Владимир Воронин, громогласно объявивший себя защитником православия и другом митрополита Кишиневского Владимира.

Нормативная база, созданная коммунистами и ХДНМ, сохраняет законную силу. В соответствии с ней "Бессарабская митрополия" имеет те же права, что и Кишиневско-Молдавская. Если завтра в Молдавии решат зарегистрировать собственную митрополию украинские "филаретовцы", закон наделит их теми же правами. Реальность такова, что, за редким исключением, молдавская политическая элита, вслед за румынской встав по стойке "смирно", демонстрирует полную готовность к выполнению команды "делать все, как на Западе".

Православная церковь оказалась сегодня в Молдавии в сложном положении. Русской православной церкви брошен вызов, причем есть все основания полагать, что ее призыв к Румынскому Синоду "отменить принятые им постановления, не только разрушающие наметившиеся перспективы сотрудничества двух патриархатов, но и неизбежно влекущие за собой хаос в мировой православной семье", не возымеет желаемого результата. Слишком велико давление на Церковь политического фактора - как в Румынии, так и в Молдавии.

Власти последней вообще ведут в отношении Русской православной церкви двойственную политику. С одной стороны, заискивая перед Европой, молдавское руководство принимает откровенно антиправославные решения. С другой - тот же В.Воронин на встречах с молдавским духовенством не только позволяет себе "пошутить", называя Иисуса Христа коммунистом (в присутствии митрополита Кишиневского Владимира), но и вполне открыто призывает священников оказывать поддержку коммунистам - "единственной политической силе, способной защитить молдавскую Церковь от румынского экспансионизма". Защитники православия, как выясняется, из коммунистов получаются липовые, что не мешает некоторым батюшкам, особенно в селах, агитировать в периоды предвыборных кампаний за кандидатов от этой партии. Между прочим, именно эта агитация за партию власти на выборах лежит в основе одного из постоянных обвинений адептов "Бессарабской митрополии" в адрес "Церкви митрополита Владимира".

Однако дело, разумеется, не только в политике. И даже не столько в ней, сколько во внутренних проблемах Православной церкви в Молдавии, запущенность многих из которых приобрела уже хронический характер. Главной из этих проблем, безусловно, является кадровая.

Скоро год, как, после кончины преосвященнейшего Доримедонта, остается вакантной кафедра епископа Единецкого и Бричанского. Настоятельные просьбы священников, монахов, мирян Единецко-Бричанской епархии возвести на эту кафедру брата покойного владыки, насельника Троице-Сергиевой Лавры игумена Харитона (Чекана) упорно отвергаются священноначалием. Внятных причин неприятия этой кандидатуры так до сих пор никто не услышал.

После прошлогоднего "унгенского инцидента" не занята и Унгенско-Ниспоренская кафедра. Тогда, напомним, речь шла о несогласии большой группы священников Унгенского и Каларашского районов служить под началом назначенного на эту кафедру епископа Петра (Мустяцэ). В результате конфликта часть духовенства перешла в "Бессарабскую митрополию", другая часть осталась в Молдавской, а Священный Синод Русской православной церкви в итоге принял решение о смещении новоназначенного епископа и его "ссылки" в Хынковский монастырь. Но и здесь все как бы провисло.

Перечислять прочие кадровые проблемы Православной церкви в Молдавии сейчас нет смысла, и не только потому, что их список оказался бы длинным. Впрочем, проблемы эти и так хорошо известны в Московском патриархате. Епископские комиссии, дважды за последние два года приезжавшие в Молдавию, породили, надо сказать, у церковного люда надежду, что местные нестроения наконец начнут решаться. Потому как - момент истины.

Важно, однако, чтобы установилось согласие в понимании принципиально новой ситуации, с которой отныне столкнется в Молдавии Русская православная церковь. Это не ситуация "конкурентной борьбы" (хотя элемент состязательности подспудно и будет присутствовать - как же, "православный плюрализм"), когда начинаешь "подчитывать очки": у нас больше приходов, у них меньше, значит мы сильнее. И, конечно, это не ситуация, когда надо консолидироваться ради того, чтобы начать "мочить румын". Адепты "Бессарабской митрополии" так и ждут, чтобы "оппозиционная" Православная церковь своими бездумными действиями начала бы создавать им мученический ореол.

Молдавия сегодня - пограничная страна, уже непосредственно граничащая с Европейским Союзом. Давление с "той стороны" на все сферы жизни и не в последнюю очередь - на Православную церковь уже возросло и будет лишь увеличиваться. Поэтому для верующих в Молдавии, по большому счету, это ситуация борьбы за православие, за его укрепление.


Виктор ЖОСУ,
политолог,
заместитель главного редактора газеты "Молдавские ведомости"