Известный богослов признал, что в богослужении на церковнославянском языке, действительно, многое непонятно, но «нам достаточно и того, что понятно»… «Считаете ли Вы необходимым переводы текстов богослужений на современный язык? Половине слушателей они непонятны. Я пришла к вере в пятьдесят лет, и не у всех есть способности к пониманию, не у всех есть время для изучения старославянского языка» – задала вопрос в эфире телеканала «Союз» одна из телезрительниц московскому богослову, преподавателю Московской Духовной академии, профессору Алексею Ильичу Осипову. "Достаточно того, что нам понятно", – заявил на это известный богослов. Очередная распечатка передачи за 9 июня был сегодня опубликована на официальном сайте Екатеринбургской епархии. «Я вам скажу так: чтобы перевести слова молитвы, требуется адаптирование текста на современный язык. Это верно. Это громадная работа, конечно, и, к сожалению, она практически не ведётся, – начал свой ответ А.И. Осипов. – Для этого требуется очень компетентная комиссия, состоящая из людей, которые очень хорошо знают и старославянский язык, и русский язык, как ни удивительно. Ведь недаром называются наши молитвы стихирами, вы слышите – стихи, поэзия, поэтому переводом должны заниматься люди, обладающие еще и поэтическим даром. Ведь просто изумительно написаны многие эти славянские стихиры, в них прямо-таки ощущается музыка». «Поэтому я говорю так: славянский язык – стиль барокко, современный русский язык – стиль барака. Так что вы хотите: в бараках жить или во дворцах барокко?, – просил богослов. – Согласен, что действительно многое там непонятно. Я отвечу так: достаточно того, что нам понятно. Все песнопения, богослужения, все чтения направлены на что? Помочь человеку молиться – богослужение ведь не лекция, где надо узнать то, другое, третье; богослужение, еще раз повторяю, это то, с помощью чего создается атмосфера, благодаря которой каждый присутствующий в храме может в себе самом служить Богу, то есть молиться. Богослужение совершается в душе человеческой, а в храме можно и магнитофон поставить и воспроизводить службу». В подтверждение своих слов преподаватель МДА привёл случай, который произошёл с ним в Англии. «В Манчестере, я помню, было Вознесение, и я пошёл в большой греческий храм. Народу почти никого не было, человека три, не больше… Хор поёт, о, Боже мой, слушаю и умиляюсь. Заглядываю туда, заглядываю и удивляюсь – один человечек всего стоит. Потом увидел: оказывается, священник служит, а хор в виде этой железки магнитофона поёт, – рассказал Алексей Ильич. – Богослужение совершается человеком, личной молитвой, поэтому каждый, кто приходит в храм, должен совершать богослужение. Все прочее – и пение, и чтение – только средство помощи каждому человеку в богослужении. Не хор служит Богу – там подчас есть и люди неверующие, и не просто батюшка служит – он может служить, а может и не служить, хотя слова произносит. Служит только тот, кто в своей душе молится, кается». «Поэтому, я скажу, можно особенно не смущаться тем, что мы не всё понимаем, – подчеркнул богослов. – Того, что мы понимаем, как правило, вполне достаточно, чтобы мы могли, мало понимая, служить Богу. Иконы, церковная музыка, если она действительно церковная, а не какой-то рок (это уже диавольщина) – всё помогает молиться. Вот к этому мы и должны стремиться. Так что можно не смущаться, но неплохо бы было узнавать кое-какие церковные старославянские слова, что они значат, поскольку многие из них постоянно повторяются. «Вновь и вновь помолимся, опять и опять помолимся, ещё и ещё помолимся». Узнать некоторые слова всё же надо, это неплохо и нетрудно». Русская линия/klikovo.ru