Одноименная глава книги:
Миртрополит Амфилохий (Радович). Основы православного воспитания. Пермь: "Панагия", 2000

Жизнь Церкви, а Церковь - это Богочеловек Христос, длится уже многие века, силой присутствия Духа Святого и почивает на одной неизменной истине. Эта истина гласит: Добро, которое сделано не добрым образом, не добро (Св. Симеон Новый Богослов) - вот главный принцип церковной жизни, принцип и неизменная позиция её исторической миссии. С одной стороны, для всякого разумного существа очевидно: без познания Истины и Добра, человек не может стать во истину человеком. Но с другой, просто познавать Истину и Добро, не достаточно. Истина и Добро должны быть перелиты в повседневную жизнь человека, личную и общественную, а для того, чтобы это произошло, необходимо найти правильный метод, который приведет к изменению жизни, воплотив в ней все, что истинно и добро. Только в правильном отношении к Истине, Истина дарит свободу; только то Добро, которое творится добрым образом - остается Добром и становится преображающей силой человеческого делания и бытия, оплодотворяя их, наполняя вечным и неотделимым содержанием и добродетелью.
     Это было и осталось главной причиной, почему для Церкви и её многовекового опыта, вопрос методики, т.е вопрос способа перенесения тайны веры и жизни во Христе, был не просто техническим или научным вопросом. Вопрос методики был и остается неотделимым от самой Истины. Метод, и из него развившаяся методика, обусловлены самой Истиной, Она, своим содержанием и действием, формирует его. Мы смело можем сказать - метод это свойство Истины. Само слово "методос" по своему этимологическому значению указывает на метод, как на "спутника", точнее, как на путь, который ведет к Истине (греч.).
     К Истине нельзя придти ложным, но только тем путем, который согласуется с Ней, который освящен и исполнен Ей. Если бы Истина была предметом или абстрактной идеей, то тогда путь к ней зависел бы от человека как субъекта и от его умения достигнуть Истины; она бы пассивно ждала, пока он приблизится к ней, оставаясь бездеятельной. Тайне веры, благодатному опыту и прозрению, Истина открывается как живая и живоносно-личная действительность, как всепронизывающая Личность. Она может открыться или остаться сокрытой, она даруется свободно как сила, мудрость и свет, или становится недоступной и недосягаемой. *В свете ее самой, открывается настоящий путь к ней - недоступной; она, как Свет, становится непогрешимым путем для истиноискателя и Богоискателя, поэтому все пути, которые ведут и возводят к ней, ей и освящаются, и никогда наоборот. Поэтому и метод, ни в коем случае не может рассматриваться, как автономная человеческая попытка или его субъективное движение к Истине - Истина достигается с её же помощью, в союзе с ней, в непосредственном общении с ней. Только когда Истина даруется свободно, она освобождает; только тот путь, который уважает свободу Истины - ведет и возводит к ее неисчерпаемой Тайне. Только безграничная Истина, освобождает от границ и дарует истинную свободу ограниченному человеку и миру. Подчинить Истину своей "автономии" и своим человеческим светским методам знания, значит изгнать её из себя, совершить насилие над ней, осудить себя на вечное рабство собственной ограниченности и стихиям окружающего тварного мира.
     По этой причине, неприемлемо западное понимание (как правило римокатолическое), согласно которому, допускается и возможно, полное или частичное подчинение содержания Истины, каким-либо (новым) светским методам. Такой механический способ перенесения светских методов в церковную методику, приспособление содержания Откровения, таким образом воспринятого метода, ведет в результате к безбожному и бесчеловечному принципу, который гласит: Цель оправдывает средства. Настолько же неприемлем и взгляд (свойственный протестантизму), основанный на учении о предопределенности, и возникшего из него антропологического пессимизма, где человек бессилен что-либо совершать своими усилиями для достижения Истины и спасения. Согласно этому учению, Истина постигается не в сотрудничестве человека и Бога, но навязывается и пассивно принимается. Автономный человеческий труд как метод постижения Истины, независимый от самой Истины - изменчив и относителен. Так же как противоположное этому понимание, пассивизирует Истину, делает ее пассивным объектом, приписывая человеку как субъекту весь динамизм в постижении Истины, такой взгляд пассивизирует человека, лишая его богоданного динамизма и дара радостного сотрудничества с Истиной. Обе эти позиции коренятся или в недостаточном, или в уже утраченном чувстве реальности общения и близости человека и Бога, человека и Истины.
     По традиционному евангельскому пониманию, проверенному и подтвержденному многовековым опытом Церкви, вопрос метода и церковной методики, так же как и вопрос отношения Истины и способа, которым она принимается и передается, раз и навсегда решен словами Самого Господа Иисуса Христа: "Я есмь путь, и истина и жизнь" (Ин.14,6). Ими Господь свидетельствует о Себе, не только как об Истине и Жизни, но и как о единственном Пути, Который ведет к Истине и полноте Жизни. Путь, истина и жизнь, в Нем они - единая и единосущная реальность, триединая и неразделимая тайна. Что подразумевается под тем, что Христос есть "путь"? Это означает, что Он, как путь, являет нам Свой образ жизни, среди нас и для нас, Свое богочеловеческое дело, Свою богочеловеческую практику и то, как она осуществлялась и, осуществившись - навсегда осталась среди нас, как мера нашей жизни, как наш путь. Усваивая этот Его образ жизни, мы находим Путь, которым, и только им, мы может придти к Отцу (ср. Ин. 16,6). И так же как Он, как Истина, мера всякой истины, так же Он и как Путь, внутренняя мера и критерий всей человеческой жизни и деятельности, и методики этой деятельности. Истина, явленная в Нем, ставшая видимой и осязаемой, по своей природе, богочеловеческая Истина: Истина об истинном человеке и об истинном Боге, т.е. о Богочеловеке. Это значит, в свою очередь, что в Нем открывается не просто тайна Бога, но и тайна мира и его смысл во времени и вечности. Так, в Нем, две эти тайны, однажды и навсегда, соединены в двуединую и неразделимую тайну - богочеловеческую тайну. В Нем открывается не только то, как Бог стал человеком и пришел в мир, но и то, как человек становится истинным человеком, т.е. Богом по благодати. Так же как Истина, открытая в Нем - богочеловеческая Истина, так же богочеловечны и путь и методика пути, ведущего к ней.
     Из сказанного становится очевидно, что все, что не христообразно и не христоносно, все что отделено или отделилось от Христа, все что хотело бы стать или стало "автономным", все что не наполненно Им, что не стремится к Нему, перестает быть истинным и как таковое - бессильно формировать истинный человеческий образ и стать основанием истинной жизни.
     Каким же образом Христос прославился и каким образом Он, как Богочеловек, живет среди нас? Образ Его жизни среди нас и откровение Его славы, свидетельствует нам Евангелие от Иоанна: " И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины, и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца" (Ин. 1,14). Из этого свидетельства видно, что Бог открывается нам не как некий абстрактный путь или образ жизни, но как в нас присутствующая и действующая богочеловеческая реальность, как полнота благодати и истины, как видимый и конкретный путь. Он как "Путь" - путь праведности и мира (ср.Мт.21,32, Лк.1,79), "узкий путь" (Мт.3,14); путь, которым надлежит идти - "путь жизни" (Ин. 14,4), "прямой путь", "путь истины" (2 Петр. 2, 2;15). Его, Бог Отец, "прославил и еще прославит" (ср. Ин. 12,28). Он открывается и даруется как жизнь, и эта жизнь становится свет человекам, "и свет во тьме светит и тьма не объяла его" (Ин. 1,5). Ему дана заповедь для нас, и Им подарена нам заповедь "жизни вечной" (Ин 12,49). И пока Он живет среди нас и в нас, и мы будем жить (ср. Ин. 14,19) - а Он среди нас и с нами - вечно, Он видим для нас - видим как Церковь.
     И так же, как и Он - "Путь", так уже в Деяниях Апостольских, и Его Церковь и Его учение, называются "путем", последователи которого, так же как и Он, будут гонимы (Деян. 22,4), путь, в котором "укрепляются" (9, 22), который будет в "поношении" (2 Петр. 2,2), который "приготовляется" (Лк 1,76), "путь святых" (Евр. 9,8), "путь новый и живой, Который Он вновь открыл нам чрез завесу, то есть плоть Свою", т.е. Церковь (ср. Евр. 10,20). Следовательно, как и Он Путь, так и Церковь Его, Его Богочеловеческое Тело - тот же Путь, потому что, по сути, она тождественна Ему, так же как Его образ жизни и богочеловеческого делания - ее образу жизни и делания.
     Церковь, как богочеловеческий Союз и Путь - "путь святых", который только тогда открылся во всей полноте, когда открылся и явился Дух Святой (Евр. 9,8). Дух Святой, Который "приводит ко всякой истине", т.е. Который открывает тайну истинного Пути, ведущего в жизнь вечную. Дух Святой, "приводящий ко всякой истине" - второй исключительно важный аспект, для понимания и поиска правильного метода и развития методики, для наиболее успешного осуществления миссии Церкви в мире. Только человек, озаренный Духом Святым, способен не только найти Истину, но и найти истинный путь к ней. Человек призван быть радостным сотрудником Духа Святого и свободно принимать Его. Именно на этом таинственном сотрудничестве человеческой свободы и благодатного действия Святого Духа, веками строилась и развивалась церковная методика и осуществлялась миссия Церкви в мире. Синергия человеческой свободы и Духа Святого, вечный принцип церковного бытия и ее исторической деятельности.
     Из сказанного следует вывод, что от самой Истины и от того, насколько она стала частью нас самих, зависит и метод, способ, которым мы передадим ее ближнему и откроем ему путь к совершенной жизни. Только тот, кто принимает Христа, как "путь новый и живой", кто исполнится силой Духа Святого, способен вести других путем правды Божией и спасения.
     Кто наиболее непосредственно и близко воспринял Христа, как "путь новый и живой"? Прежде всего, это были святые люди Божии. Поэтому Путь, который есть Христос, и Его Тело - Церковь, справедливо назван "путем святых". Они лучшие и единственно верные "наставници и учители в пути, ведущем в жизнь" (как поется в тропаре к одному из них - Святому Савве Сербскому), именно потому, что этот Путь стал однажды и навсегда, внутренней движущей силой их личности и существования, указателем стопам их, светом ума и сердца. Так богочеловеческий и духоносный метод и методика Церкви, открываются как святительский метод и методика. Значит, методика Церкви - это методика Святых, а метод Святых - метод подражания Христу и Его апостолам ("подражайте мне, как я Христу" - призывает апостол Павел). Это метод, безраздельной принадлежности Христу и следования за Ним Его святым путем, " кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни" (Ин. 8,12), " вместе со всеми святыми".
     Следование за Христом "вместе со всеми святыми", указывает на то, что метод Церкви, по своей природе, - соборный метод, а ее методика - соборная методика. Это значит, метод Церкви, не результат чьих-то домыслов, но метод соборного переживания одной всеобъемлющей и неисчерпаемой Истины. Церковь учит и воспитывает не только словом, проповедью, она учит и воспитывает всем своим богочеловеческим существованием и всем богатством своего соборного Предания и исторического святительско-исповеднического опыта и переживания Христа. Многовековой опыт святых Божиих, его усвоение и использование, самый верный залог правильности метода, на этом опыте основанного и пути, Церковью проповеданного и засвидетельствованного. Этот метод может найти только тот, кто живет, думает, дышит соборным Преданием и жизнью Церкви. Тот же, кто достигнет такой степени духовного совершенства, чтобы думать, жить и дышать, соборным освященным Преданием и жизнью Церкви, сам становится "правилом веры" и верным учителем в пути, ведущим в жизнь вечную. Такими были Святые Божии, через которых, самым совершенным образом осуществлялась и осуществляется миссия Церкви, уже при жизни озаренные светом Истины, они излучают ее и после смерти и влекут за собой: святым примером, добродетелью, чудесами. Поэтому Жития святых были и остаются неисчерпаемой ризницей, в которой можно найти не просто жизнеописание их святых боговдохновенных ликов, но и бесчисленные примеры их служения, в самых различных условиях и обстоятельствах, руководства людьми, ищущих пути спасения, благодатные методы их собственного духовного возрастания. И так же, как Жития святых органическое продолжение Апостольских Деяний и других ветхозаветных и новозаветных священных писаний (о. Иустин Попович), так и соборная методика - органическое продолжение методики Пророков и Апостолов.
     Церковь, по своей природе, бесконечный и непрерывный рост (одной) жизни и (одной) веры; поэтому всё в ней соборно, поэтому все в ней непрестанно учатся и все сотрудничают, для спасения и преображения всех. Это непрестанное учение и совершенствование в общении и общением со всеми святыми, всегда пребывающими в Церкви, - главное правило и программа жизни Церкви и её миссии. Это и единственный путь приобретения Полноты Истины и Жизни, открытыми и дарованными в Иисусе Христе.
     Соборный характер церковной методики, помимо прочего, заключается и в том, что она не ограничивается каким-то одним периодом жизни человека, обучением его в каком-то определенном возрасте, детском например, она охватывает своими наставлениями всю жизнь каждого "верного", от рождения до смерти. С биологической точки зрения, человек - дитя только в начале жизни, в духовном же смысле он - "дитя Божие" всю свою жизнь, и призван к непрестанному росту до "возраста Христова". Следовательно миссия Церкви заключается именно в том, чтобы открыть человека для таких вечных горизонтов, на принципах соборного возрастания ко Христу.
     На это требование, непрестанного образования и возрастания в вере, добродетели, и христоподобной жизни, так же как и на соборный характер такого возрастания, очевидным образом указывает годовой круг церковного богослужения. Годовой богослужебный круг - это призыв к постоянному ("паки и паки") переживанию истин веры и ко все более глубокому проникновению и врастанию, в одну единственную, но неисчерпаемую тайну Христа и жизни во Христе.
     Богослужение - это дыхание Церкви, ее соборная память, с тайной Евхаристии, в своем центре - оно живое присутствие живого Христа в жизни человека и мира, и через это, реальное преображение творения и времени. И таким образом, открывается как "путь новый и живой", к Истине, как образ и средство непосредственного близкого общения с Ней.
     Богослужение, как живое дыхание Церкви, её соборная память, всегда имело исключительное значение для осуществления церковной миссии. Православная методика всегда имела литургический характер. Богослужение было и осталось незаменимой благодатной школой, вечно новой школой, и в ней воспитывается не только человеческий ум. Она воспитывает не просто накоплением знаний, как это происходит в различных европейских школах, она образовывает, формирует всего человека как целостную личность. Не удивительно, поэтому, что на протяжении всей церковной истории, началом и концом всякой церковной миссии, было богослужебное евхаристическое собрание. Богослужение, по самой своей природе, своими нестареющими методами, несет в себе вечно обновляющую преображающую силу. Сущность её - молитва, а о ней справедливо сказано, что она, в особенности литургическая, тончайший воспитатель ума, сердца, всей личности и "единственный метод сущностного самопознания" (о. Иустин Попович).
     Если молитва - содержание и постоянный спутник церковной жизни, во всех ее проявлениях, а церковная методика - молитвенная методика, следовательно молитвенностью пронизанная церковная миссия, единственная истинная миссия в мире. Молитвенность как внутреннее свойство, это именно то, что отличает церковную методику, то, чем церковная миссия отличается от всякой другой миссии. Молитвенностью Церковь не только формирует, перерождает и просвещает человека вечным светом, но и создает новую молитвенную культуру. Само слово - "культура", свидетельствует о своей органической связи с "культом", т.е. с богослужением и молитвой. Не удивительно, поэтому, что все истинно великое во всех областях культуры, связано с культом и построено на молитве. История, со всей очевидностью свидетельствует, что всякая немолитвенная культура всегда, рано или поздно, оказывалась культурой бездуховной и бездыханной,поверхностной, односторонней и - ложной. То же можно сказать и о немолитвенном просвещении, немолитвенной этике, одним словом, о любом человеческом труде и деле, без исключения. Почему так? Потому что, только молитвенный подвиг в состоянии раскрыть самые сокровенные глубины человеческого существа и собрать все человеческие силы в одно единственное движение, направленное к Вечному, открывая неизреченные глубины Вечного и давая возможность Вечному, пробудить, оплодотворить, возвысить и преобразить человека, преображая через него и в нем, и увековечивая - его дело, время и тварь.
     Молитва - это призывание Духа Святого, животворящего, придти к нам и вселиться в нас, освятить и просветить нас, наши дела, наше время, нашу общую вечность. Это, в свою очередь, означает, что церковная методика и миссия Церкви, осуществляют свои цели эпиклезо-благодатным методом. Метод этот ни только божественный, ни только человеческий, но, как по своей глубинной природе, бытийно, так и по своему конкретному применению в человеческой и космической повседневности, на практике, то есть в применении к действительности - богочеловеческий метод. На этом эпиклезо-благодатном методе, основана не только историческая миссия Церкви, но и сама Церковь, как всеобъемлющий богочеловеческий организм. Эпиклезо-благодатный метод позволяет увидеть, отличить церковную методику от методов сего мира, рукотворных методов, которые неизбежно приводят к постепенному обмирщению Церкви и превращению ее в одну из многочисленных общественно-идеологических организаций, непроницаемых для вечной Истины и ее чудесного света.
     Литургически-молитвенной методике Церкви, наряду с эпиклезиологическим, присущ и мистагогический метод. Он имеет свой библейский корень. Бог постепенно открывает свою вечную тайну и ведет в нее. Он открывает ее, в силу человеческой способности принять ее, начиная с Закона и Пророков, продолжив явлением и воплощением Сына, посланием Духа Святого, ведущим ко всякой истине, открывая ее все более совершенным образом, приуготовляя человека к встрече с Богом "лицом к лицу" в вечности, и общению со Христом "в невечернем Царстве Его".
     Такой мистагогический метод, широко применялся в раннехристианские времена существования Церкви. Особенно ярко это проявилось в установлении оглашения и, так называемой, "тайной дисциплине": воцерковление служило для постепенного введения посвященных, т.е. крещенных, в глубинные тайны веры и не только с помощью мистагогического катехизиса, но с помощью всего церковного стиля и образа жизни, мышления и поведения. Само построение Литургии, по сей день - живой свидетель такого мистагогического характера церковной методики. Устроение Литургии выражает собой внутреннее устроение самой Церкви и ее духа. Литургия, мистагогическим образом, делает реальным, в каждом моменте времени, все спасительное Божественное домостроительство, начиная от ветхозаветных пророчеств и "тени", и подавая реальность Тела и Крови Христовых, но и открывая единство того и другого, как предвкушение будущих вечных благ.
     Все опытные носители церковного духа, на протяжении церковной истории, применяли этот, в тайну ведущий метод, в посведневной жизни, то есть в проповеди Евангелия и его воплощения в жизни каждого, начиная с "молочной" и постепенно подходя к "твердой" пище. Таким образом, этот ведущий в тайну - мистагогический метод, органически связан с практической стороной человеческой жизни. Главный принцип этой практической стороны, которая никогда не была самоцелью, гласит: "Практикой достигается боговидение, созерцание боготайны". Этот принцип - незаменимый метод, предпосылка и путь истинного возрастания, созревания и просвещения. Мистагогическому методу свойственны очевидность и осязаемость, но одновременно, он все больше и больше развивает живое и опытное познание о недоступности и неизреченности тайны. Именно это и есть лучший способ осуществления церковной миссии в мире: от ощутимой, реальной жизни и действительности, от конкретной практики, находить глубинную реальность и проникать в нее, как по ступенькам; от видимого и в видимом, от их реального ощущения и познания их смысла - открывать невидимое, в его глубинах сокрытое и затаенное...
     В связи с этим, нужно подчеркнуть еще одно свойство литургической методики, которое также имеет большое значение для осуществления миссии Церкви, для проникновения в человеческое сердце и разум, для человеческого преображения и возрастания. В литургической жизни используется иконический метод, который может быть назван и символически-типологическим. Богослужение, так же впрочем как и Библия, не дает рационально определенных, жестко сформулированных истин. Язык Откровения и Литургии, а следовательно и язык Церкви - язык иконы, символа, образа. Ему ведомо, что он выражает собой невыразимое, что он - ризница Невместимого. Поэтому, избегая рассудочного определения, объяснения того, что по природе необъяснимо, старается с помощью трезвомысленных символов и образов, сделать доступным восприятию очами сердца - чудо невиданной тайны Божией. Не удивительно поэтому, что этот язык всегда несет в себе нечто образное и священное, лучше сказать - крылатое. Но, несмотря на всю свою роскошность и вдохновенность, в нем нет ничего похожего на язык романтической фантазии или туманной неопределенности. В нем все ясно и просто, непосредственно, здравомысленно, но и возвышенно. В нем соедились детская простота с неисчерпаемой мудростью, он ненавязчиво ведет от тени - к образу (иконе), от образа - к действительности, и от встречи с ней - к более глубинной действительности. К той действительности, которая здесь среди нас и в нас, как Эммануил, что значит - с нами Бог, то есть (как) живому и чудному Христову лику; Лику, в котором открывается вся полнота Божией тайны, одновременно оставаясь сокровенной, в своей апофатической над-умной глубине.
     Символически-типологический метод, пользуясь таким языком, не опирается на пустую аллегорию - литургический символ исповедует и свидетельствует присутствие тайны, раскрывает ее реальную силу и могущество, вводит в ее необъятную безграничность и недоступность. В отличие от такого языка Церкви, язык современной европейской культуры, или язык рационалистического мелкоумия, поверхностный и ограниченный, или язык иррациональной неопределенности и абстрактной туманности, чья единственная положительная сторона - скрытая в ней жажда высшего. Но жажда эта, чаще всего утоляется ледяным мраком магического мистицизма, который вместо света и просветления, ведет в безысходную тьму.
     Мы сказали, что церковная методика и осуществление церковной миссии, зависят от самой Истины, которая освобождает, но одновременно и от соборного воприятия (переживания) этой истины. Правильный метод всегда должен быть основан на этой живой встрече Истины, того, кто передает ее и того, кто ее принимает, учитывая и время и место, где происходит эта святая встреча (Эпоха, культура, образование, возраст и т.д.). При том, остается в силе, святое и неизменное правило: Все, что помрачает человеческий горизонт, что отдает его в плен смерти и погибели, что закрывает ему путь к исполнению его вечного призвания; одним словом - все, что его ограничивает и калечит, никогда не может быть принято как церковный метод. Тут действует принцип Апостола Павла: "И не сообразуйтесь с веком сим" (Рим. 12,2). Подчинение, "сообразование", времени и духу времени, тому, что Апостол называет "веком сим", закрывает горизонты вечности. Человек, по призванию, вечное и боговечное существо, время его колыбель, но не его вечное отечество. Время, и жизнь во времени, освящаются и приобретают свой смысл в свете вечности и никогда наоборот. Человек призван "преобразоваться обновлением ума"(Рим 12,2), наполнять время - вечностью.
     Церковь знает, что "всякое время несет свое бремя", и поэтому, осуществляя свою миссию, трудится, чтобы бремя всякого времени, претворилось в благое бремя Христово, преображением и внутренним осмыслением "времени" и его "бремени". Как Христос принял человеческое тело, и грехи мира, так и Церковь, по своей христоподобной природе и миссии, призвана совоплотиться и нести на себе грехи и раны мира, перевязывая и исцеляя их. Потому что, только совоплощенная и "раненная", она может исцелять и претворяться в елей для мира (не сказано ли о Христе, как о Главе Церкви - "Его ранами мы исцелились"?). Это значит, что ее метод (так же как и миссия, которым она осуществляется) - сотериологический, т.е. спасоносный метод. Как и Сам Господь, она не судит, не для суда она в мире, но для того, чтобы спасти мир, для того, чтобы он приобрел потерянное здоровье, полноту и совершенство.
     Наполненная воскресительной и воскрешающей силой Христовой, она радуется с радующимися и плачет с плачущими, применяя методику креста и метод сострадательной жертвенной любви. Методикой креста и крестоносной любви, она приступает ко всему: ко всем существам, времени, идеям. В эту методику входят также пост души и плоти и воздержание. Справедливо сказано, что пост меняет всю философию жизни человека (о.Милутин Ранисавлевич), очищая его от всякой нечистоты душевной и телесной, делая его воистину храмом Духа Святого. Пост и воздержание не принадлежат к дисциплине законнического характера, как их понимал Ветхий Завет, или западная позднехристианская духовность. Пост и воздержание - внутренняя преображающая сила и мощное средство воспитания воли, ума, чувств; ими человек утверждается в непоколебимой верности Богу, с их помощью готовясь стать и становясь Его свидетелем - жизнью, словом, кровью. В посте и воздержании, человек прозревает тайну и становится радостным проповедником воскресшего Господа. Из сказанного становится ясно, что церковная миссия не может быть осуществлена должным образом, и принести истинных плодов, без поста и воздержания, как мощных средств преображения и перерождения человека и его повседневной, личной и общественной жизни.
     Когда идет речь о миссии Церкви и ее методике, необходимо выделить еще один ее принцип, без которого эта миссия неосуществима и вообще немыслима. Этот принцип, по сути, объединяет в себе все методы и пронизывает всю ее методику. Он гласит - практика открывает (вводит в) теорию (= богопознание, боговидение). Святой Григорий Палама открывает еще один очень важный аспект этого принципа. "Мы проповедуем, - говорит Святитель, слово - практикой, делом подтвержденной и практику, дело - словесно", т.е. истиной проверенное и осмысленное. Отталкиваясь от этого принципа, истинные носители церковного духа и церковной миссии, во все времена, соблюдали исключительно важное и эффективное методическое правило - они никогда не советовали другим того, чего не исполнили сами. Этот принцип, бесчисленное множество раз проверенный жизнью Святых, подтверждает, что миссия Церкви во все времена и сейчас осуществляется не рассказами об Истине, но в первую очередь - самим житием во Христе как вечной Истине. Чем больше Богочеловек Христос становится жизнью жизни нашей, личной и общественной, настолько и мы, Им и вокруг Него собранные, становимся все более верными свидетелями и исповедниками Его святого Имени. Истина, опытно пережитая и воплощенная, сама лучится и о себе свидетельствует, просвещает и освящает. Её свет во тьме светит и разгоняет тьму, сияет для каждого, кто приходит в мир и стремится к ней (ср. Ин. 1,5).
     В построении метода и разработке методики, для осуществления своей богочеловеческой миссии в мире, Церковь всегда учитывала многообразие и неповторимость каждой личности, каждого народа. Каждый человек неповторим. Приступать к нему нужно "на голубиных ногах" (о. Иустин Попович). Так же и каждый народ, имеет свои дары, свое особое призвание, историческое и эсхатологическое. Церковь уважает эти дары и направляет его призвание, уважая язык, обычаи, каждого отдельного народа, она не пытается унифицировать их, но наполняет и объединяет всех людей и все народы единством веры и Духа, преобразуя всех в один единый святой народ Божий.
     Такими методами Церковь успешно осуществляла свою историческую миссию, эти методы эффективны и по сей день, и останутся таковыми до конца времен, именно потому, что по природе своей, они вечны и боговечны. Все они, могут быть выражены и раскрыты в одном единственном всеобъемлющем принципе - Жить и мыслить во Христе Иисусе, Господе нашем. В этом заключена методика Церкви, в этом её вечная миссия и призвание.