1. Авва Пимен Великий выражал с детства особенное расположение к монашеству, как к духовной науке, как к науке из наук. Тщатель­ное изучение глубоких изречений этого отца, об­леченных в необыкновенную простоту слова, до­казывает, что он достиг самого правильного са­мовоззрения. Достигал он его при свете Еванге­лия, стяжал он его при свете благодати Святого Духа, обильно осенившей его блаженный под­виг. При посредстве этого подвига он увидел в себе падение человечества, состояние общения и плена, в которых оно находится по отноше­нию к падшим духам, увидел в себе погибель че­ловечества, необходимость Искупителя, и что этот Искупитель есть Господь и Бог наш, Иисус Христос. Понуждая падшее естество к исполне­нию евангельских заповедей, преподобный Пи­мен опытно узнал, что исполнение этих запове­дей, противное и враждебное падшим воле и разуму человеческим, исцеляет наше естество от недуга и заразы, произведенных в нем падени­ем, исцеляет с тою решительностию и силою, которая свойственна одному божественному врачеванию. Никакое человеческое нравоучение, никакая человеческая мудрость не могут произ­водить такого действия на человека, не могут про­изводить тени того действия, какое производят евангельские заповеди, когда человек исполняет их. Они изменяют ум, сердце, тело. В эту вели­кую тайну проник преподобный Пимен, по всей справедливости названный Великим. Он посвя­тил всего себя, все силы души и тела разумному монашескому подвигу, деланию душевному, дав значение подвигу телесному настолько, насколь­ко он необходим для содействия подвигу душев­ному, отнюдь не в ущерб второму, отнюдь не для собственного его достоинства. С самоотверже­нием, с попранием правды своей и человеческой, с решительным невниманием к мнению челове­ческому, Пимен всецело стремился к исполне­нию правды Божией, откровенной во Евангелии. Он устранял от себя и от ближних, прибегавших к его советам, все, чем нарушается правильность самовоззрения, даруемого истинным смирени­ем, которым преисполнено и дышит евангельс­кое учение, Без правильного самовоззрения, воз­зрение на ближних, на самые добродетели, на подвиг иноческий, на христианство не может не быть ошибочным или недостаточным в большей или в меньшей степени. Это докажется опытно многими случаями, которые здесь упомянутся, в которых проявлялось разногласие между Пи­меном Великим и некоторыми современными ему отцами, святыми по жизни. Правильность и верность подвига, которого неуклонно держал­ся преподобный Пимен, засвидетельствованы Богом, излившим на Пимена величайшие благо­датные дары. Изречения его, его образ мыслей всегда всеми святыми иноками признавались драгоценным, бесценным сокровищем, духов­ным заветом и наследием православному мона­шеству. Святой Пимен имел какую-то особен­ную природную основательность ума, чуждую легкомыслия, имел какое-то природное благора­зумие, чуждое высокомудрия: эта редкая черта заметна и в преподобном Феодосии Печерском. 2. Авва Пимен жил в V веке. В это время мо­нашество в Египте достигло величайшего разви­тия и совершенства. Еще дитятею Пимен беседовал с величайшими отцами и напоявался их учением. Посещал он преподобного Павла, быв­шего в дружеских отношениях с знаменитым Нитрийским пустынножителем Паисием Вели­ким. Отрок возгорелся желанием видеть Вели­кого и просил Павла доставить ему это. Павел затруднялся. Ты молод, дитя, говорил он Пиме­ну: и мы приходим к Великому безмолвнику не без предварительного обсуждения и лишь по су­щественной нужде. Пимен просил по крайней мере дозволения сопутствовать Павлу с услови­ем, что он не обеспокоит Великого, не войдет к нему в келию, а удовлетворится тем, что стоя вне, услышит звук его голоса. На таком условии Па­вел согласился взять отрока. Они пришли к Па-исию; Павел взошел в келию, а Пимен остался вне. Паисий, приняв с любовию Павла, немед­ленно спросил о Пимене и повелел ввести его к себе. Когда вошел Пимен к Великому, Великий заключил его в свои объятия, благословил и ска­зал Павлу. «Поверь мне, возлюбленный Павел, что это дитя спасет души многих и многие при по­средстве его сподобятся райских обителей: с ним рука Божия».¹¹⁴⁴

3. Не видно, чтоб преподобный Пимен в но-воначалии своем находился в послушании у ка­кого-либо старца; видно то, что он тщательно руководствовался советами многих великих ино­ков, которыми в те благословенные времена оби­ловал Египет. Однажды он пошел к некоторому старцу с намерением вопросить его о трех по­мыслах. Пришедши к старцу, он забыл один из трех помыслов. После беседы со старцем Пимен возвратился к своей келии; только что он взялся за ключ, чтоб отпереть келию, как вспомнил то, о чем забыл сказать старцу. Оставив ключ в две­ри, он возвратился к старцу. Старец спросил о причине столь скорого возвращения. Я взялся за ключ, сказал Пимен, чтоб отпереть келию, и вспомнил о забытом помысле, почему не отво­рив келии, возвратился. Расстояние между кели-ями было очень значительное. Старец сказал ему: ты пастырь ангелов, имя твое прославится во всей земле Египетской.¹¹⁴⁵

Пимен — греческое слово, значит пастырь.

4. Рассказывали об авве Пимене, что он безмол­вствовал в Скиту с двумя братиями своими по пло­ти. Меньший оскорблял его. И сказал Пимен дру­гому брату: «Меньший брат возмущает наше без­молвие: встанем, уйдем отсюда». Не сказав ничего меньшему брату, они ушли. Брат, заметив, что они долго не возвращаются, вышел из келии посмот­реть, где они, и увидел, что они уже далеко. Тогда с криком побежал он вслед за ними. Авва Пимен сказал брату, шедшему с ним: «Пождем брата, потому что он трудится». Они остановились. Мень­ший брат, настигши их, спросил: «Куда идете вы, оставя меня?» Старец отвечал ему: «Мы уходим от тебя, потому что ты разрушаешь наше житель­ство». Меньший брат сказал на это: «Истинно, истинно говорю вам: куда вы не пойдете, пойду и я с вами». Старец, видя незлобие его, сказал дру­гому брату: «Он поступает так не намеренно; но враг употребляет его в свое орудие». И возврати­лись они в свою келию.¹¹⁴⁶

Меньшой брат аввы Пимена, Паисий завел знакомство с некоторыми монахами из других келий, в противность желанию Пимена. Пимен пошел к авве Аммону и сказал ему: «Мой брат Паисий завел знакомство с посторонними лица­ми, отчего я не имею покоя». Авва Аммон отве­чал ему: «Пимен! И еще ли ты жив? Поди пре­бывай в келии твоей, и имей в сердце твоем, что протек уже год, как ты в могиле».¹¹⁴⁷

Однажды Паисий поссорился с одним из посетителей своих и подрался с ним до проли­тия крови. Авва Пимен сидел тут и не сказал им ни слова. В это время взошел к ним авва Анув, старший между братиями по годам, и, увидев случившееся, обратился с упреком к авве Пиме­ ну за то, что Пимен не позаботился о примирении поссорившихся, Пимен отвечал: «Они бра­тия, и помирятся». Анув повторил упрек; тогда Пимен отвечал: «Я положил в сердце моем, что меня здесь не было».¹¹⁴⁸

7. После того, как авва Пимен и авва Анув уда­лились в пустыню, мать их пожелала видеть их: она часто приходила к их келии и уходила, не достигнув желаемого. Высмотрев удобную мину­ту, она неожиданно явилась пред ними в то вре­мя, как они шли в церковь. Увидев ее, монахи поспешно возвратились в келию и заперли за собою дверь. Она встала перед дверьми и с пла­чем призывала их. Тогда авва Анув подошел к авве Пимену и сказал: «Что делать нам с материю на­шею, которая плачет у дверей?» Авва Пимен по­шел к дверям: услышав, что она продолжает пла­кать, он, не отворяя дверей, сказал ей: «Зачем ты так кричишь и так плачешь, будучи уже истоще­на старостою?» Она, узнав голос сына, закричала еще сильнее, говоря: «Потому что я хочу видеть вас, сыновей моих! Что из того, если увижу вас? Не я ли мать ваша? Не я ли родила вас? Не я ли вскормила вас сосцами моими? Я уже вся в се­динах! Когда я услышала твой голос, — возмути­лась вся внутренность моя!» Пимен сказал ей: «Здесь ли хочешь видеть нас или в будущем веке?» Она отвечала: «А если здесь не увижу вас, сыновей моих, то увижу ли там?» Пимен: «Если с бла­годушием откажешься от свидания здесь, то на­верно увидишь там». Этими словами она утеши­лась и пошла с радостью, говоря: «Если наверно увижу вас там, то здесь уже не хочу видеть».¹¹⁴⁹

8. Паисий, брат аввы Пимена, нашел неболь­шой сосуд с златницами. Он сказал старшему брату своему Ануву: «Ты знаешь, что слово аввы Пимена очень жестоко: пойдем, выстроим себе келию в другом месте и будем безмолвствовать спокойно». Авва Анув отвечал ему: «Нам не на что выстроить келию». Тогда Паисий открыл ему о своей находке. Это очень опечалило авву Ану-ва, который понял, что находка может быть при­чиною душевной погибели для Паисия. Однако он сказал: «Пойдем, выстроим келию на той сто­роне реки». Авва Анув взял у Паисия сосуд с злат­ницами и завил в куколь свой. Когда они пере­правлялись чрез реку и были на средине ее, авва Анув представился, что он запнулся и выронил сосуд с златницами в реку. Сделав это, он начал скорбеть, а авва Паисий утешал его, говоря: «Не скорби, авва, о златницах: пойдем опять к брату нашему. Они возвратились и жили в мире».¹¹⁵⁰

9. Брат попросил наставления у аввы Пимена. Старец сказал ему: «Доколе котел разогрет горя­щим под ним огнем, дотоле не дерзает прикасаться к нему ни муха, ни какое другое пресмы­кающееся. Когда же котел остынет, тогда свобод­но садятся на него все гады. Подобное этому со­вершается и с иноком. Доколе инок пребывает в духовном делании, дотоле враг не находит воз­можности победить его».

Таково свойство умной молитвы: она, наполняя челове­ка, заграждает вход в него всем греховным помыслам. Когда же ум делателя впадает в расслабление и уныние, тогда греховные помыслы входят удобно, побеждают и увлекают подвижника. По этой причине особенно важ­но для подвижника умной молитвы постоянно хранить ум в бодрости, в трезвении, не позволяя себе ничего та­кого, что приводит ум в расслабление, — ни многосло­вия, ни многопопечительности, ни развлечения и рассе­янности, ни излишества в пище, питии и сне, ни внима­ния к делам человеков и мира сего.

Преподобный Пимен Великий говаривал: «Монаху всего нужнее иметь постоянно трезвя­щийся ум».¹¹⁵¹

Он говорил: «Начало зол — молва».¹¹⁵²

Молвою названы здесь рассеянность, многословие и пу­стословие, многопопечительностъ, выходы из келии, — состояние противоположное безмолвию, состояние, ко­торым уничтожается трезвение и самовоззрение.

12.          Однажды авва Исаак сидел у аввы Пиме­на. В это время раздался голос петуха, и спросил авву Пимена авва Исаак: «Авва! Здесь есть пету­хи?» Пимен отвечал ему: «Исаак! Зачем ты принуждаешь меня говорить об этом? Ты и подоб­ные тебе слышат петухов, а тому, кто трезвится, нет дела до них».^115З

Таково свойство умного делания: им постепенно уси­ливается трезвение и самовоззрение, наконец, достига­ет такой степени, что делатель теряет сочувствие ко все­му вещественному, окружающему его. Он, слыша, не слышит, и видя, не видит того, что делается вокруг его.

13. Авва Пимен, авва Анув и прочие братия их, числом пять, сыны одной матери, приняли монашество в Скиту. На эту пустыню сделало нападение варварское племя Мазики; они разо­рили хижины монахов и умертвили многих из отцов. В числе убитых был и преподобный Мои­сей Мурин. Пимен и братия его спаслись бег­ством из Скита. Они пришли в место, называе­мое Ференуф, и все семь остановились на время там в опустевшем идольском храме, с намере­нием обсудить избрание места для постоянного жительства. При этом авва Анув сказал авве Пи­мену: «Сделай милость, ты и братия, исполните мою просьбу: в течение этой недели будем жить каждый отдельно в молчании, не сходясь для беседы». Авва Пимен отвечал: «Сделаем по же­ланию твоему». Они и поступили так. В храме стояла каменная статуя. Анув, вставая ежеднев­но рано утром, кидал камнями в лицо статуи, а вечером подходил к ней и просил прощения. Так делал он в течение всей недели. В субботу братия сошлись вместе, и сказал авва Пимен авве Ануву: «Видел я, авва, что ты в течение этой недели ки­дал каменьями в лицо статуи, а потом поклонял­ся ей и просил у нее прощения: верующий во Христа не должен кланяться идолу». Старец от­вечал: «Сделал это я для вас. Когда, как вы виде­ли, я кидал камнями в лицо статуи, произнесла ли она что? Рассердилась ли она?» Авва Пимен отвечал: «Нет». Анув: «Опять, когда я просил у нее прощения, смутилась ли она? Сказала ли: не про­щаю?» Авва Пимен отвечал: «Нет». На это сказал авва Анув: «Так и мы, семь братьев, если желаем проводить жительство вместе, будем подобны этой статуе, которая от оскорблений, нанесен­ных ей, не возмущается гневом, а при смирении, оказываемом пред нею, не тщеславится и не над-мевается. Если же вы не хотите вести себя таким образом, — вот! четверо врат у этого храма: пусть каждый идет, куда хочет, и выбирает место для жительства, какое хочет». Братия пали ниц пред аввою Анувом, дали обещание поступать по его созету, и пребыли вместе в великом смирении и терпении многие годы, с одною целию стремле­ния к христианскому совершенству. В ночи они спали четыре часа, четыре часа проводили в псалмопении и четыре в рукоделии. Днем они занимались попеременно молитвою и рукодели­ем до шестого часа, выделывая разные вещи из пальмовых ветвей. До девятого часа занимались чтением, а после этого приготовляли себе пищу, собирая некоторые полевые травы. Впослед­ствии рассказывал авва Пимен: «Мы провели все время жизни нашей в труде, подчиняясь распо­ряжениям аввы Анува. Одному из нас он пору­чил хозяйство наше. Мы ели то, что было предла­гаемо нам; никто из нас не позволял себе ска­зать: дай мне чего-нибудь другого, или: я этого не хочу. Таким образом мы провели всю жизнь нашу в безмолвии и мире».¹¹⁵⁴

Жительство свое проводил Пимен Великий в среде не­большого общежития, состоящего из родных брать­ев его. Находясь постоянно с ними, он уединялся в себе и достиг совершенства постоянным и усиленным трезвением, устраняя все препятствия, которыми мог­ло бы нарушиться его делание. Очень верное средство к сохранению сердечного мира и безмолвия и нераз­лучной с ними умной молитвы преподает святой апо­стол: друг друга тяготы носите, говорит он, и тако исполните закон Христов (Гал. 6:2). Люди наиболее устремляются в противное этому состояние: они ищут от ближних неупустительности и совершенства в доб­родетели, несвойственных и невозможных человеку, притом имея о добродетели самое недостаточное, даже превратное понятие. Такое безрассудное стремление не допускает сердцу погрузиться в самовоззрение и истинное смирение, из которых истекают умная мо­литва и сердечное безмолвие; такое безрассудное стремление содержит сердце в непрестанном возму­щении и приносит уму множество чуждых смысла помыслов и мечтаний. Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов. В обширной пустыне Скит совмещалось разнообраз­ное жительство иноческое. Там были и общежития, и жительство вдвоем или втроем, называемое царский путь, и отшельничество или жительство наедине. Из оставшихся повестей о Пимене Великом очевидно, что по духовному преуспеянию он первенствовал между братиями, что для духовного назидания стека­лись иноки к нему, хотя он, постоянно смиренномуд­рый, отдавал преимущество по всем отношениям стар­шему своему брату авве Ануву. В этих повестях име­ется основание к догадке, что по времени Пимен стал в главе своего общежития, вероятно по смерти Ану­ва. В повестях келия Пимена Великого иногда назы­вается монастырем, чем означается вообще уединен­ное помещение.

14. По разорении Скита варварами Пимен с братиями своими жил в разных местах. Об од­ном из таких мест братия его сказали ему: «Уй­дем отсюда, потому что здешние монастыри сму­щают нас и мы губим души наши. К тому же и дети плачем своим нарушают наше безмолвие». Авва Пимен отвечал: «Вы хотите бежать отсюда, чтоб не слышать ангельских голосов!»¹¹⁵⁵

Таков плод умного делания. Оно, исцеляя мало-пома­лу греховную заразу сердца, изменяет отношение его к окружающим предметам и обстоятельствам. Серд­це начинает смотреть на все из своего смирения и из своей благости, из своего самоотвержения, из своей мертвости для мира, из своей жизни в Боге.

15.          Однажды пришли пресвитеры в тот мо­настырь, в котором имел жительство авва Пи­мен. По этому случаю вошел к нему авва Анув и сказал ему: «Не пригласить ли теперь пресвите­ров в нашу келию?» Сделав этот вопрос, он сто­ял долго, но Пимен ничего не отвечал ему, и он вышел огорченный. Сидевшие у Пимена спро­сили его: «Отец! Отчего ты не отвечал ему?» На это Пимен сказал им: «Это дело не относится до
меня, потому что я умер. Умерший не говорит. Не вменяйте меня, что я живу с вами здесь».¹¹⁵⁶

Делатель умной молитвы теряет способность к заня­тиям вещественным по причине утраты сердечного сочувствия к ним и по причине необыкновенно разви­того сочувствия к духовному миру, вход в который — самовоззрение.

16.          Однажды местный правитель взял под стражу одного из сродников аввы Пимена. Дру­гие сродники пришли к авве и просили его, чтоб он сходил к правителю и походатайствовал за заключенного. Авва отвечал им: «Дайте мне сро­ку три дня, и тогда я схожу». В течение этих трех дней он молил Бога так: «Господи! Не дай мне успеха в этом деле: иначе не попустят меня пре­быть в месте этом, непрестанно вовлекая в мир­ские попечения». По прошествии трех дней он пришел к правителю для ходатайства о сродни­ке своем. Правитель сказал ему: «Авва! За разбой­ника ли ты просишь?» Получив такой ответ, ста­рец возрадовался, что не дано ему было Богом успеха в этом деле.¹¹⁵⁷

«Всякая милостыня, — говорил святой Исаак Сирский безмолвнику, — или любовь, или милосердие, словом все, что, по-видимому, признается делом ради Бога, но отвлекает от безмолвия, обращает внимание твое к миру, ввергает тебя в попечение и заботы, прерывает в тебе память Божию, прерывает твои молитвы, вводит в твои помыслы мятеж и разнообразное колебание, препятствует тебе заниматься чтением божественных Писаний, ослабляет твое охранение, вынуждает тебя, после входа твоего в затвор, к выходам из него и после удаления от людей к общению с людьми, возбуждает от сна погребенные в тебе страсти, разрешает узду, ко­торого обузданы твои чувства, воскрешает твое умер­щвление для мира, сводит тебя с высоты делания ан­гельского к добродетелям человеческим, — все это, все эти правды да погибнут. Исполнение долга любви к ближним в удовлетворении их телесным потребнос­тям принадлежит к деланию мирян или и иноков, не­достаточных для совершенного безмолвия, но при без­молвии своем пребывающих в общении с ближними, постоянно позволяющих себе выходы из келии и прием в келию посетителей. Это — отнюдь не делание ис­тинных безмолвников».¹¹⁵⁸ Невозможно удовлетворять обоим деланиям: телесному служению ближним и слу­жению молитвою и преподаванием слова Божия, как это сказали святые апостолы (Деян. б: 2,4). Они, предо­ставив другим попечение о телесных нуждах братства, избрали для себя пребывание в молитвах и слове Божием. Точно так поступали и иноки, достигшие высокого духовного преуспеяния. Общий порядок для ино­чествующих заключается в том, чтоб новоначальные исполняли евангельские заповеди телесно, постепенно приобучаясь и к духовному исполнению их, а преус­певшие исполняли духовно, восходя от самовоззрения и опытного самопознания к опытному Богопознанию и стяжавая живое Слово Божие соединением молит­вою в один дух с Богом. Только такое слово может приносить существенную пользу ближним, изменять и обновлять души их своею благодатною силою и жизнию. Здесь это сказано для объяснения монашеского жительства. Если Паисию, современнику и родному брату Пимена, казались слова и дела его жестокими, тем удобнее могут они показаться такими в наше вре­мя, когда духовные добродетели забыты, попраны, ос­меяны, когда воздано поклонение одним добродете­лям телесным, совершаемым в духе мира, противопо­ложном и враждебном Евангелию. Далее увидим, ка­кими изумительными дарами Святого Духа запечат­лено и засвидетельствовано мудрование и жительство Пимена. Засвидетельствовано оно Самим Богом.

17. Впоследствии другой правитель страны, наслышавшись о блаженном Пимене, захотел видеть его, и послал к нему нарочного, прося по­зволения посетить его. Это очень опечалило Пи­мена. Он размышлял сам с собою. «Если знатные особы начнут приветствовать и уважать меня, явно, что множество людей и из народа начнет стекаться ко мне, а этим по необходимости воз­мутится мое безмолвие и в нем сокровенное ум­ное делание, причем не неудобно, по действу лу­кавого демона, отступить от меня благодати сми­рения, которое я старался стяжать от юности моей с великим трудом при помощи Божией, а мне — увязнуть в сетях тщеславия». Рассудив так, он отказался от свидания с правителем и не принял его. Огорчился на это правитель и сказал своим окружающим: «То, что я не удостоился ви­деть человека Божия, приписываю своим гре­хам». Однако не оставило правителя сильнейшее желание увидеть святого мужа каким бы то ни было образом. Он придумал следующее средство для доставления себе этого свидания: велел схва­тить сына сестры блаженного Пимена и поса­дить его в тюрьму, чтоб по этому обстоятельству старец или принял правителя к себе, или сам пришел к правителю для ходатайства о племян­нике. При этом правитель сказал приближен­ным своим: «Передайте святому старцу, чтоб он не огорчался моим поступком, потому что племянник его тотчас будет выпущен из тюрьмы, если старец придет ко мне; вина племянника впрочем такова, что он не может быть выпущен из тюрьмы, не подвергшись наказанию». Мать юноши, сестра святого Пимена, услышав это, пошла в пустыню, где жил брат ее, встала перед дверьми его келии, прося его с плачем и рыда­нием, чтоб он пошел к правителю и попросил его о сыне ее. Но блаженный Пимен не только не отвечал ей ничего, но даже не отворил дверей и не вышел к ней. Тогда она стала осыпать его ругательствами. «Жестокий, — вопияла она, — нечестивец, железносердечный! Как тебя не скло­няет к милосердию столь горький плач мой? У меня один сын, и тот находится в опасности под­вергнуться смерти!» Тогда старец велел брату, ко­торый прислуживал ему, сказать ей: «Пимен де­тей не родил, и потому не имеет скорби о них». Правитель, услышав это, сказал друзьям своим: «Передайте ему, чтоб он по крайней мере напи­сал письмо ко мне, и я отпущу племянника его». Тогда, будучи уговорен многими, старец напи­сал к правителю следующее: «Да повелит благо­родие твое тщательно исследовать вину заклю­ченного, и, если он сделал что, достойное смер­ти, пусть умрет, пусть насильственною смертию очистит в нынешнем веке свое преступление, чтоб избежать вечной муки в геенне. Если же он не сделал ничего достойного смертной казни, то учини о нем распоряжение, указываемое зако­нами». Правитель, получив это письмо, тотчас выпустил юношу из тюрьмы.¹¹⁵⁹

18. Однажды значительное число старцев при­шло к авве Пимену. Один из его родственников имел сына, у которого от действия болезни, при­чиненной диаволом, искривилось лицо и поворо­тилось назад. Отец отрока, увидев множество стар­цев, пришел с сыном к келии старца, и сидел вне ее, плача. Один из старцев случайно вышел из ке­лии, и увидев его, спросил: «О чем ты плачешь?» «Я — родственник аввы Пимена, — отвечал пла­кавший человек. — Видишь, какая напасть случи­лась с сыном моим! Я намеревался было привес­ти его к старцу, но побоялся, потому что он даже не хочет видеть нас. И теперь, если узнает, что я здесь, то пошлет прогнать меня. Увидев, что вы собрались сюда, и я осмелился придти. Авва! Ока­жи мне милость, как знаешь: введи дитя с собою в келию и помолитесь о нем». Старец взял отро­ка, вошел с ним в келию и совершил дело с благо­разумием. Он не подвел отрока прямо к отцу Пимену, но начал с младших старцев, подводя к каждому из них и прося оградить крестным зна­мением. Когда все по порядку знаменовали его, тогда старец, подведя уже ко всем, после всех под­вел и к авве Пимену. Авва не хотел допустить его к себе, но старцы начали просить, говоря: «Что сделали все, то сделай и ты». Тогда авва Пимен, вздохнув, встал и помолился, сказав: «Боже, исце­ли создание Твое, да не обладает им враг!» — и зна-менал его крестным знамением. Отрок немедлен­но исцелился, и отдан отцу здоровым.¹¹⁶⁰

19. Поведал авва Иоанн: «Пришли мы однаж­ды из Сирии к авве Пимену, желая спросить его о нечувствии сердца. Старец не знал по-гречес­ки, а переводчика в то время не случилось. Видя нашу печаль, старец внезапно начал говорить на греческом языке: "Вода по свойству своему мяг­ка, а камень тверд, но если над камнем висит же­лоб, то вода, стекая по нему каплями на камень, мало-помалу пробивает камень. Так и слово Божие мягко, а сердце наше жестко: но если чело­век часто слышит Слово Божие, то сердце его от­верзается к принятию в себя страха Божия"».¹¹⁶¹

 Последние две повести помещены здесь после тех по­вестей и изречений преподобного Пимена, в которых изображено умерщвление его в отношении к миру, долженствующее показаться странным плотскому муд­рованию, и пред повестями и изречениями, преимуще­ственно изображающими духовный подвиг преподоб­ного Пимена. Великие благодатные дарования — дос­тояние одних великих отцов, вынаруженные в Пимене насилием обстоятельств, доказывают, как благоугодны были Богу настроение, образ мыслей и жительство это­го инока, — вместе служат свидетельством, сколько правилен и основателен был его духовный подвиг. Тем особенно важен этот подвиг, что он удобоприложим к жительству современных иноков, как был удобоприло­жим к жительству иноческому всех времен. Неоценен­ный подвиг! существенный подвиг! он сосредоточивает делание инока внутри его, и потому при всех разнооб­разных обстоятельствах и положениях может быть неотъемлемою собственностию инока.

20.          Брат спросил авву Пимена: «Что должно мне помышлять, безмолвствуя к келии?» Старец отвечал: «Я подобен человеку, погрязшему в бо­лоте по шею, с бременем на шее — и вопию к Богу: помилуй меня!»¹¹⁶²

Этим изречением изображается внутреннее делание Пимена Великого, Все оно совокупилось в молитвен­ный плач,¹¹⁶³ Помилуй меня! Это выражение внедрив­шегося в душу плача. Плач, когда достигнет развития своего, не может облекаться в многомыслие и много­словие: он довольствуется для выражения необъятно­го духовного ощущения самою краткою молитвою.

21.          Пимен Великий говаривал братии своей: «Уверяю вас: куда ввергнут сатану, туда ввергнут и меня».¹¹⁶⁴

Это изречение — плод духовного видения отвержен­ных духов и того общения, в которое человек вступил с ними при посредстве своего падения. Открылось это видение преподобному от глубокого, правильного са­мовоззрения, в которое он был возведен словом Божиим, своим умным деланием и божественною бла­годати ю.

22. Сказывал авва Исаак: «Однажды я сидел у аввы Пимена и увидел, что он пришел в исступ­ление. Я поклонился ему до земли, прося сказать мне, где он был? Принужденный объявить тай­ну свою, он сказал: "Мой ум был при кресте Спа­сителя в те минуты, когда при кресте стояла Бо­гоматерь Мария и плакала; мне бы хотелось так плакать всегда"».¹¹⁶⁵

Возлюблен был плач преподобному Пимену! Сперва плач очищает от грехов, потом начинает восхищать очищенного по временам в духовные видения,¹¹⁶⁶ из­меняя ум, изменяя чувства душевные и телесные бла­годатным изменением; необъяснимым в среде плотс­кого мудрования, превысшим всех состояний, свой­ственных естеству падшему- Слезы кающегося, при­носящего покаяние от сознания грехов, сопряжены с горечью сердца, с болезненным действием на тело; сле­зы очищенного и приносящего покаяние от обилия смирения — сладостны для души, сообщают питание самому телу. Святой Исаак Сирский называет помыш­ления и ощущения, от которых изливаются эти слезы и которыми они сопутствуются, страною радости. Они изменяют самый наружный вид лица человеческого. Входит подвижник в слезы утешения, в слезы — свиде­тели милости Божией, слезами горькими раскаяния во грехах, слезами болезнования о греховности своей, о своем падении, о порабощении духам отверженным, о общении с ними, о отчуждении от Бога, о усвоении вражды к Богу.^11б7

23. Брат вопросил авву Пимена о том, какое делание должно иметь иноку. Авва отвечал: «Ав­раам, когда пришел в обетованную землю, то ку­пил себе гроб и с гроба начал вступать во владе­ние обетованною землею». Брат спросил: «Какое значение имеет гроб?» Авва отвечал: «Это — ме­сто плача и рыдания».

Каждому иноку должно устроить свое жительство так, чтоб это жительство имело качество жительства во гробе. Этого можно достигнуть удалением от свобод­ного обращения, от ненужных выходов из келии, от празднословия и многословия, от внимания к чужим делам, в особенности от осуждения и злоречия, от праз­дности, мечтательности и суетных размышлений. Уда­ление от этих видов греха дает возможность сосредо­точиваться в себе и заниматься внимательною молит­вою. Внимательная молитва рождает умиление, плач и слезы.

Брат спросил авву Пимена: «что делать мне со страстями моими, возмущающими меня?» Старец сказал: «Будем всеусильно плакать пред благостию Божиею, доколе она не сотворит ми­лости с нами».¹¹⁶⁸

Брат спросил авву Пимена: «Что делать мне со грехами моими?» Старец сказал: «Желающий избавиться от грехов избавляется от них плачем, —и желающий не впадать вновь в грехи плачем из­бегает от впадения в них. Это — путь покаяния, преданный нам писанием и отцами, которые ска­зали: плачьте! другого пути, кроме плача, нет».¹¹⁶⁹

Авва Пимен сказал: «Плач — сугуб: делает и хранит».¹¹⁷⁰

Однажды авва Пимен шел с аввою Анувом в окрестностях города Диолка. Увидев там женщину, терзающуюся и горько плачущую над могилою, они остановились послушать ее. Потом несколько отошедши, встретили прохожего, и спросил его святой Пимен: «Что случилося с этою женщиною? Отчего она так горько плачет?» Прохожий отвечал: «У ней умерли муж, сын и брат». Тогда авва Пимен, обратясь к авве Ануву, сказал: «Говорю тебе: если человек не умертвит всех плотских пожеланий своих и не стяжет та­кого плача, то он не может быть монахом. Все житие монаха — плач».

Это значит: не стяжавши плача, невозможно сосредо­точиться и уединиться в себе, невозможно стяжать истинного сердечного безмолвия, освобождающего от всех страстей. Монах — значит уединенный, и тот толь­ко истинно уединен, кто уединен сам в себе.

28.          Брат спросил авву Пимена о монашеском делании. Старец сказал: «Когда Бог посетит нас призывом в вечность, тогда что озаботит нас?» Брат

отвечал: «Грехи наши». Старец сказал: «И так вой­дем в келии наши; уединившись в них, воспомя-нем грехи наши, и Господь послушает нас».

Здесь говорится о воспоминании о грехах, соединен­ном с плачем о них.

29.          Когда скончался авва Арсений Великий, святой Пимен, при вести о этой кончине, про­слезившись, сказал: «Блажен, авва Арсений! Потому что ты плакал о себе в жизни сей! Невоз­можно не плакать или здесь произвольно, или невольно в адских муках».

30.          Сказал авва Пимен Великий: «Давид напи­сал Иоаву (своему военачальнику, осаждавшему столицу аммонитян): укрепи брань твою на град,и раскопай и (2 Пар. 11:25)». Также Иоав гово­рил своим воинам: «Мужаимся и укрепимся о людех наших и о градех Бога нашего, и Господь со­творит благое пред очима Своими (2 Пар.10:12)».¹¹⁷¹

Первое греха, несмотря на неудачи и поражения в этой борьбе: Второе сказано о том, чтоб мы муже­ственно очищали наши свойства от примеси греха и старались освободиться из порабощения греху, несмот­ря на всю трудность этого подвига.

31.          Брат сказал авве Пимену. «Вижу, что где сказано о том, чтоб мы с постоянством боро­лись против бы я ни был, обретаю помощь». Старец сказал: «Тем, которые имеют меч в руках своих, Бог по­могает во время всей жизни. Если будем храб­ры, то Он сотворит с нами милость».¹¹⁷²

Авва Пимен сказал: «Не открывай совести твоей тому, к кому не извещается сердце твое».¹¹⁷³

Брат спросил авву Пимена: «Что мне де­лать со смущениями, возмущающими меня?» Старец сказал ему: «Будем плакать всеусильно пред благостию Божиею, доколе Бог не сотво­рит милости с нами».¹¹⁷⁴

Авва Пимен сказал: «Когда Давид боролся со львом, то ухватывал его за гортань. И мы, если удержим гортань и чрево, то победим с Богом невидимого льва».¹¹⁷⁵

Еще сказал: «Лукавство человеков (т.е. бе­сов) сзади их сокрыто: по этой причине нужно сердечное трезвение».¹¹⁷⁶

Авва Пимен сказал: «Три главные делания необходимы: бояться Бога, делиться и делать доб­ро ближнему».¹¹⁷⁷

37. Еще сказал: Отврати очи твои еже не видети суеты (Пс. 118:37), потому что освобож­дение очей убивает душу.¹¹⁷⁸

38. Еще сказал: «Как оруженосец царя пред­стоит ему всегда готовым: так душе должно быть всегда готовою противостать бесу блудному».¹¹''⁹

Брат спросил авву Пимена, говоря: «Что делать мне? Я борим блудною и гневною страс­тями». Старец отвечал: «В разрешение этого воп­роса Давид сказал, что он льва поражал и умер­щвлял, а медведя удавлял (1 Цар. 17:3 5). Это зна­чит: гнев должно отгонять и истреблять, а плотс­кое вожделение удавлять воздержанием».¹¹⁸⁰

Сказал авва Пимен: «Писание говорит яже видеста очи твои глаголи (Прем. 25:8), а я гово­рю вам: если и руками вашими осязаете что, то и о том не свидетельствуйте». В подтверждение это­му авва привел следующий случай: «Некоторый брат был обманут таким образом: он увидел ближ­него своего грешащим с женою. Долгое время он боролся с своим помыслом. Наконец, победившись, подошел к ним и толкнул их ногою, говоря:
перестаньте! Тогда оказалось, что это были два пшеничные снопа, лежавшие один на другом».¹¹⁸¹

Вопросили некоторые из отцов авву Пи­мена, говоря: «Если мы увидим брата согрешаю­щего, должны ли сказать ему об этом?» Старец отвечал им: «Что касается до меня, то если встре­тится мне нужда идти мимо и увижу его греша­щим, — пройду мимо, ничего не говоря ему».¹¹⁸²

Пришли некоторые старцы к авве Пиме­ну и сказали ему: «Если мы увидим брата дремлющим в церкви, то велишь ли возбудить его, чтоб он не дремал на бдении?» Он сказал им: «Что ка­сается до меня, то я, если увижу брата моего дремлющим, положу голову его на колени мои и успокою его».¹¹⁸³

Брат вопросил авву Пимена: «В чем состо­ит покаяние во грехе?» Старец отвечал: «В том, чтоб более не делать этого греха. Непорочные и праведные потому и названы так, что оставили грехи свои и сделались праведными».¹¹⁸⁴

Опять сказал: «Все, что выше сил (меры) —от бесов».¹¹⁸⁵

Он же, будучи спрошен, что значит ска­занное в Писании: причастник аз есмь всем, бо­ящимся Тебе, сказал: «Дух Святой говорит это о    - Себе».¹¹⁸⁶

Некоторый брат пришел к авве Пимену и в присутствии многих, сидевших тут, похвалил другого брата, сказав, что он ненавидит лукавство. Авва Пимен спросил его, что значит ненавидеть лукавство? Брат пришел в затруднение и, не на­ходя что отвечать, поклонился старцу, говоря: объясни мне это. Старец сказал: «Ненавидение лукавства состоит в том, когда кто возненавидит грех свой и оправдает брата своего».¹¹⁸⁷

Другой брат спросил авву Пимена о иску­шении от помыслов. Он сказал: «Находящегося в этом положении можно уподобить человеку, имеющему огонь по левую сторону себя и сосуд с водою по правую: когда он возгорится огнем, то берет воды из сосуда и погашает огонь. Огонь — семя врага, а вода — повергает себя пред Богом».¹¹⁸⁸

Этот способ борьбы против греховных помыслов очень действителен, и может быть употребляем, когда мо­нах находится один в своей келии. Его употребляла с полным успехом преподобная Мария Египетская.¹¹⁸⁹

Он сказал: «Мы и братия — как две кар­тины. Когда человек рассматривает, осуждает и укоряет себя, тогда возвышается пред ним дос­тоинство брата его; когда же человек признает достоинства в себе, тогда брат его представляет­ся ему недостаточным».¹¹⁹⁰

Опять сказал: «Если будем искать покоя, то он будет убегать от нас, если же будем убегать от покоя, то он погонится за нами».¹¹⁹¹

Опять сказал: «Если уничижишь себя, то найдешь покой, потому что укоряющий себя сохраняет терпение во всех случаях».¹¹⁹²

51.          Сказал авва Пимен: «Мы впадаем во мно­гие искушения по той причине, что не сохраня­ем нашего чина. Не видим ли, что жена хананейская приняла данное ей имя и что Спаситель уте­шил ее (Мф. 15:27 и след.)? Также не видим ли, что Авигея сказала Давиду: во мне неправда моя (1 Цар, 25:24), и что Давид, услышав эти слова, возлюбил ее. Авигея — образ души, а Давид — Бога: если душа укорит (осудит, обвинит) себя пред Богом, то Бог возлюбит ее».¹¹⁹³

Брат спросил авву Пимена: «Что такое —высокое (Лк. 16:15)?» «Оправдание, — отвечал старец. — Перестань оправдывать себя и успокоишься».¹¹⁹⁴

Авва Пимен сказал авве Исааку: «Отверг­ни оправдания, и будешь спокоен в краткие дни земного странствования твоего».¹¹⁹⁵

Авва Пимен сказал: «Человек нуждается в смиренномудрии и страхе Божием всегда, как в дыхании, входящем и исходящем ноздрями его».¹¹⁹⁶

Он сказал: «Пребывающий с братиями сво­ими должен быть подобным каменному исту­кану: подвергаясь укоризнам, он не должен гне­ваться; будучи прославляем, он не должен возно­ситься».¹¹⁹⁷

Авва Пимен сказал: «Если человек достиг­нет того состояния, о котором апостол сказал: вся чисто чистым (Тит. 1:15), то увидит себя худшим всей твари». Брат сказал ему: как мне признавать себя худшим убийц? Старец отвечал: «Если чело­век достигнет душевного устроения, указанного апостолом, и увидит человека, сделавшего убий­ство, то скажет: он сделал этот грех однажды, а я убиваю ежедневно (себя и других грехами)».¹¹⁹⁸

Брат спросил о том же авву Анува, переска­зав ему слова аввы Пимена. Авва Анув сказал: «Если человек дойдет до состояния такой чистоты и уви­дит грехи брата своего, то праведность его погло­тит их». Брат спросил: «Какая праведность?» ста­рец отвечал: «Всегдашнее обвинение самого себя».

Авва Пимен сказал: «Боля человека (поже­лания его, самая сила желания, поврежденная падением) есть медная стена между им и Богом; она — камень, противобиющий (воле Божией). Если человек оставит волю свою, то этим он го­ворит деятельно: Богом моим прейду стену. Бог мой, непорочен путь Его (Пс. 17:30—31). Но ког­да оправдание будет содействовать воле, тогда развращается (уклоняется с пути Божия) чело­ век и погибает».¹¹⁹⁹

59.          Брат спросил отца Пимена: «Я нашел мес­то, имеющее все удобства для монашеской жиз­ни: благослови мне поместиться там на житель­ство». Старец сказал: «Поместись там, где ты не будешь приносить вреда брату твоему».¹²⁰⁰

60.          Сказал авва Пимен: «Учить ближнего столько же противно смиренномудрию, как и бличать его».¹²⁰¹

61.          Он сказал: «Полезно удаляться от причин ко греху. Человек, находящийся близ повода ко греху, подобен стоящему у края глубокой ямы, и враг удобно ввергает его в нее, когда только захо­чет. Удаленный же от поводов ко греху подобен стоящему вдали от ямы: когда враг повлечет его к яме, то он имеет время и возможность воспроти­виться, воззвать к Богу, и Бог поможет ему».¹²⁰²

Причины греха или поводы ко греху, по мнению свято­го Исаака Сирского, суть: жены, вино, имущество, власть и тому подобное. Это, говорит святой Исаак, не суть собственно грехи, но они приводят ко грехам.¹²⁰³

Авва Пимен, однажды идя во Египте, уви­дел женщину, сидящую на гробе и горько пла­чущую. При этом он сказал: «Если со всего мира соберутся к этой женщине утешающие, то не от­влекут ее от плача: так и монах всегда должен иметь в себе плач».¹²⁰⁴

Сказал авва Пимен: «Если бы не пришел Навузардан (начальник телохранителей Вавилон­ского царя Навуходоносора), то храм Господень не был бы сожжен. Так если не придет телесный покой, то ум не подвергнется побежден ию в бра­ни с невидимым врагом».¹²⁰⁵

Сказали авве Пимену о некотором мона­хе, что он не пьет вина. На это авва сказал: «Мо­наху отнюдь не должно пить вина».¹²⁰⁶

Авва Пимен сказал: «Если не отъято будет насыщение хлебом, то душа никаким иным сред­ством не может быть приведена к смирению».¹²⁰⁷

Поведал авва Пимен, что брат спросил авву Памво: «Полезно ли хвалить ближнего?» — и что старец отвечал на это: «Полезнее ничего не гово­рить о нем».¹²⁰⁸

Он сказал: «если человек будет помнить ска­занное в Писании: от словес своих оправдишися, и от словес своих осудишися (Мф. 12:37), то найдет, что лучше молчать, нежели говорить».¹²⁰⁹

Сказал авва Пимен: «Когда дымом прого­нятся пчелы от улья, тогда обирают сладкий плод трудов их. Так и плотское успокоение изгоняет страх Божий из души и губит всякое благое де­лание ее».¹²¹⁰

 

Брат спросил авву Пимена: «Если я увижу согрешение брата моего, то полезно ли скрыть это согрешение?» Старец сказал ему: «Когда мы прикрываем согрешения братий, Бог покрыва­ет наши согрешения; когда же мы обнаружим согрешение брата, тогда и Бог откроет согреше­ния наши».¹²¹¹

Брат сказал авве Пимену: «Если я увижу брата, о котором я слышал, что он находится в падении, то неохотно принимаю его в келию свою, а брата, имеющего доброе имя, принимаю с радостию». Старец отвечал ему: «Если ты дела­ешь добро брату доброму, то для падшего сде­лай вдвое, потому что он немоществует. В неко­тором общежитии жил отшельник по имени Ти­мофей. Настоятель общежития, узнав, что один из братии подвергся искушению, спросил сове­та у Тимофея, что делать с падшим братом? От­шельник присоветовал выгнать его из обители. Когда выгнали брата, его брань (страстное воз­мущение, действовавшее в нем) перешла к Ти­мофею, и он пришел в опасное положение. Ти­мофей понял причину явления брани и начал с плачем взывать к Богу: "Согрешил я: прости мне!" И был к нему глас: "Тимофей! Знай, что Я попус­тил тебе искушение именно за то, что ты пре­зрел брата во время искушения его."¹²¹²

71. Б некотором общежитии один из братии подвергся греховному искушению. Жил в тех местах отшельник, не выходивший из келии много лет. Отец общежития пришел к старцу и поведал ему о брате, подвергшемся искушению. Старец повелел изгнать его из обители. Брат, вы-шедши из общежития, зашел в некоторую пе­щеру и там предался плачу. Случилось проходить тут братиям, шедшим к отцу Пимену. Они ус­лышали плач брата и, вошедши в пещеру, нашли его в великой скорби. Они упрашивали его, чтоб он шел с ними вместе к отцу Пимену, но он не захотел, а сказал: «Оставьте меня, пусть умру здесь». Братия, пришедши к отцу Пимену, ска­зали ему об этом. Авва упросил их сходить к брату и сказать ему: «Авва Пимен зовет тебя». Брат при­шел к нему. Увидев его очень печальным, старец встал, заключил его в свои объятия, обошелся с ним очень приветливо и упросил его вкусить с ним пищи. Между тем авва Пимен послал одно­го из живших при нем братий к отшельнику с следующим приглашением: «С давних лет желаю видеть тебя, слышав о тебе; но по общей лености нашей, мы доселе не виделись друг с другом. Ныне по устроению воли Божией и по встретив­шейся нужде придти тебе сюда, приди, и уви­димся». Этот отец никогда не выходил из келии своей. Услышав такое приглашение, он сказал сам себе: «Если бы Бог не возвестил старцу, то он не послал бы за мною». Он встал и пришел к авве Пимену. Они радостно приветствовали друг дру­га и сели. Пимен сказал старцу: «На некотором месте жили два человека и оба имели по мертве­цу. Один из них оставил своего мертвеца и по­шел плакать над мертвецом другого». Эти слова привели старца в умиление; он вспомнил о по­ступке своем, а авва Пимен сказал ему: «Высо­кий, высокий! Ты на небе, а я на земле».¹²¹³

72.          Сказал авва Пимен: «Многие говорят о со­вершенстве, но малые достигают его на самом деле».

Брат спросил авву Пимена: «Что мне де­лать? Я, безмолвствуя в келии, не могу придти в спокойное состояние?» Старец сказал ему: «Не укоряй, не осуждай, не злословь никого и Бог даст тебе покой: ты будешь безмолвствовать, не тревожимый смущениями».¹²¹⁴

Сказал авва Пимен: «Хранение себя, тща­тельное внимание к себе во всех случаях и рас­суждение суть три орудия, которыми душа изработывает свое спасение».¹²¹⁵

Сказал авва Пимен: «Человека согрешаю­щего и кающегося предпочитаю человеку не сорешающему и не кающемуся. Первый имеет мысль благую, признавая себя грешным, а вто­рой имеет мысль ложную и душепагубную, при­знавая себя праведным».¹²¹⁶

76.          Брат сказал авве Пимену: «Смущаюсь и хочу оставить место жительства моего». Старец спросил его: «По какой причине?» Брат отвечал: «Потому что доходит до меня слух о некотором брате, наносящий вред душе моей». Старец ска­зал: «Слух, дошедший до тебя, несправедлив». Брат сказал: «Отец! Будь уверен, что справедлив, потому что брат, передавший мне его, верен». Старец сказал: «Он неверен! Если бы был верен, то не передавал бы злого слуха». Брат отвечал: «И я собственными глазами моими видел соблазн». Услышав это, старец посмотрел на землю и, под­няв с нее небольшой сучок, спросил: «Это что?» Брат сказал: «Это сучок». Потом посмотрел ста­рец на потолок хижины и, указав на поперечное бревно, на котором держался потолок, спросил: «А это что?» Брат отвечал: «Это бревно». Старец сказал ему: «Положи в сердце твоем, что твои гре­хи подобны бревну, а грехи брата твоего подоб­ны этому малому сучку».¹²¹⁷

77. Некоторый брат из тех мест, где имел жи­тельство отец Пимен, пошел однажды на чужую сторону. Там он посетил некоторого отшельника, которого очень любили и к которому приходили многие. Брат рассказал ему об отце Пимене. Ста­рец, услышав о образе жизни его, возжелал видеть его. Когда брат возвратился в Египет, спустя не­сколько времени, отшельник поднялся с своей стороны и пришел в Египет к брату, который был у него, потому что этот брат сказал ему о своем месте жительства. Брат, увидев его, очень обрадо­вался неожиданному пришествию его. Отшельник сказал брату: «Окажи любовь, отведи меня к отцу Пимену». Брат взял его с собою и пошел с ним к старцу, которого предупредил о посетителе, сказав: «Это великий муж, очень любимый  и очень почитаемый в стране своей. Я сказал ему о тебе, и он пришел, желая видеть тебя». Старец принял его с радостию, и по взаимном приветствии они сели. Посетитель начал говорить из Писания о предме­тах духовных и небесных. Но авва Пимен отвра­тил от него лицо свое и не отвечал ему. Тот, увидев, что старец не говорит с ним, огорчился, и вышедши из келии, сказал приведшему его брату: «На­прасно совершил я такой дальний путь! Я пришел к старцу, а он не хочет и говорить со много». Брат взошел к отцу Пимену и сказал ему: «Авва! Ради тебя пришел этот великий муж, пользующийся та­кою славою в своем месте: почему же ты не гово­ришь с ним?» Старец отвечал ему: «Он из высо­ких, и говорит о небесном, а я из нижних, и гово­рю о земном Если бы он начал говорить со мною о душевных недугах, то я отвечал бы ему; но он говорит о духовном, а я этого не знаю». Брат по­шел к странному отцу и сказал ему: «Старец не любит говорить из Писания, но кто говорит с ним о страстях, тому он отвечает». Посетитель пришел в умиление, возвратился к старцу и сказал ему: «Авва! Что делать мне? Меня побеждают плотс­кие вожделения». Старец, обратясь к нему с радо­стным лицом, сказал: «Ныне благословенно твое пришествие! Отверзи уста твои об этих предметах, и исполнись благ». Отшельник, получив вели­кое назидание, говорил: «Точно! Это истинный путь». Он возвратился в страну свою, благодаря Бога за то, что сподобился видеться с таким святым.¹²¹⁸

Сказал авва Пимен: «Что пользы — сози­дать домы для других, а свой разорить».¹²¹⁹

Сказал: «Что пользы — предпринять изу­чение художества, и не научиться ему?»¹²²⁰

Брат сказал авве Пимену: «Я сделал великий грех, и хочу приносить покаяние в течение трех лет». Авва Пимен сказал ему: «Этого много». Брат: «И так в течении одного года». Старец: «и этого много». Тогда брат сказал: «Отцы уставляют на по­каяние сорок дней». Старец отвечал: «Много и это­ го. Я убежден, что если согрешивший покается отвсего сердца и уже не будет более впадать в тот грех, то Бог примет покаяние его в три дня».¹²²¹

Авва Исаия спросил авву Пимена о блуд­ных помыслах, и сказал ему авва Пимен: «Если сундук, наполненный платьем, будет оставлен и платье в нем не будет пересматриваемо, то оно в течение года истлеет. Тоже бывает и с помышле­ниями: если внушаемого ими мы не будем ис­полнять на самом деле, то и самые помышления в течение года истлеют и исчезнут».¹²²²

Тот же опять спросил его о том же. Отец сказал ему: «Если кто, набрав змей или скорпионов, вложит их в сосуд и залепит, то они в течение года умрут. Так и злые помышления, прозябаю­щие от демонов, уничтожаются терпением».¹²²³

Авва Иосиф спросил его: «Как должно по­ститься?» Отец Пимен сказал: «Я предпочитаю употребляющего пищу ежедневно, но несколько не досыта». Опять спросил его авва Иосиф: «Когда ты был молод, то не употреблял ли пищу чрез день?» Старец отвечал: «Употреблял однажды в три дня
и в четыре, и в неделю, но старцы, как сильные, испытали все это, и, признав полезнейшим ежед­невное употребление пищи, но не досыта, преда­ли нам царский путь, как удобнейший».¹²²⁴

Брат вопросил авву Пимена: «Что делать мне со смущением, объемлющим меня?» Старец отвечал: «При лодках употребляется бечева (длин­ная веревка) с лямкой.¹²²⁵ Когда не случится по­путного ветра, тогда лодочники употребляют бе­чеву и, надевши лямки на груди свои, тянут лод­ку, пока Бог не пошлет попутного ветра. Если же видят, что подымается буря, тогда, вышедши из лодки на берег, вбивают в него кол, к которому привязывают лодку, чтоб она не опрокинулась. Кол означает самоукорение (осуждение, обвине­ние себя)».¹²²⁶

Сказал авва Пимен: «Не избирай для жи­тельства твоего такого места, в котором усмотришь, что некоторые будут иметь зависть к тебе; в противном случае ты лишишься преуспеяния».¹²²⁷

86.          Брат вопросил его, говоря: «Отец! Если че­ловек впадет в какое-либо согрешение и потом снова обратится к добродетельной жизни, то будет ли прощено ему Богом согрешение его?» Старец отвечал: «Бог заповедал человекам посту­пать так: тем более Сам Он поступит так. Он за­поведал апостолу Петру прощать брату своему седмьдесят крат седмерищею (Мф. 18:22)».

87.          Брат вопросил отца Пимена: «Что значит гневаться на брата всуе (Мф. 5:22)?» Старец от­вечал ему: «Суетным (неправильным и неправед­ным) признается гнев за всякую обиду, какою бы не обидел тебя брат твой, даже если бы он выколол у тебя правый глаз или отсек у тебя пра­вую руку, и ты на него прогневался, то прогне­вался бы всуе. На того имеешь право разгневать­ся, кто захочет отлучить тебя от Бога».¹²²⁸

88.          Брат спросил его: «Отчего побеждается по­мыслами душа моя?» Старец отвечал: «По этой причине и говорит апостол, что в велицем дому не точию сосуди злати и сребряни суть, но и древяни и глиняни. Аще убо кто очистит себе от сих, будет сосуд в честь, освящен и благопотребен Владыце, на всякое дело благое уго­тован (2 Тим. 2:20—21)». Брат спросил: «Как это объясняется?» Старец сказал ему: «Это объясня­ется так: дом — весь мир, сосуды — человеки; златые сосуды суть совершенные человеки, сереб­ряные суть преуспевшие, деревянные и глиня­ные суть те, которых духовное делание очень мало. Кто очистит себе от сих, то есть от осуж­дения, даже и самомалейшего, тот соделывается сосудом в честь, благопотребным своему Владыце, уготованным на всяко дело благое (2 Тим. 2: 20-21)».

Такое объяснение дал великий отец монаху безмолвнику из глубокого знания деятельности безмолвника. Жизнь безмолвника, по наружности — непорочная и святая, располагает к строгому суждению о ближних человека, еще не обновленного божественною благода­тию. Представляясь такою для поверхностного и неве­жественного суждения, эта жизнь в сущности — иная. Она преисполнена тяжких искушений от нашествия греховных помыслов, мечтаний и ощущений; она пре­исполнена невидимых согрешений, уклонений и паде­ний. — Это естественное последствие падения, объемлю­щего все человечество; это допускается промыслом Божиим для охранения вступивших в безмолвие и обучаю­щихся в нем от превозношения и для научения их сми­рению, на котором одном зиждется и может быть воз­двигнуто духовное преуспеяние.¹²²⁹ Угнетаемый искуше­ниями, бедствующий в мысленных волнах безмолвник, постоянно прибегая к милосердию Божию, стяжавает убеждение, что вся надежда спасения его заключается

единственно в милосердии Божием, в Искупителе, стя­жавает сердечный залог милосердия к ближним. Он по­знает, что долг его сострадать братии, подвергающейся разнообразным coгpeшениям, а не осуждать их. Для суж­дения грехов человеческих имеются иные служения; слу­жение безмолвника —• плач пред Богом и ходатайство о своих грехах и немощах, о грехах и немощах всего чело­вечества. Доколе сердце безмолвника не освободится от осуждения ближних, доколе он не погрузится в благость и не облечется ею (Кол. 3:12), дотоле оно не возможет освободиться от ожесточения и пребывать в умилении, которым побеждаются все бесовские помыслы.

Сказал авва Пимен: Имже образом жела­ет елень на источники водные: сице желает душа моя к Тебе, Боже (Пс. 41:2): потому что оле­ни пожирают в пустыне много змей: потом, ког­да змеиный яд произведет в них сильный жар, они стремятся к водам и питием воды утоляют жар, произведенный ядом змей. Так и монахи, живущие в пустыне, горят от яда злых демонов и жаждут наступления субботы и недельного дня, чтоб приступить к источникам воды, то есть к телу и крови Господа, чтоб очиститься от горь­ких напоений врага.¹²³⁰

Авва Пимен сказал: «Полезна опытность, потому что она делает человека искусным».¹²³¹

Он сказал: «Человек — тот, кто познал себя».¹²³² Еще сказал: «Человек, учащий и не испол­няющий на деле того, чему он учит, подобен ко­лодцу, который напоявает и очищает всех, а себя
не может очистить, но остается со всеми нечис­тотами и грязью, которые попадали в него».¹²³³

Опять сказал: «Иной человек представля­ется молчащим, но сердце его осуждает других. Труды такового тщетны. Другой с утра до вечера говорит и вместе пребывает в молчании, потому что говорит одно полезное для души».¹²³⁴

Сказал: «Равны следующие три: когда кто безмолвствует правильно, когда кто болен и бла­годарит Бога, когда кто находится в нелицемер­ном послушании. У этих трех — одно делание».¹²³⁵

Опять сказал: «Злоба злобы не уничтожа­ет. Но если кто делает тебе зло, тому ты делай добро, чтоб добрым делом уничтожить злобу».¹²³⁶

Он сказал: «Не монах тот, кто ропщет; не монах тот, кто воздает зло за зло; не монах тот, кто гневается».¹²³⁷

Брат сказал авве Пимену: «Мне очень стужают помыслы, и я бедствую от них». Старец вывел его из келии на воздух и сказал ему: «Рас­простри полы одежды твоей, и удержи ветры». Брат отвечал: «Я не могу сделать этого». И ска­зал ему старец: «Если не можешь сделать этого, то не можешь возбранить и помышлениям, чтоб они не приходили; но твое дело — проти­виться им».¹²³⁸

Спросили преподобного Пимена Велико­го: «Что есть вера?» Он отвечал: «Вера состоит в том, чтоб жить во смирении и творить милость».¹²³⁹

Авва Пимен говорил: «Всякое телесное упо­коение (нега, наслаждение) мерзостно пред Бо­гом».¹²⁴⁰

 

Авва Пимен сказал: «Один брат спросил авву Алония: что значит уничтожать себя?» Ста­рец сказал: «Вменять себя худшим бессловесных, зная, что они не подлежат осуждению».¹²⁴¹

Брат сказал авве Пимену: «Дай мне на­ставление». Старец отвечал: «У отцов все дела со­провождались плачем».¹²⁴²

Он сказывал: «Если какой брат приходил к авве Иоанну Колову, то авва внушал ему любовь, о которой говорит апостол: любы долготерпит, милосердствует (1 Кор. 13:4), и проч.».¹²⁴³

Авва Пимен говорил: «Болыии сея любве никто же иматъ, да кто душу свою поло­жит за други своя (Ин. 15:13). Если кто услы­шит огорчительное слово, и будучи в состоянии отвечать таким же словом, преодолеет себя и не скажет, или, если кто, будучи обманут, перене­сет это и не станет мстить обманщику: тот пола­гает душу свою за ближнего».¹²⁴⁴

Сказал авва Пимен: «Употребляй все уси­лия, чтоб никому не делать зла и иметь чистое сердце ко всем человекам».¹²⁴⁵

Авва Пимен говорил: «Если будешь со­блюдать молчание: то найдешь покой везде, где бы ты ни жил».¹²⁴⁶

Он сказал: «В какое бы затруднительное положение ты ни пришел, победа в нем — мол­чание».¹²⁴⁷

Он сказал: «Земля, на которой Господь заповедал исключительно приносить Ему жертвы, есть смиренномудрие».¹²⁴⁸

108.        Преподобный Пимен Великий сказал: «Трезвение, сердечное безмолвие и рассуждение — вот три делания души».¹²⁴⁹

Под именем безмолвия сердечного здесь разумеется умная молитва, совершаемая с сочувствием и соучас­тием сердца, не нарушаемая рассеянностию и мечта-тельностию.

Брат спросил авву Пимена: «Каким об­разом должен человек проводить свое житель­ство?» Старец отвечал: «Видим Даниила, на ко­торого не нашлось другого обвинения, кроме об­винения в служении Богу».¹²⁵⁰

Авва Пимен сказал: «Нестяжание, тер­пение и рассуждение суть три делания безмолв­ной жизни, как и Писание говорит: Аще будут сии трие мужи среди ея, Ное, и Даниил и Иов, тии в правде своей спасутся (Иез. 14:14). Ной изображает собою нестяжание, Иов — терпение, Даниил — рассуждение. Если эти три делания будут в человеке, то Бог будет обитать в нем».¹²³¹ 111. Авва Пимен сказал: «Если человек не воз­ненавидит двух страстей, то не возможет быть сво­бодным от мира». Его спросили: «Каких?» Он от­вечал: «Телесного упокоения и суетной славы».¹²⁵²

Телесным упокоением называются аскетическими отцами все роды телесного наслаждения и неги, а сует­ною славою — похвала от человеков.

ABBA 0P

АВВА ПИМЕН ВЕЛИКИЙ

АВВА ПАМВО