34. Господь, не хотя лишить меня молитвы одного препо­добного отца в той же обители, за неделю до моего удаления из того святого места, взял его к себе. Это был чудный муж, по имени Мина, второй правитель после настоятеля, пятьде­сят девять лет пребывавший в том общежитии и прошедший все послушания. В третий день по кончине его, когда мы совершали обычное молитвословие о упокоении сего препо­добного, внезапно наполнилось благоуханием все то место, где лежал преподобный. Тогда великий отец повелел нам от­крыть раку, в которой положено было честное его тело; мы исполнили повеленное и увидели все, что из честных стоп его, как два источника истекает благовонное миро. Тогда учи­тель оный сказал ко всем: "Видите ли, вот болезни ног и поты трудов его принесли Богу миро. И справедливо!" Отцы же того места, кроме многих других добродетелей сего преп. Мины, рассказывали и следующее. Однажды настоятель за­хотел искусить Богодарованное его терпение, и когда он при­шел в игуменскую келию и, положив вечерний поклон перед игуменом, по обыкновению, просил дать предание (Т. е. предание о ночном правиле, о числе псалмов или поклонов.): то игу­мен оставил его лежать таким образом на земле даже до вре­мени утреннего правила, и тогда уже благословив его, а вмес­те и укорив как человека, любящего выказываться и нетерпе­ливого, восставил его. Преподобный знал, что он перенесет сие мужественно, и потому сделал это, в назидание всем. Ученик же преп. Мины, утверждая истину сего происшест­вия, сказывал: "Я прилежно допытывался у него, не напал ли на него сон, когда он был оставлен игуменом в таком положении? Преподобный отец открыл мне, что лежа на земле, он прочитал наизусть всю псалтирь."

35.  Не премину украсить венец сего моего слова и настоя­щим смарагдом. Однажды завел я с некоторыми из мужественнейших старцев той обители разговор о безмолвии; они же, с веселым видом, радушно и ласково отвечали мне: "Мы, отче Иоанне, будучи вещественны (плотяны), проходим и житие вещественное, рассудив наперед, что нам должно всту­пать в брань соразмерную нашей немощи, и признав за луч­шее бороться с человеками, которые иногда бывают свирепы, а иногда и каются, нежели с бесами, которые всегда неисто­вы, и всегда вооружаются на нас.

36.  Некто из приснопамятных оных мужей, имея великую ко мне любовь по Богу и дерзновение, сказал мне однажды с искренним расположением: "Если ты, мудрый, в чувстве души имеешь силу того, который сказал: вся могу о укрепляющем мя Христе (Флп. 4,13); если Дух Святой росой чистоты на­шел на тебя, как на святую Деву; если сила Вышнего, сила терпения осенила тебя: то препояшь, как муж (Христос Бог), чресла твоя лентием послушания, и восстав с вечери безмол­вия, умывай ноги братий в сокрушенном духе, или лучше сказать, повергни себя под ноги братства мыслями самоуни­чижения. В дверях сердца твоего поставь стражей строгих и неусыпных, держи неудержимый ум в теле, находящемся в молве; при действии и движении членов телесных, обучайся умному безмолвию, что всего достославнее; будь неустрашим душой среди молвы; связывай язык твой, неистово стремя­щийся на прекословия, и семьдесят крат седмерицею в день сражайся с сим мучителем. На душевном кресте утверди ум, как утверждают наковальню в дереве; чтобы он, будучи по­ражаем частыми ударами молотов поругания, укорения, ос­меяния и обид, пребывал нисколько не расслабляем, и не сокрушаем, но весь гладок и недвижим. Совлекись собственной воли, как срамной одежды, и обнажась от оной, вступи на поприще, что редко и не легко обретается; облекись же в броню веры, неверием к подвигоположнику не сокрушаемую и не прободаемую. Бесстыдно стремящееся осязание укро­щай уздой целомудрия. Размышлением о смерти удерживай глаза свои, которые ежечасно хотят любопытно смотреть на телесную красоту и великолепие. Любопытство ума обузды­вай попечением о самом себе; не позволяй ему осуждать бра­та в нерадении, и нелестно изъявляй всякую любовь и мило­сердие к ближнему. О сем уразумеют вси, любезнейший отче, яко Христовы ученицы есмы, аще во дружине любовь имамы между собою (Ин. 13,35). Гряди, гряди, говорил сей доб­рый друг, гряди сюда, водворись с нами, и пей на всякий час поругание как воду живую. Давид, испытавши все прекрас­ное и все сладостное под небом, после всего, как бы в недо­умении, сказал: се что добро, или что красно? не что иное, как еже жити братии вкупе (Ис. 132,1). Если же мы еще не сподобились сего блага, т. е. такого терпения и послушания, то хорошо для нас по крайней мере, познавши немощь свою, пре­бывая в уединении, и далеко отстоя от подвижнического попри­ща, ублажать подвизающихся и молиться, чтобы Бог даровал им терпение." Побежден я был добрым сим отцом и превосход­ным учителем, который евангельски и пророчески, лучше же сказать, дружелюбно поборол нас; и мы, без сомнения, согласи­лись дать преимущество блаженному послушанию.

37. Воспамянувши еще об одной душеполезной добродете­ли сих блаженных отцев, и как бы вышедши из рая, предло­жу вам опять неприятное и неполезное мое тернословие. Не­однократно, когда мы стояли на соборной молитве, блажен­ный пастырь оный замечал, что некоторые из братий беседо­вали между собой, и таковых ставил на всю седмицу перед церковью, повелевая, чтобы они кланялись всем входящим и исходящим. И что еще удивительнее, он наказывал таким образом и самих клириков, т. е. священнослужителей.

38.  Видел я, что один из братий с большим, нежели мно­гие, чувством сердца предстоит на псалмопении, и особенно в начале песней по некоторым движениям и выражению лица его было заметно, как бы он беседует с кем-нибудь; посему я просил его, чтобы он открыл мне значение сего блаженного обычая своего. Он же, привыкши не утаивать того, что мо­жет быть полезно ближнему, отвечал: "Я привык, отче Иоан­не, в начале песней собирать помыслы и ум с душой, и созы­вая их, взывать к ним: приидите поклонимся и припадем к самому Христу, Цареви и Богу нашему!"

39.  Наблюдая прилежно за действиями трапезного, я уви­дел, что он носит при поясе небольшую книжку; и допро­сившись о сем, я узнал, что он ежедневно записывает свои помыслы, и все это пересказывает пастырю. И не только он, но и другие весьма многие из тамошних братий делали это. Было же установлено это, как я слышал, заповедью великого оного пастыря.

40.  Один из братий был некогда им изгнан из монастыря за то, что оклеветал перед ним ближнего, назвав его пусто­словом и многоречивым. Изгнанный стоял семь дней у во­рот обители, упрашивая, чтобы его простили и позволили ему войти в монастырь. Когда душелюбивый отец услышал об этом, и прилежно разведав, узнал, что изгнанный в про­должение шести дней ничего не ел, то объявил ему: "Если ты непременно хочешь жить в сей обители, то я помещу тебя в число кающихся". И как кающийся принял сие с радостью, то пастырь повелел его отвести в особенную оби­тель оплакивающих свои грехопадения; что тогда же и было исполнено. Но как мы теперь упомянули о сей обители, то скажем о ней вкратце.

41.   В расстоянии одного поприща от великой обители было место, называющееся Темницей, лишенное всякого утешения. Там никогда нельзя было видеть ни дыма, ни вина, ни елея, и никакой другой пищи кроме хлеба и небольшого количества огородных растений. В этом месте игумен заключает безвыходно тех, которые впадали в зна­чительные грехи, после вступления в иночество: и поме­щал их не всех вместе, но каждого в особой келии, или по два в одной, но не более; и держал их в сем заточении, пока не получал от Бога извещения о каждом из них. Он поставил над ними и наместника, мужа великого, по имени Исаака, который от порученных ему требовал почти непре­станной молитвы; а на отгнание уныния было у них множе­ство ветвей, для плетения корзин. Таково было житие их, таково устроение, таково пребывание истинно ищущих лице Бога Иаковля (Пс. 23,6).

42.  Удивляться трудам сих святых дело похвальное; рев­новать им спасительно; а хотеть вдруг сделаться подражате­лем их жизни есть дело безрассудное и невозможное.

43.   Будучи уязвляемы обличениями, будем вспоминать грехи свои, пока Господь, видя нужду нас, понуждающихся Его ради, не соблаговолит изгладить грехи наши, и скорби, угрызающие сердце наше, претворить в радость, как говорит о том псалмопевец: по множеству болезней моих в сердце моем, в такой же мере утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93,19) в свое время. Не забудем и сих слов, которыми он вопиет ко Господу: елики явил ми еси скорби многи и злы, и обращся оживотворил мя еси, и от бездне земли, по падении моем, паки возвел мя еси (Пс. 70,20).

44.  Блажен, что, будучи ежедневно укоряем и уничижа­ем Бога ради, понуждает себя к терпению; он будет лико­вать с мучениками, дерзновенно беседовать и с Ангелами. Блажен монах, который каждочасно почитает себя достой­ным всякого бесчестия и уничижения. Блажен, кто волю свою умертвил совершенно, и все попечение о себе передал своему учителю о Господе; он будет стоять одесную Иису­са Распятого. Если кто отвергает от себя праведное, или неправедное обличение, тот отвергается своего спасения; а кто принимает оное со скорбью, или без скорби, тот скоро получит прощение согрешений.

45.  Веру и искреннюю любовь твою к отцу мысленно воз­вещай Богу; и Бог, неведомым образом, известит его о твоей к нему любви, и равным образом расположит его к тебе и сделает благосклонным.

46.  Объявляющий всякого змия своему наставнику пока­зывает истинную к нему веру; а кто скрывает что-нибудь, тот еще блуждает по беспутиям.

47.  Тогда всякий из нас познает, что в нем есть братолюбие, и истинная к ближнему любовь, когда увидит, что пла­чет о согрешениях брата, и радуется о его преуспеянии и дарованиях.

48.  Кто в беседе упорно желает настоять на своем мнении, хотя бы оно было и справедливо, тот да знает, что он одер­жим дьявольским недугом; и если он так поступает в беседе с равными, то может быть обличение старших и исцелит его; если же обращается так с большими себя и мудрейшими, то этот недуг от людей неисцелим.

49.  Неповинующийся словом без сомнения не повинуется и делом; ибо кто в слове неверен, тот непреклонен и в деле. Таковой напрасно трудится, и от святого повиновения ничего не получает, кроме своего осуждения.

50.  Кто, в повиновении отцу своему, приобрел совершенно чистую совесть, тот уже не боится смерти, но ожидает ее ежедневно как сна, или лучше сказать как жизни, достоверно зная, что во время исхода души не от него, но от наставника потребуется ответ.

51.  Если кто о Господе, без убеждения отца своего, принял какое-нибудь служение, и нечаянно подвергся в нем преткно­вению, то должен в сем случае не тому приписывать вину, кто вручил ему оружие, но себе самому, принявшему оное; ибо он получил оружие для сражения с врагом, а вместо того обратил оное в свое сердце. Если же он понудил себя принять служение ради Господа, и поругающему предварительно воз­вестил свою немощь, то пусть благодушествует; ибо хотя он и пал, но не умер.

52.  Забыл я, возлюбленные, предложить вам еще один слад­кий хлеб добродетели. Видел я в той обители послушников о Господе, которые сами себя укоряли и бесчестили по Богу, для того, чтобы быть готовыми к принятию уничижений со стороны, заранее приучившись не бояться бесчестий.

53.  Душа, помышляющая об исповеди, удерживается ею от согрешений, как бы уздой; ибо грехи, которых не испо­ведуем отцу, делаем уже как во тьме и без страха. Когда мы во время отсутствия наставника, воображая лице его, думаем, что он перед нами стоит, и отвращаемся от всего того, что, по мнению нашему, было бы ему противно: раз­говора ли, или слова, или снеди, или сна, или чего бы то ни было, тогда мы истинно познали искренне послушание; ибо не истинные ученики почитают отшествие учителя слу­чаем радостным, а истинные сыны потерей.

54.  Однажды просил я одного из искуснейших старцев вразумить меня, каким образом послушание имеет смире­ние? Он отвечал: благоразумный послушник, если и мерт­вых будет воскрешать, и дарование слез получит, и избав­ления от браней достигнет, всячески думает, что это совер­шает молитва отца его духовного, и пребывает чужд и да­лек от суетного возношения; да и может ли он превозно­ситься тем, что как сам сознает, сделал помощью другого, а не собственным старанием?

55.   Безмолвник же не имеет этой смиренной мысли в подобных случаях, потому что возношение имеет перед ним оправдание, внушая ему, будто он своим тщанием соверша­ет сии исправления.

56.  Находящийся в повиновении, когда победит следую­щие два обольщения врагов, пребывает уже рабом Христо­вым и вечным послушником.

Об Архидиаконе Македонии

О преподобном Мине

О первом обольщении