Развитие осмогласия в Западной и Восточной  Церквах

Появление ересей и успешное распространение их вызвало в церковной жизни усиленную деятельность не только по выяснению православной догматики, но и по приведению внешнебогослужебной стороны в наибольший порядок и вящее благолепие.

Отсюда — широкое развитие песнотворчества как средства для выражения правых учений и для поддержки их в сознании народных масс.

В музыкальном отношении это развитие направлялось в сторону отмежевания церковно-певческого искусства от мирского путем ограничения числа ладов и строев музыки, допустимых для богослужебного применения.

Еще в IV веке замечалось определенное тяготение к диатонизму, как наиболее уместному для Церкви роду музыки, и к избранным только ладам (а не ко всем им безразлично), как единственно достойным служить основой для церковных мелодий.

В период V-VIII веков эта тенденция отбора привела к созданию осмогласия в качестве незыблемой церковно-музыкальной системы, в границах которой должно существовать и развиваться впредь богослужебное пение.

Ход постепенного образования осмогласия и закрепления его в практике богослужения в общих чертах таков.

Западная Церковь в IV и начале V века окончательно установила у себя господство пения на четыре гласа (дорийский, фригийский, лидийский и миксолидийский), построенные притом исключительно в диатоническом роде, отвергнув прочие лады и роды.

Это пение впервые было введено стараниями епископа Амвросия, почему и было впоследствии названо амвросианским. В своих главных основаниях оно было общецерковным, близким к пению Восточных Церквей.

Амвросианское пение было принято и Римской Церковью, при Папе Дамасии (IV век), и затем в течение V века распространилось не только по всей Италии, но и в Галлии и Германии.

В начале V века подобное же пение введено было и в Церкви Иппонийской (Африка) блаженным Августином.

К концу IV века и началу VII западное пение развилось и расширилось в своем содержании, и амвросианское четверогласие обратилось постепенно в осмогласие через добавление новых четырех ладов в качестве побочных (плагальных) к первым четырем. Принятие нового вида пения, то есть осмогласного вместо четверогласного, относят ко временам Папы Григория Двоеслова, или Великого, но в действительности это произошло позднее.

Во всяком случае, пение григорианское, осмогласное, заменило собою прежнее (амвросианское) и принято Западной Церковью в качестве "Cantus'a firmus'a" то есть пения, утвержденного как бы на все времена.

В восточной половине Церкви Вселенской развитие пения шло также в сторону осмогласия, но несколько иным путем, чем это было на Западе. Прежде всего на Востоке не наблюдалось исключительного преобладания диатонизма. По крайней мере, местности с преобладающим греческим населением сохранили (даже доселе) в своем пении все музыкальные традиции древних эллинов, и в частности хроматический и диатонический роды музыки.

Но принципиально и Восточная Церковь признавала за диатонизмом наибольшее соответствие его с духом Церкви.

Что касается количества ладов, или гласов, то в Восточной Церкви начиная с V века устойчиво практиковались все восемь гласов и никаких уступок в постепенном нарастании по четверогласиям не было.

Так, святитель Анатолий, Патриарх Константинопольский, писал свои воскресные стихиры на восемь гласов; также на восемь гласов составлял кондаки и икосы святой Роман Сладкопевец (V век), бывший диаконом в Берате (Сирия).

Святитель Софроний Иерусалимский и Иоанн Мосх (VI век), когда были в монастыре у Нила Синайского, удивлялись тому, что там не поют осмогласно ни Господи, воззвах, ни Бог Господь, ни Всякое дыхание.

В VII веке на восемь гласов писал песнопения в Неделю ваий святитель Иаков, епископ Эдесский. Но полное свое завершение как твердо установленная система и как основной закон церковного пения осмогласие получило в Октоихе Иоанна Дамаскина в середине VIII века.

 

Октоих святого Иоанна Дамаскина: его содержание и значение

Октоих Иоанна Дамаскина содержал в себе собрание воскресных стихир, тропарей и канонов, написанных в разное время различными песнотворцами, а в значительной мере и самим Иоанном и распределенных на восемь групп, соответственно числу певческих гласов, или ладов.

Таким образом, Октоих имел значение, с одной стороны, как сборник избранной церковной поэзии, идущей, может быть, от первых веков христианства и дополненной произведениями самого Златоструйного (как называли святого Иоанна его современники), с другой — как первый опыт систематического изложения восточного осмогласия. Святой Иоанн Дамаскин был лишь в известной степени творцом октоиха, а по преимуществу — собирателем и систематизатором его в литературном и музыкально-певческом отношениях.

Составляемое на протяжении ряда веков, разнообразное в своих деталях, изобилующее особенностями местного характера, осмогласие, несомненно, нуждалось и в обработке, и в приведении к единству его разрозненных основ, чтобы стать действительным образцом для пения всей Церкви Восточной.

Для такой исключительно сложной и огромной работы требовался человек недюжинного литературно-музыкального и систематизаторского таланта, который в то же время обладал бы отличным знанием пения вообще и осмогласия, каковым оно было в то время, в частности. Все эти таланты были в высшей степени присущи святому Иоанну Дамаскину. Глубоко и всесторонне образованный сын первого вельможи Дамасского халифа, занявший по смерти отца и сам этот высокий пост, высокоодаренный писатель и гениальный поэт, Иоанн любил и превосходно знал церковное пение. Удаленный вследствие интриг от двора сирийского владыки, он поселился в обители святого Саввы, близ Мертвого моря, чтобы всецело отдаться радостям молитвы и песнотворчества. Но взявший его под начало пустынник наложил на него обет молчания, и, как ни тяжел был этот запрет для Иоанна, он смиренно подчинился ему.

Однажды некий инок, зная ученость Иоанна, долго и неотступно просил его написать что-нибудь в облегчение скорби по умершем брате. Порыв сострадания и жажда творчества заставили Иоанна нарушить обет, и он написал 26 умилительных стихир с мелодией для них, превосходных настолько, что старец, сначала было подвергший ослушника тяжкому наказанию, потом все же разрешил его от обета и позволил ему писать во славу Божию и впредь.

Иоанн, которому было уже около 60 лет, с жаром отдался творчеству и вскоре прославился как замечательный песнотворец, за что и был прозван Златоструйным. Он написал дивную службу на Святую Пасху, 64 канона, множество стихир и, наконец, составил Октоих. Включив в него, как уже сказано, лучшие произведения своих предшественников по осмогласному творчеству и дополнив недостающее собственными творениями, святой Иоанн первые стихиры каждого гласа и первые тропари каждого канона изложил с нотными знаками (крюками) поверх текста, так что эти стихиры и тропари (ирмосы) явились образцом для пропевания следующих за ними стихир и тропарей.

В этом смысле им и были присвоены наименования самогласных, или самопесных, а также самоподобных и подобных, тогда как прочие стихиры назывались несамогласными, то есть имевшими не свой особый напев, а заимствованный, подобный образцу. Вследствие этого Октоих получил значение подлинной школы осмогласия, настоящего музыкально-певческого руководства по изучению его вместе с высокой ценностью литературного сборника. Самогласны содержали в себе все характерные приметы каждого гласа и тем самым давали возможность понять и усвоить сущность всего осмогласия как основы церковного пения.

Образ гласов, их музыкально-теоретическое содержание не было сочинением вновь или личным творчеством Иоанна, его композицией, а лишь фиксацией, то есть записью в обработанном и проверенном виде того, что давно и повсюду распевалось, но было неустойчивым, расплывчатым, бессистемным. Но этим не только не умаляется значение работы святого Иоанна, но и возвышается: коллективное творчество многих поколений и отдельных народов, являя собой колоссальный, чрезвычайно ценный, но сырой, материал, гением Иоанна было сведено к тому единству, в образе которого оно стало действительным столпом пения всей Церкви Восточной, что и доказано быстрым и повсеместным распространением Октоиха в богослужебной практике.

 

Краткое изложение системы восточного осмогласия

Какое из древнегреческих наименований ладов (дорийский, фригийский, лидийский и прочие) должно быть присвоено тому или другому гласу Октоиха, сказать трудно, так как музыканты-теоретики всех времен давали на этот счет весьма сбивчивые указания. Поэтому остается принять название гласов по числовому их порядку, то есть первый, второй, третий и так далее, что издавна существует во всех богослужебных — простых и нотных — греческих книгах и доныне.

Род гласов в Октоихе святого Иоанна Дамаскина — исключительно диатонический.

Само понятие гласа относится к звукоряду с известным и различным для каждого гласа расположением тонов и полутонов, причем мелодии, не покидая своего лада, могут и расширяться в своих звуковых пределах не только до объема октав, но и даже с добавлением к ней квинты а равно и ограничиваться объемом в 4-5-6 ступеней.

Характерными признаками гласа-лада служат звуки господствующие, то есть наичаще слышимые в мелодии, или те, на которых глас любит вращаться по преимуществу, и финальные, то есть конечные для мелодий.

Тоника лада, как основной звук, явственно проходящий через всю мелодию, естественно, служит также одной из существенных примет гласа. В греческих нотных книгах этот звук указывается так называемыми мартириями, поставляемыми в начале и в продолжении мелодии (при модуляции в ней),

а практически в виде выдержанного тона — исона, неподвижного и пропеваемого на главный звук тихим гудением, поддерживающим певца-солиста.

При таком понимании глас вполне допускает творчество напева под условием соблюдения правил касательно объема звукоряда, чередования тонов, ему свойственного, а также звуков: основного, господствующего и конечного.

С другой стороны, этими правилами обеспечивается и устойчивость типичных мелодических оборотов, постоянство их образа, закрепляемого неоднократным повторением и применением, вследствие чего и создается понятие о гласе как о мелодии известного и постоянного образца — напева.

Такое именно понимание гласа как мелодии, служащей трафаретом для распевания всех текстов, к данному гласу относящихся, сложилось в нашей русской певческой практике.

В конечном итоге своем весь смысл осмогласия как музыкально-певческой системы и основного закона церковного пения сводится к ограждению произвола в пении, могущего выразиться и в выборе неподходящего звукоряда или рода пения, и в создании мелодии, никакими признаками не вяжущейся с принятым в Церкви пением; и  вообще, в творчестве, никаким определенным критерием не обусловленном. Господствующие же, основные и финальные, звуки, свои для каждого гласа-звукоряда, сообщают пению на гласы устойчивость и постоянство типа, дисциплину и единство самого характера церковного пения и его близость к известному образцу и идеалу. Выдающиеся церковно-певческие деятели эпохи V- VIII веков

1.Святитель Прокл, архиепископ Константинопольский, ученик и преемник по кафедре святителя Иоанна Златоуста, автор "Трисвятого".

2.Святитель Кирилл, архиепископ Александрийский; ему приписывают песнопения Единородный Сыне, Достойно есть, Богородице Дево и другие.

3.Святитель Анатолий, Патриарх Константинопольский; его воскресные стихиры помещены в Октоихе.

4.Святой Роман Сладкопевец, диакон; знаменитый и высокоодареннейший творец кондаков, которых он написал до 1000; из них: Дева днесь, В молитвах неусыпающую, Душе моя и другие.

5.Святитель Григорий Двоеслов, Папа Римский, завершитель осмогласия в Западной Церкви (что, впрочем, оспаривается).

6. Иустин, император, очень заботившийся о благоустройстве пения в Церкви; для храма Святой Софии он назначил 60 священников и 25 певцов-хористов. Ему приписывается авторство (а вернее, повеление петь в Святой Софии неотменно) песни Единородный Сыне.

7.Святитель Софроний, Патриарх Иерусалимский, автор многих тропарей и осмогласных стихир, в том числе водосвятных на Богоявление: Глас Господень и прочие.

8.Святитель Андрей Критский, епископ; творец Великого канона

9 Преподобный Косма Маюмский; написал множество канонов, в том числе Христос рождается, заимствовав многие выражения для этого канона из Слова святого Григория Назианзина.

10. Святой Иоанн Дамаскин; о нем подробно рассказывалось выше в отдельной главе.

Песнотворчество, применительное к церковному осмогласию, составляло главное содержание трудов этих святых отцов.

Если работа святых песнотворцев II — IV веков носила по преимуществу подготовительный к осмогласию характер, то деятельность творцов V-VIII веков имеет характер до известной степени завершительный в смысле признания осмогласия основной системой церковно-певческого искусства. Эта черта и служит отличительным признаком музыкально-певческой деятельности святых отцов II-V веков, с одной стороны, и V-VIII веков — с другой.

Глава II. Церковное пение в период со II по IV век

Глава III. Пение в V-VIII веках

Глава IV. Период с VIII по X век