В сей паремии описывается откровение Божие Авраму о судьбе его потомства.

 

Гл. 15 ст. 1. Бысть слово Господне ко Авраму в видении нощию, глаголя: не бойся, Авраме: Аз защищаю тя, мзда твоя многа будет зело.

Описываемое в первых одиннадцати стихах рассмат­риваемой паремии откровение Божие Авраму дано было ему чрез видение, под которым разумеется то, когда чело­век, под наитием Духа Божия, приходит в некоторое вос­торженное состояние и в сем состоянии, при бездействии внешних чувств, духом воспринимает впечатления от  мира духовного, — от самого Бога или ангелов, и сам иногда является действующим или говорящим с ними. Откровение чрез видение дается обыкновенно в бодрственном состоя­нии, ибо в Св. Писании ясно отличается от Божия открове­ния во сне. «Аще будет в вас пророк Господень, в видении ему познаюся и во сне возглаголю ему» (Числ 12,6), сказал сам Господь Моисею. Состояние, в котором находился Аврам, сподобившийся видения, было подобно тому, в котором находились например: пророк Исаия, когда при­зываем был к пророческому служению (гл. 6), св. апостол и евангелист Иоанн Богослов, бывший в дусе в день недель­ный (Апок 1, 10), св. апостол Павел. Последний говорит о себе, что не помнит, в теле ли был или вне тела, когда восхищен был в рай и слышал здесь неизреченные глаголы (2 Кор 12, 3 - 4). Видение Авраму было нощию. Что бы ни значило это, то ли, что действительно была ночь, или что она только в видении представлялась Авраму, во всяком случае, сие видение, как и вообще пророческие видения, было не во сне, потому что оно, как видно будет в стихе 12-м, сменилось сном. — Не бойся, Авраме, — сказал Бог Авраму, давая слышать ему только свой голос, но не явля­ясь его зрению. Чего Аврам мог бояться? Он мог бояться опасности от врагов, победа над которыми, описанная в предшествующей главе (см. XXII паремию), могла возбу­дить в них жажду мести к победителю. Оправившись от поражения и испуга, они могли предпринять новый поход в Ханаанскую землю и напасть на Аврама. Он мог бояться также зависти своих соседей и союзников к его военному успеху и возрастающему благосостоянию. В успокоение Аврама Господь продолжает говорить: Аз защищаю тя, мзда твоя многа будет зело. После таких слов чего, в самом деле, бояться Авраму? «Господь защититель живота моего, от кого устрашуся? Аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое» (Пс 26, 1, 3). Господь не только готов укрыть и защитить Аврама от врагов и разных опасностей, но еще за преданность Ему Аврама и упование на Него воздаст ему многою мздою, — великими и многими дарами.

 

2. 3. Глагола же Аврам: Владыко Господи, что ми даси? Аз же отпущаюся безчаден: сын же Масек домочадицы моея, сей Дамаск Елиезер. И рече Аврам: понеже мне не дал еси Семене, домочадец же мой наследник мой будет.

Не радует Аврама обещанная ему великая награда. Если, думает он, она будет состоять в увеличении моего богатства, она будет для меня излишнею. Что ми даси? С меня довольно того, что имею. Что мне дашь такого, в чем бы я имел нужду? Нет, не в богатстве я нуждаюсь, а детей желал бы иметь; но видно мне их не дождаться: аз же отпущаюся — отойду из этой жизни — безчаден, — видно умру без детей. — Сын же Масек домочадицы моей, сей Дамаск Елиезер. И рече Аврам, понеже мне не дал еси семене, домочадец же мой наследник мой будет. Правда, Господи, Ты обещал мне многочисленное, как прах зем-ный, потомство (Быт 13, 16). Но, как видно, я оказался

недостойным исполнения сего обетования. Это для меня весьма прискорбно, потому что теперь я принужден усы­новить кого-нибудь из чужих и его сделать моим наслед­ником. И я уже имею в виду человека, которого готов усыновить и сделать моим наследником. Вот у Масеки, домочадицы моей, есть сын Елиезер Дамаскинец (т. е. рожденный от раба, купленного в Дамаске и, вероятно, уже умершего). Не имея родных детей, я готов усыновить сего домочадца моего и передать ему наследство всего моего имущества. Пусть он же, как единственный мой наследник, попользуется и той многою мздою, какую Ты мне обеща­ешь.

 

4.  И абие глас Господень бысть к нему, глаго­лющий: не будет сей наследник твой, но иже изыдет из тебе, той будет наследник тебе.

Аврама, смущаемого безчадием и помышлявшего об усыновлении домочадца, Господь успокаивает прямым удостоверением, что не чужой, а родной его сын будет наследником его.

 

5.  Изведе же его вон, и рече ему: воззри на небо, и изочти звезды, аще возможеши исчести я. И рече: тако будет семя твое.

Изведе его вон. Нет причины думать, что видение, доселе описанное, было теперь прервано, что Господь воз­вратил Аврама к обыкновенному состоянию из восторжен­ного, в котором он доселе находился. Это восторженное состояние продолжалось — Авраму в видении представля­лось, как Господь вывел его из кущи под открытое небо, и как, указывая на небо, сказал ему, что потомство его будет так же многочисленно, как звезды на небе. Обетование о многочисленном потомстве Аврам слышал и прежде (Быт 13,16), но теперь оно имело для него особенное значение, ибо предварено было положительным удостоверением, что это многочисленное потомство произойдет от него чрез родного его сына.

 

6.  И верова Аврам Богу, и вменися ему в правду.

И верова Аврам Богу. Аврам от всей души поверил, что Бог данное ему обетование о сыне и о многочисленном потомстве не только может исполнить, но непременно исполнит. И эту сердечную веру Господь вменил ему в правду. Нетерпеливая жалоба Аврама на безчадство пока­зала в нем недостаток правды пред Богом, показала, что он неправ был пред Богом, неоднократно обещавшим ему многочисленное потомство. Но Господь с таким благово­лением воззрел на веру Аврама, возбужденную в нем новым подтвердительным обетованием, что не поставил ему в вину неправоту его жалобы на свое безчадство, снова признал его правым пред Собою. Св. апостол Павел при­мером веры Аврама, вмененной ему в правду, доказывает ту истину, что и нам всем оправдание пред Богом даруется не за дела, а за веру в искупительную силу смерти Христо­вой, за нас претерпенной (Рим 4, 3. Гал 3, 6). А св. апостол Иаков для того, чтобы не подумал кто, что можно оправ­даться одной верой без дел закона, утверждает, что вера Аврама потому вменилась ему в правду, что споспешест­вовала делам его (Иак 2, 21 - 24). Это была вера живая, сердечная, следственно, не могла не сопровождаться бого­угодными делами.

 

7.  Рече же к нему: Аз (есмь) Бог, изведый тя от страны халдейския, яко дати тебе землю сию наследствовати.

Утешительно было для Аврама обетование, что его наследником будет родной его сын; не менее утешительно для Аврама другое обетование, что вся страна, в которую он приведен из земли Халдейской, сделается достоянием

его в лице его потомства, имеющего произойти от его родного сына.

 

8.  И рече: Владыко Господи, по чесому уразумею, яко наследити ю имам?

Как обладание землею Ханаанскою обещано Авраму не лично, а в лице его потомства, так удостоверение в несо­мненности исполнения этого обещания Аврам желает по­лучить не для себя лично, а для своего потомства. Вера Аврама в обетование Божие, какую перед сим он обнару­жил, была так велика, что вменена ему в правду. Поэтому невероятно, чтобы он лично нуждался в желаемом удосто­верении, — оно, по убеждению Аврама, нужно было для его потомства. Обетование о наследовании земли Ханаан­ской, думал Аврам, может исполниться не прежде, как потомство его возрастет в многочисленный народ. Для сего потребно Немалое время, и в это время оно может испытать много превратностей в своей судьбе, много скорбей и бед­ствий. Немудрено, что эти скорби и бедствия, при долгов­ременном ожидании обетованного наследия, могут поко­лебать в потомках Аврама веру в обетование. По сему естественно было желать Авраму, чтобы Господь особен­ным образом запечатлел для его потомков истину Своего обетования, и предварительно открыл им, как оно должно исполниться.

Господь признал уважительным желание Аврама, и верность Свою в исполнении обещания о наследнии земли ханаанской оградил заветом с Аврамом и его семенем (ст. 18). Описание обряда вступления в сей завет содержится в следующих стихах.

 

9.  10. Рече же к нему (Господь): возми Мне юницу трилетну и козу трилетну и овна трилетна, и горлицу и голубя. Взя же он вся сия и раздели я на полы и положи я противолична едина к другому: птиц же не раздели.

У древних был обычай при заключении союзов посту­пать так: лица, вступавшие в союз, брали жертвенных животных, закалали их, трупы рассекали на две ровные половины с головы до хвоста, полагали их одну против другой так, чтобы можно было между ними пройти, и проходили между ними. Это прохождение между частями рассеченного трупа служило, со стороны вступающих в союз, свидетельством перед Богом, что они обязываются жить и действовать единодушно для взаимного блага, в такой же неразрывной связи, в какой были части животного до его рассечения, и что нарушитель этого обязательства готов принять казнь: пусть его разрубит Бог, как разрублен труп животного (Иер 35, 18). — Приступая к засвидетель­ствованию пред Аврамом и его потомством верности Свое­го обетования о наследовании земли Ханаанской, Господь благоволил для сего употребить обряд, принятый у людей при заключении союзов, — по крайнему снисхождению к людям. Для сего обряда Он повелевает Авраму пригото­вить по одному животному из всех тех, какие впоследствии указаны в Законе для жертвоприношений. Из них телицу, козу и овна трилетних (совершенных по возрасту и крепос­ти), Аврам, конечно, по повелению Божию,; заклал, потом рассек на половины и между этими половинами, располо­женными одна против другой, оставил место для прохода, а птиц — горлицу (дикого голубя) и голубя (дворного) только заклал, но не рассек, соответственно тому, что и при жертвоприношении — птиц не рассекали, а целиком пола­гали на огнь жертвенника (Лев 1, 17). Впрочем, хотя при­готовлены были жертвенные животные, не видно, чтобы принесена была жертва, — потому что при описании даль­нейшего действия не упомянуто о возложении закланных животных на жертвенник, или вообще о сожжении их. Сказано в стихе 17-м, что между частями рассеченных трупов прошел дым и светильник огненный (т. е. прошел сам Бог в знамениях своего присутствия — в дыме и огне), — и прибавлено, что «в той день завеща Господь Авраму завет, глаголя: семени твоему дам землю сию от реки Египетския до реки великия Евфрата» (ст. 18). Поло­вины рассеченных трупов представляли обе вступающие в завет стороны — Аврама с его потомством и Бога, а про­хождение Бога в знамениях Своего присутствия между рассечениями означало, что Он принимает на Себя обяза­тельство быть в таком же неразрывном союзе с Аврамом и его потомством, в каком находились части рассеченного животного до его рассечения, и что Он будет так же свято хранить сие обязательство, как свято соблюдают обязатель­ство к взаимной верности люди, обрекшие себя на погубление от Бога в случае нарушения обещанной верности. — Не упомянуто о прохождении между рассечениями другой стороны, с которой Бог вступил в завет. Бог не потребовал от Аврама этого прохождения, как знака верности его с потомством союзу с Богом, потому что требовалось от одного Бога удостоверение в верности или ненарушимости данного Им обещания. Но после Господь потребует и от Аврама с его потомством обязательства хранить Ему вер­ность, — при установлении обрезания.

 

11. Слетеша же птицы на телеса растесаная их: и седе близу их Аврам.

Господь не скрывает от Аврама, что его потомство, прежде чем получить в наследие обетованную землю, много будет терпеть бедствий от врагов своих. Предзнаме­нование сего показано Авраму в хищных птицах, слетев­шихся на рассеченные трупы. Но Аврам ceдe близу их, рассеченных трупов, в качестве стража, и прогонял хищ­ных птиц (в еврейском тексте вместо сидел сказано: прого­нял). Это значило, что ради обетований, данных Авраму, Господь будет защищать и спасать от врагов его потомство (Пс 104,43). В следующих стихах изображается с большей ясностью откровение о судьбе потомства Аврамова.

 

12. Заходящу же солнцу, ужас нападе на Аврама, и се, страх темен велий нападе нань.

Все, доселе открытое Авраму, открыто было чрез виде­ние в бодрственном состоянии. Теперь это видение пере­шло в пророческий сон. Аврам мысленно видит, что солнце зашло, и тогда ужас (εχστασις - изступление) нападе на Аврама. Точнее и яснее в еврейском тексте: «он погрузился в глубокий сон». Сон этот не был естественный, а наведен был на него Богом, как некогда на Адама при сотворении жены. Во сне страх велий темен нападе нань. Аврам по­чувствовал, что он очутился в непроницаемой тьме и в безвыходном положении слепца, не знающего, куда идти. Это ощущение повергло его в великий страх, что было вместе знаком близкого присутствия Божия (Иов 4,15-17) и печальным предчувствием того, что содержится в следу­ющем откровении. Заходящему солнцу: это служило также предзнаменованием того, чем возбуждено печальное пред­чувствие, — указывало на мрачное время, которое должно будет пережить потомство Аврамово до наследования земли обетованной.

 

13· И речено бысть ко Авраму: ведый увеси, яко преселно будет семя твое в земли не своей, и поработят я, и озлобят я, и смирят я лет четыриста.

Пресельно будет семя твое в земли не своей. — Не своя земля — это земля Ханаанская, потом Египетская. В той и другой семя (потомство) Аврамово, до окончательного во­дворения его в Палестине, будет пресельно, т. е. будет странствовать или будет временным обитателем. Порабо­тят я, озлобят я, и смирят я: это бедствие потомки Авра-мовы испытают в Египте, где по смерти Иосифа они будут жить в тяжкой неволе и угнетении. Лет четыриста: круг­лое число вместо 405. Начало этого счисления времени пресельничества и угнетения падает на год рождения Исаака, от которого произошло потомство Аврамово, 25-й год по переселении Аврама в Хананею из Халдеи, — конец — на исход евреев из Египта. Все же время пресельничества, с пребыванием евреев в Египте, в книге Исход (12, 40) и в послании к Галатам (3, 17) определяется в 430 лет со включением 25 лет от призвания Авраама до рождения Исаака.

 

* В стихе 16-м сказано о потомках Аврама в четвертом роде возвратятся сии Одни видят здесь опять указание на четырехсотлетие, упомянутое в 13-м стихе, разумея под каждым столетием род, другие относят эти слова ко времени пребывания евреев в Египте, считая это время по родам — от Ления до Каафа, от Каафа до Амрама, от Амрама до Аарона, от Аарона до Елеазара Некоторые видят намек на этот ряд поколений в избрании для обряда завета трехлетних телицы, козы и овна как понадобились для сего обряда животные вступившие в четвертый год, так и евреи выйдут из Египта в 4-м роде Пример подобного соответствия есть в книге Судей Гедеон, когда призываем был к освобождению израильтян от порабощения Мадиамского, продолжавшегося 7 лет, то должен был принести в жертву семилетнего тельца (Суд б, 1 - 25)

 

14.   Языку же, емуже поработают, сужду Аз: по сих же изыдут семо с имением многим.

Сужду — покараю. Разумеются казни, которые Гос­подь наведет на народ египетский, державший евреев в порабощении, и которыми принудит египтян отпустить евреев. По сих жe (т. е. после казней) евреи изыдут с именем многим: евреи при исходе из Египта получат от своих поработителей множество золотых и серебряных вещей и одежд, как некоторое вознаграждение за долговременные тяжкие работы для них (Исх 12, 35 - 36).

 

15.  Ты же отыдеши ко отцем твоим — в мире, препитан в старости добрей.

Бедствия, предсказанные потомкам Аврама, самого его не коснутся; он в мире отойдет ко отцам своим, т. е. умрет спокойно, и душею своею, по разрешении ее от тела, при­соединится к душам предков своих. Что здесь идет речь об отшествии к отцам душею, а не о соединении с ними по телу в одной общей усыпальнице, это видно из того, что тело Аврама погребено в земле Ханаанской — в Хевроне (Быт. 25, 9), а не в Халдее, где жили и погребены его предки. — Препитан в старости добрей  доживешь до старости глубокой и мирной, не утратив свежести и кре­пости телесной.

 

 Вместо τραφείς — препитан, откормленный, — в других греческих издани­ях, согласно с еврейским текстом, читается ταφεις — погребенный Пос­леднее чтение достойно предпочтения

XXII. Паремия, положенная на вечерне седьмой недели по Пасхе, на воспоминание первого Вселен­ского собора (Быт 14, 14-20).

XXIII. Паремия, положенная на вечерне во вторник пятой седмицы Великого поста (Быт 15, 1-15).

XXIV. Паремия, положенная на вечерне в среду пятой седмицы Великого поста (Быт 17, 1-9)·