1. Символика Таинства

 

Елеосвящением называют Таинство, в котором при помазании тела ос­вященным елеем на болящего человека нисходит благодать Божия, врачующая его телесные и духовные немощи.

Таинство Елеосвящения предлагается членам Христовой Церкви не как последнее напутствие умирающим, а как Таинство исцеления, воз­можность приостановить процесс духовного и физического умирания и ввести человека в благодатную атмосферу жизни Царства Божия. Причиной этого отдаления являются грехи людей, особенно неосознанно совершенные. Они же — и виновники и физического нездоровья человека.

Если Церковь — это Тело Христово, а каждый христианин — Его живая клетка, включенная в единую систему благодатного жизне­обеспечения, то грехи — это преграда на пути тока благодати Божией из церковного организма в душу и жизнь человека. Священники получили от Господа власть обновлять приток целительных сил евангельской благодат­ной жизни в человеческие души для воздействия соборной молитвой на греховные преграды, недоступные личному покаянию христиан. Священники молятся над болящим по его просьбе, и завершением этой молитвы является помазание его «елеем во имя Господне» (Иак. 5, 14). Болеющий человек нуждается в помощи, и священник просит Не­бесного Отца во время помазания: «Исцели и раба Твоего... от обдержащия его телесныя и душевныя немощи, и оживотвори его благодатию Христа Твоего» (молитва при помазании елеем). Свою молитву иереи укрепляют надеждой на молитвы Богоматери и святых. Молитвы Церкви земной и небесной преклоняют милость Божию к болеющему члену Церкви, и Бог дарует ему победу над болезнью.

Через Таинство Елеосвящения болящий, как одичавшая ветвь, при­вивается к благодатной Лозе — Господу Иисусу Христу, чтобы живи­тельные соки Ее вновь потекли в сердце и соделали его способным жить по заповедям Божиим.

Подлинное исцеление человека, по взгляду Церкви, состоит не только в восстановлении его физического здоровья, но в изменении его восприятия болезни, страданий и самой смерти. Цель и содержание Та­инства Елеосвящения не только здоровье, а вхождение человека в Царство Божие, приобщение его «праведности и миру и радости во Свя­том Духе» (Рим. 14, 17). Участник Таинства получает от Бога помощь для изменения понимания и принятия страданий и болезни. Живительные соки Лозы — это дар страданий Христовых, претворенных Им в побе­ду. И если мученики радостно принимали пытки и мучения, видя в них участие в страданиях Христовых, то таким же мученичеством, свидетель­ством могут и должны стать для христианина его болезни и страдания. Об этом молится Церковь: да обратится отчаяние страдающего к свету и да узрит он победу света в себе. Известно, что во Христе страдания не устраняются, а преображаются в победу, и в этой победе — единствен­ное исцеление.

В этом мире всегда есть место страданиям, горю, испытаниям (Иак. 5, 14—15). Но Христос сказал: «Мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33). И в этом глубокий смысл победы, ибо осмысленным стало само страдание. Оно стало подвигом, преображением. Страданию дано стать знаком, свидетельством той победы, в которой даже видимое поражение человека, умирание его становится путем к Вечной Жизни.²⁴⁹

В Таинстве Елеосвящения Церковь указывает человеку путь к обращению, к претворению его болезни и страдания в условия для встречи со Христом и для участия в Его победе над грехом и страда­нием. Понятно отсюда, что такая победа нужна не только умирающему человеку, но живущему в этом мире и соприкасающемуся с телесными и душевными страданиями.

Таким образом, символика Таинства Елеосвящения препровождает болящего к благодатному преобразованию души, укрепляет его к усвое­нию жертвы Христовой, чтобы человек среди скорбей и одиночества стал свидетелем о Христе, испытал, по словам священника Павла Флорен­ского, тягу «к новой, высшей реальности», ощутил в себе прорастание семян иного бытия, ибо «семенем новой жизни стала смерть Христова»  .²⁵⁰

Человек, испытавший целительную силу Таинства Елеосвящения, утверждает себя в любви и доверии к Господу. Ему открывается истин­ный смысл апостольского учения: «Никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли — для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем; и потому, живем ли или умираем, — всегда Господни» (Рим. 14, 7—8).

И наконец, Таинство Елеосвящения выявляет волю Божию о боля­щем. В Таинстве совершается благословение всего подвига, совершаемого человеком на земле, и пути, пройденного им в вере и смирении. Человек очищается от грехов, ему приоткрывается смысл смерти и замысел Божий о его тленном теле».

В результате человек либо исцеляется и возвращается к участию в жизни Церкви, либо смиряется с дозволением смерти разрушить тленное тело, уже ненужное для земной Церкви и сокровенных путей Божиих (А.С.Хомяков).

 

2. История формирования чина Елеосвящения

 

По свидетельству Священного Писания, Таинство Елеосвящения имеет Богоучрежденный характер. Евангелист Марк повествует, что апо­столы, посланные Спасителем мира, «проповедовали покаяние, изгоняли многих бесов и многих больных мазали маслом и исцеляли» (Мк. 6, 12— 13).

В послании апостола Иакова указывается порядок совершения этого Таинства и условия участия в нем. «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь, и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак. 5, 14—15).

Апостол говорит здесь о принятом Церковью и хорошо известном христианам священнодействии, ибо еще Христом была дана им заповедь: «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте» (Мф. 10, 8). По этой за­поведи действием Духа Святого апостолы совершали Таинство святого елея.

Молитва веры и помазание елеем во имя Господне составили основу чинопоследования Елеосвящения. Благодатными свойствами его были прощение грехов, физическое выздоровление и укрепление духа болящего человека.

В первые века чинопоследование Таинства было несложным и включало в себя несколько псалмов и молитв при освящении елея и при помазании им болящего человека.

В первоначальный период истории чина Елеосвящения право «призывать» пресвитеров для совершения Таинства предоставлялось бо­лящему. Он призывал их к себе в дом. Обычай сакраментального врачевания больных в частных домах, возникший в апостольский век, удержался в следующие века существования  Церкви. Так было до VI века. Клирикам вменялось в обязанность «посещать всех, нуждающихся в посещении», а диаконам сообщать своему епископу о всех, «находящихся в болезненном угнетении духа».²⁵¹ Узнав от диакона о таких людях, епи­скоп или пресвитер шел к больному, молился о нем Богу и помазывал его освященным в Таинстве елеем.

Начиная с VI века предпочтение для совершения Таинства Елеос­вящения стали отдавать храмам. Причиной, повлиявшей на перемену мес­та совершения Таинства, стала его тесная связь с Литургией, всегда со­вершавшейся в храме. Строительство больниц при храмах тоже оказало свое влияние на внедрение практики совершения Таинства святого елея при храмах, ибо в больницах оно и совершалось над больными.

С XIII века обычай строить церковные больницы при храмах исчезает. Вследствие этого практика совершения Таинства Елеосвящения тоже меняется. Сам чин Елеосвящения освобождается от соединявшихся с ним служб суточного круга: вечерни, утрени и от Литургии. Например, в рукописи XIII века Лавры святого Афанасия на Афоне говорится: «В тот же день, когда полагается Елеосвящение, собираются семь пресви­теров и совершают вечерню с панихидою и поют канон. По окончании утрени семь пресвитеров литургисают в различных церквах, а затем со­бираются в одну и здесь совершают последование святого елея».²⁵²

На приходах в это время Таинство Елеосвящения совершалось только в храмах. В «Новой скрижали» говорится об одном так: «Больные, которые могли подниматься и ходить, с помощью других были приводимы в храм, а кто не мог этого, тех привозили, чтобы в священном месте приобрести отраду для страждущей души и возвратить здравие те­лу посредством действия, сообщаемого этим Таинством. Иногда они пре­бывали там дни и ночи, ожидая благодатной помощи от помазания освя­щенным елеем. Бывали и примеры, когда и здоровые для получения ду­ховного благословения или для утоления некоторого недуга приступали к этому духовному врачевству, и священники, снисходя к их просьбам, помазывали их священным елеем, читая над ними ту же молитву, как и над больными».²⁵³

XIV век профессор А.А.Дмитриевский называет веком, когда начался новый период в истории чина Елеосвящения. Для него харак­терно обособление частей последования от храмового богослужения. Вечерня при этом совсем опускается, связь с утреней остается, обретая новый смысл: песнопения и молитвословия утрени сливаются с чином Елеосвящения, образуя его первую часть. Этому способствовал, как го­ворилось, вновь возникший обычай совершать Таинство святого Елея в частных домах».²⁵⁴

В чине Таинства Елеосвящения отображена практика Восточной Церкви, которая стремилась помочь больному в излечении от болезней телесных и душевных и способствовала воссоединению чад своих с благо­датной жизнью Царства Божия. Для этого и «призывались», по апосто­лу, пресвитеры Церкви.

 

Пресвитеры — совершители Таинства святого елея

Апостол Иаков, заповедуя болящему призывать пресвитеров для совершения Таинства, не указывает их числа. Участие многих пресви­теров в совершении Таинства Древняя Церковь считала наиболее соот­ветствующим завету апостола Иакова. Но когда этого требовали обстоя­тельства, то Таинство совершал и один пресвитер. Особенно эти обстоя­тельства заявляли о себе во времена гонений и стеснений по вере. Прес­витер Руфин свидетельствует о преподобном Макарии Египетском (IV в.), что он единолично благословлял елей и помазывал им больных. О преподобном Ипатии (IV—V вв.) повествуется, что он ходил за боль­ными и «в случае нужды просил пресвитера, чтобы тот помазал больного благословенным елеем; и часто случалось, что елеопомазанный через не­сколько дней выздоравливал при помощи Божией.²⁵⁵ О пресвитере Марии (кон. V в.) повествуется, что он единолично уврачевал больную женщину молитвой и помазанием благословенным елеем.²⁵⁶

Из этих примеров можно видеть, что в IV—VI веках, при изме­нившихся условиях существования христианской Церкви, Таинство свято­го елея совершал один пресвитер.

Но допуская такую практику, Церковь знала и другую: для совер­шения   Таинства  часто   приглашались  три   пресвитера.   Такая   практика имела для себя аналогию в Троичности и представляла практические удобства, будучи доступной для широкого применения.              

В VII—VIII веках входит в обычай совершать Таинство святого елея семи пресвитерам. Святой Симеон, епископ Фессалоникский, так рассуждает по поводу семи пресвитеров, совершителей Таинства святого елея: «Думаю, что это сделано в соответствии седмеричному числу даров Духа, исчисляемых у пророка Исаии (11, 2), и в соответствии тем семи священникам Ветхого Завета, которые, по велению Божию, семь раз об­ходили с трубами Иерихон и разрушили стены его, так, будто они хотят низложить град лукавый и твердые стены высот греховных...»²⁵⁷

После VII—VIII веков устанавливается следующее правило: обще­принятым числом совершителей Таинства с указанного времени было семь пресвитеров. При этом допускалось и увеличение и уменьшение этого числа: первое — во свидетельство большей веры и усердия, второе — по нужде. Во втором случае желательной заменой седмеричного числа было троичное число священников.

 

Епископы — совершители Таинства святого елея

Наряду с пресвитерами с древнейших времен существования Церкви совершителями этого Таинства были и епископы.

В «Апостольских Постановлениях» право освящения елея предос­тавляется епископу и пресвитеру. И когда в VII—VIII веках вошло в силу и получило всеобщее признание седмеричное число совершителей Таинства, то оно было применено и к епископам. Константинопольский патриарх Никифор II (1260) говорит, что его предшественник патриарх Арсений (1255—1260, 1261—1266) постановил, чтобы последование это совершали семь священнослужителей, епископы ли это, или митропо­литы.²⁵⁸

И Русская Церковь относительно епископов, совершителей Таинст­ва святого елея, осталась верной обычаям греческой Церкви, предостав­ляя им одним и совместно с пресвитерами совершать данное Таинство.

 

Лица, воспринимающие силу Таинства святого елея

 

1. Болящие

Согласно завету апостола Иакова, Таинство святого елея пред­назначено для болящих ради врачевания их болезней и отпущения их гре­хов. Прежде всего, самые молитвы для этого Таинства из наиболее ран­них литургических памятников указывают на цель святого елея — врачевание больных.

Святой Кирилл Александрийский (444) в послании к Палладию советует верующим христианам, вместо волхвований, молиться за себя Богу и помнить, что от болезней в Церкви есть Таинство святого елея. Виктор, пресвитер Антиохийский (V в.) говорит: «Елей при помазании означает милость Божию и исцеление болезни и просвещение сердца. И все это творит молитва, елей же — символ сего».²⁵⁸

Примеры уврачевания болезней святым елеем мы имеем из жизни преподобного Макария Египетского (390), патриарха Константино­польского Евхития (552—565, 557—582). В «Исповедании» Митрофана Критопуло читаем: «Называется же это молитвомаслие не послед­ним помазанием; ибо мы ожидаем не смерти болящего и не ради этого приходим, но имея благие надежды на выздоровление его, пользуемся этим таинством и таинственным священнодействием, прося Бога об исце­лении его и ради скорого отгнания болезни. И посему не однажды, но часто в жизни приходится пользоваться им: и сколь часто болеем, столь часто и пользуемся им».²⁵⁹

2. Кающиеся

Наряду с совершением Таинства святого елея над больными для уврачевания их болезней в древней Церкви особым явлением было при­менение святого елея над кающимися. Основанием для совершения Таин­ства над кающимися служило указание апостола Иакова на отпущение в нем грехов.

Первое по времени указание на применение его над кающимися принадлежит Оригену. Он связывает исповедь перед священником с от­пущением грехов в Таинстве Елеосвящения. Есть еще... отпущение грехов через покаяние, очень трудное и тяжелое, когда грешник омывает слезами ложе свое,... когда не стыдится открыть свой грех священнику и испро­сить у него врачевства... В этом исполняется и то, что и апостол говорит: болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров церковных, и возложат на него руки, помазав его елеем ао имя Господне, и, если он соделал грехи, простятся ему».

Первоначально святой елей преподавался кающимся в виде опасно­сти смерти, чтобы очищением от грехов дать им возможность достойно причаститься Святых Таин. А затем он мог применяться и вообще к кающимся для примирения их с церковью или даже просто для отпуще­ния грехов.

Эту древнехристианскую практику подтверждают и слова святителя Симеона, епископа Фессалоникского; «Через священный обряд и помаза­ние святым елеем оставляются грехи, как пишет брат Господень; этому содействуют и молитвы иереев». «Когда же и молитва исполнится и елей освящается, помазуемые елеем получают отпущение грехов...». Слова свя­того Симеона о совершении Таинства святого елея над кающимися, уже

прошедшими правило покаяния и готовящимися  к приобщению Святых Таин, и служат отголоском практики древнехристианской Церкви.

3. Здоровые

Совершение Таинства святого елея над здоровыми было, в сущно­сти, дальнейшим развитием литургической практики совершения его над кающимися и так же, как последним, оно служило им к уврачеванию ду­ховных недугов — грехов.

Святой Иоанн Дамаскин (VIII в.) в своем слове «О почивших в вере» советует совершителю Таинства прежде всего «помазать себя само­го».²⁶⁰

Начиная с X века обычай помазания елеем присутствующих при совершении Таинства весьма твердо засвидетельствован литургическими памятниками, которые говорят, что наряду с хозяином дома помазывались и все присные его.²⁶¹ Переходя через ряд греческих литургических памят­ников, указание на помазание елеем священнослужителей и вообще при­сутствующих при совершении Таинства сохранилось в них до XVII века.

Славянские рукописи имеют указание священникам помазывать «всех, требующих благословения сего», кого надлежало помазывать елеем при совершении Таинства. В этом свидетельстве помазывать всех присут­ствующих в доме при совершении Таинства согласны все рукописные чины от XI до XVII века.

Вместе с присутствующими помазывались елеем и священники. С появлением в XVII веке печатных Требников это указание на помазание священнослужителей и присутствующих не находит себе места, и обычай, долго существовавший, прекращается.

Помимо этого «попутного» помазания елеем здоровых, последнее совершалось в греческой церкви и нарочито над здоровыми. Иерусалим­ский устав предназначал чин елеосвящения в одинаковой мере «здоровому и болящему».

«Елеосвящение, — читаем у одного греческого писателя XX века, — представляется и для всякого верного, чувствующего, что он имеет нужду в благословении и укреплении Божием через это Таинство, чтобы неосужденно причаститься божественной Евхаристии. Поэтому оно и по­вторяется в нашей Церкви столь часто, сколь верующий имеет в нем ну­жду».²⁶²

Помимо совершения елеосвящения над отдельными лицами в здоро­вом состоянии,   существовал и  существует в  греческой  Церкви  обычай общего маслосвящения в известные дни года. Этот обычай существует и в Русской Церкви. Он совершался в Московском Успенском соборе, в Троице-Сергиевой Лавре и других монастырях и городах.

Первые сведения о существовании в Русской Церкви рассматри­ваемого обычая принадлежит XVI веку. О нем упоминает обиходник Иосифова монастыря и общий устав того времени, причем первый памятник дает и изложение этого обряда.²⁶³

В Требниках этого времени говорится: «Аще будет освящение мас­лу в великий четверток или в великую субботу, то последи молитвы «Владыко Многомилостиве» целуют святое Евангелие, и по целовании помазует святитель или игумен святым маслом братию и, прощение со­творив, благодаря Бога, входим в домы своя; и всем помазавшимся изыдут попове вси вземши паличища своя, иже есть спички, и обыдут вся келия, и помазуют вне уду над дверьми и внутрь уду на всех стенах написующе крест, глаголя сия: «Благословение Господа Бога и Спаса наше­го Иисуса Христа на дому сем всегда и ныне и присно, и во веки веков, аминь».²⁶⁴

В чиновниках соборов: Московского Успенского, Новгородского Софийского, Архангельского Спасского и общеархиерейского чиновника конца XVII века,²⁶⁵ затем в обиходниках монастырей — Троице-Сергиева, Кирилло-Белозерского, Иосифа Волоколамского, имеется сви­детельство о распространении обычая совершать общее маслособорование в XVI—XVII веках в соборах и монастырях.

Обычай общего маслособорования получил свое начало , у нас от греческой Церкви. Профессор Н.Красносельцев предполагает, что он обязан своим происхождением обряду воссоединения кающихся с цер­ковью посредством елея. Для Восточной Церкви днем воссоединения кающихся и крещения оглашенных была Пасха или канун ее — великая суббота. В эту субботу и совершалось воссоединение кающихся. В запад­ной Церкви таким же днем был великий четверг. «Приурочение общего маслособорования к этим дням есть, очевидно, воспоминание об этих древних сроках воссоединения кающихся с Церковью, а само маслосвящение — видоизмененный с течением времени обряд помазания кающих­ся елеем покаяния».²⁶⁶

Есть и другое объяснение происхождения общего маслосвящения. В греческой Церкви в некоторых случаях для отпущения грехов кающимся и примирения их с Церковью совершалось Таинство святого елея. После упразднения особых разрядов кающихся в церкви остались одни члены

Церкви, нуждающиеся в очищении от грехов и достойном причащении. Отсюда применение одновременно ко всем верующим того, что раньше совершалось над каждым в отдельности, должно было казаться естест­венным и целесообразным.

Как связанное с очищением от грехов и достойным причащением, общее маслособорование совершалось в те дни, которые христианами из­бирались преимущественно для исповеди и приобщения Святых Христо­вых Таин. Такими днями были для христиан дни Великого Поста. В дни святой четыредесятницы и было всего уместнее совершать общее маслоосвящение над верующими для восполнения покаяния и этим самым более подготовленно принимать Святые Тайны.

В таком виде общее маслосвящение совершалось над всеми, желав­шими принять его.²⁶⁷

 

Лампада для елея

В современном чине святого елея есть указание, что елей для освя­щения вливается в кандило молитвомаслия. Это употребление кандила имеет свою историю.

Древние христиане с большим благоговением относились к елею лампад, привешенных перед изображением святых, елею Креста Господ­ня, елею из лампад, горевших в церкви. Этим намечалась практика употребления елея из лампад и для сакраментальных целей.

У восточных христиан утвердился обычай освящения елея для каж­дого отдельного случая совершения Таинства елеопомазания. В этих случаях елей для помазания брался в одной из привешенных перед ико­ной Спасителя лампад. О патриархе Евхитии (VII в.) сказано, что он имел обыкновение врачевать больных святым елеем, который «истекал от священного креста или от изображения Богоматери. Обычай пользоваться елеем церковных лампад настолько был принят, что этим же елеем пома­зывались болящие и при совершении над ними молебного пения. В Вене­цианском издании Евхология 1558 года в чине молебного пения за боль­ных указано помазывать болящего елеем из лампады с произнесением мо­литвы «Отче святый».

Таким образом, кандило молитвомаслия, или лампада, получило свое название из обычая брать елей для Таинства из церковных лампад, и особенно из лампад, горевших перед иконами Спасителя, Богоматери, Креста Господня и из светильника святого алтаря.

Величина лампады зависела от способа помазания больного елеем. Когда к десятому веку утвердилось помазание елеем не только болящего, но и присутствующих, и дома, где жил болящий человек, то лампада тре­бовалась увеличенных размеров. В Барбериновом Евхологии указывается, что для Таинства нужна «великая лампада, вмещающая семь литров». Но когда прекратилось помазание при совершении Таинства присутствующих людей и дома больного, то указывалась просто лампада без названия ве­ликой.

Употребление двух сосудов для елея в самом чине Таинства стоит в связи со способом освящения елея. В Порфирьевом Евхологии указано освящать елей через чтение одной молитвы и «наполнение святым елеем лампады». То же самое явление наблюдается в чинах освящения елея на утрени в последовательном чтении молитв над ним.

Иначе обстояло дело, когда освящение елея совершалось за Литур­гией. В этом случае каждый пресвитер читал молитву на освящение елея, в то же время вливая елей в лампаду из другого сосуда.²⁶⁸

 

Возжжение светильников

Об употреблении светильников в чине елеосвящения впервые имеем указания из греческих рукописных чинов IX—X веков.

В рукописях с Иерусалимским уставом отмечается, что по соверше­нии вечерни, мефимон и канона иерей вливал немного масла в кандило и зажигал его и так оставлял, причем на Литургии совершалось торжест­венное освящение елея с вливанием его в кандило всеми семью иереями.

Это возжжение светильников стоит в связи с освящением елея в храме. Возжжение светильников в елее, оставляемом на ночь в храме при совершении накануне его освящения, стояло в полном согласии с общим обычаем христианской церкви возжигать светильники в лампадах.

В ранних чинах елеосвящения IX века указывается зажигать све­тильники на освящение елея. При освящении елея пресвитер брал све­тильник из лампады, делал им три креста во святом елее и затем зажигал его. При гашении светильника перед помазанием больного опять иерей брал его из лампады, делал им три креста во святом елее и гасил его, по­лагая вне лампады.

В рукописях с Иерусалимским уставом вместо возжжения одного светильника говорится, что зажигаются семь светильников. Это объясня­ется тем, что семь светильников были вызваны семью совершителями Таинства, по одному светильнику на каждого иерея.

В славянских рукописях кроме возжжения светильников упоминает­ся о возжжении семи свечей при совершении Таинства. Рукопись Софий­ской библиотеки с Иерусалимским уставом (XII век) говорит, что перед освящением елея пресвитеры, выходя из алтаря «пред святыя двери», брали еще и по свече. Свечи зажигались в начале Таинства, а «ужжецы» (светильники) — на освящение елея.

В славянских рукописных Требниках наряду с возжжением светиль­ников говорится о возжжении свечей перед совершением Таинства Еле­освящения. Светильники возжигались во время чтения Апостола и Евангелия, а свечи — в начале чина. Требники, изданные при патриархе Ни­коне, сохранили только практику возжигания свечей.

 

Употребление вина и воды в Таинстве Елеосвящения

В чине Елеосвящения есть указание об употреблении вместе с елеем при помазании воды или вина. Впервые об этом говорят рукописи XII века. В практике Синайского монастыря в лампаду вливали воду святого Богоявления и вино. Венецианские Требники указывают на употребление вина вместо воды, оттеняя практику Константинопольской Церкви. Сла­вянские рукописные Требники отдают предпочтение употреблению вина и елея. В рукописи Софийской библиотеки (XV в.) указано: «Поставляем бывает посреде столец, покрыт чист, на нем же блюдо с пшеницею, в нем же кандило с вином, аще несть вина, то вода».²⁶⁹

В древнехристианской церкви для освящения елея и воды служили одни и те же молитвы. В этих молитвах вода утверждалась целительным веществом, как и елей, удаляющим всякую болезнь. В силу таких свойств освященная вода получила широкое распространение в христианской церкви, почему и вошла в чин Елеосвящения.

Седмеричное число помазании святым елеем болящих восходит к обычаю древних христиан, в частности, пресвитеров, посещать больных для молитвы о них в продолжение семи дней подряд. Это число и соста­вило полный круг благодатного врачевания болящих.

Над больными Таинство Елеосвящения может быть совершено во всякое время церковного года и во всякое время дня и ночи, если этого требует состояние больного. Эта «треба», понимаемая как «священное действие», «молитвенная жертва Богу», незамедлительно совершается священником, особенно в случае смертельной опасности для больного.

 

Схема чинопоследования Елеосвящения

 

«Последование Святаго елеа» условно делится на три части.

 

I. Молебное пение

«Благословен Бог наш...»

Обычное начало: Трисвятое по «Отче наш...»

Псалом 142

Малая ектения

Аллилуиа, покаянные тропари

Псалом 50

Канон с ирмосами: «Моря чермную пучину...»

Стихиры

Трисвятое по «Отче наш...» Тропарь: «Скорый в заступлении...»

 

II. Освящение елея:

Мирная ектения

Молитва на освящение елея

Тропари Господу, Богоматери, святым

 

III. Помазание болящего елеем:

Прокимен, Апостол, Евангелие                                              

Сугубая ектения

Молитва одного из семи священников                                          7раз

Помазание болящего при чтении молитвы «Отче Святый...»                                                                                                

Возложение Евангелия на голову болящего при чтении молитвы «Царю Святый...»

Сугубая ектения

Стихиры

Отпуст

Испрашивание болящим прощения у священников

 

4. Содержание богослужебных текстов чина и их богословский смысл

 

Таинство Елеосвящения признается Церковью врачевством от бо­лезней, употребление которого всегда благотворно.

Митрополит Московский Филарет ( 1867) так высказался по этому поводу: «Обыкновенно ныне Таинство Елеосвящения употребляет­ся в тяжких болезнях и в приметной близости к смерти. А мне кажется, и для тонкой болезни особенно прилично врачевство, от Духа и молитвы приемлющее свою силу. И сие говорю не без известности опытов» (Из письма к архимандриту Иннокентию, настоятелю Чудова монастыря).

Церковь преподает это Таинство всем, кто в болезненной немощи желает получить благодатную помощь Божию, по слову Христа: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11, 28). Через священнодействия Таинства совершается «молитвенная жертва Богу», в которой участвуют священники, близкие к болящему христиане и сам немощный человек.

В Требнике сказано, что последование совершают семь священни­ков, собравшихся в церкви или на дому. Таинство может быть совершено и меньшим количеством священников, и даже одним, поскольку каждый иерей представляет лицо всей Церкви и совершает чинопоследование, как совершали бы его все семь священников.

Веществом для Таинства служит освященное оливковое масло, к ко­торому подливается немного красного вина.   Зерна пшеницы не составляют вещества Таинства. Они лишь символически служат здесь изображе­нием зародыша новой жизни — выздоровления, а по смерти тела — воскресения (Ин. 12, 44). Стручец символически ассоциируется у веру­ющих с масличной ветвью, принесенной Ною в ковчег голубицей, и слу­жит знаком благодатного избавления от грехов и болезни.

Когда все будет приготовлено и облаченные священники станут во­круг столика, первенствующий пресвитер раздаст зажженные свечи. В четвертой беседе на книгу Бытия святой Иоанн Златоуст говорит: «Я зажигаю огонь от Писания и на языке нашем горит светильник учения». Мы зажигаем не светильню, увлажняемую елеем, но воспламеняем души, увлажняемые любовью к слушанию»,²⁷⁰ зажженные свечи, таким образом, напоминают иереям «о светильнике учения», которым они возжигают ду­ши приступающих к Таинству, а последним говорят о возжжении в себе усердия к слушанию учения, возвещаемого в богослужении Таинства свя­того елея.

Молитвословия чина и тексты Священного Писания подтверждают, что в Таинстве Елеосвящения благодатью Божией даже безнадежно больной человек может получить по своей вере исцеление от болезни, очиститься.

После обычного молитвенного начала приступивший к благодатной помощи человек так осмысливает свое положение: «Господи! Услышь мо­литву мою... Враг преследует душу мою, втоптал в землю жизнь мою, принудил меня жить во тьме, как давно умерших, — и уныл во мне дух мой, онемело во мне сердце мое. Вспоминаю дни древние... Простираю к Тебе руки мои; душа моя — к Тебе, как жаждущая земля...»

И далее красной нитью в чинопоследовании идет тема покаяния и сознания своей немощи: «Помилуй мя, Господи, яко немощен есмь» (стих 2 на «Аллилуия»). Пением покаянных тропарей, чтением 50-го псалма пробуждается и возжигается в душе болящего человека покаянное настро­ение.

Священники после этого переходят к пению и чтению канона, напи­санного еще в IX веке святителем Арсением, епископом Корфским (Керкирским, память 19 января). В нем они просят Господа «елеем бла-гоутробия утешить души... и телеса человеческая» и «подать люте страж­дущему благодать свыше». «Неизреченною любовию, Преблагий Госпо­ди, ущедри раба Твоего, покровом славы Твоея подай здравие ему и не­дугов избавление, — молятся они в этой «молитве елея». — Стражду­щего раба Твоего от всякого избави озлобления. Страсти душевныя и телесныя сокрушения Сам, исцеляя, уврачуй, да славит Тя спасся благо­дарственно». И припевы к тропарям вторят основной мысли канона: «Многомилостиве Господи, услыши нас, грешных, молящихся Тебе». Или: «Владыко Многомилостиве, Господи, помилуй и исцели раба Твоего» (Требник Петра Могилы).

В стихирах выражена та же мысль: «Помазанием елея Твоего и священников, Человеколюбие, осязанием, раба Твоего освяти свыше, не­дугов свободи, душевныя скверны очисти..., соблазнов избави, обстояние отжени, скорби потреби... и жилище красное пребожественныя Троицы сотвори».

Избавление «от недугов и горьких болезней» необходимо болящему для того, чтобы он был воздвигнут «силою и действием и наитием Свято­го Духа» «во еже пети и славити непрестанно» Единого Человеколюбца (тропарь).

В молитве на освящение елея Церковь просит Господа освятить елей, чтобы было от него помазующимся исцеление, пременение всякой страсти, скверны плоти и духа и всякого зла, «да и в сем прославится Пресвятое Имя» Отца, и Сына, и Святаго Духа.

Обращаясь к скорому в заступлении Христу Богу, от лица ослеп­ленного «душевныма очима», Церковь земная просит святых Церкви Не­бесной объединить с ней свое дерзновенное ходатайство. Она умоляет Христа дать исцеление душе, «безместными деяниями люте расслаблен­ной», молитвами апостола Иакова, брата Господня, святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, великомучеников Димитрия и Пантелей­мона, святых бессребренников и чудотворцев, апостола Иоанна Богослова и Пречистой Богоматери.

Милость Божия, испрашиваемая в молитвах, конкретизируется в сознании участников Таинства учением апостолов и свидетельством Евангелия.

«Образ Приимите... долготерпения, ибо многомилостив Господь и щедр... Злостраждет ли кто в вас? — Да молитву деет. Благодушествует ли кто? — Да поет. Болит ли кто в вас? — Да призовет просвитеры церковныя, и да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во Имя Господне...» (1-й Апостол. Иак.5,10—16).

«Цель жизни человека, — говорит Евангелие, — в любви к Богу и людям». В милосердном самарянине, сжалившемся над человеком, изра­ненным разбойниками, возлившем на его раны масло и вино, верующий человек находит для себя пример подлинной любви. Ближний человеку тот, кто сотворит ему милость. Молитва веры дает человеку силы услы­шать глас Христа: «Иди, и ты твори такожде» (Лк. 10, 25—37).

В молитве перед первым помазанием болящего елеем священник просит Господа: «Освяти елей сей, и сотвори его... в совершенное избав­ление от грехов..., в наследие Царства Небесного». Пусть будет он елеем радования, царской одеждой, броней силы, радованием сердца, веселием вечным.

А при самом помазании: «... Исцели и раба Твоего (имя рек) от обдержащия его телесныя и душевныя немощи, и оживотвори его благо­датию Христа Твоего», молитвами Богоматери и всех святых.

В послании к Римлянам (15, 1—7) обращается внимание болящего на необходимость, став сильным, принимать на себя немощи слабых и стремиться не себе угождать, а ближнему, угождать во благое к созиданию..., «да терпением и утешением Писаний упование имамы» (2-й Апо­стол).

В Евангелии от Луки (19, 1—10) предстает перед взором болящего Закхей-мытарь, человек грешный, но сподобившийся принять в свой дом Христа Спасителя. «Пол-имения моего, Господи, дам нищим, — сказал Закхей, поняв милосердие Божие, — а еще кого чим обидех, возвращу четверицею».

В молитве перед вторым помазанием иерей просит у Бога для страждущего «дара исцеления, оставления грехов», чтобы, «присно спребывая ему», Он сохранил его ходящим во оправданиях Божиих, да и в нем прославится Пресвятое Имя Божественной Троицы.

Многообразным служениям в едином Теле Христовом — Церкви — посвящено следующее, третье чтение Апостола (1 Кор. 12, 27—13, 8). Ревновать о дарованиях больших — задача христианина. Особенно надо ревновать о любви. Без нее человек — медь звенящая или кимвал звучащий».

Призванию двенадцати учеников и посланию их на проповедь по­священо третье Евангелие. Христос повелел им проповедовать о прибли­зившемся Царствии Небесном при условии болящих исцелять, прокажен­ных очищать... «Даром получили, — сказал Господь, — даром и давай­те».

В молитве перед третьим помазанием иерей просит Бога низвести милость Свою на елей и на помазующегося от него во Имя Божие. «Буди Врач раба Твоего, воздвигни его от одра болезненного цела и всесовершенна, даруя его Церкви Твоей благоугождающа и творяща волю Твою».

Четвертым чтением Апостола (2 Кор. 6, 15—18; 7—1) Церковь увещевает верных своих дорожить сказанным Господом: «Вселюся в них и похожду, и буду им Бог, и тии будут Мне людие... И буду вам во От­ца, и вы будете Мне в сыны и дщери». Имея такое обетование, говорит Апостол, «очистим себе от всякия скверны плоти и духа».

В Евангелии от Матфея (8, 14—23) повествуется об исцелении тещи Петровой и исцелении всех болящих. Все это делается, чтобы исце­ленные, как и ученики, пошли за Христом и послужили ближним.

В четвертой молитве священник молит Господа вчинить «елей сей в цельбу от него помазуемым», в пременение всякого недуга, во избавление зол, чающим от Тебе спасения...», «да восстав рукою Твоею крепкою, поработает Тебе со всяким благодарением».

В пятом чтении Апостола (2 Кор. 1, 8—11) Церковь напоминает, сколь важно иметь в себе «осуждение смерти», «да не надеющеся будем на себя, но на Бога, возставляющаго мертвыя».

В пятом отрывке Евангелия от Матфея (25, 1—13) притчей о мудрых и неразумных девах указывается, сколь важно исходить в срете­ние Христа. Для этого важно «бодрствовать и молиться», ибо не знает человек дня и часа, в которые Сын Человеческий приидет.В пятой молитве священник просит Господа «помянути богатыя Своя щедроты и милость»: «Внуши молитву мою в сей час же и святый день, и на всякое время и место, и рабу Твоему в немощи сущему даруй душевное исцеление».

В шестом апостольском чтении (Гал. 5, 22—26; 6, 1—2) апостол Павел, исчислив плоды Духа, говорит, что живущие Духом должны и по­ступать по Духу: не завидовать друг другу и не раздражать, исправлять человека, впавшего в согрешение, в духе кротости и носить бремена друг друга, чтобы исполнить тем самым Закон Христов.

В Евангелии от Матфея (15, 21—28) говорится о жене хананейской, умолявшей Господа исцелить ее дочь, которая жестоко бесновалась. По великой вере ее Господь исполнил ее желание, «и исцелилась дочь ее в тот же час». В молитве, которую читает затем шестой священник, он обращается к доброму Пастырю, дающему утешение малодушным и жизнь сокрушенным, и просит Его исцелить болящего, простить все грехи его и спасти от вечной муки, чтобы уста его исполнились вечного хваления Господа и славословили Имя Его, мысль же его укрепилась благодатию Божией.

В седьмом чтении Апостола (1 Фес. 5, 14—23) апостол Павел обращается к христианам с призывом вразумлять бесчинных, утешать ма­лодушных, помогать слабым и быть долготерпеливыми ко всем, не возда­вать злом за зло, всегда радоваться, непрестанно молиться и за все бла­годарить, потому что такова воля Божия о них. Он просит их не угашать духа и не уничижать пророчеств, все испытывать, но держаться только доброго, и тогда «Бог мира да освятит вас во всей полноте; и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Гос­пода нашего Иисуса Христа».

Заключает евангельские чтения Евангелие от Матфея (Мф. 9, 9— 13), в котором евангелист Матфей повествует о себе, о том, как он был позван Спасителем и из мытаря сделался апостолом. Фарисеям, упрекав­шим Господа в том, что Он ест и пьет вместе с грешниками, Христос сказал: «Пойдите, научитесь, что значит «милости хочу, а не жертвы», ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию».

Затем седьмым священником читается молитва, в которой он просит Господа услышать моление Своих служителей и ослабить, оставить, прос­тить болящему все его вольные и невольные прегрешения, беззакония, преступления заповедей Божиих, совершенные в ведении и не в ведении.

После седьмого помазания все семь священников на голову боляще­го возлагают Евангелие письменами вниз, и первый из них, не возлагая рук, читает молитву: «Царю Святый, Благоутробне и Многомилостиве, Господи Иисусе Христе, Сыне и Слове Бога Живаго, не хотяй смерти грешнаго, но яко обратитися и живу быти ему. Не полагаю руку мою, грешную, на главу пришедшая (или: пришедшия) к Тебе во гресех и просящаго (или: просящия) у Тебе нами оставления грехов, но Твою руку крепкую и сильную, яже во Святем Евангелии сем, еже сослужители мои держат на главе раба Твоего (или: рабы Твоея)  (имя рек), и молюся сними и прошу милостивное и непамятозлобное человеколюбие Твое, Бо­же, Спасителю наш, пророком Твоим Нафаном покаявшемуся Давиду о своих согрешениих оставление даровавый и Манассиину еже о покаянии молитву приемый, Сам и раба Твоего (или: рабу Твою) (имя рек), каю-щагося (или: кающуюся) о своих согрешениих, приими обычным Твоим человеколюбием, презираяй вся его (или: ея) прегрешения. Ты бо еси Бог наш, Иже и седьмьдесят  крат, седмерицею оставляти повелевый па­дающим в грехи, зане яко величество Твое, тако и милость Твоя, и Тебе подобает всякая слава, честь и поклонение, ныне и присно, и во веки ве­ков. Аминь».

В сокращенной сугубой ектении испрашивается милость, жизнь, здравие, спасение и оставление грехов принявшему Таинство. Затем по­ются стихиры святым бессребренникам-целителям и Божией Матери и следует отпуст.

Больной, принявший Таинство, в конце священнодействия трижды благоговейно кланяется священнослужителям и говорит: «Благословите, отцы, святии, и простите мя грешнаго (грешную)», трижды повторяя эти слова.

 

5. Совершение Таинства Елеосвящения в Русской Церкви

 

В XI—XII веках на существование чина Таинства Елеосвящения есть указание в житии преподобного Феодосия Печерского, где говор­ится, что преподобный приходивших к нему больных отсылал к пресви­теру Дамиану, который мазал больных маслом и читал над ними молитвы и таким образом исцелял их.²⁷¹ Здесь усматривается характерная черта чина Елеосвящения — мазание маслом и чтение молитв.

В XIV веке порядок совершения чина Елеосвящения имел много особенностей. Последование Таинства Елеосвящения этого времени имеет надпись: «По уставу Иерусалимскому». Согласно этому уставу последо­вание Таинства соединено со службою за болящего. Начиналась она вечерней, на которой стихиры на «Господи воззвах» и на стиховне имели главным и исключительным предметом своим моление об исцелении бо­лящего. По «Ныне отпущаещи» и «Отче наш» пелись тропари бессре­бреникам, «Слава» — «Господи, помилуй нас», «И ныне» — Милосер­дия источник». На сугубой ектении, следовавшей за этим, поминался бо­лящий. «Господи, помилуй» возглашалось 50 раз.

На другой день по утру пелась «Агрипия» за болящего. После Трисвятого псалом 50 и ектения великая с прошениями о болящем и мо­литва над елеем, читаемая в настоящее время.

За этим кратким молением следовала первая часть чина Елеосвяще­ния.  После обычного начала читался псалом 50 и пение двух канонов.

Первый, начинающийся словами: «Во мраце греховнем смердящими стра-стьми...», с ирмосами «Яко по суху», второй бессребреникам с ирмосами «Тристаты крепкия». После третьей песни канона возглашалась малая ектения и читалась молитва: «Благий Человеколюбче Господи». По шес­той песни также возглашалась малая ектения и читалась молитва: «Владыко Вседержителю... врачу душам и телом нашим». По девятой песни — малая ектения и молитва «Царю и Целителю страждущим». После этого читали Трисвятое по Отче наш, тропари «Помилуй нас, Господи...» и следовал отпуст.

После этих предварительных молений следовала утреня, на которой к дневной службе присоединялась служба за болящего, а после утрени — Литургия, на которой проскомидия совершалась на трех просфорах: одна из них назначалась для святого Агнца, другая в честь Богородицы и третья за болящего. На Литургии после великой ектении священники ис­ходили из алтаря на середину церкви, где стоял сосуд, приготовленный для елея для помазания болящего. Старший из священнослужителей ка­дил сосуд и всю братию и творил обычное начало, Трисвятое, псалом 50-й, тропари: «Помилуй нас, Господи...», ектения о болящем, обычная мо­литва над елеем. Затем он вливал в сосуд масло и за ним, при чтении той же молитвы, делали то же другие шесть священников. Затем при пе­нии стихир в честь Богоматери священники один за другим, начиная со старшего, зажигали каждый один светильник. Далее читался псалом 16, первый апостол, Евангелие, молитва над главой болящего: «Боже, имеяй власть отпущати грехи...» -Затем другими священниками прочитывались строки из Апостола, Евангелия и молитвы о болящем. При возложении Евангелия на главу болящего, которое следовало за седьмым Евангелием, священники возлагали и свои правые руки. После молитвы «Царю свя-тый» следовали: ектения малая и первый антифон Литургии, ектения и второй антифон, «слава и ныне» — Единородный Сыне, ектения и анти­фон третий. Затем малый вход и прочее последование Литургии. По ее окончании исходили из алтаря с зажженными свечами и становились во­круг сосуда с освященным маслом. После чтения Трисвятого, псалма 50, тропаря бессребреникам и молитвы «Отче Святый, Врачу душ и телес» первый священник мазал болящего маслом... Другие священники делали то же, произнося при самом помазании: «Благословение Господа Бога, Спаса нашего Иисуса Христа на исцеление души и тела рабу Божию, имя рек, всегда, ныне и присно...» По окончании помазания священники расходились.

Указанный чин Елеосвящения только в чтении некоторых молитв, Апостолов и Евангелий сходен с нынешним, в остальном отличается от него.

Наряду с чином Елеосвящения по уставу Иерусалимскому сущест­вовал другой чин Елеосвящения, по своему порядку более близкий к ны­нешнему. Главное отличие этого чина от только что изложенного Устава Иерусалимского состояло в том, что он не соединялся с Литургией, и все остальные службы не были приноровлены к его характеру, а также тем, что в нем помазание болящего не было отделено от самого чина Елеос­вящения, как в первом.²⁷²

В XV веке чин Таинства принял несколько иной вид. В это время чин «по уставу Иерусалимскому» совершенно исчез, а иной чин сделался преобладающим, ибо он был более удобен для его совершения.

В XVI веке чинопоследование Таинства совершалось или утром, или вечером.

Приготовления к Таинству состояли в том, что на блюдо насыпали пшеницу, в которую ставили «паникадило» с вином или водой. Около па­никадила зажигали семь свечей, а в пшеницу втыкали «седмь палиц, имиже мазати». Все это ставили на «тетраподе» посредине храма, куда выходили и все семь священников для совершения Таинства. Старший священник раздавал свечи всем присутствующим, кадил вокруг «тетрапода» и произносил начальный возглас, после которого читалось Трисвятое, «Отче наш», псалом 50 и начинали петь канон (нынешний). Припев на каноне: «Милостиве Господи, помилуй раба Своего». По окончании канона — Достойно есть, Трисвятое, тропари покаянные «Помилуй нас, Господи», сугубая ектения. И «аще есть вечер» оканчивалась первая часть последования.

Вторая часть непосредственно следовала за первой, если чинопоследование совершалось утром.

 

Чин причащения больных на дому

 

1. Таинство святой Евхаристии

Евхаристия есть Таинство, в котором под видом хлеба и вина хрис­тианин причащается истинного Тела и истинной Крови своего Спасителя.

Таинство совершается во время Божественной Литургии, которая означает «собрание в Церковь», собрание евхаристическое. Верующие собираются так, чтобы завершением и исполнением этого собрания было «евхаристическое преломление хлеба». Собрание в церковь делает реаль­ным фактом совершение Евхаристии, а Евхаристия дает увидеть и ощу­тить, чем и Кем живет Церковь.

Евхаристический чин убеждает в том, что от начала до конца он по­строен на принципе соотносительности — зависимости друг от друга служений предстоятеля и народа. Она выражена в диалогической струк­туре всех евхаристических молитв. Каждую из них собрание «запечатывает» словом «Аминь», связуя им в одно органическое целое предстоятеля и народ Божий, им возглавляемый. Каждая из составных частей евхаристического священнодействия — чтение слова Божия, воз­ношение, причащение — начинается с взаимного преподания мира: «Мир всем» —  «И духови твоему...» Все молитвы своим содержанием имеют нашу хвалу, наше благодарение, наше причащение, а своею целью — «соединение всех друг ко другу во Единаго Духа причастие»...

Священнодействия Евхаристии отображают ту же «синергию» — сотрудничество, Сослужение. Так, чтение слова Божия и изъяснение его в проповеди, составляя содержание первой части евхаристического служе­ния, предполагает слушающих и принимающих проповедь. Перенесение проскомидии в алтарь и возникновение в нем особого «жертвенника» не уничтожило изначальной практики приношения даров на собрании от народа. Смысл возгласа «Возлюбим друг друга!» относится ко всему со­бранию, как и конечный возглас «С миром изыдем...»

Евхаристия с самого начала была явлением и осуществлением един­ства нового народа Божия, собранного Христом и во Христе (Ин. 11, 52). В храм человек идет не для индивидуальной молитвы, он идет со­браться в Церковь. Это значит, что он идет в собрание верующих, чтобы вместе с ними составить Церковь, чтобы быть тем, чем он стал в день Крещения, то есть членом Тела Христова. Он идет явить и осуществить свое членство, явить и засвидетельствовать перед Богом и миром тайну Царства, уже «пришедшего в силе» (Мк. 9, 1), в Церкви святой. Вот тайна Церкви, тайна Тела Христова: «Где двое или трое собраны во Имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 13, 20).

«Собрание в Церковь» есть образ тела Христова. Образ Главы Тела есть священник. Он предстоит в собрании и возглавляет его. Имен­но это возглавление делает группу христиан собранием Церкви в полноте ее даров, ибо священство священника — не его, а Христово, данное Церкви, потому что она есть Тело Его.

При отсутствии в собрании болящих членов или иных, благословною виною отсутствующих, древняя Церковь считала необходимым вводить их в жизнь Церкви, причащая Тела и Крови Христовых на дому.

 

2. История чинопоследования причащения больных

Первые христиане переживали Евхаристию как величайшую святы­ню. Они реально зрели Господа среди собрания верных. Они видели Его в Теле и Крови: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» (1 Кор. 10, 16).

В «Учении 12 апостолов» (I в.) говорится: «Никто да не яст и да не пиет от вашей Евхаристии, кроме крещенных во Имя Господне».

Мученик Иустин (II в.) пишет: «Пища сия называется у нас Ев­харистией, и нельзя приобщаться ей тем, кто не верит в истинность того, чему мы учим, и кто не омылся банею водною ради оставления грехов и возрождения, и кто так не живет, как Христос заповедал».

По свидетельству того же мученика Иустина, Святые Дары после совершения Литургии и причащения на ней присутствующих верных, по­сылались через диаконов тем, кто не мог присутствовать на богослуже­нии».Апостольские Постановления» (IV в.) предписывают диаконам по­сле Литургии вносить остатки Святых Даров в пастофорий (особое отде­ление при алтаре) и затем относить их для причащения больных ради Имени Христова.

Когда Церковь перестала быть сравнительно небольшой группой верующих,в церковной практике еще долго сохранялись следы пережива­ния Евхаристии как предполагающей «собрание всех в одно место» под председательством епископа. В Риме, например, еще в VII веке соверша­лась одна Евхаристия, и освященные Дары разносились диаконами в другие собрания (храмы). Этим подчеркивался смысл Таинства как Та­инства единства Церкви, как преодоление греховной раздробленности и разделения в мире.

Обычай напоять Тело Христово Святой Кровью для причащения в домах возник в Египетской Церкви, о чем говорит Послание папы Юлия (337—352) египетским епископам. Позже этот обычай вошел в практику всей Восточной Церкви.

Древняя Восточная Церковь в своей богослужебной практике не имела особого краткого чина причащения больных. Употребляемое при Святом Причастии чинопоследование в первые века отличалось крат­костью и вполне могло служить и целям причащения больных на дому.

Чин причащения больных, помещенный в Требнике, составлен в Русской Церкви. Основанием ему послужило последование епископа Новгородского Нифонта (XII в.), изложенное им в ответе некоему Кир-ику. В последовании епископа Новгородского Нифонта чин излагается следующим образом: после начального возгласа священника «Благословен Бог наш» и начальных молитв следуют Символ веры, молитва «Вечери Твоея Тайныя...», «Слава», «Царю Небесный», «И ныне», Богородичен, «Господи, помилуй» (40 раз), молитва перед причащением и само причащение.

Устав причащения «вборзе» (вскоре), начиная с XVI века, включался в богослужебные книги как самостоятельная глава. Две молит­вы, входящие в состав современного чина причащения больных, взяты с некоторыми изменениями из Последования ко Святому Причащению. Третья молитва читалась в качестве разрешительной в русских чинах ис­поведи дониконовского времени, а также перед совершением Литургии. Молитва, читаемая в настоящее время после исповеди больного, — «Господи Боже наш, Петрови и блуднице слезами грехи оставивый...» — известна как разрешительная молитва после исповеди в древних греческих чинах исповеди. Употребляемый ныне чин причащения больных впервые был напечатан в Московском Служебнике 1602 года, а в 1687 году — в Требнике. С того времени чин причащения больных остается неизменным и общеупотребительным до настоящего времени во всей Русской Церкви.

На Западе специальное чинопоследование причащения больных бы­ло составлено во второй половине XVII века неким италийским греком, имя которого осталось неизвестным. Это последование отличалось за­конченностью формы и литургической сложностью, имело широкое распространение в греческих приходах в Италии. Однако в греческие Евхологии и славянские Требники оно не было внесено и в практике Восточной Церкви не использовалось.

 

3. Схема чинопоследования

«Благословен Бог наш...» Обычное начало Приидите поклонимся (3) «Верую...» (Символ веры)

Тропари «Вечери Твоея...», «Царю Небесный...», «Бога из Те­бе...», «Господи, помилуй» (40)

Три молитвы приготовления к Причащению

Исповедание грехов и молитва о кающемся

Тайносовершительная молитва исповеди

Причащение Тела и Крови Христовых

«Ныне отпущаеши...»

Трисвятое по «Отче наш...»

Тропарь дня. Слава, и ныне: Богородичен

Отпуст

Благодарственные молитвы по Святом Причащении

 

4. Священнодействия чина и их духовный смысл

Истинным последователем Христа, по мысли святых отцов Церкви, был только тот, кто принимал все догматы веры Церкви, «Правые дог­маты о Боге освящают душу», — говорит святой Иоанн Златоуст. Вера в бытие Церкви и принятие церковных догматов, по словам святого Ири­нея Лионского, называется «животворящей верой».²⁷³

Веру, несущую жизнь душе болящего, пробуждает чтение им Сим­вола веры. Православное исповедание догматов веры готовит болящего быть участником Вечери Тайной Сына Божия, воспринять Утешителя, Духа истины, Сокровище благих и Подателя жизни, да уразумеет он Бога, воплотившегося от Девы Марии.

А для этого болящий вместе со священником просит Бога простить в ведении и не в ведении соделанные им согрешения и сподобить его принятия Пречистых Таин Христовых, во очищение души и тела и во обручение Царствия Небесного. «Повели двери отверсти недостойных моих уст, — просит кающийся, — да Тебе единаго насыщуся..., и спо­доби мене одесную Тебе стати» (2-я молитва).

И далее, предвосхищая милость Божию, священник уверяет кающе­гося грешника: «Господь Бог Премилостивый да ущедрит тя..., избавит тя от всякия напасти..., научит, вразумит, спасет тя». Он «радости духовныя да исполнит тя» и «прощение грехов да подаст тебе. В день суд­ный помилует тебя и благословит во все дни живота твоего».

Словами уверения располагается сердце болящего к исповеди много­образных согрешений, в уповании на милость Божию и желании восста­новить единение с Церковью, утрачиваемое и грехопадениями, и невоз­можностью из-за болезни участвовать в Евхаристии. А священник, увер­ившись, что нет ничего утаенного из грехов, «срама ради неисповеданного», просит Бога «принять исповедание раба Своего» и презреть все его согрешения.

И тогда иерей причащает болящего святых Христовых Таин и тем свидетельствует о единении его с Церковью, о его неизменном членстве среди собранных в нее верных.

 

Чин бываемый на разлучение души от тела

 

1. История чинопоследования «Отходной»

Всякому верному христианину присуще желание, чтобы кончина его была истинно христианской, непостыдной и мирной. Это желание, вы­лившееся в особое молитвенное возглашение, ежедневно повторяемое на службах суточного круга, породило в Церкви высокой важности обычай — напутствовать умирающего святыми Таинствами Исповеди и Причащения. Кроме этих благодатных даров, Церковь владеет и еще од­ним духовным сокровищем, подаваемым в самые последние минуты его земной жизни, в тягостный и мучительный момент разлучения души от тела — это «Последование на исход души...» («Отходная»). Последова­ние это ведет свое начало с глубокой древности.

В древнегреческой богослужебной практике мы встречаем несколько молитв «на исход души». Одни предназначались для чтения при послед­нем издыхании всякого верующего христианина, другие имели специаль­ное назначение и читались только над теми, кто находился под церков­ным запрещением и не смог выполнить назначенную ему епитимию и по­лучить надлежащее разрешение. И те и другие молитвы соединялись иногда в греческой Церкви с особыми последованиями на исход души, состоящими из канонов Спасителю и Богоматери. Эти последования раз­делялись на два вида (подобно молитвам). Одни были приспособлены для всякого умирающего, другие имели в виду «душу судимую», то есть человека, находящегося под церковным запрещением. В случае долгих мук умирающего от предсмертной агонии в греческой практике было осо­бое последование: «егда человек долго страждет».

Указанные последования перешли из греческой Церкви в русские богослужебные книги. С конца XV века отдельные молитвы «на исход души» соединяются с особыми последованиями.

Надписание последования «на исход души» в Требниках XVI века и указания относительно предсмертного испытания совести умирающего заставляют думать, что в это время чин на разлучение души совершался в древней Руси по монастырям над каждым умирающим братом, а в быту мирском он применялся реже, ибо к умирающему мирянину не всегда было возможно в нужный момент пригласить священника для совершения «Отходной».

«Канон на исход души» — «Приидите, соберитеся вси иже благочестно в житии пожившие» написан преподобным Андреем Критским. (Мал. Требник гл. 16 — когда человек долго страждет) и «Каплям до-ждевным злии и малии дни мои» — Иоанном, епископом Евхаитским.

В дониконовских старопечатных книгах оба канона печатались в од­ном последовании, имевшим надписание: «Чин, бываемый на разлучение души от тела, внегда брату изнемогающу». Здесь на первом месте канон на исход души — творение преподобного Андрея Критского, на втором — канон молебный по Святей Богородице.

Петр Могила, митрополит Киевский, «Последование на исход ду­ши» подверг значительным изменениям. Молебное последование пред­варяется, по примеру Римского Требника, наставлениями, как поступать священнику, пришедшему к больному для совершения отходной.

В доме больного священник кропил его святой водой со словами: «Окропиши мя иссопом». Затем вопрошал его, не осталось ли у него ка­ких-либо скрытых грехов, и, если больной говорил такие грехи, то разре­шал его обычной молитвой «Господь и Бог наш Иисус Христос...» Да­лее, собрав всех домочадцев, священник предлагал болящему прочитать Символ веры и ответить на ряд вопросов о вере в Бога, надежде на Его милосердие и прочее. После этого убеждал больного молиться «сердцем и устами», произнося краткие молитвы: «Боже, милостив буди мне греш­ному», «Боже, в помощь мою вонми» и т.д.

Приступая к совершению самого чина, иерей давал болящему цело­вать святой крест и еще раз «воздвизал его к упованию вечной жизни».

Кроме канона в состав чина митрополит Петр включил еще ряд тропарей и молитв. В самый момент исхода души от тела священник или кто-то другой должен наклониться к самому уху умирающего и велегласно повторять: «Иисусе, Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя. В руце Твои, Господи Иисусе, предаю дух мой. Господи Иисусе, приими дух мой». Затем умирающий кропился святой водой с возглашением: «Благодать Святаго Духа, освятившая воду сию, да избавит душу твою от всякого зла» (Требник Петра Могилы, ч. 1, с. 674).²⁷²

 

2. Схема чинопоследования

Канон молебный ко Пресвятей Богородице на исход души

I часть «Благословен Бог наш...»

Трисвятое по «Отче наш...» «Господи, помилуй» (12) «Приидите, поклонимся...» Псалом 50

II часть

Канон с ирмосами «Яко по суху...»

По 6-й песни кондак «Душе моя, душе моя...»

По 9-й песни «Достойно есть...»

Молитва от иерея, глаголемая на исход души

Отпуст

Канон молебный ко Господу на исход души, когда человек долго страждет

I  часть

«Благословен Бог наш...» Трисвятое по «Отче наш...» «Господи, помилуй» (12) «Приидите, поклонимся...» Псалмы 65, 142, 50

II  часть Канон с ирмосом «Яко по суху...»

По 9-й песни две молитвы: «О душе судимей», «О долгостраждущем умрети» Отпуст

 

3. Богословский смысл молитвословий чина

Неизбежное для всех земнородных разлучение души от тела и ос­тавление этого мира само по себе не страшно для верующих. Смерть сама по себе не есть зло. Она дарована Господом по человеколюбию, как средство против развития и укрепления зла, — «да зло не бессмертно будет».

Смерть разрешает всякую печаль. Поэтому верующие не боятся смерти, их не пугает напоминание о ней. Они боятся только того, что их грехи соделают для них страшным, мучительным, ужасным час смертный, когда душа увидит страшных, диких, жестоких, немилостивых демонов. Одно видение их лютее всякой муки. Кто поможет ей тогда? Поэтому верующие, руководимые Святой Церковью, в течение всей своей земной жизни готовят себя к исходу из нее. Постоянными напоминаниями о смерти они удерживают себя от грехов. Провидя издалека день кончины и всегда помышляя о нем как об уже пришедшем, они со слезами всегда молятся о том, чтобы Господь и Богоматерь не забыли их тогда, «день и ночь припадают тепле и молятся о заступлении» (канон на исход души, песнь 1, тропарь 5), просят у Господа христианской кончины живота без­болезненной, непостыдной, мирной. Об этом молятся они за общественным богослужением ежедневно и неоднократно. Об этом многократные молитвы в других случаях. Особенно часто обращаются верующие к сво­ей всегдашней Заступнице и Помощнице — Матери Божией. К ней, между прочим, они почти ежедневно взывают: «Предстани мне... и во время исхода моего окаянную мою душу соблюдающи и темныя зраки лу­кавых бесов далече от нея отгоняющи» (молитва на повечерии — «Нескверная...»).

В старину ежедневно келейное правило и монахов, и мирян пред­варялось целым рядом обращений к Богоматери, ангелам и святым с просьбой: «Помозите ми ныне в жизни сей и во исходе души моея».

Но вот приближается давно притрепетно ожидавшийся час. «Бедственные и малые дни, год от года понемногу сокращаясь, уже исчезают подобно каплям дождевым». Церковь, имевшая попечение о каждом православном с момента его рождения, не может оставить его и в этот час, последний и страшный. В лице духовника она спешит к одру умирающего и прилагает старания о том, чтобы у него не осталось на со­вести какого-либо неисповеданного греха, особенно злобы к кому-либо из братий. А затем духовник «от лица человека, с душою разлучающегося и не могущаго глаголати», читает Канон Господу и Богоматери.

Уста умирающего молчат и язык не глаголет, но «сердце вещает; огнь бо сокрушения внутрь возгарается и гласы немолчными призывает прежде всего Матерь Господню» (песнь 6). Канон на исход души преис­полнен этими вещаниями от сердца умирающего, который хорошо созна­ет, что «нощь смертная постиже его неготоваго, мрачная и безлунная, не приготовленного к «долгому пути страшному».

По 6-й песни канона кондак Великого канона, побуждающий душу умирающего воспрянуть, пока еще не поздно, подобно разбойнику бла­горазумному в последний момент воздохнуть о своих грехах и воззвать ко Господу, да пощадит Христос Бог. За кондаком следует икос того же Великого канона, утешающий трепещущую душу тем, что «Христова врачебница всем открыта», всем дана возможность очищать душу свою исповеданием грехов своих и Таинством Покаяния, что и сам диавол, ви­дя зту врачебницу, «пострадав, уязвися», и в сознании своего бессилия признается: «Убивает мя Вифлиемлянин, везде Сый и вся исполняет».

Все последование заканчивается молитвой от иерея, глаголемой на исход души, о разрешении ее от всяких уз, освобождение от всякой клят­вы, о прощении грехов и о упокоении в обителях святых.

Кроме канона на исход души в Требнике есть другой умилительный канон, который входит в чин «бываемый на разрешение души от тела, внегда человек долго страждет».

Большие страдания умирающего побуждают усилить молитву. Начав псаломскими воззваниями: «Да постыдятся и посрамятся ищущие душу мою, да возвратятся вспять хотящии ми злая» (Пс. 69, 3). «Не вниди в суд с рабом Твоим» (Пс. 142, 2). «Скажи мне, Господи, путь воньже пойду» (Пс. 142, 8), душа долго страдающего молитвенно ищет помощи у Церкви небесной и земной, призывает «ангельские соборы и человекився христолюбцы», всех «благочестно в житии поживших», призывает «вся земные концы» совоздохнуть и поплакать. В особенности она обра­щается к добрым друзьям и знакомым, и возлюбленным братьям, и про­сит их «в память еже к ним дружбы» молить Христа о ней, просит их всех «явить благоутробие», оказать милосердие к ней злосчастной и всеокаянной, ибо она верит в силу молитвы Церкви, «если бы все едином гласом провещали бысте к Владыце, тьмы избавили мя бысте» (Канон, песнь 6, тр. 2).

В конце чина две молитвы. В них прежде всего раскрывается мысль, что смерть дана Господом для пресечения зла. Неизреченной мудростию созданный от персти человек был украшен образом Божиим и добротою, и, как честное и небесное стяжание, предназначался к посто­янному славословию благолепия Божией славы и Царства, но преступив заповедь Божию и повеление, приняв образ и не сохранив его, человек внес в свою богозданную природу начало зла. Сего ради, да зло не будет бессмертным, Господь по человеколюбию лишил его бессмертия по телу, установил разлучение души от тела, причем тело обращается в землю, из которой было образовано, а душа, вдохнутая Господом, возвращается к Нему, и в определенном Им месте пребывает до общего воскресения. Присутствуя теперь при таком разлучении души от тела одного из рабов Божиих, долго не могущего умереть, служитель Божиий, со смирением сознавая личное недостоинство, но дерзновенно, как представитель Церкви, просит Господа освободить сего раба от его нестерпимых болез­ней и горьких немощей, и упокоить его «идеже праведных души пребы­вают».

Глава V Богослужение Таинства Брака

Глава VI. Богослужение Таинства Елеосвящения

Глава VII. Таинство Священства