«Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11, 1). Так определяет сущность веры ап. Павел.

Итак, вера есть, во-первых, та духовная сила в христианине, которая может обеспечить ему достижение желаемого, и, во-вторых, — уверенность в том, что не дано ему познавать непосредственно, через его внешние органы чувств.

По словам о. Валентина Свенцицкого: «Вера есть высшая форма познания, особое восприятие, таинственное и непостижимое в нас, превышающее все остальные формы познания и включающая их в себя».

А К. Д. Ушинский пишет, что «вера есть небесное сокровище, которое вручено человеку Творцом, как рай Адаму, чтобы его "хранить и возделывать"».

Известный врач Н. И. Пирогов говорит: «Веру я считаю такою психологическою способностью человека, которая более других отличает его от животного».

Хорошей аналогией для понимания значения веры является проводник электричества.

Для того чтобы человек мог использовать электрическую энергию, нужен проводник. Так и для идущей к сердцу человеческому благодати, очищающей сердце и исполняющей его Святым Духом, нужен также проводник. И таким проводником является вера человека.

Вспомним, как Господь «не мог» совершать чудес в Назарете, так как не нашел веры в сердцах Своих соотечественников  (Мк. 6, 5).

Бог не принуждает к вере. Она есть свободный подвиг любящей души. Вместе с тем она является великим сокровищем и единственным путем к совершенству. Об этом так говорил старец Захария из Троице-Сергиевой Лавры:

«Помните, что Бог дал нам свободу и насильно Он не берет к Себе никого. Надо проявлять усилие в воле своей, чтобы получить в сердце своем благодать Святого Духа.

Если бы Бог не дал нам свободы, Он бы уничтожил путь веры и привел бы к Себе всех путем принудительного знания. Не говорите, как некоторые невежды говорят: "Докажите нам существование Бога, и тогда мы поверим..." Тогда не будет веры, если доказать, а будет принудительное знание, и не будет тогда дороги к спасению».

Поэтому не следует спорить с неверующими и пытаться доказывать истинность христианской веры. Однако следует привлекать к ней внимание и раскрывать всю ее ценность и красоту и указывать на нее как на единственный путь для разрешения всех недоумений для разума человеческого.

Но когда в свободном сердце совершится акт веры, тогда Бог дает такие доказательства истинности веры, которые несравненно выше всех научных доказательств.

Поэтому ап. Иоанн пишет: «Верующий в Сына Божия имеет свидетельство в себе самом»   (1 Ин. 5, 10).

К сожалению, помимо спасительной христианской веры может быть и гибельная вера.

Так, «верующими» кроме христиан называют магометан, буддистов, идолопоклонников и т. д. А среди атеистов есть такие, которые «верят в человеческий гений», «верят в науку» и т. п.

Спасительная же вера, по определению ап. Павла, состоит в том, чтобы человек верил, что Бог (христианский) «есть, и ищущим Его воздает»   (Евр. 11, 6).Вера же гибельная для человека (но точно так же не знание, а вера) состоит в том, что Бога нет, или нет возможности общения с Ним.

Итак, по отношению к Богу неправильно делить людей на «верующих» и «неверующих». И те, и другие только верят, а не знают; но среди них одни верят в бытие Бога, а другие в Его небытие.

То же и по отношению к личности Иисуса Христа. Одни верят, что Он жил на земле и был Сыном Божиим; другие верят, что Он был обыкновенным человеком; третьи верят, что Его вообще не было. Но все только верят, но не знают достоверно. «Блаженны не видевшие и уверовавшие», — говорил Господь апостолу Фоме  (Ин. 20, 29).

Следует упомянуть, однако, что помимо «верующих» и «неверующих» есть еще небольшая группа философски образованных людей, которые не причисляют себя ни к тем, ни к другим, называя себя «агностиками».

Сущность агностицизма в том, что это учение утверждает, что мы ничего не можем знать о действительной сущности вещей. Поэтому на вопрос «Существует ли Бог?» агностики отвечают: «Мы не знаем». Это, по крайней мере, много честнее, чем вопреки логике и здравому смыслу категорически отрицать существование Бога, ложно базируясь при этом будто бы на «доказательствах науки».

По существу, много труднее верить в то, что Бога нет, чем в то, что Он есть: здоровая логика не может мириться с бессмыслицей, что все сотворенное: материя, энергия, весь сложный до беспредельности мир, человек и управляющие мирозданием бесчисленные законы — все это могло произойти как-то случайно, из ничего, без Премудрого Творца.

И прав пророк Давид, называющий безумцами тех, кто утверждает, что «нет Бога»   (Пс. 13, 1).

Причину наличия в человеке той или иной веры не следует искать в его своеобразных построениях ума, в его разумности, в его развитии, образовании и т. п. Верой движет сердце, и оно диктует уму, во что надо ему верить.

Сердце доброе, любящее, тянущееся к духовному свету, к красоте, правде, истине, хочет, чтобы Бог был, и ему даруется спасительная вера.

Как пишет о. Иоанн С: «Вера есть ключ к сокровищнице Божией. Она обитает в простом, добром, любящем  сердце».

И наоборот, как говорит блж. Августин: «Никто не отрицает Бога, как только тот, кто заинтересован в том, чтобы Его не было».

А проф. П. Лепорский пишет: «Истинный мотив отрицания Бога — вражда грешника на Бога. Представление о карающем суде Божием мешает жить грешнику, как ему хочется. Чтобы грешить свободно, ему для своего успокоения необходимо сказать «в сердце своем: нет Бога» (Пс. 13, 1). Что именно таково происхождение атеизма — в этом не может быть и сомнения. Как пишет В. С. Соловьев:

«Обыкновенно истины веры отвергаются заранее не по грубости ума, а по лукавству воли. Нет сердечного влечения к таким предметам, как Бог, спасение души, воскресение плоти, нет желания, чтобы эти истины действительно существовали, без них легче и проще, лучше о них не думать...

Такое неверие озлоблено против тех предметов, существование которых оно отрицает, такое неверие недобросовестно...

Но есть другого рода неверие, совершенно добросовестное, основанное... на особенности психического темперамента. Это неверие апостола Фомы...

Если бы неверие Фомы происходило от грубого материализма, сводящего всю истину к чувственной очевидности, то, убедившись осязательно в факте воскресения, он придумал бы для него какое-нибудь материа-диетическое объяснение, а не воскликнул бы: "Господь мой и Бог мой!"

Это неверие Фомы имеет все права на нравственное наше признание».

Абсурдно утверждение атеистов, что «наука не допускает веры в Бога». Опровержением этого является то, что множество из великих ученых верили в Бога. (Из последних наших ученых — Павлов, Филатов, Пирогов, Менделеев, Мичурин и др.).

Как говорил английский философ и ученый Бекон: «Много знания приводит к Богу, а мало — удаляет от Него».

А Пастер пишет: «Я верю, как бретонский крестьянин. Если бы я знал более, то верил бы, как бретонская крестьянка».

Вера спасительная есть дар человеку от Духа Святого Божия. Ап. Павел говорил: «Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1 Кор. 12, 3).

Таинственен, непостижим дар спасительной веры, который отличает христианина от мертвого, невозрожденного человека. Здесь та же тайна, которая отличает живой и одушевленный мир от мертвой природы.

Безмерно высока ценность дара спасительной веры, которая приоткрывает душе человеческой дверь в Царство Небесное, которое «внутрь вас есть»  (Лк. 17, 21).

Как величайший из даров человеку христианская вера может быть дана лишь при наличии в человеке глубокого смирения и подвига покаяния — сознания своих грехов при горячем стремлении к очищению своего сердца от страстей и пристрастий. Про это так пишет старец Силуан:

«Горделивый человек своим умом и наукой хочет познать все, но ему не дается познать Бога, потому что Господь открывается только смиренным душам.

Чтобы познать Господа, не надо иметь учености, но надо быть послушливым и воздержанным, иметь смиренный дух и любить ближнего, и Господь возлюбит такую душу и явит Себя душе, и будет учить ее любви и смирению, и все полезное даст ей, чтобы обрела покой в Боге.

Если какой-либо неверующий спросил бы нас: "Как мне обрести веру?" — то надо ответить так: "Господи, если Ты есть, то просвети меня, и я послужу Тебе всем сердцем и душою".

Вера не может быть дарована сердцам горделивым, эгоистичным, находящимся во власти страстей. Такие сердца не могут понести дар веры, так как вера обязывает ко многому. Прежде всего она обязывает к жертвенному подвигу любви».

Об этом пишет св. Иоанн Златоуст: «Много есть таких, которые веруют словам Священного Писания, но изнемогают в исполнении написанного».

Вот почему истинная вера, соединенная с жизнью, т. е. с исполнением на деле заповедей Господа, редка, и Сам Господь говорил про Своих учеников как про «малое стадо»   (Лк. 12, 32).

В чем сущность живой веры? При ней имеется уверенность в бытии Бога и в возможности с Ним общения: «Ищущим Его воздает» (Евр. 11, в). Но одной такой веры, однако, недостаточно.

Об этом так пишет игумения Арсения:

«Верить необходимо не только в существование Бога Творца и в спасение, дарованное нам через Иисуса Христа, но надо верить неизменно, во всех обстоятельствах жизни, как бы тяжело ни было, что Бог милосерд, хочет нашего спасения и, видя, зная не только в чем временное наше благо, но и вечное, ведет нас к нему, как любящий, но мудрый отец своих детей, направляя их с одинаковой любовью, лаской и строгостью.

Поэтому надо принимать с упованием как милость Божию (прося только Его помощи) всякое испытание или искушение, извне ли оно приходит, от наших ли немощей или от людей — орудий Божиих для нашего спасения, и часто обоюдного».Наличие живой веры в человеке проявляется, по словам игумена Иоанна, также в нижеследующем: «Вера, спасающая человека, не есть лишь вера в существование на небе и в отвлеченности Бога... Нет, вера есть реальная покорность Живому Богу на земле, безоговорочное доверие во всей полноте Его откровению, устремление и следование Им указанным путем и истолкование решительно всего во славу Божию».

Для верующего, как пишет о. Александр Ельчанинов, «нет ничего случайного на свете. Тот, кто верит в случай — не верит в Бога».

По учению прп. Исаака Сириянина, по наличию или отсутствию живой веры в Бога можно различать два типа людей. Для каждого из них будет характерным и миросозерцание, и душевное состояние, и взаимоотношение с миром.

У людей, живущих без живой веры, по словам преподобного, бывает «голое ведение, которое ценит только богатство, тщеславие, убранство, телесный покой, мирскую мудрость, годную к управлению дел в мире и способную к светской науке, искусству, изобретениям и т.д.».

Это ведение приписывает все случающееся не Промыслу Божию, а заботе и способности самого человека. Вместе с тем «оно не может пребыть без непрестанного попечения и без страха за тело, а потому овладевают им малодушие, печаль, отчаяние, боязнь от людей, страх от грабителей, страх от смерти, заботливость в болезни, тревога при скудости в недостатке потребного, страх страданий и все прочее.

Оно уподобляется морю, в котором ежечасно день и ночь мятутся и устремляются на пловцов волны, так как это ведение не умеет попечение о себе возвергать на Бога в уповании веры в Него.

А потому во всем, что касается до него самого, оно ухищряется в изыскании разных средств.

Когда же ухищрения его в одном каком-либо случае окажутся недействительными, таинственного же в сем

Промысла оно не усмотрит — тогда препирается с людьми, которые препятствуют и противятся ему.

Но если бы однажды вверил ты себя Господу, — говорит прп. Исаак про людей с христианской верой, — вседовлеющему для охранения твоего и смотрения о тебе, и если пойдешь вослед Его, то не заботься опять о чем-либо таковом, но тогда скажи душе своей: "На всякое дело довлеет для меня Того, Кому единожды я предал душу свою. Меня здесь нет, Господь это знает".

Тогда на деле увидишь чудеса Божии, увидишь, как во всякое время Бог близок, чтобы избавлять боящихся Его, и как Его Промысл окружает их. И хотя невидим телесными очами хранитель тот (Промысл), пребывающий с тобою, не должен ты сомневаться относительно Его, будто бы Его нет, ибо нередко открывается Он телесным очам, чтобы тебе иметь дерзновение».

Помимо уверенности в Промысле Божием имеется и еще несколько условий, чтобы вера была спасительной.

Ап. Иаков говорит: «И бесы веруют и трепещут» (Иак. 2, 19). Однако бесы при этой вере и при ожидании себе возмездия («трепетании») все же остаются вне спасения. В чем же спасительная вера?

Ап. Иаков учит, что «вера, если не имеет дел, мертва сама по себе»   (Иак. 2, 17).

Здесь он требует непременного добавления к вере дел богоугождения — исполнения воли Бога и Его заповедей.

Апостол Павел добавляет к этому: «Если я имею... всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто»   (1 Кор. 13, 2).

Нужно думать, что когда в притче о брачном пире (Мф. 22, 11-14) Господь говорил о человеке, присутствовавшем на пиру, но «одетом не в брачную одежду», то Он подразумевал тех, кто имеет веру, считает себя христианином (присутствие на пиру), но не имеет одежды милосердия и деятельной Христовой любви к ближним. По признакам наличия последних будет и оправдание на Страшном Суде   (Мф. 25, 31-46).А все те, кто делает себя, а не ближних, центром жизни («эгоцентризм», или «автоэротизм»), по существу являются неверующими, хотя бы они и называли себя христианами. У них «вера мертва» как не имеющая следствием дел любви.

Итак, любовь и дела любви оживляют веру, мертвую без них. Поэтому ап. Павел ставит в основу спасения не одну способность к вере в Бога, но три способности человека — верить, надеяться и любить. Он говорит: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше»   (1 Кор. 13, 13).

Вера может быть у человека с детства — как дар за благочестие его родителей. Но она может прийти и в зрелом возрасте как дар благодати за стремление сердца человеческого к любви, истине, красоте и подвигу. В последнем случае она особо оценивается Господом.

Вместе с тем, как пишет архиеп. Арсений (Чудовской): «Вера, как и любовь, не дается сразу и легко; ее нужно искать, ее добиваться, и только со временем, после усиленного духовного делания, вера овладевает всем нашим внутренним существом и делается для нас жизненным нервом, целью нашего бытия».

На вопрос иудеев «Что нам делать?» Господь отвечал им: «Вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал» (Ин. 6, 28-29). А сомневающемуся апостолу Фоме Он сказал: «Блаженны невидевшие и уверовавшие»   (Ин. 20, 29).

Как возрастить в себе, укрепить веру и оберегать ее? Ап. Павел пишет: «Вера от слышания, а слышание от слова Божия»   (Рим. 10, 17).

Итак, начало пути для стяжания и укрепления веры — это постоянное слушание слова Божия, проповеди богодухоносных служителей Слова и чтение Священного Писания, творений св. отцов и жизнеописаний святых и подвижников благочестия и другой духовной литературы.

Если не удается нам достаточно обращаться с носителями Духа Святого Божия, то тем более надо уделять время на духовное чтение, которое в наших руках. Кто наблюдал за собой, тот знает, как много помогает чтение укреплению веры и воспламенению духовной ревности.

Вера может потеряться (у сознательно не кающегося в своих грехах). Она будет слабеть, если человек будет добровольно и близко обращаться с неверующими людьми и читать литературу, написанную атеистами.

Особенно же вредно может отозваться на душе чтение антирелигиозной литературы: даже некоторые глубоко верующие христиане замечали для себя вред от чтения такой литературы.

Мы слышали от нескольких верующих людей такие слова: «Я никогда не прощу себе, что я позволил себе прочесть "Гаврилиаду" (написанную Марлинским, но некоторыми приписываемую А. Пушкину). Она навсегда мне отравила великий праздник Благовещения».

Что же касается людей со слабой верой или сомневающихся, то подобная литература может навсегда погубить и вытравить у них начатки веры.

Так, мы слышали следующее свидетельство от одной ранее веровавшей девушки: «Я за одну ночь прочитала из сочинений Л. Толстого "В чем моя вера?" К утру я перестала быть верующей христианкой».

Надо вспомнить тот случай, когда великий из святых прп. Антоний Египетский мгновенно прекратил разговор и пустился бежать от одного собеседника, когда узнал в нем еретика.

Как и всякая другая добродетель, вера есть нежный цветок, если душу сравнивать с садом. Этот цветок надо взращивать, лелеять и вместе с тем тщательно оберегать от многих опасностей.

По существу всякий грех есть уже рана на теле души и вредит и вере в той или иной степени.

Грех лишает благодати Божией, а без нее вера гаснет и может даже умереть.  Смертный грех убивает веру. Присмотритесь к жизни, и вы найдете женщин, которые теряли веру после первого аборта.

Как известно из Священного Писания, при конце существования человечества наступит «отступление», т. е. угасание веры во Христа   (2 Фес. гл. 2-3).

Эта угасающая вера в последние времена идет по двум направлениям: там, где еще имеется свобода проповеди христианства, там под влиянием цивилизации, т. е. внешнего прогресса человечества: богатства, роскоши, комфорта, избалованности, праздности, общедоступности всевозможных развлечений (спорта, кино, радио, телевизоров) — там вера ослабляется, делается мертвой, не сопровождается любовью и делами любви. В этом теперь опасность особенно для западных христианских стран.

Там же, где прекращается проповедь о Христе, вера постепенно угасает. Однако если при этом народ не развращается от легкой комфортабельной жизни, если Господь не оставляет его Своими заботами, посылая ему как целительное средство народные бедствия, — там сохраняется условие для возрождения веры. И бывают случаи, когда веры нет в уме, но она горит в сердце, как это было с Альбином из стихотворения Надсона «Христианка»:

И, смерть Марии изрекая, Дворца и Рима гордый сын, Он сам, того не сознавая, Уж был в душе христианин.

По свидетельству одного военного, принимавшего по радио сообщения от находившихся в бою летчиков (во Вторую мировую войну), он часто слышал от них в моменты их гибели слова: «Господи! Приими мою душу!»

А это были военные, в обычное время ни в чем не проявлявшие своей веры в Бога.

Так, пройдя путь глубоких страданий, народная душа может вновь возродиться и загореться пламенем веры и благочестия.

Вера христианская — величайший из даров человеку от Господа. Как пишет Н.:

«Жить и умирать в самых страшных условиях с Богом в душе — веселее и легче, чем пребывать в покое и холе без надежды и веры в Бога. Воин с оторванными взрывом ногами, истекающий кровью, обратившийся к Богу, непременно получает столько помощи, и радости, и света, что ему должен позавидовать благополучно жуирующий материалист.

Ведь даже не веря в Бога, невозможно не согласиться с верностью того факта, что человек переживает успокоение и полную радость, с верою обращаясь ко Христу. Ведь это опыт миллионов людей в любых условиях, этим  опытом  живет  Церковь».

 

Приложения к главе 1-й

о. Александр Ельчанинов о вере

Для чего нужна вера?

Ни для чего! Если бы я сказал, что она нужна, чтобы быть хорошим человеком, чтобы помогать людям, чтобы познавать Бога, чтобы спасти свою душу, — все это означало бы корыстное и эгоистическое отношение к вере.

Мы верим не для чего-то, а потому что мы любим Бога, потому что Бог есть для нас (в Своем явлении на землю в качестве Богочеловека Христа) совокупность всего самого светлого, чистого, бесконечно прекрасного, короче — всего самого желанного. Любовь к Богу ведет за собой веру в Бога.

Когда вы ищете истины среди противоречивых философских систем — это потому, что вы любите Истину; если всякая земная красота только томит ваше сердце и никогда его не насыщает — это потому, что мы успокоимся только на Вечной Нетленной Красоте.

Если вы мучаетесь нечистотой вашего сердца — это потому, что, сами того не зная, вы жаждете абсолютной чистоты и святости. Вера — от любви; любовь — от созерцания. Невозможно не любить Христа. Если бы мы Его увидели сейчас, мы бы не оторвали от Него глаз, мы бы «слушали Его с услаждением», мы теснились бы вокруг Него, как теснились евангельские толпы.

Надо только не противиться, Ему отдаться, созерцанию Его образа — в Евангелии, в святых, в Церкви — и Он возьмет в плен наше сердце. «Преображаемся в тот же образ, от славы в славу»   (2 Кор. 3, 18).

Суть веры и религиозной жизни не в принудительной очевидности, а в усилении и выборе. Вера — путь к Богу, опыт, который всегда удается. Праведники стремились к небу, и оно приняло их. «Приблизьтесь к Богу, и Бог приблизится к вам»   (Иак. 4, 8).

Вот перед тобою «жизнь и смерть... благословение и проклятие. Избери жизнь, чтобы жил ты и потомство твое»   (Втор. 30, 19).

Убедить кого-либо в существовании Бога совершенно невозможно, так как все, что можно словами сказать о вере, ни в какой степени не может передать того, что вообще не сказуемо и что в ней главное. Доводы веры не против разума, а помимо его.

Только в свете любви разум принимает видимые абсурды (антиномии) веры.

Те, кто хочет доказательства для своей веры, — на ложном пути. Вера — свободный выбор, и там, где есть хотя бы скрытое даже от самого себя желание доказательства, — нет веры. Знаки Богоявления не надо принимать как «доказательства» — этим мы снижаем, перечеркиваем подвиг веры.

Выдержки из «Диалогов» о. Валентина Свенцицкого

Глубокую характеристику отличия верующего человека от неверующего дает о. Валентин Свенцицкий, который пишет:

«Верующие и неверующие люди только по внешнему своему виду одинаковы — на самом деле они два разных существа...

"Не оставлю вас сиротами, приду к вам" (Ин. 14, 18).

И воистину Господь приходит в сердце каждого верующего человека, воистину каждый верующий человек никогда не чувствует своего одиночества.

Это постоянное чувствование любви Божией воспламеняет и в наших сердцах любовь ко Христу, к миру как к созданию Божию, к людям, ко всей жизни.

Страдания земные мы переживаем как спасительную Голгофу, и жизнь для нас — не беспорядочное чередование приятных и неприятных событий, а крестный путь, которым  мы идем  в вечное Царство Божие.

Мы всегда имеем очи сердца нашего обращенными в вечность, и потому все земное само по себе не имеет для нас цены и кажется нам суетой. Все это делает нас свободными. Ибо где Дух Господень, там и свобода.

А самое главное чувство наше, совершенно недоступное неверующим людям, — Воскресение Христа. Его можно сравнить с тем, что испытывает человек, приговоренный к смертной казни и неожиданно получивший освобождение. По-новому сияет для него небо, по-новому дышит его грудь, по-новому видит он всю окружающую жизнь.

Мир во зле лежит, но мы торжествуем потому, что Христос победил мир. Жизнь — страдание, но мы радуемся потому, что Христос воскрес, и страдания больше не существует.

Все умирает, все предается тлению, но мы ликуем, потому что уничтожена смерть и за преходящим тленным миром открывается вечная жизнь, новое небо, новая, преображенная земля».

 

Архиепископ Иоанн (Шаховской) о вере

Жить без веры человек вообще не может, как бы он ни уверял себя в своем безверии. Вот как пишет об этом архиепископ Иоанн: «Путь высокой веры есть направление, данное всем людям... Даже не верующие в Бога, сами того не понимая и не желая признавать, живут верой в своей жизни.  Они верят свидетельству других; доверяют  другим  и  в  исторической,  и  в  личной  своей жизни.

Так мы, люди, не сомневаемся, что наша мать есть именно наша мать, хотя уверенность наша не покоится на опыте собственных знаний, а держится на вере, на доверии  к  близким  людям...

Вера есть то, что живет Богом, а не собою. Вера есть некий новый воздух, через который предметы мира видны по-новому и все по-новому видится. Вера достовернее всякой реальности этого мира; она есть не только убеждение, но и состояние, и не только состояние, но и восхождение «от славы в славу»   (2 Кор. 3, 18).

Вера есть добрая действительность, а неверие — дурной сон...

Неверием жить нельзя, как нельзя жить только настоящим на этой земле. И потому неверия, в сущности, нет. Есть только вера, и есть лжеверие.

«Человек ходит подобно призраку» (Пс. 38, 7). Прошедшего уже нет, будущего еще нет, а настоящее — где оно? Реальна только вера в истинную жизнь. «Я с вами во все дни до скончания века. Аминь»   (Мф. 28, 20).

 

о. Павел Флоренский о религии и вере

«Религия есть, или, по крайней мере, притязает быть художницей спасения, и ее дело — спасать. От чего же спасает нас религия? Она спасает нас от нас, спасает наш внутренний мир от таящегося в нем хаоса. Она одолевает геенну, которая в нас и языки которой, прорываясь сквозь трещины души, лижут сознание. Она поражает гадов «великого и пространного моря» подсознательной жизни, «им же нет числа» (прп. Макарий Великий), и разит гнездящегося там змия. Она улаживает душу. А водворяя мир в душе, она умиротворяет и целое общество, и всю природу.

Довольно философствовали над религией и о религии! Надо философствовать в религии, окунувшись в ее среду!

Часть третья. РАСКРЫТИЕ СОКРОВИЩ И КРАСОТ ДУШИ. Предисловие

ВЕРА И НАДЕЖДА. Глава 1 ВЕРА ХРИСТИАНСКАЯ

Глава 2. ВЫСШИЕ СТУПЕНИ ВЕРЫ ХРИСТИАНСКОЙ