Въ 46-мъ номере „Церковнаго Вестника" достопочтенный професоръ Н. Барсовъ, по поводу печатаемыхъ поученій Кіевскихъ профессоровъ во время пассій, объявляетъ храмовую проповедъ мірянъ незаконною, распростирая на нее во всей силе 64-е правило б-го вселенскаго собора, согласно которому мірянинъ, дерзнувшій учить въ церкви, отлучается на 40 дней. Известные въ исторіи случаи допущенія мірянъ къ церковному учительству авторъ признаетъ исключеніями, дозволенными Церковью въ виду благодатныхъ даровъ, ниспосланныхъ мірскимъ проповедникамъ.
Вопросъ относительно абсолютной и вечной обязательности каноновъ Церкви, къ сожаленію, остается доселе невыясненнымъ ни въ церковной науке, ни въ административно-судебной практике. Известно всемъ, что многіе каноны вовсе не соблюдаются, хотя выражены въ весьма решительной форме. Таковъ канонъ о двукратныхъ въ каждомъ году соборахъ епископовъ всехъ округовъ, объ обязательномъ принятіи Св. Тайнъ присутствующими въ церкви пресвитерами, объ эпитиміяхъ (напр., за грехъ блуда отлученіе отъ при частія на 7 летъ, за нарушеніе поста — на 2 года), о томъ, чтобы не переходить епископу съ одной епархіи на другую, не отлучаться отъ нея долее 4-хъ месяцевъ и т. д. Однако намъ думается, что непоколебимую силу имеютъ каноны лишь по той своей стороне, по которой они выражаютъ истину Откровенія, — а не ея приложимость къ условіямъ времени и места. Такъ Апостолъ любви запрещаетъ принимать въ доме еретика, но потому только, что въ то время еретикомъ могъ быть лишь противникъ явной истины, хульникъ Св, Духа, такъ что действительно всякій „глаголяй ему радоватися, сорадуется ,деломъ его злымъ". Условія жизни изменяются, и уже не прежніе, но новые пріемы деятельности могутъ ее направлять ко Христу. Было время, когда вся Церковь принимала св. Тайны после трапезы, а теперь это считается тяжкимъ грехомъ, потому что люди оплотянились и нуждаются въ посте для духовнаго озаренія.— Въ жизни государственной для измененія практики требуется сперва юридическое постановленіе: но жизнь церковная, нося сама въ себе святость духа Божія, ей присущаго, идетъ впереди юрисдикціи, которая только констатируетъ жизнь. Вотъ почему и канонъ о непроповеданіи мірянъ допускалъ исключенія въ техъ случаяхъ, когда Церковь нуждалась въ ихъ проповеди. Съ точки зренія автора, следовало Оригена, Ефрема Сирина и др. прежде рукоположить во іерея, а потомъ лишь допустить къ учительству. Такъ и случилось бы, если бы нашъ канонъ имелъ принципіальный характеръ, а не дисциплинарный, выражалъ бы собою существо нашей веры, а не временное распоряженіе пастырской власти.
Но действительно ли современная церковная жизнь предъявляетъ нужду въ учительстве мірянъ? Думается, что предъявляетъ, и въ высшей степени настойчиво. Теперь, когда христіанское общество разделилось по своему быту на духовныхъ, всемъ существомъ принадлежащихъ целямъ Церкви,—и мірянъ, къ сожаленію, считающихъ себя прежде всего членами другихъ обществъ (государства, сословія и пр.), а къ Церкви относящихъ себя лишь отчасти („храмовое благочестіе"); теперь, во время упадка нашего церковнаго самосознанія, явились новыя условія: 1) по отношенію къ самому содержанію проповедей, и поэтому 2) къ лицамъ правоспособнымъ быть проповедниками.
Н. Ив. Барсовъ утверждаетъ, что храмовая проповедь есть функція благодатной жизни Церкви; но ведь въ последней участвуютъ и міряне? — функція пастырямъ врученнаго руководства христіанской совести: можетъ быть такъ точнее выразилась бы мысль автора. — Действительно, пока „у верующихъ было одно сердце и одна душа", то содержаніе про-поведи могло быть прямо направлено въ ихъ совесть, которая доверчиво и послушно шла за нею (однажды довольно было сказать пастырю: «братіе, будемте плакать», — чтобы достигнуть желаемаго). Теперь отношеніе пастырей къ пасомымъ иное: проповедь по духу своему становится или огласительною, или миссіонерскою (по крайней мере и та и другая нужны для современной Церкви). Не дай Богъ, если она делается плодомъ одной только научной компетентности, но въ современномъ своемъ положеніи она, думается, позволительна для всехъ, посвящающихъ себя на всецелое служеніе Богу, для всехъ зилотовъ Церкви, хотя бы и до ихъ рукоположенія. Для последнихъ право проповеданія существенно необходимо, чтобы они могли утверждаться въ пастырскомъ призваніи, необходимо точно такъ же, какъ для учащагося музыке смычокъ и скрипка. Объ этомъ нами писано несколько статей въ „Русскомъ Деле" (№ 40—42) 22), да, конечно, и приводимыя авторомъ распоряженія церковной власти нашей имели въ виду не столько пользу слушателей, сколько пользу учительства для самихъ проповедующихъ кандидатовъ священства. Мы съ величайшимъ сочувствіемъ относимся къ осужденію авторомъ проповеди, какъ плода уч-ности — только, но думаемъ, что допускаемые къ проповеди міряне должны иметь, кроме учености, и превосходящее благочестіе и ревность о доме Божіемъ, нерукотворенномъ: иначе— какъ было бы можно допускать ихъ къ принятію священства? разве для этого достаточна ученость, а все прочее—благодать восполнитъ сама собою? Запрещеніе VІ-го вселенскаго собора имело бы силу надъ духовными студентами лишь въ томъ случае, если бы и въ то время священники выбирались бы исключительно изъ людей, приготовлявшихся къ принятію священнаго сана более десяти летъ въ духовныхъ школахъ. Итакъ, намъ думается, что статья достоуважаемаго профессора относится не столько къ запрещенію студенческихъ церковныхъ проповедей, сколько къ тому, чтобы оне составлялиеь съ христіанскимъ одушевленіемъ, а не изъ данныхъ внешняго познанія и холоднаго разсудка.| Правиленъ ли взглядъ на церковную проповедь, какъ только на передачу ученія Церкви 19) | О проповеди мірянъ (Письмо въ редакцію «Руководства для сельскихъ пастырей»21) | Размышленія объ исповедной практике23) |