Пастырские послания и их значение.

Два послания Апостола Павла к Тимофею и послание к Титу называются пастырскими посланиями, потому что содержат в себе наставления Апостола Павла к двум вышеназванным его ученикам о том, каковы должны быть пастыри церковные и в чем должна состоять их деятельность в церкви. Наставления эти были предназначаемы Апостолом Павлом не только для Тимофея и Тита, но и для пастырей всех последующих времен. Церковь Христова всегда в этих посланиях почерпала правила и указания для упорядочения пастырской деятельности ее служителей, рассматривала эти послания как настольное руководство для пастырей. В особенности же важны эти послания в том отношении, что в них дается вполне определенное представление о том, что Церковь Христова состоит из двух элементов — пастырей, управляющих жизнью Церкви, и пасомых, идущих за пастырями. Отсюда мы имеем полное основание заключать, что иерархическое устройство церкви не есть что-либо привносное, явившееся в церкви во втором веке или даже позже, как думают некоторые сектанты, а существовало в ней от начала ее жизни.

Подлинность пастырских посланий.

Протестантские богословы давно уже стали высказывать сомнение в подлинности пастырских посланий, которые, конечно, своим содержанием опровергали создавшееся в протестантстве представление о позднейшем происхождении церковной иерархии. В особенности резко выражено было сомнение в подлинности этих посланий известным Бауром в его сочинении: "так называемые пастырские послания Апостола Павла" (1835 г.). По мнению Баура, ересь, опровергаемая в пастырских посланиях, есть гностицизм 2-го века, а церковное устройство, изображаемое в них, есть церковное устройство также 2-го века. Взгляды Баура обосновал и раскрыл Гольцман в сочинении: "пастырские послания" (1880 г.). По представлению Гольцмана, пастырские послания появились в половине второго века, когда церковь с одной стороны была раздираема борьбой разных лжеучений, а с другой — преследуема римским языческим правительством. Среди христиан того времени почувствовалась сильная потребность в непререкаемом церковном авторитете, в сильной церковной объединяющей власти, и вот в ответ на такой вопрос появились послания, написанные от имени Павла и утверждающие в церкви авторитет пастырей как руководителей церковного общества. Таким образом, по Гольцману, Тимофей и Тит — лица фиктивные, а Павел не мог быть автором пастырским посланий, потому что он и не боролся с тем лжеименным знанием, какое опровергается в пастырских посланиях и не проводил в жизнь тех начал, какие устанавливаются в означенных посланиях. Такое же предположение о позднейшем происхождении пастырских посланий и с такими же обоснованиями высказывается и в наступившем 20-м веке (см. например, толкование на пастырские послания Франца Келера в "Писаниях Нового Завета" изд. I. Вейсом 1908 г.).

Но все возражения против подлинности пастырских посланий не выдерживают критики. Так, прежде всего неправильно критики, и в особенности Юлихер, указывают на то, будто бы в пастырских посланиях обстоятельства церковной жизни и собственно ее устройство изображаются совершенно иными, чем в подлинных посланиях Апостола Павла (а такими критика считает послания к Римлянам, Коринфянам и Галатам) и к книге Деяний. Если по 1 Кор. (12-14) религиозным потребностям церкви удовлетворяют харизматические учители, а в пастырских посланиях — определенные поставленные апостолом, лица, то это не может служить основанием для признания пастырских посланий не подлинными, потому что такие поставленные апостолами лица упоминаются и в книге Деяний (14:23). Затем и в пастырских посланиях еще употребляются в одинаковом значении (по местам) наименования "епископ" и "пресвитер," подобно тому как в таком же одинаковом значении эти оба термина употребляются в книге Деяний (14:23; 20:17 ср. 28) и в послании к Флп (1:1).

Неудивительно нисколько и то, что в пастырских посланиях институт вдовиц и диаконисс является совершенно сложившимся, чего будто бы не могло быть в дни Павла. Как можно заключать из посланий к Тимофею, христианство в Ефесе утвердилось уже рано — до написания посланий к Тимофею оно существовало в Ефесской общине более десяти лет. Разве не могли за такой период времени возникнуть в Ефесской церкви разные вопросы о диакониссах, которые решает апостол в послании (первом) к Тимофею? Точно так же Апостол Павел мог в Ефесе употреблять некоторые особые обряды посвящения на священные должности, что, по мнению отрицательной критики, могло будто бы делаться только во втором веке.

Не менее легкомысленно поступает отрицательная критика и в том случае, когда объявляет, что лжеучения, опровергаемые в пастырских посланиях, позднейшего происхождения, что это именно не иное что как известный "гносис" второго века Дело в том, что в пастырских посланиях нигде не употребляется термин "гносис," как технический термин для обозначения известной ереси гностицизма. Если Павел здесь и опровергает "знание," то понимает под ним то же, заходящее за свои пределы, человеческое ведение, какое он имеет в виду и в других своих посланиях (например, в посланиях к Коринфянам и к Колоссянам). В пастырских посланиях не придается "гносису" самого характерного его признака — разделений между Богом Ветхого и Богом Нового Завета. Важно еще отметить то обстоятельство, что в пастырских посланиях "мифы" и "родословия," какие имеет в виду апостол, называются "иудейскими" (Тит. 1:14), Это свидетельствует о том, что гносис, обличаемый Апостолом Павлом, не похож на языческий гносис второго века. Наконец, лжеучители, упоминаемые в пастырских посланиях, еще принадлежат к церкви, за исключением Именея и Александра, а гностические секты 2-го века уже отделились от церкви и мыслились как враги ее. Можно сказать с решительностью: обличаемые в пастырских посланиях лжеучители соединяли в себе иудейское законничество, соблюдение преданий, по-раввински толковали закон Моисеев, думали извлечь из Торы особые тайны, вместе с тем унижая учение о спасающей всех людей благодати Христовой. Они обращали также особое внимание на различие чистых и нечистых яств и стремились усилить значение аскетизма. Но в то же время им не чуждо было и корыстолюбие.

Указывают еще на то, будто бы язык пастырских посланий очень сильно разнится от языка других Павловых посланий. Но, во-первых, различий в языке между теми и другими вовсе уже не так много, чтобы это бросалось в глаза, а во-вторых, почему бы Апостол Павел и не мог несколько изменить способ выражения своих мыслей в позднейших своих посланиях? Подобное изменение языка наблюдается и у некоторых великих писателей – например, Лютера, Клопштока, Шиллера, Гете. Апостол Павел тоже в конце своей жизни должен был ознакомиться близко с латинским языком (во время заключения в Кесарии и в Риме), а это должно было оказать влияние и на его греческую речь, так как его материнским, родным и незабываемым языком был язык еврейский, а не греческий; последний, как изученный им уже в годы юности, легко мог подвергнуться изменениям под напором нового языка — латинского.

Вообще все возражения отрицательной критики против подлинности пастырских посланий в высшей степени неосновательны. Что же касается исторических свидетельств о происхождении означенных посланий от Апостола Павла, то их вполне достаточно. Так, уже Поликарп в своем послании к Флп. обнаруживает знакомство с первым посланием к Тимофею (4:1 и 1 Тим. 6:10 и 7 и др. места). Встречаются повторения выражений пастырских посланий у Варнавы, Климента, Егезиппа, Иринея и др. древнейших отцов и учителей Церкви. Странным только представляется, что известный еретик Маркион (2-го в.) не упомянул об этих посланиях в своем каноне новозаветных книг. Но и это обстоятельство не должно особенно смущать нас: Маркион в этом случае мог руководиться тем соображением, что пастырские послания написаны к отдельным лицам, а не к целым церквам; послание же к Филимону он упомянул, может быть, потому, что оно было присоединяемо к какому-либо другому посланию, например, к посл. к Колоссянам).

Лица, к которым написаны пастырские послания.

Тимофей. Из книги Деяний известно, что Павел в сопровождении Силы во время своего второго миссионерского путешествия, т.е. около 52-го года, взял себе в ученики жителя г. Листры, юного Тимофея, который вероятно обратился в христианство в первое пришествие Павла в этот город. Павел называет его "возлюбленным и верным в Господе сыном" (1 Кор. 4:1,7), своим "истинным сыном в вере" (1 Тим. 1:2 ср. ст. 18 и 2 Тим. 6:12). Очевидно, что тогда, при вступлении в число спутников Павла, Тимофей принял крещение и дал пред свидетелями "доброе исповедание своей веры" (1 Тим. 6:12). Из 2 Тим. (1:5) мы узнаем имя матери Тимофея — Евники и имя его бабки — Лоиды, которые обе были добрыми христианками из израильтянок. Евника, а может быть и Лоида, при первом путешествии Апостола Павла по Галатии обратилась в христианство. Тимофей, стоявший под влиянием своей матери, — отец его был грек — также, очевидно, в это время, принял истинную веру, вероятно, возбужденный к тому учением и чудесами апостола. Как греку, ему нетрудно было отрешиться от привязанности к закону Моисееву, в котором он был воспитан своею матерью и бабкою, и Павел нашел в нем подходящего для себя помощника во всем. Однако, чтобы не соблазнить живших в той стране иудеев, он совершил над Тимофеем обрезание. После этого на Тимофея в Листре же было возложено проповедническое служение при совершении молитв и руковозложении старейшин церковных и прежде всего, конечно, самого Апостола Павла. А местные христианские пророки предвозвестили Тимофею успех в его служении.

После этого Тимофей с Павлом и Силой отправился в Европу. В Троаде к этому проповедническому кружку присоединился Лука. В Греции Тимофей оказал немало услуг Апостолу Павлу в его сношениях с церквами Солунской и Коринфской, к которым апостол отправлял Тимофея, как человека, пользовавшегося там особым доверием. Как ни трудно было успокоить мятущихся коринфян, однако Тимофей достиг этого и получил одобрение от Павла (1 Кор. 16:10 и сл.). Тимофей таким образом до 58-го года был вместе с Павлом, как видно из заметок посланий апостола, появившихся до этого года, а затем на много лет он исчезает из круга нашего зрения. Затем упоминания о Тимофее мы находим в посланиях в Колоссянам и Филиппийцам, написанных Павлом из Рима (первые узы). Павел хочет послать находящегося при нем Тимофея в Филиппы, чтобы верный его ученик принес ему самые точные сведения о состоянии столь дорогой Павлу церкви Филиппийской (Флп. 2:14 и сл.). Из послания к Евреям (13:23) видно, что Тимофей был также в заключении, но потом получил свободу. К какому времени относится это заключение — неизвестно. Из 1-го посл. к Тимофею видно, что во время написания этого послания он находился в Ефесе. Предание церковное говорит, что Тимофей был епископом в Ефесе (Евсевий Церк. Ист. 110:1, 4, 5), что он долго пребывал в общении с Апостолом Иоанном и при императоре Нерве, в проконсульство Перегрина (97 г.) 22-го января претерпел мученическую смерть. В 356-м г. останки его были перенесены в Константинополь.

Тит. Об этом сотруднике Апостола Павла книга Деяний ничего не сообщает. Первое упоминание о нем мы находим в послании к Галатам (2:1,3) и потом следующее — во 2 к Кор. (2:13; 7:6,13 и сл.; 7:6; 16:23; 12:18). Как видно из посл. к Галатам, Павел взял с собою Тита из Антиохии на Апостольский собор в Иерусалим — следовательно, Тит уже ранее был призван апостолом к сотрудничеству. Он был грек, и на соборе приверженцы Моисеева закона принуждали его принять обрезание, но Апостол Павел в этом случае не уступил таким требованиям, потому что не хотел подать христианам из язычников повода думать, что для них неизбежно принятие Моисеева закона. В течение нескольких лет после собора Тит постоянно находился при Павле как его помощник в деле проповеди. Павел посылал его в Коринф для ознакомления с настроением Коринфских христиан (2 Кор. 12:17-18), и Титу несомненно, много своими речами содействовал успокоению коринфян. И второе послание к Коринфянам было поручено отнести в Коринф Титу. Затем мы находим упоминание о Тите только в написанном к нему послании. Церковное предание сообщает, что Тит был епископом на о. Крите и скончался в г. Гортине, предварительно пострадав за исповедание Христа (25 августа). Глава его находится в Венеции, в соборе святого Марка.

Содержание пастырских посланий.

Не во всех пастырских посланиях соблюдается строго логическое расположение, но первое послание к Тимофею несомненно имеет такое расположение.

Именно после краткого вступления (1:1-2), апостол в первой части своего послания представляет Тимофея как попечителя над церковью Ефесской в ее целости (1:3-4:5) — сначала 1) как проповедника и защитника спасительной истины в борьбе против отлучающих многих членов церкви от единства веры лжеучителей (1:3-20), затем 2) как поддерживающего порядок в церковной жизни (2:1-3, 13), и ближе всего а) в богослужении (2:1-15) и б) в церковном устроении: в епископы, диаконы и диакониссы Тимофеем должны быть избираемы вполне достойные люди (3:1-13) и 3) наконец, как охранителя спасительной истины против имеющих явиться лжеучителей (3:14; 4:5): Церковь изображается здесь как столп и утверждение истины.

Вторая главная часть содержит в себе вразумления Тимофею относительно его личного поведения, которое должно быть таким, чтобы Церковь видела в нем доброго служителя Христа (4:6-16).

Третья главная часть, наконец, изображает пред нами Тимофея как советника и пастыря для Ефесской церковной общины (5:1-6,19), именно, а) для старых мужчин и женщин (5:1,2), б) для вдов (5:3-16), в) для служителей Церкви (5:17-20). Во всех этих случаях Тимофей обязан проявлять должную заботливость и не бояться прибегать к мерам строгости. Далее, после в) заключения к сделанным увещаниям, относящегося более к самому Тимофею (5:21-23), следует предваряемое указанием на различие между грехами и добрыми делами увещание к тому, чтобы Тимофей учил рабов, как они должны держать себя в отношении к своим господам (5:24; 6:2), г) увещание не стремиться к обогащению, имеющее отношение и к самому Тимофею (6:3-16) и, наконец, д) указание относительно того, как увещевать богатых (6:17-19).

Заключение послания содержит наставление Тимофею соблюдать в чистоте доверенное ему сокровище истинного учения и пожелание мира всей Ефесской церкви.

В послании к Титу расположение мыслей гораздо проще, чем в первом к Тимофею. Послание разделяется на две части, со вступлением (1:1-4) и заключением (3:12-15). В первой части апостол внушает Титу, чтобы он ставил в пресвитеры и епископы таких людей, которые бы были в состоянии бороться за благополучие Церкви с иудействующими лжеучителями (1:5-15), и затем во второй части апостол сначала указывает Титу, как он должен применять требования "здравого учения" к различным возрастам, полам и состояниям (2:1-10), а также и ко всем людям (2:11-14). Затем, во втором отделе второй части, апостол (3:1-11) внушает чрез Тита всей Критской церковной общине, как она должна держаться по отношению к нехристианам, среди которых она живет, в частности в отношении к языческим властям (3:1, 2), причем указывается принципиальное основание для такого, а не для иного поведения верующих в отношении к нехристианам (3:3-7) и с другой стороны рекомендуется самому Титу воздерживаться от участия в пустых словопрениях с лжеучителями и более времени посвящать на поучение паствы (3:8-11). Заключение (3:12-15) содержит в себе личные сообщения и приветствия апостола.

Таким образом, в первой части Тит выступает пред ними как иерарх, посвящающий вполне годных для церковного служения предстоятелей Церкви, а во второй — как учитель практически-здравого христианства, вполне правильной христианской жизни.

Второе послание к Тимофею особенно богато личного характера замечаниями, которые составляют в общем одну пятую часть послания (1:15-18; 4:9-21; 3:10 и 11). Оно, можно сказать, представляет собою лебединую песнь апостола, идущего навстречу смерти и соединенному с нею небесному прославлению. Главной темой первой части послания является мысль о необходимости для Тимофея потерпеть страдания вместе со Христом и Павлом и верными свидетелями (1:3; 2:14а). Вторая часть рисует пред нами образ Тимофея как учителя христиан. В частности, в первой части Тимофей призывается сохранять доверие к апостолу и надежду на свои собственные силы, в то время как выступает на порученное ему служение (1:3-7), не стыдиться свидетельства Христова и брать пример со своего учителя — Павла (1:8-12), сохранять прекрасное сокровище, ему порученное (1:13-14), остерегаться дурного примера Фигела и Гермогена (1:15) и подражать мужественному страдальцу Онисифору (1:16-18) и, наконец, передавать спасительную истину верным ученикам, которые были бы способны научить ей и других, не заботясь особенно о земном, страдая со Христом, чтобы с Ним и прославиться, как и другие верующие христиане (2:2-14). Затем, во второй части апостол учит Тимофея, как он должен держаться по отношению к современным ему лжеучителям: он не должен вступать в мелкие пререкания с ними, а говорить по самому существу вопроса и притом тихо, спокойно (2:14-26). Далее апостол говорит об имеющих выступить лжеучителях: в спорах с теми Тимофей главным своим руководством должен иметь Священное Писание, которое он изучил с самого младенчества (3:1-17). Наконец, апостол призывает Тимофея помнить о втором пришествии Господнем как пришествии Судии мира и предстоящем отшествии из этой жизни самого апостола (4:1-8). Послание заключается приглашением, обращенным к Тимофею, поскорей придти к Павлу — до наступления зимы — и различными сообщениями и поручениями (4:9-22).

Когда были написаны пастырские послания.

Принимая во внимание то обстоятельство, что события, о которых упоминают пастырские послания, никак нельзя отнести к тому времени, какое обнимает собою книга Деяний Апостольских, заканчивающаяся изображением пребывания Апостола Павла в узах в Риме (первые узы), а также обращая внимание на данные относительно жизни Апостола Павла, Тимофея и Тита, имеющиеся в посланиях к Филиппийцам и Филимону, а также и на свидетельства церковного предания, необходимо предположить, что пастырские послания написаны были после освобождения Апостола Павла из первых уз. Второе послание к Тимофею, несомненно, написано незадолго пред мученической кончиною Апостола Павла, а оба остальные пастырские послания — ранее его.

Дело происхождения этих посланий можно представить в таком виде. Оканчивались два года первого римского заключения Апостола Павла. Он намеревался прежде всего, по освобождении, посетить основанные им на востоке церкви (весна 63-го года). По всей вероятности, апостол исполнил свое намерение, и во время римского пожара (18-24 июля 64-го г.) и начавшегося после него гонения на римских христиан, Павла уже не было в Риме. Он спешил посетить восточные церкви и проездом через о. Крит оставил там епископом Тита. В это время он написал первое послание к Тимофею в Ефес, а потом в скором времени и послание к Титу на о. Крит. Второе послание к Тимофею, как видно из того, что обстоятельства апостола очень изменились, он опять находился в узах в Риме и ожидал смерти — написано незадолго до кончины апостола в Риме (в конце 67-го года). Более точно определить время происхождения пастырских посланий не представляется возможности.

Литература о пастырских посланиях.

Из святоотеческих толкований на пастырские послания известны: Ефрема Сирина (в переводе с армянского на латинский 1893-го г.), Иоанна Златоуста 18 бесед, Феодора Мопсуетского, Феодорита Киррского, Амвросиаста, блаж. Иеронима (на послания к Титу).

Из числа новейших западных толкований заслуживают внимания: Б. Вейса (в Комментарии Мейера 1903 г.), Бельзера (католич. 1907 г.), Рамзая (на англ. яз. 1903 г.) и Воленберга (в Комментарии Цана 2-е изд. 1911 г.).

Русских сочинений о пастырских посланиях немного. Таковы:

А. Клитина. Подлинность посланий святого Апостола Павла к Тимофею и Титу. Критико-исагогический опыт. Киев 1887 г.

П. Полянский. Первое послание св. Апостола Павла к Тимофею. Опыт историко-экзегетического исследования. Сергиев Посад 1897 года.

Епископа Феофана. Толкование пастырских посланий святого Апостола Павла.

Пастырское послание, или догматические и нравственные размышления на второе послание Апостола Павла к Тимофею (пер. с франц.). Киев 1874.

Троицкий. Послания святого Апостола Павла к Тимофею и Титу. Казань 1884.

Предисловие

1-е Послание к Тимофею. Главы 1-3