Сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт. 1:26), — таинственно совещавался в Самом Себе и с Самим Собою Бог-Троица пред сотворением человека.

Человек — образ и подобие Бога. Бог, неприс­тупный в величии Своем, Бог, превысший всяко­го образа, изобразился в человеке, изобразился с ясностию и славою. Так изображается солнце в смиренной капле воды. Существо человека, вер­ховная его сила, которою он отличается от всех земных животных, которою он равен ангелам, дух его, — есть образ существа Божия: свойства духа человеческого служат в состоянии непороч­ности своей подобием свойств Бога, Который, начертав всемогущею десницею Свое подобие на человеке, пребывает превыше всякого подобия и сравнения.

Какое же превосходное, исполненное много­образного достоинства, многообразной красоты существо — человек!

Создателем вся видимая при­рода; вся она назначена в служение ему, вся она — его чудная обстановка.

Когда Создатель извлекал в бытие из ничтоже­ства все прочие творения — довольствовался тем, что произносил Свое всемогущее повеление. Ког­да же восхотел завершить дело мироздания сотво­рением изящнейшего, совершеннейшего созда­ния — Он предваряет сотворение совещанием.

Громадное вещество в его необозримом и не­исчислимом разнообразии, созданное прежде человека, было — скажем утвердительно, пото­му что скажем справедливо — созданием приго­товительным. Так земной царь устраивает и украшает великолепный чертог для того, чтоб в нем поставить свое изображение.

Царь царей и Бог богов приготовляет всю ви­димую природу со всем ее убранством, со всем зримым нами изумительным великолепием. Потом в этот чертог поставляет, как конечную причину всего, Свой образ.

По окончании мироздания, пред созданием человека, Бог осматривает сотворенное Им и находит его удовлетворительным: виде Бог, яко добра (Быт. 1:25).

По сотворении человека снова Бог осмат­ривает все сотворенное Им, и уже находит творение Свое изящным, полным, совершенным: и виде Бог вся, елико сотвори: и се добра зело (Быт. 1:31).

Человек! пойми твое достоинство.

Взгляни на луга и нивы, на обширные реки, на беспредельные моря, на высокие торы, на рос­кошные древа, на всех зверей и скотов земных, на всех зверей и рыб, странствующих в простран­ствах воды, — взгляни на звезды, на луну, на сол­нце, на небо: это все — для тебя, все назначено тебе в услужение.

Кроме видимого нами мира, есть еще мир невидимый телесными очами, несравненно пре­восходнейший видимого. И невидимый мир — для человека.

Как Господь почтил образ Свой! какое пред­начертал ему высокое назначение! Видимый мир — только предуготовительное преддверие обители, несравненно великолепнейшей и про­страннейшей. Здесь, как в преддверии, образ Бо­жий должен украситься окончательными чер­тами и красками, чтоб получить совершенней­шее сходство со своим всесвятейшим, всесовершеннейшим Подлинником, чтоб в красоте и изяществе этого сходства войти в тот чертог, в котором Подлинник присутствует непостижи­мо, как бы ограничивая Свою неограниченность для явления Себя Своим возлюбленным, разумным тварям.

Образ Троицы-Бога — троица-человек.

Три лица в троице-человеке — три силы его духа, которыми проявляется существование духа. Мысли наши и духовные ощущения проявляют существование ума, который, проявляясь со всею очевидностию, вместе пребывает вполне невиди­мым и непостижимым.

В Священном Писании и в писаниях свя­тых отцов иногда вообще душа называется ду­хом, иногда называется духом отдельная сила души. Отцы называют эту силу души словесностию или силою словесности. Они разделяют ее на три частные силы: ум, мысль, или слово, и дух. Умом они называют самый источник, са­мое начало и мыслей и духовных ощущений. Духом в частном значении называется способ­ность духовного ощущения. Нередко в отечес­ких писаниях словесная сила или дух называ­ются умом; нередко называются умами сотво­ренные духи. Целое получает имя от главной своей части.

Самое существо души нашей — образ Бога. И по падении в грех душа пребывает образом! И вверженная в пламень ада душа грешная, в самом пламени ада, пребывает образом Божиим! Так научают святые отцы (св. Димитрий Ро­стовский. Летопись).

Воспевает святая Церковь в своих песнопе­ниях: «Образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений» (тропари по непорочнах в субботу, гл. 5. Псалтирь с восследованием).

Ум наш — образ Отца; слово наше (непроиз­несенное слово мы обыкновенно называем мыс­лию) — образ Сына; дух — образ Святого Духа.

Как в Троице-Боге три Лица неслиянно и не­раздельно составляют одно Божественное Суще­ство — так в троице-человеке три лица составля­ют одно существо, не смешиваясь между собою, не сливаясь в одно лицо, не разделяясь на три существа.

Ум наш родил и не престает рождать мысль; мысль, родившись, не престает снова рождаться, и вместе с тем пребывает рожденною, сокровен­ною в уме.

Ум без мысли существовать не может, и мысль — без ума. Начало одного непременно есть и начало другой; существование ума есть непре­менно и существование мысли.

Точно так же дух наш исходит от ума и со­действует мысли. Потому-то всякая мысль име­ет свой дух, всякий образ мыслей имеет свой отдельный дух, всякая книга имеет свой собствен­ный дух.

Не может мысль быть без духа; существова­ние одной непременно сопутствуется существо­ванием другого. В существовании того и другого является существование ума.

Что — дух человека? Совокупность сердечных чувств, принадлежащих душе словесной и бес­смертной, чуждых душам скотов и зверей.

Сердце человека отличается от сердца живот­ных духом своим. Сердца животных имеют ощу­щения, зависящие от крови и нервов, не имеют ощущения духовного — этой черты Божествен­ного образа, исключительной принадлежности человека.

Нравственная сила человека — дух его.

Наш ум, слово и дух по единовременности сво­его начала и по своим взаимным отношениям служат образом Отца, Сына и Святого Духа, совечных, собезначальных, равночестных, единоестественных.

Видевый Мене, виде Отца, — возвестил Сын. — Аз во Отце, и Отец во Мне есть (Ин. 14: 9—10). Тоже можно сказать об уме человеческом и мыс­ли его: ум', невидимый сам по себе, является в мысли; ознакомившийся с мыслию, ознакомил­ся с умом, произведшим эту мысль.

Господь наименовал Духа Святого Силою свы­ше (Лк. 24:49), Духом Истины (Ин. 14:17); Ис­тина — Сын. Свойство силы имеет и дух челове­ческий; он есть и дух мыслей человека, истинны ли они, или ложны. Он проявляется и в тайных движениях сердца, и в образе мыслей, и во всех действиях человека. Духом человека обнаружи­вается и ум его, и образ мыслей; дух каждого по­ступка обнаруживает мысль, руководившую че­ловека при поступке.

Милосердый Господь украсил Свой образ и подобием Своим. Образ Бога — самое существо души; подобие — душевные свойства.,

Был новосотворенный образ Божий, человек, подобно Богу, бесконечен, премудр, благ, чист, нетленен, свят, чужд всякой греховной страсти, всякого греховного помышления и ощущения.

Искусный художник сперва изображает фор­му, черты того лица, с которого снимает порт­рет. Изобразив с точностию эти черты, он дает лицу, самой одежде цвет и краски подлинника, тем усовершает сходство. Бог, сотворив Свой об­раз, украсил его Своим подобием: свойственно образу Божию иметь по всему сходство с Богом. Иначе образ был бы недостаточен, недостоин Бога, не выполнял своего назначения, не соответ­ствовал ему.

Увы! увы! Восплачьте, небеса! восплачь, солн­це, восплачьте, все светила, восплачь, земля, вос­плачьте, все твари небесные и земные! восплачь, вся природа! восплачьте, святые ангелы! Возры­дайте горько, неутешно! Облекитесь, как в одеж­ду, в глубокую печаль! — Совершилось бедствие, бедствие, вполне достойное назваться бедствием: образ Божий пал.

Почтенный самовластием от Бога, как одним из ярких, живых цветов богоподобия, обольщен­ный ангелом, уже падшим, он сообщился мысли и духу темным отца лжи и всякой злобы. Сооб­щение это осуществил действием: разъединени­ем с волею Божиею. Этим отгнал от себя Духа Божия, исказил Божественное подобие, сделал самый образ непотребным.

Живо и точно изобразил Екклесиаст бедствия падения: Развращенное, — сказал он, — не мо­жет исправитися, и лишение не может исчислитися (Еккл. 1:15).

Расстройство образа и подобия удобно каж­дому усмотреть в себе. Красота подобия, состоя­щая из совокупности всех добродетелей, осквер­нена мрачными и смрадными страстями. Черты образа лишены своей правильности, своего вза­имного согласия: мысль и дух борются между со­бою, выходят из повиновения уму, восстают против него. Сам он — в непрестанном недоумении, в омрачении страшном, закрывающем от него Бога и путь к Богу святой, непогрешительный.

Ужасным мучением сопутствуется расстрой­ство образа и подобия Божия. Если человек вни­мательно, в уединении, в течение значительного времени постоянно будет смотреть в себя — то он убедится, что это мучение действует непре­рывно, раскрывается и закрывается, смотря по­тому, много или мало заглушает его развлечение.

Человек! твои развлечения, твои увеселения — обличители живущей внутри тебя муки. Ты ищешь заглушить ее чашею шумных забав и не­прерывного развлечения. Несчастный! Едва вы­падет для тебя минута трезвения, как ты снова убеждаешься, что мука, которую ты старался уничтожить развлечением, живет в тебе. Развле­чение служит для  нее пищею, средством укреп­ления: отдохнув под сению развлечения, мука просыпается с новыми силами. Она — свидетель­ство, живущее в самом человеке, свидетельству­ющее ему о его падении.

Печатью, свидетельством падения запечатле­но тело человека. С самого рождения своего оно во вражде, в борьбе со всем окружающим и с са­мою живущею внутри его душою. Наветуют про­тив него все стихии; наконец, утомленное внутренними и внешними бранями, поражаемое недугами, угнетаемое старостию, оно падает на косу смерти, хотя и сотворено бессмертным, — рассыпается в прах.

И снова является величие образа Божия! оно является в самом падении его, в способе, кото­рым человек извлечен из падения.

Бог одним из Лип Своих восприял на Себя образ Свой: вочеловечился, Собою извлек его из падения, восстановил в прежней славе, возвел к славе, несравненно высшей, нежели та, которая была ему усвоена при сотворении.

В милости Своей праведен Господь. При ис­куплении Он возвеличил образ Свой более, не­жели при создании: человек не сам себе изобрел падение, как изобрел его падший ангел, но при­влечен в падение завистью, обманут злом, при-    крывшимся личиною добра.

Все Лица Троицы-Бога участвуют в деле воче­ловечения, каждое в свойстве Лица своего. Отец пребывает родившим и рождающим, Сын рож­дается, действует Дух Святой.

И здесь опять видно, какой точный образ — человек Бога. Принимает человечество Сын; чрез Него вся Троица-Бог вступает в общение с чело­веком. Мысль наша, чтоб сообщиться с челове­ками, облекается в звуки: невещественная — сопрягается с веществом; чрез посредство ее вхо­дит в общение дух, является ум.

Вочеловечился Сын — Божие Слово, Божия Истина. Истиною исправлена, очищена наша мысль; наш дух соделался способным к общению со Святым Духом. Святым Духом оживлен умер­щвленный смертию вечною дух наш. Тогда ум вступил в познание и видение Отца.

Троица-человек исцеляется Троицею-Богом: Словом исцеляется мысль, переводится из обла­сти лжи, из области самообольщения, в область Истины; Духом Святым оживотворяется дух, переводится из ощущений плотских и душевных в ощущения духовные; уму является Отец — и ум соделывается умом Божиим Ум Христов има­мы (1 Кор. 2:16), говорит апостол.

До пришествия Святого Духа человек, как мертвый духом, вопрошал: Господи, покажи нам Отца (Ин. 14:8). По принятии Духа сыноположения, ощутив сыновство свое, ожив духом для Бога и спасения от действия Святого Духа, он относится к Отцу, как к знаемому, как к Отцу: Авва Отче! (Рим. 8:15-16).

В купели крещения восставляется падший образ, человек рождается в жизнь вечную водою и духом. Отселе Дух, отступивший от человека при падении его, начинает соприсутствовать ему во время его земной жизни, исцеляя покаянием повреждения, наносимые человеку грехом пос­ле крещения, и таким образом соделывая ему возможным спасение, посредством покаяния, до последнего издыхания.

Красота подобия восстановляется Духом, как и образ при крещении. Она развивается, усовершается исполнением евангельских заповедей.

Образец этой красоты, полнота этой красо­ты — Богочеловек, Господь наш Иисус Христос. Подражателе мне бывайте, якоже и аз Хрис­ту (1 Кор. 11:1), возвещает апостол, призывая верных к восстановлению и усовершению в себе Божественного подобия, указывая на Священ­нейший Образец совершенства новых человеков, воссозданных, обновленных искуплением. Облецытеся Господем нашим Иисусом Христом

(Рим. 13:14).

Бог-Троица при искуплении образа Своего — человека — дал такую возможность к преуспея­нию в усовершении подобия, что подобие обра­щается в соединении образа с Подлинником, бедной твари со всесовершенным Творцем ее.

Дивен, чуден образ Божий, тот образ, из кото­рого светит, действует Бог! Тень Петра апостола исцеляла! Солгавший пред ним пал внезапно мер­твым, как солгавший пред Богом! Убрусцы и головная повязки апостола Павла совершали зна­мения! Кости Елисея пророка воскресили мерт­веца, которого телу неосторожность погребателей допустила прикоснуться к давно покоившим­ся во гробе костям Духоносца!

Ближайшее подобие, соединение, получается и по получении удерживается пребыванием в евангельских заповедях. Будите во Мне, запове­дует Спаситель ученикам Своим, и Аз в вас. Аз есмь лоза, вы же рождие, и иже будет во Мне и Аз в нем, той сотворит плод мног (Ин. 15:4, 5).

Блаженнейшее соединение доставляется, ког­да с чистою совестию, очищаемою удалением от всякого греха, точным исполнением евангельских заповедей, христианин приобщается святейше­го Тела Христова и святейшей Его Крови, а вмес­те и соединенного с ними Божества Его. Ядый Мою плоть, сказал Спаситель, и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем (Ин. 6:56).

Разумный образ Божий! рассмотри: к какой славе, к какому совершенству, к какому величию ты призван, предназначен Богом!

Непостижимая премудрость Создателя пре­доставила тебе сделать из себя то, что пожелаешь сделать.

Разумный образ Божий! Неужели ты не захо­чешь пребыть достойным образом Божиим, захочешь исказить себя, уничтожишь подобие, пре­вратишься в образ диавола, низойдешь к досто­инству бессловесных?

Не всуе излил Бог свои блага, не напрасно со­вершил чудное мироздание, не тщетно почтил предварительным совещанием создание Своего образа, не безотчетливо Собою искупил его, ког­да он пал! Во всех дарах Своих Он потребует от­чета. Он будет судить, как употреблены Его щед­роты, как оценено Его вочеловечение, как оце­нена кровь Его, пролитая за нас при нашем ис­куплении.

Горе, горе тварям, пренебрегшим благодеяни­ями Бога, Создателя, Искупителя!

Огнь вечный, бездна огненная, зажженная давно, неугасимая, приготовленная для диавола и ангелов его, ожидает образы Божии искажен­ные, соделавшиеся непотребными. Там они бу­дут гореть вечно, не сгорать вечно!

Братия! Доколе мы странствуем на земле, до­коле мы в преддверии к вечности — в этом види­мом мире, — постараемся привести в правиль­ность черты образа Божия, напечатленного Бо­гом на душах наших, дать оттенкам и цветам подобия красоту, живость, свежесть, — и Бог на испытании страшном признает нас способными к вступлению в Его вечный, блаженный чертог; в Его вечный день, в Его вечные праздник и тор­жество.

Ободримся, маловерные! подвигнемся, лени­вые! Подобострастный нам человек, сперва в омрачении своем гнавший Церковь Божию, быв­ший противником, врагом Бога, столько испра­вил в себе по обращении своем богоданный Бо­жественный образ, столько усовершил подобие, что с дерзновением возвещает о себе: Живу же не ктому аз, но живет во мне Христос! (Гал. 2:20).

Никто да не усомнится в истине этого гласа! Этот глас был столько преисполнен всесвятой Истины, столько содействовал ему Дух Святой, что на глас Павла воскресали мертвецы, демоны исходили из мучимых ими людей, умолкали бе­совские прорицалища, враги Света Божия лиша­лись света очей, язычники отвергли своих идо­лов, познали Христа — истинного Бога, и покло­нились Ему. Аминь.

Зрение греха своего

Об образе и подобии Божиих в человеке

Размышление, заимствованное из первого послания святого апостола Павла к Тимофею, относящееся преимущественно к монашеской жизни